Undying Light

      Кайл, если ты читаешь это письмо, значит, я мертва.       Хах, дурачок, надеюсь, ты не сорвался, в порыве злости раскидывая всё вокруг.       Но официально я действительно мертва. Кайлы Крейн, как таковой, больше не существует. ВГМ об этом позаботились, конечно. Они поручили мне особое задание, требующее полного уничтожения личности на случай обнаружения. Не думай, что мне это нравится. Я имею в виду, как бы мы с тобой ни ссорились, когда состояли в браке, я никогда не хотела возвращаться к своей фамилии. Твоя меня вполне устраивает.       Я не знаю, почему решила написать тебе. Наверное, просто нервы сдали. В такие моменты ты успокаивал меня, но заводился сам. Это был бешеный замкнутый круг обоюдной пылающей поддержки. Да, ты часто говорил, что я бываю излишне поэтична, но я знаю, тебе это нравилось. Тебе нравилось многое в наших отношениях, начиная от совпадения имён и заканчивая стопроцентным анти-попаданием в характеры. «Цунами». Так другие агенты называли наш безумный дуэт. А ещё они посмеивались над нами из-за имён. Кайл и Кайла, с ума можно сойти. Но среди нас двоих ты всегда был сильнее, ловчее, напористее и жёстче. А ещё обладал внушительной, простой и запоминающейся фамилией — Крейн. Она стала для тебя именем, которое везде узнавали, а я так и осталась просто Кайлой. Конечно, моя фамилия — Робертсон — слишком трудная для усвоения в памяти и слишком серая для выделения из пушечной массы, которым являлись наши агентские отряды.       Я здесь, наверное, навсегда. Этот эксперимент по совершенствованию биологического оружия стоит на месте. Учёные начинают паниковать, понимая, что у них не получается выполнить задание ВГМ. Всемирная гуманитарная миссия готова пустить в ход самые отвратительные средства, чтобы обзавестись мощнейшим оружием. Да уж, наш мир пропитан ядовитой иронией. Каждый день мне хочется плюнуть в лицо главному надзирателю, наблюдающему за продвижением проекта «Харранский вирус». То ещё глупое название, к слову, сам город не имеет к этому никакого отношения. Мне становится невыносимо находиться здесь, быть частью этого треклятого проекта. Пусть я всего лишь очередной агент, следящий за очередным учёным, но если я попытаюсь вырваться… Ты сам знаешь, что меня ждёт. Участь моего брата Эда незавидная. Опорочили имя, объявили межнациональным преступником, приговорили к пожизненному, отобрали имущество, а в тюрьме забили насмерть почти сразу, списав это на агрессию других заключённых. Чёрт, прости, испортила строчку бесполезными слезами. Говорю же, нервы сдали. Ты бы знал, как я устала постоянно быть начеку. Чувствую себя бесчестной тварью, в которой не осталось ни капли морали и элементарного сочувствия. В жизнь учёного, не буду говорить тебе его имя во избежание проблем, приходиться лезть каждый день. О нём я теперь знаю больше, чем о тебе и себе, честное слово.       Лучше не буду о работе. Мне не позволяют поднимать данные о других агентах, поэтому я не знаю, как ты сейчас устроился. Как угодно, но только, пожалуйста, не будь в похожей ситуации. Будет весьма забавно, если ты сейчас на другом конце города с миссией, противоположной моей. На самом деле, я была бы счастлива вновь увидеть тебя, несмотря ни на что. Да, мы плохо разошлись. Оба поступили как дураки, поддавшись гневу, который никто из нас ревниво не хотел делить с другим. Никогда бы не подумала, что простая ссора способна разрушить всё, но с другой стороны, я всегда знала, что мы с тобой сидим на пороховой бочке. Крича друг на друга с противоположных сторон, мы старательно поджигали фитиль. Ладно, больше никакой поэзии. У меня не осталось на неё сил. Я не скажу, что даже существую, не то что живу. Чувствую себя сдавшейся на милость кукловода марионеткой, которая трясётся над последним тусклым огоньком души. Хм, видимо без поэзии не получится. Надеюсь, она разбудит в тебе приятные воспоминания обо мне. Если это письмо вообще до тебя дойдёт.       Я договорилась с одним инструктором паркура, который недавно сюда приехал. Не сказать, что я ему доверяю, но чутьё подсказывает, что он не станет вскрывать письмо. Если всё же захочет удовлетворить своё любопытство, рискует лишиться жизни. На клейкой линии с обратной стороны миниатюрная капсула с дозой рицина, которую я залепила стикером с недовольным котом. Надеюсь, ты помнишь о мерах предосторожности и не умрёшь сам. Перед начальством свои встречи с ним я обозначила как желание отточить навыки «попрыгунчика по лесам». Знакомые выражения с привкусом беззаботности вроде ослабили их бдительность, поэтому слежка за мной прекратилась через пару посещений. Но не волнуйся, я помню, что всегда нужно перепроверять. Не хочу кончить как Эд.       Кайл. Я уже молюсь, хоть и никогда не верила в Бога, чтобы этот эксперимент скорее закончился. Не представляешь, как хочется сделать свободный вдох. Но если я всё-таки не вернусь с этого задания, а причин для этого вагон и маленькая тележка, хочу чтобы ты знал. Я всё ещё люблю тебя. Я знаю, как глупо и неправдоподобно это звучит после всего, что я тебе наговорила в ту ночь. Но знаешь, милый, ты меня в ответ тоже отнюдь не комплиментами закидывал. К чёрту эти слова, мне невероятно трудно живётся без твоего присутствия. Пустоту внутри не заполнить, как бы я ни старалась, и нет, я ни с кем не спала, о чём ты уже наверняка подумал. Дерьмо… перечитываю эти строки и понимаю, насколько я в них жалкая. Раскаявшаяся бывшая жена, звучит как второсортная мелодрама с кучей воды и соплей, приправленных убогими постельными сценами. Как Эд вообще мог подобное читать? В любом случае, я просто хотела сказать то, что копила в себе эти монотонные полгода. Я люблю тебя, Крейн, я всегда считала себя человеком, способным полюбить лишь раз, и сейчас это только подтверждается. Мне бы хотелось, чтобы мы снова смогли встретиться в кофейне «Необычная земля» и посидеть с великолепными латте и рафом перед камином. Посетить знаменитый и горячо любимый чикагский фестиваль еды, на который мы прорывались каждый год. Сходить на ночной марафон старых фильмов ужасов в «Музыкальную шкатулку». Ты заставил меня полюбить тебя и Чикаго, и я не хочу терять вас обоих. Но дерьмовая штука под названием «жизнь», как всегда, настроена против меня. Не могу противостоять ей, когда почти нахожусь под прицелом десяток пушек.       Крейн. Всё-таки я очень сильно люблю твою фамилию, не ревнуй, если больше, чем тебя. Разорви контракт с ВГМ, пока не стало слишком поздно. Я попалась на эту удочку, желая сбежать от тебя на другой материк, и теперь расплачиваюсь за это. Я знаю тебя, ты — сама совесть до мозга костей. Если тебя каким-то чудом отправят в Харран, ты не простишь себя за выполнение того, чего от тебя потребуют. Уходи, займись чем-то другим. Да хоть стань тем же тренером паркура, ты же тот ещё Попрыгунчик. Надеюсь, моё последнее давление на твой мозг не будет бесполезным, и ты уже спешишь порвать с ВГМ. Если же нет… ты идиот, Кайл. Заявляю это как твоя бывшая жена. Не умри, куда бы эти ублюдки ни закинули тебя в этот раз.       Я ни за что не избавлюсь от твоей фамилии. Кольцо, кстати, тоже не смогла выкинуть. Хотела повесить его на шею, но поняла, что это дурной жест. Я — не вдова, а экс-жена. А ты — не мертвец, а разведённый холостяк. Оно в нагрудном кармане моей любимой кожанки. От него я тоже не избавлюсь, как бы ты меня, возможно, ни ненавидел. Опять говорю слишком много, извини за это.

Прощай, Крейн, не сломай себе ноги. С любовью, Кайла.