Мэйдэй! Мэйдэй! Мэйдэй!

      Земля под босыми ногами по-осеннему холодная, а пахнущий хвоей воздух, наоборот, кажется ужасно горячим и душным, едва проникая в легкие. Сердце в груди бьётся о клетку ребер часто-часто, выдавая почти животный страх, подавляющий все иные мысли.       Вокруг раздается множество голосов, выкрикивающих что-то, смеющихся, напевающих то хором, то в разнобой однообразную мелодию, похожую на мантру. Но чернота перед глазами не позволяет осмотреться и понять, где он находится, кто эти пугающие люди и сколько их здесь.       Он хочет потереть глаза в надежде, что хоть это прояснит зрение, но в запястья впивается веревка, стягивающая руки за спиной. От осознания своей беспомощности паника накатывает с новой силой, заставляя его метнуться вперед — хоть куда-нибудь — но чья-то рука давит на плечо, заставляя опуститься на колени.       — Пожалуйста, — слышит он испуганный голос. — Не делайте этого…       Громкая мелодия вызова, в сопровождении въедающегося в мозг звука вибрации, взрывается в тишине комнаты.       Яр резко распахивает глаза, разрывая вязкую пелену опутавшего его кошмара — странного видения, погрузившего в панический ужас одним только иррациональным страхом приближающейся боли.       Несколько секунд парень просто лежит на кровати, пытаясь привести сбитое дыхание в норму. В комнате все еще едва уловимо ощущается призрачный еловый запах из сна, а еще тут душно от закрытого ночью окна, громко из-за разрывающегося у уха телефона и непривычно светло после полного тьмы ночного кошмара. Каждый сантиметр комнаты обещает безопасность, но сердце все никак не может перестать бешено биться, мешая успокоиться.       Эти сны каждый раз странные, каждый раз на протяжении уже многих лет жизни парня. Он знает, чем закончится этот проклятый кошмар, и знает, что в конце обязательно будет кричать, пугая родителей и соседей посреди ночи из-за фантомного ощущения разорванного горла. Но сегодняшний звонок избавляет его от этой участи.       Нехотя Баярунас отвечает на вызов.       — Я тебя черт знает сколько жду в офисе, — вместо приветствия раздраженно раздается в трубке. — Ты работать собираешься?       — Чувак, какая работа на рассвете? — ворчит в ответ Яр, не особо опечаленный, что его разбудили. — Ты не можешь разобраться с этими мнительными утренними дамочками сам?       — Ярик, ты охренел? — удивленно отзывается динамик. — Уже полдень!       Все так же прижимая телефон к уху, парень вскакивает с кровати, чтобы сверить слова друга с настенными часами, которые неутешительно указывают на обеденное время. Черт! Кажется, вчера не стоило так долго засиживаться за играми. Но так захватывающе было, что он и в 3 ночи сонливости не чувствовал.       «Вот и расплата», — думает Баярунас, попутно высматривая в шкафу подходящие черные джинсы и толстовку.       — Работа! — напоминает о настоящем голос. — Сегодня не в офисе. Я подъезжаю к твоему двору. Спускайся, и, быть может, я не убью тебя.       Смирившись с судьбой и согласно угукнув в трубку, Яр принимается к экстренным утренним сборам, которые по случайности сегодня оказываются чересчур поздними. И только во время чистки зубов он обращает внимание, как щиплет кожа ладоней под действием теплой воды.       Несколько ранок-полумесяцев почти совпадают с такими же, но уже зажившими следами ногтей. С мыслью, что за дополнительную задержку на него уж точно будут злиться, он все же решает, что нужно заклеить кровоточащие следы ночных кошмаров лейкопластырем, прежде чем пулей вылететь из квартиры.       Найти нужный автомобиль на парковке выходит без труда. Во-первых, Баярунас прекрасно знает, как выглядит машина лучшего друга, а во-вторых, от нее исходит такой негатив, что на какое-то мгновение парень колеблется, стоит ли ему вообще открывать дверцу. Но решает, что его все равно поймают и заставят работать, и это осознание вынуждает добровольно сесть в автомобиль напарника.       — Саш, только не ори, — без особой надежды просит Баярунас.       Прежде чем начать выезжать из заставленного машинами двора, Казьмин только взглядом удостаивает друга.       — Ладно, не буду, — к удивлению младшего, говорит он. — Вижу, что спешил. Но можно было и причесаться.       — Не хотел, чтобы ты мне горло вскрывал. И вообще, так я выгляжу более… Не знаю, мистично, — отвечает Яр, но все равно принимается укладывать непослушные черные пряди, глядя в зеркало заднего вида. — Для нашей работы это более удачный имидж, чем аккуратная прическа и выглаженная рубашка.       — Вообще-то ты все равно не выглядишь как достойный доверия взрослый человек, Яр, — скептически отзывается Саша. — Скорее как тот, кто вчера полночи дурью маялся, и сегодня будет ходить за мной как какая-то сонная херня, вместо того чтобы быть полезным в работе.       Пытаясь придумать как уколоть в ответ, Баярунас окидывает взглядом друга, который, как всегда, одет с иголочки: темные джинсы, белая рубашка с черной полосой по линии пуговиц и воротнику, не придерешься ни к чему даже. Разве что солнечные очки из образа выбиваются, но их предназначение парень прекрасно знает, слишком уж яркий для Казьмина сегодня день.       — Я читал, Саша, тоже работал, — самым праведным тоном пытается защититься Ярослав. — Изучал, какая еще есть информация…       — Да что ты там изучал? — насмешливо перебивает Казьмин, не отвлекаясь от вождения, но сверкнув на друга веселой зеленью глаз. — Я видел твой игровой аккаунт онлайн — мог бы и не палиться так ради приличия.       — А, да, точно, — смущенно соглашается Ярослав.       И радуется при этом, что Сашка не может почуять охвативший его стыд за собственную невнимательность и неудачную попытку соврать. Ну поиграл в овервотч до рассвета, ну что такого? Взрослый человек все-таки, в двадцать два года он сам может распоряжаться своим времяпрепровождением. Тем более родителей дома не было.       — Расскажи лучше, почему не в офис? — просит парень, чтобы перевести тему. — Нам за работу вне офиса больше заплатят?       — Нам не заплатят ничего.       — Чего?! — удивленно восклицает парень. — Ну и нахрен мы куда-то тащимся?       — У отдела Осипова был вызов о пропаже ребенка, 14 лет девочке, а пропала бесследно. По его словам, вот ну вообще ничего. Вещи все на месте, и звонков похитителей не было. Федя мне позвонил и просил заскочить. С тобой.       После прозвучавшего имени старого знакомого, настрой юноши тут же меняется. Если он понадобился Федору, то Яр готов приложить столько усилий, сколько нужно, чтобы не подвести и не разочаровать.       Он какое-то время молча наблюдает меняющийся за окном пейзаж, прежде чем снова нарушить молчание.       — Звучит серьезно и срочно, — неуверенно начинает Ярослав. — Нас оттуда не вышвырнут, чтобы под ногами не мешались?       — Да вроде не должны, — отзывается Саша, но его сомнение в голосе уверенности не внушает ни капли. — В прошлый раз нас Федя как независимых экспертов представил, надеюсь в этот раз так же. Я же там вообще буду левым бесполезным чуваком.       — Ты не левый чувак, — категорично мотает головой Ярослав. — Без тебя бы я ни в жизнь не смог бы оказаться полезным в расследовании.       — Ну-ну, это правильная мысль, держи ее в голове, — самодовольно улыбается Саша. — Твои чудеса лишь часть нашей работы. Не будь тут меня — и тебе бы не выпало шанса научиться разводить наивных женщин на гадания, привороты и защитные обереги. Цени меня и поклоняйся мне.       Саша своим комплексом бога в глаза светит сильно, но Яра это не смущает ни капли, потому что он и правда так считает. Если бы не идея Александра зарабатывать, используя их особенности, Баярунас уверен, что давно бы проводил время в какой-нибудь психушке, давясь собственным безумием. А так у них у обоих есть цель, которая помогает двигаться вперед, работать над собой и своим будущим после всех пережитых сложностей. Пусть иногда и приходится использовать обман.       Между тем, спустя полчаса езды за окном типичный городской пейзаж сменяется сперва на лес, а затем на уютный коттеджный поселок с милыми рядами почти одинаковых двух- и трехэтажных домиков. Довольно дорогой район, хоть и отдаленный. Сплошное спокойствие, природа и тишина.       И пропавший ребенок.       По навигатору Казьмин находит путь к нужному дому и паркуется возле него на свободном от машин полиции кусочке обочины. Яр покидает машину первым, отходя от друга немного вперед, чтобы поближе осмотреть уютный двухэтажный дом с приятного пастельного оттенка стенами и красной черепичной крышей, которую, словно мед, заливает яркий послеполуденный солнечный свет, пробивший себе путь между белоснежными стогами облаков. За высоким, в человеческий рост, забором, визитеры обнаруживают аккуратный ухоженный сад, а узкая выложенная крупными плоскими камнями дорожка ведет к входной двери.       Ярослав машет замешкавшемуся другу, намекая, чтобы тот поторопился.       — Яр, постой, — от голоса Саши неожиданно начинает дико фонить беспокойством, и, развернувшись к нему, Ярослав понимает, что стало причиной этой эмоции.       Казьмин шумно втягивает воздух носом, затем осуждающе качает головой, почуяв то, что ему не нравится. Баярунас не любит эту фишку Саши очень сильно, испытывая смешанные чувства всякий раз, как его зеленые глаза вспыхивают хищным огнем.       Не желая это видеть, парень отворачивается к дому, но Казьмин все равно ловит его за руку, поднимает ее, развернув открытой ладонью вверх, хмурится при виде широкой светлой полоски пластыря на коже друга. Второй рукой хватает второе запястье Яра, ни капли не удивляясь, когда видит точно такой же пластырь.       — Ты из-за этого утром на работу не пришел? — смотрит в глаза мрачно. — У тебя опять кошмары?       От Саши только заботой веет, но Баярунасу под тяжелым взглядом друга некомфортно ужасно, поэтому он мягко освобождает руки, чтобы иметь возможность отвернуться и отойти, инстинктивно сохраняя дистанцию, словно это может позволить почувствовать себя в безопасности.       Только от того, что идет изнутри, ни на каком расстоянии не спрячешься.       — Не хочу об этом разговаривать. Они просто иногда случаются, — пожимает плечами Ярослав. — С этим ничего не поделать, так что давай займемся тем, ради чего пришли.       И толкает входную дверь, обрывая разговор, пока Саша почему-то медлит на крыльце.       Внутри суетливо ужасно: в просторной гостиной трое полицейских разговаривают с мужчиной, который, предположительно, и есть владелец дома. Даже от двери парень видит, как тот обеспокоен и испуган, тогда как офицеры сохраняют хладнокровное спокойствие. А вот от сидящей на диване женщины исходят настоящий ужас и разрывающая ее нервозность, что видно по заплаканным мечущимся глазам и дерганым движениям рук. Страх потерявшей ребенка матери обволакивает всех в помещении, делаю атмосферу напряженной, словно струна, которая может порваться от любого достаточно громкого звука.       Яр на мгновение тормозит, не зная куда идти, опасаясь нарваться на кого-то, кто начнет расспрашивать его, кто он такой и что тут делает.       — Туда, — в спину подталкивает Саша, указывая на лестницу, ведущую на второй этаж.       Вторая дверь справа ведет в небольшую светлую комнату, очевидно, принадлежащую пропавшему подростку. Красивая деревянная бежевая мебель, шкафы, заполненные искусными статуэтками и аккуратными рядами книг, множество фоторамок со снимками, сделанными явно где-то за границей, дорогие ноутбук и планшет, оба с изображением яблока, лежащие на рабочем столе — все свидетельствует о том, что на ребенка родители денег не жалели.       Высокий широкоплечий мужчина в черном деловом костюме кажется в маленькой девчачьей комнате неуместно мрачно и серьезно, но, когда он оборачивается на вошедших, то приветливая улыбка появляется на лице капитана, сменяя прежнее хмурое задумчивое выражение.       — Федя!       Ярослав кидается с объятиями к другу, на что мужчина смеется добродушно, крепко обнимая в ответ, и медиум чувствует, как на короткое мгновение подошвы его кед отрываются от земли, но Осипов тут же его отпускает. С Сашей он видится чаще, чем с Яриком, и потому здоровается более сдержанно — обменявшись рукопожатиями.       Точно как и почти год назад, во время их последней встречи, от Федора Осипова исходит спокойная уверенность в себе и своих силах, которой мужчина неизменно вызывает восхищение и доверие у каждого, с кем разговаривает.       — Что-то вы долго, — сетует Федор. — Думал уже звонить.       — Прости, пришлось немного задержаться, — Саша кидает на медиума обвиняющий взгляд, который Ярик предпочитает проигнорировать. — Есть продвижения?       Полицейский сразу же мрачнеет в лице, и кажется, что мир вокруг мужчины становится будто бы чуть темнее и холоднее. Хотя за окном светит все то же летнее солнце.       — Никаких результатов, — качает головой капитан. — Лиза Панфилова пропала из дома, днем, в разгар рабочего дня, телефон и все вещи дома. Родители вечер и ночь обзванивали друзей и знакомых, потом еще до рассвета пошли в полицию. Мы допрашивали соседей с утра, и все говорят, что послушная девочка, за которой раньше никаких бунтарств и побегов замечено не было.       — Может, врут? — пожимает плечами Казьмин, хотя Яр знает, что друга пропажа девочки тревожит довольно сильно.       — Может и так, — соглашается Федор. — Но пока иных свидетельств мы не обнаружили. Подсказок тоже ноль, а пропажи детей времени на детальное расследование не дают, и я подумал, что Ярик сможет чем-то помочь.       Осипов смотрит на юношу так серьезно, без привычной хитринки в глазах, что тот немного тушуется от ответственности, которую старший взваливает своим доверием на его плечи. В прошлый раз, когда полицейский просил помочь, то задание было проще. И парень с ним успешно справился. Теперь же от того, как много он сможет почувствовать, зависит чужая жизнь, и косячить никак нельзя.       — Я попробую, — кивает Ярослав.       На каждое движение медиума Осипов смотрит с любопытством, желая узнать, как работает сила мальчишки. Этот взгляд в затылок напрягает Ярослава, но он упорно, шаг за шагом, медленно обходит комнату, сосредотачиваясь на эмоциях, которые людям случалось испытывать в этой комнате.       Вещи и места хранят память, и иногда, будучи крепко связанным с потусторонним миром, медиум может почувствовать или даже увидеть самые яркие, прекрасные, самые болезненные и самые пугающие воспоминания. Но почти всегда сильные эмоции оказываются негативными.       — Она жива? — спрашивает Александр.       Ярик не оборачивается, но кивает, и Саша от этого даже вздыхает как-то облегченно. Значит, шанс есть.       А Федор смотрит на друзей непонимающе. Но Ярослава, затормозившего возле трюмо, отвлекать не смеет, очевидно, опасаясь, что вдруг нарушит какое-то ведьмовское таинство или собьет магическую концентрацию. Поэтому толкает Казьмина локтем и тихим шепотом обращается:       — Откуда он это узнал?       — Ярику было бы тут неприятно находиться, если бы владелец всех этих вещей оказался мертв, а связь между ними нарушена, — поясняет Саша. — И можешь не шептать, ему пофиг говорим мы или молчим. Он просто чувствует это.       — Мне не пофиг, — протестует Ярослав, ведя пальцами по лакированной дверце шкафа. — Ваши голоса не мешают, но ваши эмоции… — он замолкает, задумавшись над тем как объяснить, а потом поворачивается к собеседникам. — Смешивают мне краски.       Он возвращается к прерванному занятию, оставив все дальнейшие объяснения на Сашку. В конце концов, они знакомы уже шесть лет, и за это время Казьмин, как ему кажется, узнал о его способностях значительно больше, чем сам Яр.       Ладонь с дверцы шкафа перемещается на ручку. Короткий образ вспыхивает перед глазами.       Никогда она так ужасно себя не чувствовала. Все в этом доме теперь внушает омерзение. Подальше. Нужно убраться подальше отсюда.       Она с силой распахивает дверцу шкафа, чтобы достать из нее первую попавшуюся куртку, прежде чем выбежать из комнаты.       От силы взрослого парня дверь жалобно скрипит во время резкого открывания, и Яр смущенно оглядывается на недоумевающего Федю, вопросительно вздернувшего бровь, но тактично промолчавшего. В его глазах, наверное, такие рывки и внезапное открывание шкафа выглядят странными.       С извиняющейся улыбкой Баярунас прикрывает дверь обратно, продолжая исследование комнаты. Слишком короткий был образ, чтобы что-то можно было понять, но пока это самое четкое, что он видел. В остальных предметах он так и не почувствовал эмоциональных вспышек.       Так и продолжается до тех пор, пока пальцы не касаются спинки компьютерного стула.       Дома не должно никого быть в это время, но она чувствует, что кто-то наблюдает за ней, и потому резко оборачивается.       — Почему ты не на работе? — удивленно слетает с ее губ.       — Я соскучился, — говорит мужчина, присаживаясь рядом с ее стулом.       Оцепенев от шока, она лишь испуганно наблюдает, как на ее бедро ложится ладонь, и медленно двигается выше, сбивая ткань юбки.       Она вскакивает на ноги, чтобы избежать прикосновения, но мужчина хватает ее за руку, не позволяя сбежать, а затем толкает к кровати.       Медиум пошатывается от этого толчка, но, в отличие от Лизы, его поддерживают под локоть, не позволяя упасть.       — Порядок? — обеспокоенно спрашивает Саша, наблюдая за тем, как хаотично двигаются глаза друга.       И отпускает его руку, когда видит, что Ярослав полностью осознает, в какой из реальностей находится.       — Я в порядке, но не уверен, что хочу знать, что было дальше, — тихо говорит Баярунас, так, что стоящий в другом конце комнаты Федор не слышит.       — Ты продолжишь?       Казьмин не особенно пока понимает, что именно вызвало у друга такую реакцию, и Яр знает, что он примет любое решение младшего.       Но все равно кивает.       Следы пусть и иллюзорных прикосновений ощущаются на ноге, и парень зло чешет бедро, почти до боли, чтобы сбить призрачные отголоски чем-то реальным. А затем кладет руку на спинку кровати.       — Ты такая красивая, — говорит мужчина, глядя сверху вниз.       — Да что ты творишь?! — закипая от гнева и негодования, восклицает она.       Мужчина делает шаг к кровати, но она успевает пнуть его по колену, отчего напавший отшатывается, но вместо злости на его лице проступает страх и стыд.       — Убирайся! Я расскажу все маме!       — Ты не представляешь, как я рад, — выдыхает Яр, открывая глаза. — Я очень рад, что он такая пугливая тварь.       — Может, поясните о чем вы тут шушукаетесь? — пребывая в полном неведении, спрашивает Федор и подходит к друзьям ближе.       Мужчина с близкого расстояния кажется еще выше, внушительнее и старше, и Яр немного тушуется, от осознания, что именно ему придется пересказывать Осипову эту премерзкую ситуацию. Но деваться некуда, и Баярунас начинает свой рассказ, иногда объясняя сбивчиво, но Казьмин продолжает исполнять роль моста между медиумом и полицейским, поясняя и уточняя некоторые детали. И с каждым новым словом рассказа, с каждой новой деталью, лица Саши и Федора становятся все более мрачными.       — Он ей не родной отец, но это не отменяет того, какой же он ублюдок, — сквозь зубы рычит капитан полиции, лишаясь любого намека на обычное добродушие. — Я же его даже посадить за это не могу, пока девочка не найдена, и не может пожаловаться лично.       Трое замолкают, обдумывая, куда мог убежать подросток, чтобы спрятаться там почти на сутки.       — Яр, — зовет полицейский. — Что было с Лизой дальше, ты сможешь узнать?       — Не знаю. Не думаю, что смогу, — отрицательно мотает головой юноша. — Прости, я не очень хорош в таком — для меня это слишком большая территория, чтобы искать места, где она испытывала сильные эмоции. Рухну от усталости раньше, чем дойду до угла улицы.       — Во всяком случае, теперь мы знаем, что это не похищение, и что девочка жива-здорова, просто сбежала из-за испытанного шока, — подытоживает Осипов. — Мы займемся дальнейшими поисками, а вы можете идти. Я провожу.       Видя в гостиной мужчину, которого считанные минуты назад, он видел глазами маленькой испуганной девочки, Яр хочет подойти к нему, высказать за то, что он сделал, чтобы все в помещении знали, какой на самом деле урод этот бизнесмен в безупречно белой рубашке. Парень уже делает шаг, но Саша мгновенно понимает его намерения и тянет обратно за капюшон свободной толстовки.       — Я тоже хочу разбить ему лицо, но не будь импульсивен, Ярик. Это не наше дело, — шепчет на ухо Казьмин. — Федор разберется с ситуацией лучше нас. Все будет хорошо.       И Ярослав верит. Слушается, послушно следуя за другом на улицу.       У машины Федор тактично благодарит их за помощь, улыбается мелкому благодарно, хотя Ярослав сомневается, что то, что он узнал, поможет найти Лизу хоть как-то. Разве что выяснил, что ее отчим полный ублюдок на деле, и даже с этим полиция ничего сделать не сможет, потому что мистические видения какого-то постороннего пацана в отчет не впишешь, и за доказательство не примешь. Остается только ждать, пока Лиза даст знать о своем местоположении сама, или ее найдут обычными способами.       Он искренне хочет помочь, даже не ради благодарности и признания, а просто, чтобы девочка вернулась домой, и ее мама перестала плакать, и теперь Баярунас чувствует, как неприятно во рту оседает какой-то горький осадок недовольства собой, словно он сделал недостаточно.       Занимая свое место за рулем, Саша краем глаза замечает, как агрессивно хлопает дверью Яр, и как он мрачно опускает голову, пряча лицо за волосами, сразу же, как оказывается вне поля зрения Осипова. Видеть друга грустным ему не нравится, и он использует проверенный за годы общения стопроцентный способ поднять мелкому настроение.       — Шоколадку хочешь?       Ответом ему становится мгновенно вспыхнувшие ожиданием синие глаза, и Казьмин довольно усмехается тому, как хорошо знает повадки друга, который, даже повзрослев и столкнувшись с самой отвратительной стороной этого мира, смог каким-то чудесным образом сохранить в душе детскую непосредственность.       — Хочу, — кивает Яр, ни секунды не колеблясь.       Так и не заведя машину, Александр опускает стекло, чтобы окликнуть еще не ушедшего в дом Осипова.       — Федь, где тут ближайший магазин?       Искомое место оказывается довольно близко, на окраине поселка, после поворота налево в конце улицы. Прилегающий к заправке магазинчик кажется новым и ухоженным, но, очевидно, не пользуется популярностью в середине дня, когда все находятся на работе.       Действуя по принципу «решай сам, мне пофиг — я всеядный, особенно, если за чужой счет», Баярунас оставляет покупку вкусняшек на друга, а сам остается дожидаться его на улице возле машины.       Милые улочки с уютными почти одинаковыми домиками создают особую атмосферу, и парень даже немного завидует людям, которые живут в этом районе. В городе, сплошь состоящем из многоэтажек, в одной из которых живет он сам, нет возможности полюбоваться таким умиротворяющим загородным пейзажем. За заправкой начинается хвойный лес, и в воздухе смешиваются привычный каждому городскому жителю запах бензина и намного менее обыденный терпкий еловый аромат.       Даже московское солнце, обычно жадное на тепло своих лучей, сегодня расщедрилось, и, стоя на залитом светом асфальте парковки в довольно тонкой толстовке, приходится жалеть, что сегодня решил поехать не в футболке.       Краем глаза он отмечает что-то в траве у обочины дороги, блеснувшее в солнечных лучах. Когда Яр подходит к заинтересовавшему его источнику отблеска, оказывается, что привлек его свет, отраженный от небольшой металлической заколки для волос в форме лилии, украшенной множеством белых камней. Как только Баярунас присаживается рядом с находкой и берет ее в руки, чтобы поднять, то тут же чувствует, как кто-то сзади хватает его за запястье свободной левой руки.       Вернее, не совсем его.       Огромная мужская ладонь, обхватившая ее тонкую ручку, вызывает мгновенный страх перед тем, кто очевидно во много раз сильнее. Но она все равно инстинктивно дергается вперед, чтобы освободиться, из-за чего, потеряв опору, болезненно падает вперед, обдирая колено. Изо всех сил тянется к светящимся, обещающим безопасность, окнам заправки, пытается оказаться как можно дальше от опасного незнакомца, и тот, чтобы предотвратить побег, больно вцепляется сзади в ее волосы, а второй рукой обхватывает за талию, оттягивая обратно к дороге, к своей машине.       Образ обрывается, но Яр опустошенно продолжает оставаться на месте, пытаясь прийти в себя и отдышаться после той короткой попытки неравного боя, которая произошла не с ним. Перед опущенным вниз взглядом медиума, прямо рядом с его затянутым черными джинсами коленом, на асфальте слабо виднеется довольно свежий кровавый след, оставшийся, когда жертва, пытаясь вырваться, упала вперед.       В отличие от девчонки в короткой юбке, он ноги не ободрал о колючую поверхность асфальта, только ударился несильно. Но не боль не дает ему подняться, а сковавшая душу тяжесть, противно осевшая в груди ледяным клубком, до которого не в силах достать даже теплый солнечный свет, заливающий все вокруг.       — Ярик? — осторожно спрашивает Казьмин, удивленный по возвращению к машине застать друга на земле. — Ты в порядке? Что случилось?       Он мягко кладет ладонь на плечо младшего, привлекая к себе внимание. Только тогда сковавшее его заклинание льда спадает, и Баярунас отмирает, поднимает взгляд на присевшего рядом с ним на корточки Сашу. Он и не заметил, как друг пришел из магазина, пока тот не заговорил с ним.       — Саш, — зовет Яр и поражается тому, как бесцветно звучит его голос. Казьмин на это тоже хмурится, но молча продолжает ждать объяснений. — Ты сказал, что с Лизой все будет в порядке. Ты соврал.       И показывает ему зажатую в ладони металлическую лилию, которая все так же ярко сияет, словно и не подозревая о случившемся с ее хозяйкой несчастье.