Мальчики не плачут

Стрелка часов мучительно медленно движется вверх. Тэхён засыпает. Уже закрывает глаза, переставая слушать учителя, но резко садится ровно, потому что сзади по-привычному в него что-то летит. Эта бумажка сейчас для Кима, как нельзя кстати, потому что он скучал. По Чонгуку особенно. Несколько дней в больнице с ушибом сердца. Только Тэхён уверен, что ушиб у него не от пули, а от Чонгука, который, между прочим, притащил его из коридора обратно в комнату и сам вызвал скорую. Тэ необязательно это знать. Звонок, из-за которого Ким подрывается быстрее, чем хотелось бы, но на плечи сзади ложатся чьи-то руки, и он садится обратно. — Я тебе не разрешал вставать, — на ухо Тэ сказал Юнги. — Хочу есть, — тихо ответил Тэхён, сжимая кулаки под столом. Тэхену даже и думать не нужно было, что парни вот так просто могут оставить его в покое из-за какой-то там сраной пули. Всё почти прошло, игры продолжаются. — Купишь мне булочку, ботан? — на парту Кима садится Хосок. Тэ бы пошутил, что если тот будет есть много булок, то сам станет булкой, но решает заткнуться. — Пойдёмте уже. Сейчас с голоду умру, — ноет Джин, закидывая свой портфель на плечо. Чонгук молча поднимается, поправляя воротник кожаной куртки, и направляется в сторону Тэ. Хватает парня за шиворот, поднимает и, не останавливаясь, тащит за собой. Тэхён хочет возразить, но молчит, как собачка следуя за обидчиком. Гук притаскивает его к кладовой. Впихивает внутрь, где Тэхён ударяется о коробки и швабры. Ну и местечко. Лучше бы в туалет привёл, но не Тэ выбирать. Его одновременно охватывают и страх, и интерес. Чонгук закрывает дверь, как только заходит за Тэ. Подходит близко, заставляя Кима прижаться к пыльным полкам спиной. — Что ты сказал родителям? — вроде спокойно спрашивает Гук, но в его голосе слышится раздражённость. — Ничего. Удар в коробку, что стояла рядом с головой Тэхёна. Ким округляет синие глаза, впиваясь ими в чонгуковы, которые за мгновение стала накрывать злость. — Ещё раз они припрутся ко мне домой, — вздыхает Чон, — тебе не жить, понял? И я не шучу. Домой? Они приходили к Чонгуку домой? Тэхён не помнит, чтобы мама или отец припоминали такое. Но они явно были не в той квартире, что Ким, когда его подбили как собаку. А что Чонгук? Тэхён не уверен в том, что его домашние могли что-то сделать Гуку. Он же ни при чём? — Они просто видели меня с тобой в тот день, — шёпотом говорит Тэ. — Когда приехали в больницу. — Вот именно, придурок, — шипит Чон, приближаясь лицом к лицу Тэхёна. — Ты мне теперь до конца жизни должен. — Вечно я тебе что-то должен, — неожиданно для самого себя говорит Тэхён. — То есть… — пытается исправиться, но уже поздно. Чонгук кладёт руку на светлый затылок Кима, резко притягивая к себе, хотя, кажется, куда ещё ближе? Они чувствуют дыхание друг друга. Тэ пытается дышать спокойнее, но из-за мысли о том, что они с Гуком настолько близко, у него начинает кружиться голова. Он хочет снова упасть, но Чон держит его. Взгляд Тэ какого-то чёрта на губах Чонгука, хотя для этого совсем не время. Вот он и проёбывается. Гук словно специально забирает себе его внимание и убивает бдительность. А потом — раз! Тэхён лицом в стенке. Из носа течёт струйка крови, а рука Чонгука сильно сжимает волосы на затылке. Ким хочет заплакать. Они снова встречаются взглядами. Лоб ко лбу, даже кончики носов соприкоснулись… Тэхён не хочет упасть, он хочет, чтобы Чон снова впечатал его в стену. — Ты никогда не плачешь, — вдруг говорит Гук. — Мальчики не плачут, — еле слышно отвечает Ким. — Плачут, — уверенно заявляет брюнет. — Но я не стану, — на что тот усмехается. Тэхён чувствует, как теряет равновесие, и хватается за шею Чонгука, сразу убивая этим брюнета. То есть, Ким просто взял и повис на человеке, который с минуты на минуту уложит его лопатками в пол? Ладно, допустим. Гук сам не понимает, как отпускает волосы Тэ и рефлекторно подхватывает того за талию. Он тоже в шоке, и, наверное, даже больше, чем сам Тэхён. С виду обычная ситуация, где Тэ становится плохо, и он, дабы не поцеловаться с грязным полом, цепляется за Гука. Но вот незадача — Чон к такому не был готов. Тэхён мечтает о том, что вот сейчас Чонгук мог бы извиниться за всё, что делал с Кимом, крепко обнять его и поцеловать, но Гук делает следующее: закидывает Тэхёна на плечо и выходит из каморки. Десятки взглядов направлены на эту парочку, и в коридоре стало как-то слишком тихо. Тэхён еле держится за Чонгука одной рукой, а второй вытирает кровь, текущую из носа. Брюнет приносит его в столовую, кидая на стул в центре помещения. Это место Гука и парней. Тэ здесь делать нечего, но уйти ему не позволяют. — Ты вроде есть хотел, — сказал Чонгук и посмотрел на Тэ, а после на Джина, сидящего рядом. — Ну-ка, принеси ему что-нибудь. — Вы где были? Чонгук? — Юнги пытается хоть что-то понять. Чон буравит блондина своим самым страшным взглядом, и тот уходит вместе с Джином. Тэхён надеется, что Гук переключит внимание на Хосока, который, к слову, тоже не очень доволен таким странным поведением Чонгука. Только Хо молчит. — Не смотри на меня, иначе я тебе глаза выколю, — тихо говорит Чонгук, сжимая в пальцах палочки. — Скажи мне вот что, придурок… — Гук делает вид, что задумывается. — С компьютером ведь дружишь? — В каком смысле? — по-привычному мямлит Тэхён. Чонгук снова максимально близко, только вот теперь он тычет палочкой для еды в глаз Кима, что очень забавляет Хосока. — Ты ему все мозги выбил, — говорит Хо, улыбаясь во все тридцать два. — Пришло время вставить обратно, — злится Чонгук. — Сделаешь кое-что для меня, — обращается к Тэ. — Что мне будет за это? — Тэхён, очевидно, самоубийца. — Ударю тебя не больно, — уголком губ улыбнулся Чонгук. Тэхён не может отказать ему или согласиться, но тем не менее, что бы он ни сказал, всё будет против него. И вообще, что плохого в том, что он поможет Гуку? Ким начинает подумывать о том, что Чон может быть хорошим. Он притащил его в темную подсобку, где они были только вдвоём, успел поймать его, ещё и в столовую принёс, Джина за едой отправил. А не было ли всё это для того, чтобы Тэхён сделал для него то самое кое-что? Нет. Либо с Чонгуком творится что-то странное, либо он правда с какого-то чёрта изменился. Только для чего?

***

— Не трогай! — закричал Тэхён во всю глотку, выхватывая бумажные листы из рук Чимина. — У тебя всё нормально? — изгибает бровь Пак. — Жалко, что ли? — Это мои рисунки. И это личное. Тэхён обожает рисовать. Чонгука особенно. А Чимину не нужно видеть какого-то левого парня на бумаге. Пак, конечно, скорее всего, посмеётся и ничего плохого не скажет. Ведь после развода его девиз по жизни: «Все бабы шлюхи. Теперь ебу парней». Тэ над этим смеётся. — Ты стал вредным. Надеюсь, с теми парнями из школы ты больше не дерёшься? — Чимин упал на кровать, закидывая одну ногу на другую. — Как тебе сказать, хён, — задумывается Тэ. — Нет. Всё супер. — Пак ему не верит. — Сынок! — кричит мама Тэхёна. — К тебе пришёл друг! — Неожиданно, — Чимин аж привстал. — Познакомишь? — Нет, уходи. Он не должен тебя видеть, — Тэхён начал суетиться по комнате. — Ну ты и зануда, — Пак поднялся с кровати, быстро ретируясь на выход. И Тэ проверил, чтобы Чимин вышел через другой вход. Через пару минут в комнате появился Чонгук. Брюнет с отвращением осмотрел светлую комнату Тэхёна, останавливая взгляд на самом Тэ. Тот, к слову, не успел особо приодеться, потому что не рассчитывал на приход Чонгука. Ким стоял босиком, в старых домашних штанах и майке. Ему казалось, что он выглядел не лучше бездомного, ведь рядом был Чонгук. Весь такой секс ходячий. Но Тэхён напрочь откидывает мысли о том, что Чону может быть не плевать на то, как Ким одет. Он дома, так что всё нормально. К тому же Гук, скорее всего, стукнет его, так что, дабы не пачкать хорошую одежду кровью, Тэ всё предусмотрел. — Что ты хотел? — с некой уверенностью спросил Тэхён. Чонгук стукнул ладонью по выключателю света, и комната погрузилась во мрак. Брюнет прошёл к окну, отодвигая шторы, а Тэ приходилось только наблюдать за его действиями. Чон запрыгнул на подоконник, открыл окно и достал из кармана сигареты. Ким подбежал к двери и закрыл её. Он почему-то подумал совсем не о том, когда делал это. Чонгук уже вовсю курил, пока Тэ рассматривал его в лунном свете. Тот был неотразим. Гук всегда красивый. Тэхён себе в этом не особо хочет признаваться, потому что ненормально, когда у тебя бабочки в животе от человека, мечтающего этот самый живот вспороть. А Чон уже пытался. Псих он или душевнобольной — Ким не знает и разницы особой не видит. Только вот если псих, то пускай сразу убьёт Тэхёна, потому что всё это странно. И изначально так было. А если это что-то иное, то закройте их в психушке вместе. В одной палате. — Чонгук… — тихо раздалось в темноте. Гук выкинул тлеющую сигарету в окно и закрыл его. Тэхён сделал несколько неуверенных шагов к парню, ожидая от него каких-нибудь тактильных действий, но Чон просто сидел, пялясь на Кима. — То, что ты для меня сделаешь, должно остаться секретом. — сказал Чонгук. — Откроешь рот — убью. — Ты это уже говорил, — а этот снова заделался в самоубийцы. Гук притянул парня за майку, уничтожая расстояние между ними. Тэхён громко сглотнул слюну, не зная, куда деть свои руки, ибо они сейчас пиздец, как идеально, смотрелись бы на бёдрах Чонгука. Эх, мечты… — Я… — закрой рот, Ким Тэхён, и насладись ебучим моментом, потому что ты не каждый день стоишь между ног Чон Чонгука. По которому, между прочим, течёшь 24 на 7. — Ты… — Понял меня? — тихо спросил Чонгук, беря лицо Кима в свои ладони и крепко сжимая. — Что взамен? — нет, ну он издевается просто. — Жизнь? — улыбка через боль. — Вот именно. Я добрый, как ты заметил, но это пока. Ты меня опять бесишь, так что начинай, иначе я тебе рожу прямо здесь разукрашу. Гук отталкивает от себя Тэхёна, спрыгивая с окна. Брюнет просит Кима обналичить парочку банковских счетов, взломав системы банков. Ким соглашается, не задавая тупых вопросов типа: «Чьи деньги мы грабим?», «Тебя посадят. Боишься? Или вообще убьют». Но Чонгук выглядит уверенным, смотря на цифры в мониторе, и ничего не говорит. Он знал, что Тэ понимает во всей этой компьютерной белиберде. И вот, никому не нужный Тэхён пригодился Чону. Хотя он всегда был ему нужен. Ким же хочет быть программистом, вот и пускай учится. Не совсем тому, чему хотелось бы, но всё же.

***

Тэхён пытается вспомнить момент, когда его жизнь пошла по пизде. И нет, это не тот день, когда Чонгук пришёл в его класс. Раньше. Намного раньше. Лет шесть назад, наверное. Ким с болью смотрит на пенёк, который находится в метрах тридцати от него, и тяжело выдыхает, опуская взгляд на свои чёрные кроссовки. Проходящие мимо школьники дают подзатыльники сидящему на лестнице парню. Тэхён делает вид, что не обращает внимания. У него пиздецки болит шея, потому что… Почему? Чёртов Чонгук чуть не придушил его шнурком. Тэ склоняется к тому, что Гук всё-таки псих. Вчера он притягивал его к себе, заглядывая в глаза, а сегодня душит, не думая о том, что может переборщить и вовсе убить его. Тэ совсем не в обиде. Он просто мечтает о том дне, когда закончит эту проклятую школу, и никогда больше не увидит эти надоевшие рожи. Лицо Чонгука. Со шрамом на щеке. Не почувствует удары от его тяжёлых ботинок. Руки его жёсткие не будет чувствовать. Губы обветренные видеть не будет. Тэхён сходит с ума. Парень ложится спиной на неудобные ступеньки, поднимая голову к голубому (как и его ориентация) небу, и улыбается. Солнце кто-то закрывает, вставая прямо перед Кимом, но Тэхён не торопится посмотреть на человека. Всё же очевидно. Тэ чувствует запах его духов. Открывает один глаз, второй… Садится, устремляя взгляд на пенёк, что остался от дерева. А у пенька сидит Чонгук. В ушах наушники, в руках шнурок, в глазах… что у него в глазах?

Я не знаю, кто ты, но уверен, что скрываешься так же, как я. Запираешься ночью в ванной и кричишь… глубоко и в себя. Ты мечтаешь, живёшь, и ты есть — это главное просто… Прости, я не знаю, что хочешь добиться, выламывая кости мои. Итак, душа наизнанку, не думаю, что выдержу долго. Мне отрада видеть тебя, а потом рисовать, хоть не умею и толком. Ты мне друг или враг? Кто же ты? То кричишь на меня, хмуря взгляд, То всё шепчешь что-то неясное, а я вижу тебя и… Влюбляюсь в тебя. Кто же ты? Нет, и не ври, что ты друг. Мы ведь разные, разные люди, Чонгук. Ты мне больно всё сделать хочешь — я терплю, стиснув зубы и сжав кулаки. Я тебя никогда не забуду. Ты меня просто прости. И не враг ты мне, правда, не враг. Ну, ударь. Я стерплю всё, что хочешь. Тот, кто смотрит с такими глазами, плохого желать не может. Ты сейчас сидишь там, далеко. Смотришь в небо — я тоже смотрю. И даже не представляешь, как сильно тебя я люблю. Так что, если между нами чувства и есть, то только боль, Она не может надоесть.