Узы Силы. Сын

С того момента, как Люк впервые взял в руки световой меч, прошло две недели. Вейдер не ожидал, что сын будет схватывать все на лету. Он познавал искусство владения мечом с таким же энтузиазмом, с каким учился летать. Это было увлекательное зрелище. Вейдер успел позабыть, что и сам в юности, охваченный чувством «новизны», испытывал похожий восторг. После особенно изнурительной схватки Люк, тяжело дыша, привалился к стене. — Последнее парирование было слишком низким, — заметил Вейдер. — Целься выше. — Еще раз, что такое парирование? — вернувшись на исходную позицию, спросил Люк. — Защита. — А, — Люк казался озадаченным, — тогда что такое финт? Активировав меч, Вейдер внезапно атаковал. Не ожидавший подобного Люк поспешно включил собственный клинок и попытался защититься. Однако на середине движения Вейдер изменил направление атаки и, в итоге, приставил меч к горлу Люка. Юноша застыл. — Это был финт, — произнес Вейдер и, помедлив несколько секунд, выключил клинок. — Понял, — настороженно глядя на него, отозвался Люк. — С меня, пожалуй, хватит. Хочу привести себя в порядок. — Хорошо. У тебя час свободного времени, затем мы продолжим занятия по телекинезу. Люк кивнул и побрел к дверям. Вейдер смотрел ему вслед, размышляя о достигнутом прогрессе. Сын не замечал этого, но тренировки со световым мечом укрепляли его связь с Силой. Неделю назад Люк мог продержаться всего два часа, сейчас же — все четыре. За этим было очень приятно наблюдать, приятно до такой степени, что хотелось перед кем-то похвастаться успехами сына. Люк сможет достичь того, о чем сам он в юности мог только мечтать. Ведь рядом не было Оби-Вана, который мог бы помешать сыну раскрыть свой потенциал. Их ничто не остановит.

***

Приняв душ и переодевшись, Люк устроился с портативным проектором на своей койке, готовясь просмотреть новую порцию сообщений. Приходилось выкраивать время между тренировками и внимательно следить за присутствием отца в Силе, но оно того стоило. За последние две недели он узнал о прошлом отца больше чем за последние пять лет жизни с ним. О чем-то он мог бы догадаться и сам — например о том, что отец обожал летать во главе эскадрильи. Что-то же наоборот удивляло. Оби-Ван говорил, что относится к Энакину, как к брату. Но если искренность его слов проверить было сложно, то в том, что отец испытывал к наставнику аналогичные чувства сомневаться не приходилось. Энакин часто цитировал наставника. Люку даже показалось, что некоторые из этих фраз он и сам слышал от отца. За этим обычно следовали эмоциональные признания в вечной любви. Некоторые длились так долго, что Люку приходилось их перематывать. В одном сообщении отец говорил, что на фронте все спокойно, поэтому он хочет посвятить это время перечислению всего, по чему он тоскует, когда матери Люка нет рядом. В список были включены такие нелепые пункты как: «по тому, как развеваются на ветру твои волосы» или «по тому, как свет отражается в твоих глазах.» Мысль о том, что его суровый и серьезный отец когда-то так откровенно говорил о своих чувствах, казалась одновременно и тревожной, и забавной. Трудно было удержаться и не сказать… или хотя бы намекнуть отцу, что он проводит свободное время за прослушиванием его самых сокровенных мыслей. Но, к счастью, отец, кажется, был слишком поглощен процессом его обучения, чтобы заботиться о том, чем он занимается. Сегодняшнее сообщение было продолжением того, что он слушал прошлой ночью. Отец находился на какой-то дождливой планете под названием Сидиум, их войска должны были защищать какой-то город от сепаратистов, стягивающих свои силы к границам. Отец ходил взад-вперед, то появляясь в поле зрения записывающего устройства, то пропадая из него. И выглядел так, будто только что вымок под дождем. — Даже не знаю с чего сегодня начать, Падме. Эхо и Файвз поссорились после партии в джарик. Мнения в коллективе разделились. Каждый принял чью-то сторону. Рекс сказал, что со всем разберется, но я бы не рассчитывал на это. Рекс был капитаном легиона солдат-клонов, и Энакин часто говорил о нем, как о друге. Ничего общего с тем, как отец сейчас отзывался об имперских офицерах. Сложно было представить, что человек с этой записи способен задушить провинившегося подчиненного. — Шпилька говорит, это займет какое-то время, — отец улыбнулся и добавил. — Она никак не может смириться с тем, что я обыграл ее в саббак на прошлой неделе. Люк сделал мысленную пометку. Отец умеет играть в саббак. А у него как раз была с собой колода карт. Юноша пытался убедить дроидов сыграть с ним, но ничего не вышло. А Энакин, судя по всему, был не прочь сыграть с этой «Шпилькой», которая, если Люк все правильно понял, была джедаем по имени Асока. В то время у отца определенно было много друзей. — Из-за всего этого бездействия я постоянно думаю о тебе, — наконец остановившись, произнес отец. Люк занес палец над кнопкой перемотки, готовясь к продолжению ванильной болтовни. — На следующей неделе у нас годовщина. Я столько всего хочу подарить тебе. Прежде всего — окончание войны, — он ненадолго замолчал. — Ходят слухи, что Дуку видели на Селеуками. Если бы мы схватили его, все могло бы кончится. Но Оби-Ван говорит, что мы нужны здесь. Я понимаю, что он прав, но когда вспоминаю, скольких джедаев убил этот ситх-предатель, не думать о мести становится слишком сложно. Вечное единение с Темной Стороной — слишком хороший конец для него. Люк удивленно уставился на изображение. Темная Сторона. Очевидно, в тот момент отец не питал особой любви к ситхам. Так что же изменилось? Судя по всему, без участия Императора здесь не обошлось, но сложно было поверить, что отец полностью изменил свои взгляды за одну ночь. — Но месть — не путь джедая. На заднем плане кто-то мелькнул, и отец торопливо обернулся, оказавшись спиной к камере. Люк с любопытством подался вперед, пытаясь рассмотреть лицо новоприбывшего. Им оказался молодой Оби-Ван. — Ты говоришь с адмиралом? — спросил он. — Нет… просто болтаю с R2, — отозвался отец и подал знак спрятанной за спину рукой. R2 почти тутже прекратил запись. Благодаря внезапно наступившей тишине Люк вовремя услышал шаги на трапе и успел в последний момент выключить проектор. Из-за угла появился отец. — Что ты делаешь? — переведя взгляд с Люка на проектор, спросил он. — Э-э… просто… болтаю с R2, — сказал Люк и тут же съежился, осознав неправдоподобность своей лжи. — Тут нет R2. Из грузового отсека донеслась череда гудков и пиликаний. Через мгновение в коридор выкатился дроид. — Вот же он, — усмехнулся Люк. — Что-то мне подсказывает, что ты тратил время на свои глупые развлечения, — указав на него, произнес отец. — Пойдем. Пора возобновить твое обучение. — Неужели в моем возрасте тебе совсем не нравились «глупые развлечения»? — спрыгнув на палубу, Люк последовал за отцом. — Джедаи жили просто. Нас не интересовало подобное. — Даже туннельные гонки? — улыбнувшись, подсказал Люк, когда они вышли в главный зал. — Кажется, я еще не раз пожалею, что рассказал тебе об этом.* Люк опустил взгляд, сердце сжалось от боли. Интонация была точно такой же, как у того юноши с голограмм, и не важно, что сейчас голос звучал иначе. Долгое время ему казалось, что броня отца не просто костюм жизнеобеспечения, а «маска». И записи это подтверждали. — Ну, все о чем-то жалеют, верно? — осторожно начал Люк. — Например, я сожалею о том, что однажды сбежал с церемонии в честь Дня Империи, из-за того что хотел полетать на новом спидере. — Как и я, юноша. — Ты жалеешь о чем-нибудь из того, что делал в моем возрасте? — спросил Люк. — Или когда был чуть старше. — Проще было бы сказать, о чем я не жалею, — отец открыл дверь в комнату, смежную с залом для фехтования. Люк собирался продолжить расспросы, но его внимание привлекла незнакомая комната. Одна ее часть была хаотично заставлена мебелью, а вторая пустовала. — Здесь идёт ремонт? — спросил Люк. — Одного владения мечом недостаточно, чтобы одержать победу над пользователем Силы, — произнес отец. — Понадобятся все твои способности. Сегодня ты научишься использовать телекинез в бою. — Как ты, когда швыряешься в меня инструментами за то, что я ругаюсь на хаттском? — спросил Люк. — Да, только в этот раз я не дам тебе времени уклонится. Твоя задача защититься от летящих в тебя предметов. Ты можешь сделать это, создав силовой щит или перенаправив их волной Силы. Встань там. Отец указал на пустую половину комнаты. Люк почувствовал себя неуютно, но все же сделал, как было велено. Когда отец мановением руки заставил стол взлететь в воздух, непхорошее предчувствие лишь усилилось. — Ты не мог бы начать с чего-нибудь поменьше?! — Ты легко остановишь его, если сосредоточишься, — произнес отец. Но стол все же опустил. Вместо него от пола оторвался стул, который уже через мгновение полетел к Люку с такой скоростью, что юноша, даже не задумываясь, отскочил в сторону. Однако стул развернулся и вновь устремился к нему. В отчаянии Люк попытался оттолкнуть предмет Силой, но сумел лишь немного отклонить его от курса. К счастью, вмешался отец, и стул упал на пол у ног юноши. — Теперь подними его и брось в меня. Люк посмотрел на стул и поднял руку. Ему удалось лишь заставить его медленно проехаться по полу. Неожиданно Люк заметил две книги, летящие в его сторону и с удивлением отпрыгнул назад. — Не поддавайся страху, — опустив книги, произнес отец. — Сосредоточься. Люк поник. Становилось очевидно, что телепатия не дастся ему также легко как прыжки и дуэли. Следующие два часа отец то пугал юношу, запуская в него сразу несколько «снарядов», то, действуя осторожнее, поднимал в воздух лишь один предмет и медленно направлял его в сторону Люка. После того как ни один из подходов не дал ощутимого результата, отец завязал юноше глаза, что только усугубило ситуацию. Если раньше Люк мог протащить стол через всю комнату, то теперь, с повязкой на глазах, не мог его даже с места сдвинуть. Отец начинал терять терпение. — Ты не сосредоточен. — Я пытаюсь, — срывая с глаз повязку, вздохнул Люк. — Что ты сказал?! — Я сказал, что… думаю о другом, — исправился он. — Все твои мысли должны быть о тренировке. Садись и начинай медитировать, как я учил тебя на прошлой неделе. Продолжим, когда ты закончишь. — Я попробую еще раз, — Люк поспешно закрыл глаза и вытянул руку. «Что угодно, только не медитация!» Внезапно он осознал, что летит спиной вперед. Мгновение, и он уже сидит на одном из стульев. — Эй! — недовольно воскликнул Люк. — Вот как нужно это делать, — с весельем в голосе произнес отец. Люк нахмурился, но уже через мгновение улыбнулся. То что отец не сердится на него, несмотря на отсутствие прогресса, не могло не радовать. Юноша поднял руку и попытался толкнуть его Силой в ответ, но отец легко отразил «атаку». — Уже лучше. Но я все равно хочу, чтобы ты помедитировал. — Я хочу есть, — отозвался Люк. — И пить. Мы занимаемся уже несколько часов. — Я попрошу дроида принести тебе немного еды. Когда ты снова сможешь сконцентрироваться, возобнови тренировку. Пусть твое недовольство станет проводником, по которому будет течь Сила. Помни — ты контролируешь Силу, не наоборот. Заставь ее себе повиноваться. Люк кивнул. — А ты куда? — На улицу. — Развеяться? — спросил Люк. Отец не ответил. Юноша проводил взглядом исчезнувший за дверью край плаща и со стоном откинулся назад. — Все идет не так, как тебе бы хотелось? Вздрогнув, Люк взглянул на соседнее кресло. На нем, сцепив перед собой светящиеся пальцы, восседал призрак Оби-Вана. Первой мыслью было — позвать отца, но Люк почти сразу от нее отказался. Ему нужны были ответы на вопросы, которые он определенно не собирался задавать в присутствии Вейдера. — Что вам от меня нужно? — Прощение. Люк изогнул бровь, задумавшись, могут ли призраки страдать маразмом. — Я был несправедлив к тебе. В этом мире время течет иначе, поэтому я забываю, как давно ты живешь с отцом. Я не должен был вести себя так бесчувственно. Люк, теребя повязку, опустил взгляд. — Вы ведь раньше были друзьями, да? Я просмотрел несколько его сообщений времен Войны Клонов. Он много говорил о вас. Оби-Ван улыбнулся. — Что говорил? — Среди прочего, что вы останавливали его, когда он вел себя слишком импульсивно. Оби-Ван рассмеялся. — Я пытался, — неожиданно его лицо тронула глубокая печаль. — Да, мы были как братья. Мы доверяли друг другу жизни. Но я подвел его. Подвел твою мать. Не сумел уберечь тебя на Татуине. И теперь ты находишься в смертельной опасности. — Я в порядке, — отозвался Люк. — Может быть, вы и считаете моего отца монстром, но он гораздо больше похож на вашего друга, чем вы думаете. Оби-Ван покачал головой. — Он притворяется, Люк. Он старался быть тебе отцом. Но ты взрослеешь и все постепенно меняется. Он понимает, что сможет быть рядом с тобой, только если ты перейдешь на Темную сторону. Иначе Император не позволит тебе жить. А природа Темной стороны заставляет твоего отца подчиняться учителю. Вейдер считает, что, объединив силы, вы сможете убить Императора, но он не думает о том, что Темная сторона сделает с тобой. Юноша вздрогнул, когда перед глазами вновь встали недавние ведения. По коже пробежал мороз. — Я не собираюсь переходить на Темную сторону. Император уже пытался сделать из меня ситха, у него ничего не вышло. — Не стоит недооценивать притягательность Темной стороны. Ты сможешь совладать с ней только если будешь держаться подальше от Императора. — Я не смогу постоянно прятаться от него. Если вы и весь Орден джедаев не смогли его одолеть, то на что остается надеяться мне? Если отец считает, что, объединив силы, мы сможем противостоять ему, возможно, это не такая уж и плохая идея. И он не заставит меня перейти на Темную сторону против моей воли. — Ох, Люк, — Оби-Ван покачал головой. — Ты, конечно, должен найти собственный путь. Но, боюсь, в конце концов, ты пожалеешь о своем решении довериться Дарту Вейдеру. Он слуга Темной стороны. — В нем есть добро, — стоял на своем Люк. — Он мой отец. Оби-Ван прикрыл глаза. Выглядел он так, словно от этих слов ему стало больно. — Падме думала также. Но он отвернулся от нее, чем разбил ей сердце. Речь о твоей матери, Люк. Энакин так сильно любил её, что, не задумываясь, пожертвовал бы ради нее чем угодно. Вейдер же считал ее своей собственностью. Боюсь, к тебе он относится также. — Это не так, — снова не согласился Люк. — Возможно, ничего этого бы не произошло, если бы джедаи проявили чуть больше участия. Возможно, если бы вы вместо того, чтобы сражаться с ним, попытались помочь, он не оказался бы при смерти и не нуждался бы теперь в аппарате жизнеобеспечения. Возможно, тогда он смог бы быть рядом с моей мамой во время родов, и она бы не умерла. Оби-Ван не ответил. В его глазах застыла печаль. — Слушайте, я не хочу выяснять кто что сделал в прошлом, — решив, что ничего этим не добьется, произнес Люк. — Я знаю, что он совершал ужасные поступки. Но, может быть, если я пойму, почему он перешел на Темную сторону, то буду знать, как этого избежать. Призрак отвел взгляд. — Я задавал себе этот вопрос чаще, чем ты можешь себе представить. — Вас в тот момент не было рядом? — Нет. Палпатин позаботился об этом. — Когда вы видели его в последний раз, вам не показалось, что его что-то тревожит? Оби-Ван вздохнул. — Это было трудное время. У него были напряженные отношения с Советом джедаев. Ему приказали шпионить за Палпатином. Подозреваю, канцлер поступил также, попросив сообщать обо всех действиях Совета. То ли он хотел проверить его преданность, то ли поставить перед выбором, не знаю. Позже я понял, что Энакина, должно быть, волновала беременность Падме и осознание того, что в скором времени ему придется покинуть Орден Джедаев. — Покинуть? Почему? — Джедаям нельзя иметь ни супругов, ни детей. — Правда? Отец никогда не упоминал об этом, — почувствовав, как внутри что-то скрутило, отозвался Люк. — Он говорил, что они с мамой были женаты много лет. — Мы вели себя так, будто я ничего не знаю. Но это было более чем очевидно для всех, кто был с ним близок. Да и он был не единственным джедаем, скрывавшим свои отношения, — Оби-Ван казался отстраненным, погруженным в воспоминания. — Я хотел, чтобы он был счастлив. Поэтому никогда не поднимал эту тему. Люк потер лицо. В голове начинала формироваться неприятная догадка. Если отец знал, что из-за ребёнка его скоро выгонят из Ордена, то мог решить, что, перейдя на Темную сторону и присоединившись к Палпатину, ничего не потеряет. Эта мысль вызвала чувство вины за то, что он, пусть и неосознанно, стал причиной произошедшего. Одновременно с этим сердце кольнула легкая обида. Как отец мог объединиться с кем-то настолько злобным, зная, что жена и сын нуждаются в нем? Он уставился на дверь, представляя, как бы отреагировал отец, расскажи он ему о своих мыслях. Даже думать об этом было невыносимо. — Он скоро вернется, — сказал Люк. — Я должен медитировать. Оби-Ван улыбнулся. — Твой отец тоже не любил медитации. Люк с интересом посмотрел на призрака. — Вы ведь учили отца использовать Силу, да? Оби-Ван кивнул. — У него когда-нибудь были проблемы с тем, чтобы передвинуть стол через комнату? — Твоему отцу почти все давалось легко. Не считая контроля над эмоциями. — Мне кажется, я просто чего-то не понимаю. — Ну, ты учишься лишь несколько недель. Я обучал твоего отца десять лет. Но, возможно, тебе мешает неправильное восприятие. Наша точка зрения оказывает сильное влияние на итоговый результат. — Что вы имеете в виду? — Разум оценивает размер и вес стола и убеждает тебя, что для его перемещения потребуется много усилий. Тебе нужно научиться мыслить по-другому. Силе неважно, какими физическими характеристиками обладает предмет. Закрой глаза, отпусти разум и позволь Силе передвинуть стол. Ты всего лишь ее проводник. — Вас послушать, так все очень просто, — закрыв глаза, сказал Люк. — Это просто. Поверь в это. Представь движущийся стол и передвинь его на самом деле. Люк представил, как толкает стол в стену. Если бы у него получилось, отец бы им гордился. Хорошее настроение облегчило бы их неизбежный разговор о Темной стороне. Сила отозвалась на его призыв. «Помни, — думал он, — это Сила двигает стол. Не ты. Ты лишь проводник.» Сердце забилось чаще. Медленно выдохнув, он откинулся назад. Не нужно прилагать физических усилий. Все, что от него требуется — вытянуть руку и представить, как стол врезается в стену, и… Он подскочил от внезапного грохота. — Я сделал это! Вы видели? — Что видел, мастер Люк? Люк перевел взгляд с опустевшего кресла на дверной проем, в котором застыл JT с подносом. — Это, — вытянув руку, отозвался Люк. Поднос взлетел в воздух. — Кажется, я начинаю понимать, как это работает. JT торопливо попятился.