Няньки

После боя с Саске Неджи ощутил, как с плеч свалился тяжелый груз, который он таскал за собой все это время. И с этим чувством облегчения он вернулся назад. Долго искать гостиницу не пришлось. Она была одна-единственная в округе, так что он быстро ее нашел. Там Хьюгу любезно встретили все: ТенТен, Ли, Ямато-сенсей, Сай, Сакура и Наруто, конечно, тоже был с ними. Они сидели за столом и, как раз, только начали ужинать. — Ты вовремя, Неджи, — говорила ТенТен, провожая парня к столу. — Куда ты уходил, Неджи-кун? — ни мог не спросить Рок Ли, стоило тому сесть на стул. — Да, где ты был? Мы тебя ждали, даттебае. — подхватил Узумаки, но в глазах его читалось характерное «я ждал». Хьюга отчаянно пытался найти достойное оправдание своему отсутствию, но в голову не лезло ничего стоящего. Тогда на помощь пришла понимающая ТенТен. — Да какая вам разница, куда он уходил и где был? Дайте ему поесть нормально. Неджи был ей очень благодарен за то, что Ли и Наруто понимающе замолчали и приступили к трапезе. О чем о чем, а о произошедшем ему хотелось говорить меньше всего, тем более при Узумаки. Обманывать, конечно, не хотелось, но он утешал себя мыслью, что это только для дальнейшего благополучия Наруто. После ужина все, пожелав друг другу сладких снов, разошлись по своим комнатам и улеглись спать. Не спалось только двум людям, не сложно догадаться кому. Неджи терзал червячок вины, закравшийся глубоко ему в душу. А еще, письмо, которое он так и не отдал все еще напоминало о себе. «Хороший повод». — подумал он, и тихо прошмыгнул в коридор. Постучавшись в дверь с почти стершейся цифрой «4», Неджи стал послушно ждать, пока ее откроют. Тихо щелкнул замок и в небольшой щелочке показалась голова Узумаки. Он осмотрел незваного гостя с ног до головы, отмечая про себя отсутствие на нем штанов, прежде чем открыть дверь полностью и почти шепотом спросить: — Неджи? Ты чего здесь? Тот, не колеблясь, но так же тихо ответил: — Письмо! — и протянул бумажный сверток. — Я забыл его тебе отдать. Наруто принял конверт, подержал его немного в руках, неторопливо осмотрел со всех сторон, но разворачивать не стал, а снова посмотрел на ночного гостя: — Ты только из-за этого пришел? — Не только! — чуть толкнув Узумаки внутрь комнаты, Неджи зашел следом, прикрывая за собой дверь. Опершись о нее спиной, он притянул Наруто к себе, вовлекая его губы в такой долгожданный поцелуй. Неджи ощутил, как незабытое тепло родных рук заключило его в крепкие объятия, а чувство ностальгии захлестнуло горячей волной. Такое приятное и знакомое ощущение легкости, словно крылья за спиной вырастают. Хьюга был уверен: ничто и никто, кроме Наруто, не могло подарить ему этого. И черт, как же долго он ждал момента этого соприкосновения — губы в губы. Казалось, что вечность прошла. — Я хочу тебя! — шепот, наполненный жаждой, наполненный страстью, но такой непорочной. Просьба или мольба? Порочное желание тела или душевная необходимость? Неджи сам не знал, чего просил. Но хотелось всего и сразу. Наруто тоже не понимал, чего в тот миг ему хотелось больше: обнять Хьюгу, крепко-крепко, положить голову на его плечо и просто чувствовать тепло родного тела, или повалить его на белые простыни, целовать, как в последний раз, слушая стоны и дыхание. Хотя, на самом деле, быть просто рядом уже достаточно. Теплая ладонь осторожно погладила Неджи по щеке. На лице Наруто на секунду появилась привычная улыбка, но так же быстро исчезла, сменяясь легким недопониманием. — Откуда синяк? — спросил он, едва касаясь посиневшей кожи. — Неудачная тренировка. Не бери в голову! — Ты толстобровику проиграл, что ли? — предположил Узумаки, но попал в самую точку. По больному месту. — Что, серьезно? — Да, я проиграл Ли во время спарринга, доволен? — нехотя, признался Неджи. — Недоволен. Как так-то, ты проиграл, а я этого не увидел? — Что ты сказал? — Шучу! — когда Хьюга, как обычно после его глупых шуточек, закатил глаза, но все равно улыбнулся, Наруто тихо наклонился и поцеловал поврежденный участок кожи на щеке. — Ты такой милый, когда злишься. Еще пару раз коснувшись губами лица, он спустился вдоль шеи, прикусив тонкую, почти бархатную поверхность. Узумаки любил так делать и делал почти всегда. А Неджи потом должен был довольствоваться тем, что все эти укусы либо приходилось прикрывать одеждой, либо наклеивать на них пластыри. Но кусал он совсем не больно. Ну, как… это было такое томное, едва ощутимое покалывание, длящееся секунд десять. Чувство, скорее, будто тебя пытается укусить маленький ребенок, у которого еще зубы толком не прорезались. Но Неджи даже нравилось то, как он это делал, и с удовольствием откидывал голову чуть назад, давая полное право действовать, как заблагорассудится. Монотонными поцелуями Наруто осыпал выпирающие ключицы, расстегивая рубашку чуть дрожащими пальцами. Белая ткань быстро скользнула вниз, оголяя плечи, которых тут же коснулись мягкие уста. Неджи прикрыл глаза и застыл, вплетая пальцы в светлые волосы и поглаживая колючие пряди. Наруто продолжал покрывать его тело поцелуями, иногда покусывая кожу и неторопливо спускаясь все ниже и ниже. Лизнул сосок, чуть прикусил его, поцеловал и снова прикусил, прежде чем оставить багровую бусину в покое и двинуться дальше, опускаясь на колени и касаясь каждого ребра обжигающим дыханием. Неджи вздрогнул, когда губы Узумаки задели поврежденный участок на правом боку, прямо там, куда прилетел удар ноги Учихи. Он ожидал, что тот станет расспрашивать, что да как, а он не сможет солгать в такой момент, как назло. Но Наруто ничего не сказал, немного поглядел на синяк, а потом невесомо поцеловал участок рядом с незначительной травмой и продолжил свое увлекательное занятие. Неджи, может, обязательно бы этому удивился, если бы мог думать здраво в тот момент, но Узумаки делал все возможное, чтобы он полностью забылся в его руках. Губами Наруто вскоре коснулся единственной оставшейся преграды на теле Хьюги, и поспешил избавиться от нее. Так Неджи и остался совсем без ничего. Правда, ради этого он и пришел, поэтому стыд и прочие вещи были как-то не просто неуместны: они были абсурдны, учитывая их желания и то, что все же это не первый и даже не второй раз. Хотя, даже если они сделают это сотни, тысячи раз, все равно будет ощущаться, как в первый. Такая вот любовная магия. Тихий стон порадовал слух Наруто, когда он кончиком языка коснулся стоящей плоти. Неджи закусил губу, сжимая волосы на его затылке. «Господи, что ты творишь?» — хотелось бы спросить ему, но не было желания портить такой сладкий момент. — «Плевать!» — подумал Хьюга, запрокидывая голову от нового раската блаженства, словно молния, ударившего по всему телу приятной волной. Действительно, что Наруто творит с его телом, что оно так отзывается? Не иначе, как колдовство какое-то. Мастерством орального секса Узумаки не владел, но делал все достаточно умело и уверенно. Любое его действие, даже самое незначительное, легкое и почти неощутимое, вызывало у Неджи дрожь в коленях и до хрипоты сбивало дыхание. Он пытался вести себя тихо, потому что за одной стеной спала Сакура, а за другой Ли, но делать это было столь же сложно, сколь не засмеяться, когда тебя щекочут. Долго такая ласка не продлилась. Совсем скоро Хьюга ощутил, как его сердце забилось чаще, дыхание стало глубоким и рваным и все тело сотрясалось от легких судорог. С протяжным стоном Неджи кончил. Наруто намеренно не отстранился в этот момент, ловя губами белесые капли и глотая все до последнего. — Зачем? — спросил Хьюга, стирая дрожащими пальцами остатки собственного семени с его губ. — Хотел попробовать тебя на вкус, даттебае. — И какой я? — Ммм. — Наруто медленно облизнул губы. — Горький. Неджи улыбнулся и уже хотел сказать свое фирменное «дурак», но его подхватили на руки и унесли на кровать, так и не дав ничего сказать. Два тела осторожно упали на постель, создавая тихий шелест ткани. Хьюга оставил невесомый поцелуй на устах Наруто, провел губами по подбородку и снова коснулся его уст трепетным, нежным поцелуем, на который ему тут же ответили. Как же ему нравилась такая ласковая и бережная атмосфера. Непринужденность и хрупкость движений. Ему хотелось не только самому получать удовольствие, но и дарить его. Ведь, как-то неправильно, что все всегда делает только Узумаки. Чуть отстранившись, Неджи провел кончиками пальцев по полосатой щеке, тонкой шее и выпирающим ключицам, остановился указательным пальцем в районе правого плеча и едва ощутимо надавил на кожу. Наруто ахнул, когда по всему телу прошелся приятный спазм, начиная с места, куда касался Хьюга, и рассеиваясь по венам, собираясь в районе солнечного сплетения, а оттуда перекатывая в пах сладким тянущим удовольствием. — Ого! — выдохнул джинчурики, сжимая в кулаке простынь. — Как ты это делаешь? — Ничего сверхчеловеческого! — отвечал Неджи, продолжая вести пальцем вниз, пока не остановился и не пустил новую волну наслаждения в тело Наруто. Тот снова простонал и на секунду даже глаза закатил. — Все каналы чакры связаны с внутренними органами, поэтому, если задеть определенную точку, можно стимулировать гениталии. — Ты как будто, ах… урок анатомии ведешь. — смеялся блондин. Его смех прервал следующий всплеск блаженства, от которого он со стоном кончил, уткнувшись лбом в плечо Неджи. — Ксо! — выругался он, не поднимая голову. — И когда ты этому научился? — Я всегда это умел! — Да у тебя извращенских техник больше, чем у меня, даттебае. — возмутился Наруто. Брюнет закатил глаза и снова поцеловал его. Это быстро успокоило Узумаки, и он с удовольствием ответил, потянувшись куда-то. Рука нащупала небольшой флакончик на прикроватной тумбочке. Звук открывшейся крышки заставил Неджи о многом задуматься: — Что это? — приподнял он бровь, отстранившись. — Гель! — Где ты его взял? — В ванной! — Ага! Значит, ты все-таки знал, что я приду? — Вообще-то, я сам к тебе собирался. — сознался Наруто. Они посмотрели в глаза друг другу, понимая, что весь вечер думали об одном и том же. Как же это глупо, разделять мысли на двоих, но так неожиданно мило и приятно. Приятно, что не один Неджи все это время хотел упасть в эти объятия и не один Узумаки ждал момента соединения их тел. Липкая жидкость обдала прохладой внутреннюю сторону ладони. Наруто уже знал, что делать, и сделал это, как всегда, бережно и медленно, осторожно вводя длинные пальцы в узкое пространство. Он всегда очень робко относился к этому процессу и делал такое вдумчиво-серьезное лицо, что Хьюга с трудом подавлял улыбку. Долгая расстяжка была ни к чему. Все-таки не первый раз, хоть и последний был более недели назад. Но неважно. Неджи был готов принять его, даже сквозь боль. И в первый и в последний раз. Когда угодно. Этот момент, когда Наруто осторожно и неторопливо входил в него, не забудется ему никогда: эти сосредоточенно прикрытые глаза, поддергивающиеся ресницы, хмурые брови, закушенная губа. Он видел, как блондин подавлял стон, сильнее жмурясь. Неджи понимал: он никогда не изменится. Его осторожные толчки останутся такими же осторожными, даже если он будет груб. В нежности проявлялась его сила: в том, как он неторопливо двигался внутри него, горячо дыша в шею. Вечно он так. Больше отдает, чем просит. В этом весь Узумаки. Неджи прогнулся в спине и простонал, громче обычного, когда Наруто задел ту сладкую точку внутри него, от которой внизу живота разлилось приятное покалывающее тепло. Сильная ладонь бережно легла поверх губ, заглушая громкие звуки. — Ты слишком шумный! — пояснил блондин. Хьюга не возражал: он действительно не мог контролировать свои стоны и был даже благодарен, что Узумаки догадался решить эту проблему. Мир вокруг потихоньку проваливался в какую-то черную дыру. Длинный промежуток времени, наполненный плавными, иногда запредельно глубокими и рваными толчками и сопровождаемый тихими всхлипами и сбитым дыханием прошел незаметно. Голова закружилась, ноги и руки судорожно задрожали. Недолгий, но довольно мощный оргазм на секунду выбил из легких последний воздух. Неджи кончил, сжимая тонкую простынь и несильно царапая плечо Наруто, а тот, прикусив губу до крови и застыл, изливаясь внутрь горячего тела. — Прости, я… — он хотел было извиниться, как только пришло осознание содеянного, но его успокоили: — Ничего. — сквозь накатившую усталость, улыбнулся Хьюга. Тот тоже усмехнулся, и немного подумав, вдруг залился румянцем и чуть отвел взгляд, а, когда снова посмотрел на него, то с непокорной дрожью в голосе выдал: — Я люблю тебя, даттебае. Неджи приоткрыл рот, тронутый таким признанием. Это, наверное, самое приятное из всего, что ему доводилось слышать за всю свою жизнь. Он был счастлив от этих слов. Банальных, но таких искренних и важных. Он ждал их все время. С самого начала, как только понял свои чувства. Черт, и как же долго до Наруто доходило, что он только сейчас понял. Хьюга обещал, что больше не позволит себе такую роскошную слабость, как слезы, но в тот миг они сами непроизвольно собрались в уголках глаз. Они не скатывались по щекам, не текли ручейками, просто блестели в его жемчужных глазах, словно капли росы на траве. Слезы счастья? Или как это называется? Когда тебя переполняет радостью так сильно, что даже взгляд начинает сиять? Не долго думая, Неджи обнял его за шею, крепко прижал к своему бьющемуся сердцу и нежно прошептал: — И я тебя, дурак!