Для того, кто умел верить

— Знаешь, внезапный поцелуй — не самый лучший способ признаться своему лучшему другу, что ты гей, — фыркнул Тони, когда Барнс, подхватив его на руки, понёс его куда-то. — Эй, ты испачкал меня кровью Роджерса. Поверить не могу, что ты подрался с ним, защищая меня. — Ты, сосредоточенный на опасности, выглядишь горячо, так что это не моя вина. И не тебя, а твою одежду. В любом случае, мы идём в душевую, — в тон ему ответил Баки. — Он заслужил. Его легче было обезвредить, чем скакать от него в пространстве, впрочем, твой Тессеракт обезвредил его куда эффективнее. — С тобой всё в порядке? — Физически или морально? Я уже давно смирился, что Стиви изменился, — пробормотал мужчина. — Я не Стив, чтобы считать, что совместное прошлое окупает любые злонамеренные поступки. — В отличие от тебя, он сам себя довёл до этого. Вместо ответа, Барнс поцеловал его. Дверь сперва в их комнату, а затем и в душевую были пройдены, и Тони поставили на ноги. — Никакого Стива и Гидры в нашей постели, — отрезал Барнс. — Вообще-то это душевая, — заметил Тони дрогнувшим голосом, потому что поцелуй в шею заставил его дыхание сбиться. — Так вот каков твой план? Впрочем, не могу не согласиться. По спине Тони пробегает дрожь, когда Барнс утыкается носом в чувствительное место у него за ухом, обдаёт горячим дыханием и коротко смеётся: — План? Какой план? Мы просто смоем кровь. Тони скептично фыркает, когда мужчина отворачивается от него на короткое время, чтобы включить и отрегулировать воду в душевой кабине, делает рывок и оставляет игривый укус над чужой лопаткой. Барнс издаёт мурлычущий звук, а затем звучит почти натуральный писк, когда Тони снова подхватывают на руки и всовывают в кабинку. Вода, которая была на самом деле почти идеальной для комфорта температуры, тут же заставляет одежду промокнуть. — Эй, хватит меня таскать! — возмущается Тони, хотя по его лицу вполне очевидно можно прочесть, что он не слишком-то и против. Баки озорно усмехается, очаровательная маленькая улыбка, похожая на те, что Барнс использовал в видеохрониках, но которая теперь предназначена только для изобретателя, и Старк взволновано сглатывает. Неловко добавляет. — И одежда промокла. — Сейчас мы её снимем, — обещает мужчина. — Всё равно кровь нужно будет застирать. «Кровь» и «стирка» в одном предложении не должна звучать горячо, но, учитывая начало фразы Баки — так оно и есть. — К чёрту, — фыркает Тони, нетерпеливыми руками стягивая с Барнса футболку, тоже промокшую и прилипающую к его идеальному телу. — У нас ещё много одежды. Мы можем позволить себе ещё больше. Баки никак не комментирует это, его руки более осторожны и эффективны, пока он лишает Старка одежды, не забывая оставлять поцелуи на освобожденной от ткани и влажной от душа коже. Тони чуть отстаёт от него, но в конечном итоге одежда снята, и Барнс отбрасывает мокрые комки ткани куда-то в сторону. Какое-то время они позволяют быстрым каплям воды стекать по их телам, неторопливо целуясь, но потом Баки отстраняется, и Тони нетерпеливо стонет. Он недоумевающе смотрит на то, как его партнёр тянется к шампуню. — Снежинка? — Тшш, я же сказал, что основная цель — принять душ? Старк закатывает глаза, моргает, когда некоторые капли неудачно попадают в них. — Ты же шутишь, верно? О, черт, — простонал Тони, приваливаясь к стене душевой кабинки, когда сильные пальцы коснулись кожи головы и слегка помассировали ее, распределяя шампунь. — Это прекрасно. Но ты уверен, что хочешь заняться именно этим? Барнс хмыкнул: — У нас много времени. И Старк не стал настаивать, понимая, что Барнс в таких простых и методичных действиях находит успокоение. Конечно, это не значит, что они не займутся чем-то интересным позднее, но это также означает, к сожалению, что это будет слишком медленно. К счастью, перерывы в поцелуях не приходят. Баки мягко и нежно поцеловал губы изобретателя, отфыркиваясь, чуть не попробовав стекающую пену шампуня на вкус. И Тони не может удержаться от смеха, когда видит это комичное выражение на лице своего парня. Пока Барнс строит из себя обиженного, Тони и сам тянется за бутыльком шампуня, собираясь ответить тем же, и они, наверное, смотрятся довольно странно со стороны, если бы тут был хоть один свидетель, с вытянутыми руками, пальцами, запутавшимися в мыльных волосах друг друга. Действовать так не слишком-то и удобно, и в какой-то миг Тони приходится прикрыть глаза, чтобы пена шампуня, неудачно стекающая по его коже, не попала в глаза. Барнс осторожно выпутывает его пальцы из своих волос, берёт душевую лейку и смывает с них обоих пену. Очень странная прелюдия для секса. Барнс берёт в руки мягкую губку, щедро выливая на неё, и Тони стонет — сперва от разочарования, потому что секс откладывается ещё на какое-то время, хотя, теоретически, крови Роджерса было не столь много, и то на руках Барнса, и вся она, естественно давно смылась, а затем от удовольствия, потому что пальцы живой и механической руки Баки, массирующие его голову — это тоже чудесно, но сейчас? Мужчина даже по большей части использует не губку, а собственные руки, и его прикосновения такие медленные, мягкие и ласкающие, что к какому-то моменту Тони хочется плакать от удовольствия. Поделиться собственным возбуждением Старку тоже не удаётся — Барнс осторожно отстраняет чужие руки от себя, и наскоро обмывает себя, используя протез, пока живой рукой продолжает превращать Тони в бессмысленное и возбуждённое месиво, то находя неожиданные эрогенные зоны на коже изобретателя, то просто поглаживая и чуть сжимая соски. — Это нечестно, — ворчит Тони, задыхаясь от чужих ласк, которых было слишком много, но всё ещё слишком недостаточно, чтобы хотя бы привести его относительно близком к краю. Руки Баки гладили, ласкали, мяли, уже явно не просто очищая кожу от несуществующих загрязнений, но всё равно были слишком мягкими и осторожными, держа Старка в напряжении и вместе с тем не давая возбуждению выхода. — Мы уже оба чистые, может быть, хва… хватит? Старк опустился до скулежа, когда родная рука Баки неожиданно обхватила его член, давая ему одно отчётливое, скользкое, но чертовски медленное движение рукой, словно издеваясь. Мужчина задрожал всем телом и сдался на волю своему мучителю, использующему удовольствие едва ли не как пытку. Да и не то, чтобы он хотел сопротивляться Барнсу. Оба будучи, как выяснилось, универсалами, ещё не успевшими проверить все горизонты, они не проворачивали подобный медленный ход, и это было слегка странно, но волнительно. Не говоря о том, что тело было таким неожиданно чувствительным и отзывчивым, что Старк даже не был уверен, хочет ли он, чтобы Баки ускорился или просто раствориться в этих ощущениях. Если Барнс хочет вести сегодня, то, что ж, ладно. И если уж он хочет идти в этом темпе, то… — Слишком много думаешь, — проворчал Баки, давая ещё несколько медленных движений, мягких донельзя. Тёплые пальцы очертили выступившую венку на члене Тони, и его бёдра дёрнулись вслед за эфемерным, словно перышко, прикосновением. Капли, всё ещё стекающие по ним, тоже добавляли дополнительные ощущения разгоряченной коже. — Видел бы ты себя сейчас, такой чертовски красивый и горячий, Куколка, такой отчаянный. Тони раздражённо простонал, но его член судорожно дёрнулся, истекая предъэякулянтом. Не то, чтобы слова Баки его не заводили. — Ускорься уже, Снежинка, — попросил Тони. — Прекрати меня мучать. Может быть, Барнс и не ускорился, но всё-таки на что-то мольба в голосе Старка повлияла. Неторопливые пальцы мужчины исчезли с члена изобретателя, переползя к его заднице — и, похоже, судя по их скользкости, на полочках в душе есть не только шампунь, гель, но и смазка. Впрочем, Тони не удивлён, всё-таки было время, когда секс был слишком частым гостем для Старка. Словно почувствовав, что мысли гения снова ушли немного не туда, Баки хмыкнул, неожиданно оказавшись на коленях перед Тони, и подул на чужую эрекцию, заставляя член снова дёрнуться, а Старка застонать. Рот опустился на его член спустя всего несколько секунд, сперва лишь на кончик, но потом вобрал почти полностью. Губы и язык Баки были чуть быстрее его пальцев, которые дрочили Старку до этого, а сейчас столь же неторопливо и осторожно растягивали его, и всё равно этого было как-то до обидного мало. Слишком медленно. Вероятно, последнее он сказал вслух, потому что Барнс рассмеялся, и эта вибрация передалась по его горлу прямиком к члену Тони. Это оказалось слишком острым, его бёдра затряслись, и он бы кончил, если бы Баки вовремя не перестал ощупывать тремя пальцами протеза нежные стенки внутри Тони и не выпустил член из своего рта, сжав свободной рукой его основание. Старк разочарованно простонал, особенно, когда Барнс с лёгким садистким выражением лица, оживил свои пальцы внутри Тони, несколько раз прижавшись к простате, не отпуская основание его члена, только и оставляя Старку, что беспомощно стонать. Если бы тот расслабил руку и перестал сжимать основание, Тони бы тут же кончил. Потерев напоследок простату, Барнс вытащил свои пальцы и поднялся, придерживая дрожащего и слабо стоящего на ногах Тони в своих руках. — Похоже, я слегка перестарался? — Заткнись, Снежинка, и действуй. С коротким смешком, он толкнулся в податливое тело собственным чертовски твёрдым членом, и Тони торжествующе простонал и пробормотал что-то невнятное. Может быть в планах Барнса и было продолжать свою медленную, но такую прекрасную пытку, но он тоже был слишком возбуждён, а внутри Тони было слишком хорошо. А сам Старк? Жаждущий и отчаявшийся от удовольствия, он не слишком помогал сбавить градус напряжения, скорее как раз наоборот. Тому явно хотелось прибавить скорость, помчаться к оргазму, но он, несмотря на то, что пытался подмахивать, не стал сопротивляться, когда Баки удержал его за бёдра, мешая сделать это. Теперь он просто не мог отклониться от заданного темпа, неуклонного и неумолимого. Тони заскулил, глубоко в груди, раздвинул ноги еще шире, извиваясь от желания. — Ещё, давай же. Ну же! И хотя темп Баки был не слишком-то и торопливым поначалу, он, в конце концов не выдержал, и даже перестал сдерживать Старка за бёдра, потому что тот довольно ретиво пытался ускорить темп. Впрочем, сейчас тот вполне устраивал их обоих. Член внутри Тони увеличился еще больше, и огонь загорелся в яйцах Баки, и удовольствие словно пронзилось сквозь них обоих, найдя свою конечную точку в члене Старка — Барнс слишком хорошо и точно попадал по простате, тем более сейчас, когда скорость стала высокой, а удары резкими и сильными, да и рука на члене Тони появилась слишком вовремя и достаточно быстро. Старк застонал особенно громко, кончая с силой, и дрожа всем телом, переживая свой оргазм. Барнс тут же последовал за ним, потому что вид такого Тони мало кого оставит равнодушным, уж точно не его, к тому же тот так чертовски хорошо сжал его член внутри себя. Изобретатель, обессилев, упал на Баки, который, к счастью, благодаря сыворотке был более выносливым и мог устоять на ногах — впрочем, не его доводили до безумия возбуждением всё это время — и удержать Тони в своих руках. Он мягко поцеловал Тони, с нежностью глядя на уставшего мужчину, привалившегося к нему и прижавшегося к его собственной коже. — Это было чудесно. — Даже слишком. Смерти моей хочешь? — фыркнул Тони. — Ты слишком жестокий. Я тоже, поэтому жди мести. — Конечно-конечно, Куколка. Хочешь чего-нибудь? — Спать, — пробормотал изобретатель. — И нам снова нужен душ. Только не так, как в этот раз. Они оба рассмеялись.