midnight sun

Чимин уже вырос из такого возраста, когда бы уже сорвался с места и бежал узнавать, что хотел сказать полковник, поэтому омега просто поставил руку на бок и с серьезным видом сказал: — Если вы сейчас будете вести себя как девственница перед сексом, то я просто позвоню вышестоящему начальству. Да, Чимин сказал это взрослому альфе—военному. Даже Джонхён был немного в шоке оттого, какой серьезный сейчас папочка. Откашлявшись, мужчина громко вздохнул. — Хорошо, мистер Ким. Ваш муж был представлен к награде за проявление особого мужества в зоне военных действий. Чимин услышал, как на том конце провода кто—то шепнул полковнику, что—то вроде "Зря вы ему это сказали..." и понял, что скрутит своему мужу шею. — Я скоро приеду, ждите. Джонхён, иди одевай... Парень сбросил вызов, и пошел с сыном одеваться, заранее в голове репетируя, что скажет этому человеку. Когда Намджун только шел в армию, они подписали особый договор, запрещающий отправлять альфу в зону военных действий. Там просто помогли хорошие знакомые, но Джун постоянно говорил, что хотел бы помочь стране, за что Чимин постоянно шипел на него, но видимо все равно не послушал. Альфе оставалось отслужить десять месяцев, поэтому Чимин с каждым днем переживал больше, мало ли что случится может. Но сейчас он просто был в возмущении. Поэтому врываясь в кабинет, держа за руку Джонхёна, омега буквально испепелял взглядом полковника и Намджуна, сидящего рядом. — Сынок, закрой ушки. Мальчик закрывает уши и просто видит как папочка размахивает руками, кричит и пытается догнать отца, который в красивой одежде. Спустя несколько минут , Чимин отчитывает всех уже спокойным голосом, пока Джонхен в стороне рисует, что—то. — ...мы же договаривались... — Успокойтесь, мистер Ким. Ничего страшного не случилось. Я же прислал вам не извещение о смерти мужа, а постановление к награде. — Так, хватит. Это все похоже на сцену из мыльной оперы. Чимин, полковник Юн прав, ты похож на истеричку. — Но.. — Я сказал все. — Намджун присек омегу, затем поправляя погоны и вставая с своего места. Он коротко покланяется мужчине. — Полковник Юн, разрешите проводить мужа и сына до выхода, затем возвращаясь в часть? — Нет, солдат Ким. Я разрешаю вам проводить мужа и сына в квартиру. Завтра состоится ваше награждение, и только затем вы проводите их к выходу, возвращаясь в часть. — Слушаюсь, сэр. Пойдем, Чимин. Джонхен, солнце, пойдем. Альфа бережно берет мужа за руку, улыбаясь сыну. Они молчат, пока идут в корпус, который находился не так уж и далеко от корпуса, в котором должен был ночевать Намджун. В квартире они вновь превращаются в обычную семью, смеясь и разговаривая. Джуну осталось отслужить десять месяцев, после чего он вернется домой. — Отец, почему ты так долго в армии? — Так положено, Джонхён. Вырастешь, тоже пойдешь в армию. Ты хочешь этого? — Конечно! Я хочу вырасти сильным, чтобы защищать папочку и Ёнг. — Ёнг? Вы похоже хорошо дружите. — Очень! Знаешь какая она красивая... Намджун и Чимин невольно улыбаются, а маленький альфа краснеет из—за этого. Они говорят еще немного, прежде чем в дверь стучат и оповещают, что "солдата Ким вызывает к себе генерал для разговора". Разочарован вздохнув, Намджун обнимает мужа и сына, уходя. Чимин ждет час, два, три. Играет с Джонхеном, а потом резко вздрагивает от звонка. Минсон оповещает его, что планирует забрать внука до завтра. — Отец, но мы должны быть все вместе завтра на награждении Джуна. — Напомни мне, любимый сын, сколько ты не видел своего мужа? — Эм.. Ну около года. — Я еду за Джонхеном, предупреди на посту обо мне. Звуки сброса вызова заставляют Чимина нервничать по двум причинам. Во—первых, его отец слишком резко начал заботиться о половой жизни сына, а во—вторых, просто потому что омега вспомнил о том, что сегодня должна была начаться его течка. Дрожащими пальцами Чимин смотрит в календарь на телефоне. Как он мог забыть об этом. Ребенок дергает его за штанину, поэтому приходится оторваться от самокопаний. — Папочка, это дедушка звонил? — Да, малыш, сейчас он приедет, а затем вы поедете к нам домой. Утром вы приедите, чтобы посмотреть как будет проходить награждение, хорошо? — Хорошо, папочка. Минсон приезжает очень быстро, поэтому омега начинает нервничать все больше. Намджун возвращается раньше и замирает на пороге. Он чувствует, как вся квартира пропиталась ароматом Чимина за эти несколько часов, а альфа всегда был чувствителен к нему. Чим не слышит хлопка двери, пока смотрит громкоговорящий телевизор и между делом рисует чёрным фломастером бабочек на лодыжке, но потом резко вскидывает голову, потому что чувствует запах мужа в комнате и его перемыкает. — Намджун? — зовёт он и спешно выходит в коридор, втягивая в лёгкие как можно больше воздуха, в котором невообразимо много аромата альфы. — Ты… почему не сказал, что у тебя… — шепчет Намджун и прижимается спиной к двери, будто бы пытаясь отодвинуться от Чимина на максимум. Солдатам в их части по идее запрещают заниматься сексом, потому что они потом становятся слишком нервными, и это приближает их гон, а в этот период солдаты совершенно не годны для службы. — Ох, Намджун-а… — выдыхает Чимин и чувствует неумолимую влажность меж ягодиц. — Я пойду. Мне нельзя тут быть, — отрезает Намджун и разворачивается к двери, но не успевает открыть: омега хватается внезапно сильными руками за плечи и прижимается со спины. — Ты сдурел, что—ли, — тянет Чимин и утыкается носом в шею. — Малыш, хватит, ты не осознаёшь… — Это ты не осознаёшь. Перед тобой течная омега, твоя омега, а ты хочешь уйти… Он разворачивает Намджуна к себе лицом и смотрит томно. Чимин держится из последних сил. — Ты пожалеешь, лучше не стоит. — Я пожалею, если позволю тебе сейчас свалить. Да и какого хуя Ким Намджун? Муж ты мне или нет? — шепчет омега и прочерчивает носом дорожку от ключиц до уха. — Или… я тебя совсем не возбуждаю? И прикусывает мочку. Намджун бросает на пол сумку и прижимает Чимина к себе, тут же впиваясь в его рот поцелуем. Оба удовлетворённо мычат, прикусывают губы, водя руками по всему телу друг друга, и даже через тонкий слой одежды чувствуют жар кожи. Намджун не глядя снимает кеды нога об ногу и идет к Чимину, пока они не натыкаются на стену. Возбуждённые ароматы срывают все цепи, и переплетаясь, буйствуют в удовольствии. — Помнишь, как ты любил делать? — вполголоса спрашивает Намджун и вылизывает шею омеги. — Хватит ли у тебя сил повторить это сейчас? Чимин загадочно улыбается и запрыгивает на мужа, обхватывая ногами талию и оттягивая руками волосы на голове, чтобы припасть прямо к покрасневшим от укусов губам. Он чувствует широкую ладонь, тянущуюся вниз по пояснице, и давление пальцами между ягодиц. Штаны Чимина намокают от смазки, а Джун продолжает водить пальцами меж половинок через одежду, собирая стоны. У них обоих тела горят изнутри, этот жар только нарастает, распаляет. В спальне они снимают друг с друга одежду, но уже не с тем пылом, что был в прихожей. Намджун целует Чимина нежно, ласково, а касается мягко, сжимая собственную силу внутри себя. Стоит омеге лечь на прохладную кровать, как сознание на мгновение прочищается. Намджун влажными поцелуями спускается вниз, руками оглаживает бока, а Чимин думает, правильно ли он поступает сейчас. Он знает прекрасно правила его службы, но.. — Всё хорошо? — спрашивает Намджун и нависает над мужем. — Я могу… — Все нормально, — перебивает Чимин. Он прикрывает глаза, тем самым полностью отдавая себя и своё тело в руки Намджуна. Альфа смотрит на него несколько секунд выжидающе: вдруг передумает, — и, не услышав ничего, кроме сбитого дыхания, оставляет на губах мягкий поцелуй, прежде чем вновь опуститься вниз. Чимин любил прелюдии, уделял им особое внимание и приучил Намджуна поступать так же. Так альфа выявил все эрогенные и чувствительные зоны у своего мужа, распознал его тело вдоль и поперёк, составил мысленный перечень тех фраз, которые могли возбудить Чимина сильнее, чем лучший римминг. Было так, что омега кончал по нескольку раз уже на предварительных ласках. Но сегодня всё будет иначе — тело Чимина не получало ласки такого рода долгое время, поэтому даже тягучие поцелуи воспринимались куда ярче, чем могли бы ранее. Намджун прикусывает нежную кожу на бёдрах и тут же покрывает эти места россыпью поцелуев. Пальцы истерзаны зубами, прикушены почти до боли, а когда альфа начинает водить языком по коже около члена, не касаясь его, Чимин впутывает одну руку в его волосы и несильно сжимает у корней. Секс с Чимином прекрасен хотя бы от такой отдачи, когда для того, чтобы распалить его, нужно всего ничего. — Я люблю тебя, — говорит Намджун. — Я люблю тебя. Я люблю тебя… Чимин хнычет и двигает бёдрами, прося его действовать. Альфа растягивает его долго, с осторожностью, и омеге сдерживать слёзы, собравшиеся в уголках глаз, получается только до второго пальца — Чимин слишком отвык от этих чувств, ему и приятно ощущать движение внутри, и хочется, чтобы поскорее было хорошо, потому что сейчас не очень. Он отвлекается только на поцелуи Намджуна и бесконечное «люблю» шёпотом, и только это помогает ему забыться в один момент, а в следующий понять, что он готов. Но альфа только переворачивает его на живот и помогает встать в колено—локтевую, чтобы вновь растягивать для уверенности. У Чимина всё дрожит, ноги расползаются в стороны, и он утыкается лицом в руки. Вскидывает голову он только тогда, когда Намджун проводит своим членом между ягодиц, собирая выступающую смазку. Он делает несколько медленных фрикций, а омеге уже кажется, что у него прямо сейчас будет самый красочный оргазм за всю его жизнь. Поцелуев на коже уже не хватает, прикосновения притуплены, тело привыкло к таким ласкам и требует больше. Чимин тихо выдыхает, чувствуя головку у ануса, и замирает в ожидании. Альфа сосредоточенно останавливается, даёт Чимину привыкнуть, отдышаться, и когда слышит надломленное «ещё», толкается максимально медленно ещё на немного. Омега выгибает спину, зарываясь лицом в сложенные предплечья и всхлипывая от неприятных ощущений. Когда Чимин наконец-таки смог принять в себя всего Намджун, они замирают. Альфа перехватывает одной рукой его талию, а другой упирается в подушки, держа равновесие. Он не целует, лишь прижимается губами к шее, водя пальцами по животу и груди омеги. Тот молчит, но всхлипы стихают. Когда Чимин поднимает голову и шепчет «давай», Намджун плавно двигает бёдрами назад, чтобы так же плавно толкнуться внутрь. Сначала — никаких стонов, лишь вздохи, а потом Намджун, видимо, входит под достаточным углом, чтобы задеть простату, и Чимин стонет. С каждым разом — громче: ему хорошо, как он и хотел. Альфа понимает, что с парнем теперь всё нормально, и начинает двигаться более глубоко и размашисто. Спальня наполняется стонами и шлепками, тяжёлым дыханием и скрипом кровати. Намджун вытягивает руку и переплетает пальцы с Чимином. Тот дрожит, принимает попытки дотянуться до своего члена, но на каждом толчке эта мысль словно вылетает. Движения рваные, всё такие же глубокие, выбивающие воздух и заставляющие распадаться на части. Намджун отпускает руку Чимин , чтобы обхватить его член. Он старается попасть в ритм своих толчков, и у него не всегда получается, однако его партнёр настолько близок, что никакой синхрон особой роли не сыграет. Сначала Намджун чувствует, как Чимин сжимает его член в себе, а потом — сперму в ладони. Омега протяжно стонет от наплыва ощущений, дрожа от эйфории, охватившей его, и поджимая пальцы на ногах. Альфа кончает следом, глубоко в него и впиваясь зубами в плечо Чимина, тем самым снова метя его. Чувство приобретённой метки и произошедшей сцепки делает оргазм ещё ярче, и омега падает лицом в подушки. Намджун какое-то время всё ещё не может выйти из—за набухшего узла, а потом выскальзывает из разработанного ануса и падает на подушки рядом. Он смотрит на глубоко дышащего Чимина, на его подрагивающие ресницы и оглаживает щёку чистой ладонью. По всей видимости, парень слишком утомился, что сразу же упал ничком. Перед тем, как пойти в душ, Намджун тщательно обтирает тело омеги салфетками и накрывает его покрывалом. — Я думал, ты спишь, — говорит Намджун и падает рядом с лежащем на боку Чимином, который что—то упорно листал в телефоне. — Ну, я вырубился ненадолго, ты меня вымотал, — хихикает омега и ближе жмётся спиной к груди Намджуна, когда чувствует руку поперёк груди. — Что ты делаешь? — Выбираю подходящую кроватку для малыша, — буднично заявляет Чимин и листает вниз. — Вот эта неплохая, да? И не дорогая. — Хочешь такую? А почему не эту? — Намджун тычет пальцем в фотографию рядом. — Она пошире кажется, да и нейтральная по дизайну. Чимин молчит, закрывает все сайты и с кряхтением поворачивается лицом к Намджуну. Тот улыбается легко и смотрит с весельем. В темноте не очень видно, но омеге кажется именно так. — То есть, ты понимаешь, да? — с прищуром уточняет Чимин. — У нас была сцепка, ты кончил в меня, я по—любому залечу, а сейчас мы обсуждаем, какую колыбельку выбрать для будущего ребёнка. Осознаёшь? — Ну что за «залечу»? Забеременею! И само собой, я всё прекрасно осознаю. Не скажу, что кончал в тебя именно с этой целью, но не вижу в таком развитии событий ничего такого. — И ты не против? — Ты сдурел, Ким Чимин, блять? Нашему сыну скоро будет четыре года, я скоро возвращаюсь из армии, мы достаточно обеспеченная семья. И сам против этого? — Намджун хмуро смотрит на Чимина, тут же закачавшего головой. — Вот и отлично! Думаю, мы всё прояснили, верно? Но я думаю нам теперь нужен дом побольше... Всё-таки Джонхён растет, в потом начнет расти еще кое—кто... — Ким Намджун! — взвизгивает Чммин и толкает Намджуна, сваливая их двоих с кровати и случайно ударяя его локтем по лбу. — Ай блять, Чимин! — Люблю тебя! *** Намджун вдыхает полной грудью воздух, за периметром части. Он уже очень давно не видел эти места. Конечно десять месяцев это не пять лет, но все равно очень много. Альфа подтягивает лямку рюкзака и вытягивает руку, чтобы поймать такси. Чимин перестал приезжать к нему около полугода назад. Они общались по видеосвязи и по телефону, но омега категррически отказывался приезжать, постоянно ссылаясь на какие—то дела, поэтому сейчас, выходя из такси, он очень торопился. Когда альфа выходил из части, к нему подбежал маленький котёнок, сразу привлекая внимание своим пестрый окрасом и громким мяуканьем. Намджун мало когда отличался своей стойкостью перед всякой милостью, а тут еще и такое, поэтому взяв малыша на руки, он садится в подъехавшую машину. Постучав в дверь, Намджун начал нервничать, когда ему долго не открывали, но через секунду послышался щелчок, и дверь открылась. — Отец!! Ты приехал!! — Хей, Джонхен—на.. Намджун со смехом подхватывает сына на руки, прижимая к себе крепко. Мальчик льнет к отцу, еще больше хохоча. Альфа ставит Джонхена на пол, приседая и поправляя тому челку. — А где папа? — А папа Сохёна собирает, мы хотели вместе к тебе поехать..а ты раньше вернулся. А что это за котёнок? Он будки жить с нами? — Да, ее зовут Сарделька. Сохёна? Кто это? — Сын твой, Ким Намджун. Намджун встает, глядя вперед: там стоит Чимин, который сияет будто новогодняя елка, и держит малыша на руках, как сейчас альфа котенка. *** — И сколько ему? — Сегодня ровно один месяц. Он... — Это тогда? В части? — Больше у нас с тобой ничего не было. Не думаешь же ты, что я нагулял его? — Нет конечно. Намджун и Чимин стоят в их спальне около кроватки маленького Сохёна и тихо перешептываются. Альфа за эти пару минут узнал буквально год. Узнал, что полгода назад у Тэхёна и Тэена родились двойняшки, что Ёнг пошла в школу и ..., что него родился сын. Выходя из спальни, они идут на кухню, где Джонхен радостно играет с питомцем, а завидев родителей, сразу бежит к Намджуну, но Чимин не обижается: маленькому альфе нужно воспитание отца, которого он нормально не видел целых два года. Но при этом, омега недоволен тем, что несколько минут назад Намджун пошутил о том, что "постоянно изменял мужу с всякими Минхёками, пока был в армии". Джонхен крепко держит отца за шею и радостно смеется, периодически дёргая Намджуна за уши. У ног альфы без стеснения трётся Сарделька, пока Чимин недовольно о чём—то бурчит в сторонке. — Наш папа опять дуется. Надо и ему поднять настроение. Ты согласен, мышонок? — интересуется альфа и получает одобрительный кивок от сына. Чимин начинает ворчать ещё сильнее, но Джонхен, который тянет к нему руки, тут же сбивает с него всю спесь. Мальчик треплет щёки папы и улыбается ещё шире, когда омега всё же сдаётся под таким натиском и также широко улыбается в ответ. — Что же так беспокоит нашего папочку? — интересуется Ким, присаживаясь рядом с мужем, который тут же пихнул наглого альфу в бок. — За что?! — За всё. Я так долго тебя ждал, а ты про Минхёка мне напомнил, да еще и сказал, что "изменял" с ним мне, — серьёзно заявляет Чимин и дует губы, напоказ отворачиваясь от мужа. Намджун виновато утыкается носом в шею омеги и оставляет едва ощутимый чмок на нежной коже. Чимин ворчи, но сдаётся, отвечая на поцелуи Намджуна. — Больше не сердись, котёнок… — О нет. Больше никаких котят, Ким Намджун. Этой котлеты мне вполне хватило. — Ее зовут Сарделька! — Да хоть сосиска! Джонхен хлопает ладошками по родительским щекам и требует к себе должного внимания. — Что случилось, солнышко? Юный альфа тычет пальцами в губы родителей и чмокает губами, изображая поцелуй. Оба родителя выпадают в осадок. — Наш сын шарит в таких делах лучше тебя! — Ким Намджун!