История, в которую Вы не поверите

      Всю ночь Джордж не мог уснуть. Он так и просидел с этими письмами чуть ли не до утра. Он будто бы пытался понять, как такой жестокий, кровожадный человек мог быть столь чутким к обычному омеге. Но почему-то в голове сразу же всплывали слова: «Если мне понадобится учитель». То, что Гриндевальду был нужен Дамблдор не просто так, сомнений не было. И Грин всю ночь пытался понять, что же это было.       К счастью, из-за допроса мужчину освободили от бумажных дел, и он мог сразу же с утра отправиться в тюрьму. Время всё же согласились увеличить. Джордж аргументировал это тем, что он не успевает узнать всю информацию за раз. И сейчас он быстрым шагом направлялся всё к той же камере, всё с тем же чемоданом. Но на этот раз он постарался взять с собой нечто более существенное.       Дамблдор никуда не исчез. Да и куда бы он делся? Всё так же сидел в своей камере, только вид у него стал куда лучше. Всё благодаря обычным вещам, которые до этого принес Грин. К яблокам же он так и не притронулся. Они всё так же аккуратно лежали на тарелочке. Только стали немного темнее из-за того, что долго пролежали.        — Доброе утро, мистер Дамблдор, — сегодня Джорджа не так долго проверяли. Скорее всего, поняли, что ему можно доверять, и вряд ли он пронесет нечто запретное. — Как Вы себя чувствуете? Охранники Вас не обижают? — это был не просто жест вежливости. Мужчина видел чёткий приказ: никто не мог и пальцем коснуться Альбуса, это было запрещено. Но что-то подсказывало, что худшим наказанием для такого омеги были эти стены.        — Доброе, мистер Грин, — он без труда запомнил его имя. Казалось, что волшебник даже слегка улыбнулся, но эта улыбка была слабой. — Нет, охранники меня не трогают. Они сюда и не заходят, — пожал плечами Дамблдор, не видя смысла говорить что-либо о своем самочувствии. Разве по нему и так не видно? — Неужели Вам стало интересно?       Перед тем как ответить, Грин стал доставать из своего чемодана уже другие вещи. Это была еда, у которой был приятный аромат, часы, салфетки и… письма. Альбус тут же сел ровно, чтобы дотянуться до них, но цепи тут же зазвенели, не давая возможности дальше вытянуть руку. Их будто бы специально сделали короче. Может быть, охранник тюрьмы боится, что заключенный попытается напасть на собеседника?        — Я прочитал их. Вы с самого юного возраста не поддерживали идею убийств. Хоть Ваши идеи и были революционными, — осторожно взяв листы, Джордж протянул их Дамблдору. Тот аккуратно их взял, раскрывая, чтобы увидеть родной почерк. Он провёл пальцами по буквам, которые были написаны чернилами. Было видно, что эмоции ему сдерживать трудно, но Альбус старался. И ему были не важна эта еда, часы, только эти письма. — Что произошло дальше? Вы обещали рассказать.        — Спасибо… — тихо прошептал Дамблдор пытаясь взять себя в руки. И у него это получилось. — Ну раз я обещал, и Вы принесли столь ценное для меня… Вы же знакомы с историей и знаете, что произошло в США и Париже? — Грин лишь слабо кивнул, с ужасом вспоминая, что могло ждать Францию, если бы их столица сгорела. — После того, как Геллерт уехал, мне пришло одно письмо, вот это, — Альбус показывает его, самое небольшое, — и пакетик кофе. Больше ничего. Никаких писем он не писал ведь был в тюрьме. Но я этого не знал.       Дамблдор вспоминает какая обида его пожирала, когда не получал писем. Он выбегал на улицу, проверял почтовый ящик, но ничего не находил. От этого было даже больно. Что он сделал? Что он натворил? Столько вопросов, а ответов не было. И сейчас, вспоминая об этом, становится даже смешно от своей глупости, ведь ответы на них были так очевидны.        — Прошло больше года, как мы не переписывались. Мне его не хватало. Я успел привыкнуть, но мы были никем друг другу, и забыть о нем было ещё возможно. Хотя, я иногда доставал его письма и перечитывал, — даже сейчас эти предметы хранили какую-то частичку тепла и хоть как-то радовали Альбуса. — Самым большим ударом были события в Париже. После того пожара даже в Лондоне появились вывески с лицом Геллерта. Представьте, какой ужас тогда меня охватил. Я его сразу же узнал. После этого я ушел из лавки. Глупо там сидеть, ожидая писем. Я проработал полгода с одним мальчиком. Он был чудесным ребенком, но его родители постоянно были недовольны. Мне пришлось и оттуда уйти. И тогда мой учитель предложил мне работу. С трудным юношей. Но мне лишь сказал, что это будет весьма опасно.

1927, зима

      Армандо Диппет был уже пожилым человеком, но передвигался он куда быстрее самого Альбуса. Тот вечно отставал от него, летая где-то в своих мыслях. Иногда мужчина останавливался, чтобы бывший ученик его смог догнать, а после тихо ругался. Кажется, сам Армандо был чем-то взволнован. Он предупреждал Дамблдора, что место, где он нашел работу для юноши, довольно опасное. Но это не удивляло Альбуса. Больше всего он был в шоке от того, что им пришлось покинуть Англию. И на секунду показалось, что это было незаконно.       Но эта страна сильно отличалась от их родины. Тут было куда больше снега и было куда теплее, но возможно это просто погода радовала их в этот день: никакого ветра или жуткого мороза. Даже не было слякоти. На улице действительно царила зима, но она была прекрасна. Правда, был лишь один минус - скользкие дороги. Казалось, что Дамблдор несколько раз упал, пока добирался до нужного дома.        — Будь очень вежлив. Запомни, что этим людям нельзя дерзить. И главное, если тебя спросят, буду отвечать я, — Диппет место себе не находил, пока они стояли в просторном коридоре, ожидая, когда их пригласят для своеобразного «собеседования». Ничего особенного, как думал сам Альбус. Он уже через это проходил.        — Мистер Диппет, пройдёмте за мной, — тихий и строгий голос женщины напугал настолько, что Дамблдор сначала вздрогнул, резко обернувшись. Перед ним стояла утонченная, красивая женщина. Сложно было сказать на вид, сколько ей лет. Скорее всего, она ненамного была старше самого Альбуса. Но вот ее взгляд… он пугал до чертиков. Да, она слабо улыбалась, но зато смотрела как хищник.       Юноше сначала показалось, что он просто приклеен к полу и не может пошевелиться, но Армандо слабо дернул его за рукав, давая понять, что он тоже идет. Волшебница же развернулась, направляясь в одну из комнат, скорее всего это была столовая, потому что Дамблдор сразу же заметил большой стол, за которым сидели несколько человек. Естественно, надеяться увидеть здесь знакомые лица, было бы глупо.       Все взгляды были устремлены только на Альбуса. Его рассматривали, как какой-то экспонат. Становилось не по себе, становилось дурно, но он знал, что так и будет, поэтому старался сохранить хладнокровие. Даже когда перешагнул порог комнаты. К счастью, людей было немного, но было сложно понять, с кем придется разговаривать. Ведь их было четверо. Две женщины, включая ту с хищным взглядом, суровый мужчина, курящий сигару и юноша.       Именно на него Дамблдор сразу же обратил внимание. Он был явно младше самого Альбуса, но был таким зажатым. Таким испуганным, хоть и старался казаться стойким. Он лишь один раз посмотрел на волшебника, но тут же отвел взгляд, высматривая что-то на своем кресле. Нервничал он явно больше самого Дамблдора и Диппета вместе взятых.       Каждый альфа и омега имеет свой специфический запах. Его можно было ощутить лишь находясь довольно близко к человеку. Но когда Дамблдор зашел в эту комнату, то он сразу же что-то почувствовал что-то знакомое. И чтобы понять, ему пришлось осмотреться, хоть это и выглядело слегка неуместно. Но зато он сразу же заметил мужчину, который стоял практически в самом углу, смотря в окно. Его не интересовали гости, он слишком был погружен в свои мысли.       И этот мужчина, эти черты лица, бледная кожа, белые волосы, были столь знакомыми. Ведь смотря на него, находясь на расстоянии пары шагов, сразу же вспоминались три мимолетные, но такие приятные встречи. Перед глазами будто бы стояла та картина, когда Геллерт стоял у его плиты. Без пиджака, с завёрнутыми рукавами рубашки. И возможно, Альбус бы улыбнулся, если бы не вспомнил ещё кое-что. Лицо на плакате. Лицо Гриндевальда. Самого опасного преступника. Думал ли он, что они встретятся в такой ситуации?       Руки будто бы ослабли, пальцы не могли удержать папки, которые в руках держал Дамблдор. Всё упало, разлетевшись по полу. Естественно, Гриндевальд обернулся, чтобы посмотреть, что за шум. И да, он не ожидал перед собой увидеть этого рыжеволосого омегу, но вот он ничего и не показал. Даже в лице не изменился. Всё так же спокойно стоял, равнодушно наблюдая за ситуацией.        — Простите… — казалось, что Альбус будто бы чувствовал на себе строгий взгляд директора, но не стал об этом задумываться. Ему бы такое хладнокровие, которое присутствует, казалось бы, у каждого, кроме него. Дамблдор даже почувствовал, как у него горели щеки, пока он собирал листы с пола. К счастью, со стула подскочила вторая девушка, помогая собрать бумаги. Она доброжелательно ему улыбнулась.        — Ничего, милый, ничего. Я на собеседовании один раз так волновалась, что опрокинула горячий чай на своего начальника, — тихо засмеялась волшебница. Так как она находилась довольно близко, то Альбус сразу же осознал, что перед ним тоже омега. Он просто не мог ей не улыбнуться. Хотя, сейчас было ужасно неловко. — Но он все равно взял меня на работу.        — Прошу нас простить. Как я и обещал, я привел своего самого лучшего ученика. У него есть опыт в работе со сложными детьми. И... — но Диппет даже не успел договорить, как Гриндевальд слегка выставил руку вперёд, намекая, чтобы он замолчал. Естественно, для директора это было даже унизительно, что его затыкали таким вот образом, но он всё равно покорно замолчал. Спорить с Геллертом было себе дороже.        — Оставьте нас. Я хочу лично поговорить с мистером Дамблдором, — все подчиненные даже не стали спорить, сразу же встали со своих мест, выходя из комнаты. Девушка же протянула Дамблдору остальные бумаги, улыбаясь. Но стоило второй негромко сказать «Куини», как она тут же последовала за всеми. Кажется, директор не хотел уходить, но вот его никто и не спрашивал. Возможно, он даже боялся оставлять своего ученика наедине с Гриндевальдом.       А Альбус так и стоял на своем месте, чувствуя неловкость. Он положил папки на стол, осторожно их раскрывая. Все планы, практически каждый урок был расписан до мелочей. Он не хотел говорить о письмах, о тех встречах, лучше увести тему на более важные дела. Но сейчас Дамблдор даже и не понимал, хочет ли он здесь работать. Была какая-то детская обида на Геллерта. И даже не из-за лжи, он никогда и не врал, а из-за писем. Он ведь так и не написал.        — Мне сказали, что юноша не обучался до этого момента. Я хочу начать с самых простых основ магии. Ему нужно понимать, как концентрировать свою силу, как использовать её правильно с помощью палочки. Вы можете ознакомиться с планом уроков на месяц. И если нужно, я готов внести поправки, — шаги приближались. Стук сапог о паркет был отчетливо слышен. Он заставлял вздрогнуть. Заставлял съёжиться, но Альбус не сдвинулся с места, хоть и на собеседника он не смотрел.       Между ними оставался лишь шаг, когда мужчина остановился. Он подцепил пальцами бумаги, продвигая ближе к себе. И все что мог сделать Дамблдор — так это смотреть на его руки. Ему было интересно, появились ли новые шрамы за это время. Теперь ведь становилось понятно, откуда они вообще взялись. Ни для кого не было секретом, что МАКУСА пытали Гриндевальда. Но Альбус и не хотел даже представлять себе нечто подобное.        — Присаживайтесь, — и конечно же юноша выбрал самый дальний стул, который находился подальше от Геллерта. Сейчас, казалось пропало все. Эта связь, их интерес друг к другу. Осталась лишь пропасть. Гриндевальд тоже сел, не выпуская из рук бумаги. Интересно, а он думал о письмах, когда читал то, что было написано в плане. — Надеюсь, Вам рассказали, что Криденс не совсем обычный юноша. Он - обскур. До этого его воспитывали магглы, и он не имеет даже малейшего понятия, как использовать магию. Так же, он ничего не знает о волшебном мире. Об альфах, омегах. Их жизни и повадках. Я бы хотел, чтобы кроме занятий магии, Вы просвещали его и по этой теме.        — Конечно, — кивнул Дамблдор, сжимая края своего пиджака, стоило ему услышать об обскурах. — Этот юноша… он здесь сидел? — осторожно спросил волшебник, поднимая свой взгляд. И зря он это сделал, Геллерт тут же посмотрел на него. Пришлось сразу же отвернуться в сторону окна, лишь бы не видеть его глаза. Зато он услышал тихое «да». — Есть какие-либо запрещённые темы, о которых мне с ним лучше не разговаривать?        — Политика, — такой ответ даже удивил Альбуса, но перебивать он не стал. — Мои действия, направленные в сторону революции, — закрыв папку, Гриндевальд отложил ее в сторону. Он смотрел на юношу, пристально его рассматривая. Всё так же длинные волосы, которые заплетены, строгий костюм, который его совсем не украшает. Да и самому Дамблдору не нравятся галстуки. — Вам нужно будет переехать в этот дом. Вы будете жить здесь, Куини позаботится, чтобы Вы ни в чем не нуждались. Также, Вам выделят комнату и кабинет для занятий. Если же нам придется переехать, Вы переезжаете с нами. Если меня не будет в доме, обращаетесь к Винде. На этом всё.       Геллерт поднялся со своего места, направляясь к двери, но Альбус слишком резко встал. Это было понятно по скрипу стула по паркету. Он явно что-то хотел сказать, именно поэтому мужчина и остановился. Но решиться Дамблдор не мог. Всё смотрел на его спину. Что сказать? Что сделать? Какое решение будет правильным?        — Я получил Ваши письма, Альбус, — даже голос будто бы изменился. Стал мягче, что ли. — И прошу прощения, что не ответил на них. Это было грубо с моей стороны, — Геллерт не ждал ответа от Дамблдора. Сразу же вышел, направляясь вглубь дома. Он так и прошел мимо Диппета, не собираясь слушать то, что тот хотел ему сказать. А Альбус схватился за стул, чувствуя, как земля уходит из под ног. Скорее всего, он бы так и свалился, если бы в комнату не зашла та улыбчивая девушка.        — Вы не откажетесь от чашки чая? — её улыбка расслабляла. Она подошла поближе к Дамблдору, протягивая свою руку. — Я Куини Голдштейн. Рада нашему знакомству, — конечно же Альбус пожал ей руку. Рукопожатия между омегами были дозволены. — Вы не пугайтесь только. Здесь Вам понравится. Люди здесь не слишком приветливые бывают, но если их получше узнать, то всё сразу же меняется. Я здесь тоже недавно.       Как оказалось, Куини могла заболтать кого угодно. Она все говорила и говорила, но слушать ее было приятно. Почему-то показалось, что она единственная здесь столь разговорчивая. Пока они добирались до кухни, то встретили ещё пару волшебников, но те просто проходили мимо, не обращая никакого внимания на Дамблдора. И он был под таким впечатлением, что даже забыл про директора, которого уже и видно не было. Оставалось надеяться, что он просто отправился в Хогвартс.       Но перед тем, как зайти в кухню, Альбус заметил того юношу, Криденса. Он сидел в одной из комнат. На вид казалось, что это была библиотека. Он сидел там совершенно один, держа какую-то книгу в своих руках. Но стоило ему поднять голову и увидеть, что Дамблдор за ним наблюдает, как дверь резко закрылась, громко хлопнув. Волшебник даже вздрогнул от такого. И что-то теперь ему подсказывало, что первые уроки будут трудными.