***
После вторжения неизвестного беспилотника для курсантов Академии наступило некоторое затишье. Учителя и прочий персонал бегали по коридору будто демоны бюрократии воплотились в реальность и подгоняли своих рабов плетью. Даже часть уроков сводилась к тому, что классу просто говорили какой материал из учебника нужно изучить самостоятельно, да советовали конспекты писать, чтобы хотя бы видимость учёбы создать. Суета не отпускала учителей даже во время перемен и Чифую с Майей оставались в кабинете и работали с какими-то файлами даже во время обеденного перерыва. Решив не спускать подобное пренебрежение собственным здоровьем, я создал в своей сумке две коробки с обедом и термос с чаем, которые и собирался вручить этим работягам. Но не успел я дойти до учительского стола, как в кабинет зашла Маюзуми Кауруко, та самая невоспитанная глава литературного кружка и главный папарацци Небесной Академии. — Я так и знала, что застану вас здесь! — Радостно воскликнула Кауруко вместо приветствия. Я на подобное только головой покачал и продолжил свой путь к сестре и её помощнице. — Оримура-сенсей, у меня есть несколько вопросов. — И что это за вопросы, Маюзуми? — Чифую устало откинулась на кресле, потирая глаза кончиками пальцев. Меня она заметила сразу же, как только отняла руки от лица. — Курсант Оримура, вам тоже что-то нужно? — Чтобы ты и Мая пообедали. — Я поставил на стол свои дары милосердия. — Я уже устала тебе повторять, в Академии называй нас учителями. — Рыкнула сестрёнка, но драться не полезла. Во время разбирательства связанного с беспилотником, я ясно дал понять, что рукоприкладство со стороны Чифую в отношении меня и сестёр я не одобряю. После долгой и напряжённой паузы она всё-таки признала, что в этом отношении перегибает палку. Чифую всегда была упряма, но тут мои слова просто послужили последней каплей, насколько мне известно на подобную тему с сестрой говорил не только я. — То что мы с тобой родственники, а Майя близкая подруга нашей семьи, никак не мешает вам исполнять свои обязанности, поэтому я не вижу особенной проблемы в том чтобы звать вас по-домашнему. — Я пожал плечами. — Мы не на приёме, Чифую, чтобы придерживаться жёсткого регламента. В этот момент я непроизвольно вспомнил дворянское общество другого мира. При желании многие из них могли придавить авторитетом так, что простой люд падал на колени ещё до того как поймет кто перед ними, но в повседневной жизни подавляющее большинство дворян были приятны в общении. Они ясно осознавали свое превосходство и знали ему цену, а потому не испытывали потребности унижать других для собственного самоутверждения. Эта разница особенно заметна в этом мире, где большинство тех, кто высоко забрался, пробились на свои посты из грязи и их моральные травмы подталкивали этих «королей жизни» каждый божий день подчёркивать свой статус всеми мыслимыми и немыслимыми способами. — Твоё желание формального обращения особенно нелепо смотрится в свете моего признания в любви к девушкам постарше. — Продолжил я после недолгой паузы. — Уже весь персонал Академии, младше тридцати пяти лет, предложил мне обращаться к ним просто по имени или даже использовать уменьшительно ласкательную форму, и только родная сестра хочет, чтобы я перед ней строем ходил и честь отдавал. — О-о, а можно поподробнее? — Тут же влезла Кауруко, под смущённый писк Майи. — Маюзуми, у тебя вроде были какие-то вопросы? — Недовольно глянула на неё Чифую. — Да, я собираюсь делать репортаж о чемпионате этого года, можете дать мне разрешение на присутствие в командном центре во время мероприятия? — Бесстыдница быстро соскочила с опасной темы, но по глазам сразу видно, меня попытаются отловить одного либо же выдумают что-нибудь от себя. Ничему её жизнь не учит. — Зайди в учебную часть, там тебе выдадут разрешение, я подпишу. — Чифую посчитала разговор оконченным и уже собиралась приступить к обеду, не отрываясь от компьютера. — Подождите, Чифую-сенсей, у меня есть ещё один вопрос. — Кауруко выудила свой верный диктофон. — Было две ученицы, что собирали у учеников билеты, а потом собирались продавать их на стороне, ходят слухи, что вы позаботились об их наказании. И после этого наказания они уже несколько дней не выходят из своей комнаты, только стоны и слышно. — Какие страсти навыдумывали. — Чифую фыркнула, но заметив мой пристальный взгляд, тут же сложила руки под грудью. — Я просто сделала им строгий выговор, а ректор посадила их под домашний арест. По какой причине они там стонут я не знаю. — Понятно-понятно. — Закивала Кауруко, и может это я такой пошлый, но мне показалось, что этим злополучным стонам она точно припишет что-нибудь пошлое или унизительное. — Маюзуми-сан. — Придавил я девушку к месту одним взглядом. В конце концов в прошлой жизни я стал герцогом, был приближен к королевской фамилии и почти полвека исполнял обязанности регента в одном из самых древних и почитаемых родов того мира. Так что «правильного дворянина» из меня воспитывали лучшие из возможных учителей и давить авторитетом я умею. — Надеюсь вы помните, что закон защищает личную жизнь и достоинство граждан? — А… ага. — Чуть заторможено кивнула девушка и в то же мгновение я превратился обратно из Герцога Дастинесс в привычного всем Оримуру Ичику. Помнится, когда меня только обучали придворному ремеслу, я думал, что это подобно маске которую можно одеть или снять когда она нужна, но мой тесть, и по совместительству главный учитель, только посмеялся над этим. Как бы хороша не была маска, она все равно остаётся несовершенной и носить ее постоянно не получится. Чтобы стать аристократом, нужно изменить сам образ мыслей, основу себя и тогда ты будешь аристократом даже если напьешься до состояния нестояния. Игнис Дастинесс сравнил дворянство с мечом, мы сами решаем, как использовать меч, им можно угрожать, можно мечом указывать направление атаки для армии, а можно просто носить в ножнах. Не важно как ты пользуешься своим мечом, главное что он у тебя есть. Помню что я тогда возразил ему, что многое зависит так же и от мастерства владения, а он только посмеялся, сказав, что позже я сам все пойму. Эх, иногда я скучаю по старому герцогу, он успел стать для меня близким другом, ближе многих других. — Ты пришла сюда только за этим, Маюзуми? — Отвлек меня от приятных воспоминаний голос Чифую. Сестренка внимательно смотрела на меня, прищурив глаза и явно думая о чем-то своем. — Ну… — В меня осторожно стрельнули глазками. — У меня есть ещё одна тема которую я хотела бы обсудить. Как вам известно, к вашему брату сейчас очень повышенное внимание и все ждут его выступления на чемпионате, поэтому литературный клуб хочет сделать спец выпуск с интервью. — И я тут при чём? — Чифую фыркнула. — Вот он стоит, с ним и договаривайтесь, а не отвлекайте меня от работы. — Нет-нет, вы меня не так поняли, я хочу взять интервью не у вашего брата, а у вас. — Кауруко помахала перед собой рукой, свободной от диктофона. — Хотя не буду врать, интервью с Ичикой-куном меня тоже очень даже интересует, но он так запугал наш клуб, что мы даже не знаем как к нему подступиться. — Не стоит преувеличивать. Из всего клуба я встречался только с тобой, так что запугать весь клуб просто не мог. — Я фыркнул один в один как Чифую, тогда как сестрица посмотрела на меня очень выразительным взглядом, совсем как я на неё недавно — Да и тебя я не запугиваю, а лишь одергиваю на поворотах, а то больно ты разгоняешься, как бы в дурно пахнущую историю не влетела. — Хе-хе… — Папарацци только запустила руку в волосы на затылке, изображая смущение, весьма не правдоподобно, надо сказать, и тут же сменила тему. — Так что насчёт спецвыпуска, Оримура-сенсей? — Сомневаюсь, что смогу рассказать что-то интересное. — Чифую всем своим видом, и усталым вздохом, показала, что от неё лучше отвалить по-хорошему, но Каурука, намеки понимала лишь когда ей это удобно. — Очень прошу вас! Вы же его старшая сестра и инструктор, это будет просто бомба для наших читателей! — Распиналась она, да и Майя тоже с интересом прислушивалась. — Ну… это так. — Чифую кивнула, закинув ногу на ногу и сцепив руки в замок на колене. Судя по запинке, ей было не привычно давать интервью о ком-то в присутствии объекта интереса, но я даже не подумал куда-то уходить или скрывать свой интерес. — Ичика прошёл тренировку на ИС не так, как остальные ученики с личными доспехами. Все остальные курсанты, имеющие личный ИС, достаточно опытные пилоты, кандидаты в представители стран или летчики-испытатели, как Дюнуа. Ичика же начал осваивать свой доспех меньше месяца назад, и всё же он вполне способен держаться наравне с другими и даже противостоять им в спарринге. Это интересная особенность. Забавно, что она назвала это «особенностью», а не как-то еще. Неужели считает, что Табане что-то там намудрила с моим телом? Саму Чифую она точно прокачивала при помощи наномашин, я тогда ещё обеих откармливал специально, так как перестройка организма требовала много ресурсов. Вообще, если подумать, в нашей семье, самой обычной была Мадока, и это при том, что она искусственно выращенный клон. Просто в Мадоке меньше всего модификаций, та же Лаура тоже пережила вживление наномашин, правда настолько топорное, что мы с Табане потом долго выправляли здоровье девочки. — Да-да, понятно. — Покивала Кауруко, кстати достаточно странная привычка, несколько раз повторять одно и тоже слово. Гиперактивность? Синдром дефицита внимания? Надо будет почитать пару книг по психологии, будет полезно, главное найти что-то приемлемое, а не «экспертное мнение» в красивой обложке. — И-и? — «И»? — Чифую не поняла, что от неё хотят. — Ну знаете… — Кауруко ненадолго задумалась и произнесла, стараясь подражать манере разговора Чифую. — «Он определенно победит!» или «Я надеюсь, что он не будет ранен.» Вот что должна была сказать старшая сестра нашего героя! — Чувствую себя героем мелодрамы. — Заметил я усмехнувшись. Зная Чифую, она ни за что не скажет подобного вслух, слишком уж цепляется за свой образ стальной леди, зато у себя в сердце она подумает намного больше этого. Правду сказала Табане, Чифую настоящая цундере, холодная снаружи и чувственная внутри. Осталось только отучить её от рукоприкладства. — Мне тоже хочется услышать, что вы думаете. — Сказала Майя, в предвкушении сложив руки перед собой, будто собралась молиться. — Ну, что думаете? — Продолжила наседать на Чифую Кауруко. — Выпуск стоит начать с чего-нибудь чувственного, например с любви и заботы о младшем бра… — Кажется вам тоже нужен «строгий выговор». — Чифую демонстративно размяла кулаки. — Н-нет, не надо. — Тут же отпрянула от неё Майя. — В этом точно нет нужды! — Кауруко, надо отдать ей должное, сама не отпрыгнула, но заняла позицию чтобы было сложнее отобрать у неё диктофон. Профессиональная деформация в таком возрасте? Эта девочка слишком серьёзно нацелена на работу репортёром, ну или я слишком расслабился за полтора десятилетия безделья, школу я воспринимал скорее как нечто скучное, а не напряжное. — Честно, Маюдзуми, если это всё, то тебе стоит вернуться в свой класс. — Закончив с запугиванием, сестра устало откинулась на кресло. — Еще кое-что! — На выкрик Кауруко, Чифую тяжело вздохнула, да и я уже начал подумывать просто шугануть эту настырную пигалицу. — Во время чемпионата, второй класс первогодок будет представлять близкая подруга вашего брата, Хуан Лин-Инь. Необходимость сражаться с тем, кого ты знаешь с детства, что вы думаете об этом? — Думаю, тут куда интересней будет моё мнение. — Заметил я, когда пауза Чифую затянулась, она то ли не знала, что ответить, либо же у неё было слишком много того, что можно было сказать. — Здесь все зависит от отношения к предстоящему поединку. Это не битва насмерть, а школьное соревнование. Конечно и я и Лин выложимся на полную, но для нас обоих это просто способ показать себя и испытать друга. Не стоит делать из этого трагедию. Кауруко еще некоторое время приставала к нам в поисках сенсации, пока её не прервал звонок. Заметив, что за всеми этими разговорами Чифую с Майей так и не успели поесть, я сделал себе зарубку в памяти, в следующий раз гнать папарацци сразу. Слова Кауруко про битву с близким другом явно задели Чифую, что-то напомнили. Я некоторое время наблюдал, за ней, строил догадки, но напрямую в мысли не лез, на моей памяти только три человека спокойно к этому относились. Хотя не мне упрекать сестру в излишней задумчивости. Я после всех этих воспоминаний тоже почувствовал прилив ностальгии по старым денькам, когда я носил доспехи и магическое копьё, а не школьную форму и рюкзак с учебниками. Ведомый этим чувством, я с некоторым трудом дождался окончания уроков. Тёплое чувство ностальгии и светлой грусти требовало выхода и у меня уже был отработанный план действий. — Что-то случилось, Ичика? — Обратилась ко мне Лаура, когда мы после уроков шли до общежития. Она всегда была очень наблюдательной, чувствуется оперативная подготовка, так что перемены в моём настроении чувствовала на раз. — Просто воспоминания накатили. — Я с улыбкой провел по волосам сводной сестры. Мы шли в окружении многих других студентов, и если сёстры от моей улыбки только нахмурились, то другие девушки показали более яркую реакцию. Вздохи, охи, некоторые даже с шага сбились или застыли в удивлении. Нельзя сказать, что я редко улыбаюсь, но даже улыбка бывает разной. — Опять со скрипкой на крышу полезешь? — Припомнила Мадока один случай, когда на меня нападало подобное настроение. — Нет, зачем? — Я с некоторым удивлением оглянулся на неё. — Уставом Академии курсантам запрещено находится в подсобных помещениях, куда относят и крыши общежитий. Я думаю взять гитару и пойти на западный берег, там есть пара скамеек с которых можно наблюдать закат. Буду глазеть на горизонт и дергать струны в порыве настроения. — Боюсь тебе могут помешать. — Лаура кивнула на окружающих, и подслушивающих, нас девиц. — Бога ради, ты же меня знаешь, до тех пор пока мне это не мешает, мне всё равно что делают другие, а слишком наглых я не жалую. Больше к этой теме не возвращались, намек для всех «охотниц» был более чем понятен. Мне самому не терпелось наконец-то взять в руки гитару и уйти на волнах музыки глубоко в свои воспоминания. Музыка всегда помогала мне в моменты эмоционального накала, она усиливала мои чувства и в месте с тем помогала выплеснуть их во вне. Так что я не стал терять времени и только дойдя до нашей с Мадокой комнаты, бросил рюкзак и пиджак на кровать и не переодеваясь подхватил чехол с акустической подругой. На пути к западному берегу, а общежития располагались на восточном побережье, ближе к станции монорельса, соединяющего Академию с Токио, мне и правда попадалось очень много «случайно гуляющих» девиц. Да и скамейки на означенном берегу были почти все заняты, кроме одной. Мне оставалось только покачать головой, пусть развлекаются. Сев на оставленную мне скамью я достал гитару и начал перебирать струны. Поначалу петь не хотелось, и я просто играл, то мелодию вальса, под которую мы с Лалатиной танцевали на нашей свадьбе, то мелодию которую я наигрывал нашим детям длинными зимними вечерами, когда на улицу было опасно выходить из-за магического мороза. Одно воспоминание сменяло другое, я сидел и играл несколько часов подряд, пока не почувствовал потребность в словах. Солнце уже окрасило небо в красные тона и начинало клониться за горизонт, когда я наконец выбрал, что хочу спеть в этот прекрасный вечер. Эту песню я услышал в Берлине, когда через Европейский суд добивался прав человека для Лауры. Немного помучившись с подбором мелодии, и подобрав нечто похожее я запел.Исчез Старик в окне напротив, Комната пуста, там его больше нет. Я не могу не думать об этом, Ведь раньше мы виделись каждый день, Как давно это было. Сегодня утром, две безразличные фигуры, С каменными лицами, вынесли его из дома. Администратор тут же начал распоряжаться, И кто-то привез новую мебель в дом. Старик в доме напротив. Мы были хорошо знакомы друг другу. Он тот, кто просто смотрел со стула на улицу, А я задумчиво грыз карандаш за столом. Когда один приходил, другой уже ждал его. И когда ночь укутывала дома, Только наши окна горели ярко. Он страдал бессонницей, А я писал стихи до утра. Старик в доме напротив. Перед его домом стоит старый фургон, Его наняла молодая пара. Они несут в его квартиру свои вещи. Они полночи рисуют и у них играет музыка, Но видя меня в окне они улыбаются, И я осознаю, что теперь уже я Старик в доме напротив. (PUR — Der Mann Am Fenster https://www.youtube.com/watch?v=HNxp4_mEL6Y Оригинал на немецком, перевод мой, поэтому немного корявый)
— Очередная депрессия? — Спросила меня подкравшаяся Табане, стоило мне только закончить петь и начать наигрывать уже другую мелодию. — Почему же сразу депрессия? — Я улыбнулся, слегка боднув девушку плечом. — Просто я… — Просто чувствуешь себя старым пнём. — Не дав мне договорить закивала Табане, я только хмыкнул на это, сомневаюсь, что «Гениальному Изобретателю» не знакомо подобное чувство. — Я знаю что может развеселить тебя. — Думаешь музыки недостаточно? — Я начал наигрывать веселую мелодию, смотря ей в глаза. — Вот если бы ты опенинги из аниме играл, тогда да, это было бы весело, а с твоим репертуаром, не долго и до самоубийства на почве бренности бытия. — Она фыркнула и подскочила с лавки, этой непоседе всегда было тяжело долго сидеть на одном месте. — У каждого свой вкус. — Я положил руку на струны, прерывая звучание. — Но я готов выслушать твоё предложение. — Я предлагаю косплей! — Радостно подскочила Табане, я сначала только головой покачал, неужели все мои жёны будут страдать какими-нибудь фетишами, но следующие её слова заставили меня поперхнуться. — Наденешь для меня свадебное платье? Мне потребовалось некоторое время, чтобы прокашляться и взглянуть на неё. Несмотря на привычную несерьёзную гримасу, она смотрела мне прямо в глаза. Ждала моей реакции? — Конечно, если платье будет викторианского образца, я смогу в нем скрыть особенности фигуры, а макияж позволит смягчить черты лица. — Я улыбнулся. — А ты наденешь для меня это платье? — Да, надену. — Она кивнула. — Сейчас у меня его нет, но я подготовлю. — Я буду ждать. — Потянув её за руку я потянулся за поцелуем. — Э-э, не при всех. — Табане одернула меня, чуть покраснев, но стоило мне улыбнуться, видя смущение на этом вечно шкодливом лице, как она мстительно добавила. — Пойдем, может для себя платье я еще не заказала, зато твоё пришло сегодня утром. — Ха-х, Табане, неужели думаешь, что я отступлю? — Я поднялся, подхватив гитару. — Мы ещё посмотрим кто из нас будет милее выглядеть в платье.