Мой ручной Стив

Тони осматривался по сторонам. «На кой черт меня сюда понесло?» — спрашивал он себя. «Ну, ну, не лги себе. Ты прекрасно знаешь, на кой, — сварливо отозвался внутренний голос. — Сперва ты попал в эту дыру ради розысков банды торговцев живым товаром, устал, пока лаялся с местными подонками, потом решил зайти в ближний бар и попросить хотя бы стакан воды, а там в тебе опознали богатого господина и предложили посетить одно место, где продаются занимательные игрушки. И ты, плохо зная язык, согласился. Оказалось, что здесь продают вовсе не оружие или наркотики, а живых рабов. Вот так. Кажется, я ничего не упускаю?» Голос разума был неприятен, напомнив обо всех его провалах, но справедлив. Тони, едва оглядевшись, первым делом хотел выскочить отсюда. — Нет, нет, это не моё, парни. Я таким не… — Он уткнулся в охрану. Обратно его не пустили: силой никто не держал, мягко увещевали. И даже провоцировали. — Подумайте, господин. Что для вас тысяча-другая? Зато спасете жизнь. — То есть, ты признаешь, — обернулся Старк к лысому торговцу с елейным голосом, — что иначе эти бедняги просто сдохнут? Тот понял, что ошибался, и поспешно кинулся уверять его в обратном: — Мы внимательно следим за их здоровьем, господин. Никакой заразы… Тони сильно сомневался, что эти пойманные невесть где несчастные отсиживали время в карантине или хоть проверялись мало-мальски квалифицированным врачом, но не спорил: не видел смысла. Что он мог поменять? Грязный бизнес существовал, поскольку имел спрос, и он не мог позволить себе ввязаться во все это — тем более, сейчас, когда он так занят и когда у него, Старка, так мало времени… «Разве ты такой, Тони? Такой равнодушный? Оставишь их, забудешь, сделаешь вид, что не было ничего? Не попытаешься сделать и самой малости для бедолаг-рабов?» — его внутренний голос явно был провокатором, но Тони не собирался ввязываться в новый скандал. «Ну, хорошо, — смирился он с доводами разума. — Одного. Только одного. На всех жалелки не хватит». И Старк смело двинулся между рядами решетчатых клеток, в которых виднелись фигуры, стоящие в призывных позах или безучастно скорчившиеся в углу. Полуобнаженные, многие в провокационных нарядах, в цепях, в ремнях из кожи и в ошейниках с шипами. Мало кому этот карнавал доставлял радость, и большинство казалось куклами, одетыми так по прихоти безумного кукловода. Сейчас он найдет самого больного на вид, такого, кому тут явно не выжить… «Стив, мне понадобится твоя помощь вечером», — отправил он сообщение Стрэнджу. От того пришел негодующий смайлик, но Старк уже не смотрел в экран, а внимательно оглядывался по сторонам, смотря на рабов. Некоторым подобная жизнь в клетке явно была не в тягость: они привыкли к нищете и сами жаждали попасть в услужение к богачу, чтобы иметь хотя бы крышу над головой, еду и питьё. Другие злились. — Где гарантия, что я куплю раба, и он меня не прирежет?  — Что вы, сэр! Думаете, мы не избавились от такого риска? Все они не способны к агрессии. Наши медики позаботились об этом. — И как же? — фыркнул Тони. Продавец замолчал на секунду: явно не хотел выдавать всех секретов их адской кухни, но быстро нашёлся, что ответить: — Специальный состав… Лекарство… — он сделал вид, что плохо знает английский, — несколько инъекций внутривенно — и вуаля! Никакой агрессии. Он будет повиноваться во всем. Вы для него — непререкаемый авторитет. А главное — оно сексуально раскрепощает и поможет вам воплотить любые фантазии… Понимаете? Тони сделал вид, что верит, и кивнул. Взгляд его упал на человека, забившегося в угол и тихо поскуливавшего от боли. «По крайней мере, этому точно плохо», — сказал он себе и всмотрелся повнимательнее. Сильное и крепкое когда-то тело сжималось от боли. Кожа была в ссадинах, хотя их и пытались скрыть. Даже на отросших и висевших сальными прядями светлых волосах виднелись капли размазанной темной крови. И губы были в крови — обкусанные, с язвочками в углах. Они задержались возле клетки, и распорядитель безо всяких церемоний ударил по ней несколько раз, крикнув: «Поднимайся!». Раб обернулся и, встретившись с ним взглядом, Тони едва не ахнул. Внутри всё сжалось. Капитан! Нет, он, конечно, хотел расправиться с ним, что таить, но не таким же образом. Сейчас он вызывал самые смешанные чувства. И Тони окончательно утвердился в мысли, что зашёл сюда не зря. Он кивнул распорядителю, сдерживая нервную дрожь: «Да, да, давайте этого». — Вы уверены, что хотите купить именно эту куклу? — распорядитель торгов смотрел на клиента. — Да, — твёрдо ответил Тони, вглядываясь в узкую, забрызганную кровью клетку. — Этот лот не будет выставляться. Он бракованный. Сначала кидался на всех, но медики его быстро успокоили, потом кусаться начал. А сейчас и вовсе стал как механическая игрушка. Ни страсти, ни фантазии, одна угодливость. Неудивительно, что прошлый его хозяин вернул обратно. Стоит он недорого, но все же наша репутация… — Я его беру. Покажите мне его поближе. Дверь со скрежетом открылась, и парень в клетке вздрогнул. Распорядитель отцепил от крючка тонкую, но сверхпрочную цепь и начал наматывать её на кулак. Парень взвыл, а Тони с ужасом смотрел на это действо. Тонкая цепь, как оказалось, была приделана к кольцу, вставленному в член жертвы. Металл пробивал головку насквозь, явно калеча уретру. Парень скулил, кольцо, тянущееся за цепью, врезалось в края и выступила кровь и слизь. Головка была воспалённой. Явно никто не ухаживал за адским пирсингом. Между ног свисал конский хвост, в животе виднелись очертания чего-то огромного. Перехватив полный ужаса и отвращения взгляд клиента, распорядитель вздохнул и повторил: — Он бракованный. Его заткнули, чтобы помнил своё место, а поводок для покорности. — Он дёрнул за цепь, так что член, который, как выяснилось, был заключён ещё и в пояс целомудрия, дёрнулся и стальные прутья впились в его плоть. — Я забираю его, — Тони сдерживал гнев. — Освободите. — Хорошо, — пять тысяч, и он ваш. Через полчаса Тони смотрел, как Стива «упаковывают». Чёртова операция, где он должен был попасть в подпольный бордель. Остальных рабов освободят через два часа (он мысленно решил всё же натравить на торговцев живым товаром все органы правосудия, пока ходил там) — но Стива он не отдаст. Не вынесет капитан такого позора. Он решил забрать его к себе и старался не сорваться, видя исполосованную спину, воспалённый от пирсинга член и соски, пробку, затолканную как можно глубже и затравленный синий взгляд. Он решил справляться сам. Зато Стивен Стрэндж от его затеи в восторге не был. — Или отдай его в госпиталь, куда направили остальных, или организуй закрытый пансион, но не требуй от меня невозможного, — огрызался он. — Это дурная затея, Тони. — Он ведь не при смерти! Я думал, ты просто поможешь в начале! Пара недель у меня дома — и он оклемается. Всё! — Правда? — хмыкнул Стрэндж. — Я бы не сказал. У него сепсис. Наверняка есть разрывы и в других местах. Я вообще не советовал бы вставать ему. Может, сейчас я извлеку этот «хвост», и придётся вправлять обратно прямую кишку? А, Тони? Тебе хочется поиграть в спасителя лично для него? Последняя фраза явно была лишней и неуместно оскорбительной, и Стрэндж сам понял это: оставшуюся часть времени просто молча врачевал тело Стива и замечания отпускал строго по делу. Иногда он, конечно, все равно позволял себе отвлеченные рассуждения: — С чего ты вообще взял, что действие того наркотика пополам с аминазином обратимо? Может, он так и останется таким на всю жизнь? Ты к этому готов, а, Тони Старк? Тони что-то зло прорычал, а Стрэндж продолжил: — Ну, посмотри же правде в глаза. То время, что Роджерс был в сознании, он узнавал тебя? Нет, так ведь? — Я надеюсь, что амнезия пройдет, — процедил Тони сквозь зубы. — Хорошо бы. Тогда он увидит тебя, вспомнит и у… — Нет! Они говорили, что он не будет агрессивным. Он как сломанная игрушка… — А ты поверил. Тони, тебе не пять лет и не десять. — Делай своё дело! Стрэндж снова покачал головой. Стива отмыли и оттерли, насколько можно: цепи и кольцо убрали. Последним инородным телом была пробка. Тони положил руку на живот, и даже сквозь обезболивающее Стив под его рукой дернулся, ощутимо напрягшись. Живот раньше был плоский, а сейчас выпуклый, словно изнутри его что-то распирало, и напряженный. «Видишь, у него спазм, — мрачно вещал Стрэндж над ухом, но уже не так раздражал, — кто знает, чем они его накачали? В лучшем случае это вода, в худшем какая-нибудь дрянь, которая успела порвать все кишки». — Мы можем вызвать хирургов тебе на подмогу, если будешь делать операцию и боишься не справиться в одиночку, — добавил Тони, но Стрэндж отчего-то отказался. Надеялся справиться сам. — Может, всё не так плохо. Хотя… Кого я обманываю? Он потянул за хвост, извлекая пробку, Стив простонал, но был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Из растянутого сфинктера мутной жижей хлынула вода — не слишком много, но и не мало. Можно сказать, повезло. — Я бы промыл всё еще раз. Стивен, потерпи. Стивен, хотел он того или нет, лежал безвольно, не сопротивлялся. Похоже, освобождение от пробки принесло ему забытье, едва живот расслабился. Он сдавленно простонал, когда Стрэндж снова осторожно ввел в него трубку и начал накачивать еле теплой водой: тот утешал его тихо, Тони гладил. Вода выливалась назад, уже чистая. — Вот и всё. Слышишь — всё. Стив не слышал, он спал. Его перевезли к Старку, где он проспал еще чуть ли не сутки. Очнувшись, согласился немного поесть — только после уговоров Старка. И он вовсе не собирался лежать, а сполз к его ногам, едва увидел. Стрэндж оказался прав: Стив ничего не помнил. И вёл себя ровно так, как предсказывали: осторожно погладил Тони по колену и внутренней стороне бедра, поднял на него внимательные глаза, ловя ответный взгляд Тони. Смотрел испуганно и несмело, но в ласках был тем настойчивее, чем сильнее они смущали самого Старка. — Пусти мои штаны! — это всё, что мог сказать Старк, судорожно цепляясь в брюки, пока капитан пытался расстегнуть молнию. Получалось, к его счастью, слабо, поскольку исполосованные шрамами пальцы ещё не зажили. — Пусти, кому говорю! — Пожалуйста, господин, — всхлипнул Стив. — Что тебе нужно? — прорычал Тони. Тот вместо ответа вздохнул и прижался к ткани брюк, ловя сквозь нее его член губами и приник. Было что-то пугающее в этой вымученной нежности; и еще страшнее стало, когда Тони понял, что она не напускная, а настоящая, и Стив в самом деле не понимает, отчего хозяин отталкивает его, и всерьез хочет сделать приятно, то малое, на что ещё способен в его жалком состоянии.