- Здесь недалеко, всего один квартал, - произнес мужчина, а Билл как зачарованный пошел за ним. Голод притуплял все остальные ощущения, а мужчина явно не обратил внимания на то, что подросток, которого он позвал с собой, был на полицейских листовках. Хотя, может быть, он видел его, знал, что это давно пропавший Уильям Денбро и решил воспользоваться тем, что местоположение подростка никому не известно? Билл не знал этого, а мысли других людей были закрыты от него. Оглянувшись, парень увидел следующего за ними Пеннивайза и почувствовал некий покой - он не один.
До дома неизвестного мужчины было действительно несколько минуты ходьбы. Билл, несмотря на шапку снега на голове и плечах, даже не замерз, полностью поглощенный предвкушением. Билл даже бы не удивился, если бы пустил голодную слюну, смотря просто на живого человека рядом, которого он сможет... Да, пожалуйста, он ведь такой теплый и свежий, так ароматно пахнет! Билл уже чувствует волнение человека - приводить домой пропавшего подростка с
амнезией - опасно, рискованно, и даже возбуждающе, но Денбро чувствует шлейф страха. Он похож на изысканную специю с дальних берегов, чья щепотка полностью изменит вкус блюда, наполнит его новыми красками, раскроет все грани и утолит бесконечный голод. Сейчас его слишком мало, всего несколько крупинок, но если Билл сможет получить больше страха...то да, блюдо станет невероятно вкусным, он будет готов съесть этого мужчину целиком прямо перед дверью, пусть кричит, зовет на помощь, никто не придет к нему, не придет, не помешает порочному пиршеству.
Билл терпеливо ждал, когда мужчина дрожащими руками откроет дверь, а снег на его волосах и плечах таял, превращался в мерцающие капли, осыпающиеся при неосторожном движении. Подросток позволил своему "спасителю" зайти первым, а затем скользнул в темный дверной проем сам, тихо закрыл дверь за собой, щелкнув замком в гулкой тишине.
- Меня зовут Кевин, мальчик, - произнес хозяин дома, - Ты наверное замерз, пока мы сюда шли, сказал, что ты голоден...
- Я-я...не по-омню, как меня зовут, - солгал подросток, неотрывно смотря от Кевина, приближаясь к нему на слишком короткую дистанцию, - Я хочу есть...
Те крупицы страха, что чувствовал Билл ранее, почти исчезли из крови человека и это ему не нравилось. Еда теряет свой вкус и запах, который повел юного Денбро за совершенно случайным человеком, но ведь это не нужно. Пока мужчина на своей территории, он не боится. Билл не умел создавать иллюзии, не знал, способен ли он на это вообще, но единственное, что он хотел сейчас - вызвать страх во взрослом теле. Мужчина смотрит на него с интересом, беспокойством, скрытым вожделением, ведь пропавший и ничего не помнящий мальчик - редкая добыча, желанная. Денбро еще не вырос окончательно, в нем все еще есть те черты, что свойственным парням-подросткам и кажется, это привлекает к нему еще больше. Блестящие капли воды на темных волосах, широко открытые голубые глаза, стройное тело, легкая дрожь - просто подойди, обними, прижмись всем телом, заставь подчиниться себе и он будет слушаться, потому что он совсем юный и такой ведомый... Венерина мухоловка, что почти поймала свою мушку. Билл делает шаг вперед, почти по-детски доверчиво смотря в глаза, словно надеясь, что Кевин не причинит ему вреда...
В дверь слышится оглушительный стук, заставляющий сердце Кевина едва не выпрыгнуть из груди. Ждет ли он гостей? Билл не знал, но он прекрасно чувствует вернувшийся аромат специй с далеких мертвых берегов.
- Это полиция! Кевин Стюарт, мы знаем, что вы дома и вы насильно удерживаете пропавшего в октябре Уильяма Денбро! Вас видели вместе и в ваших интересах сдаться сейчас!
Рот Билла наполнился горячей слюной, когда он увидел, как Кевин шарахнулся от него, испуганно посмотрел на подростка, на окно, в котором были блики мигалки полицейской машины, на дверь, содрогающуюся под градом тяжелых ударов. Он ведь не выживет в тюрьме, на него повесят похищение, которое он не совершал, он не виноват, не виноват!
По крови разливается страх - липкий, ядовитый, парализующий, ощущаемый Денбро как самая вкусная в мире сладость, способная вознести к небесам и уничтожить его сознание одним лишь кусочком. Не в силах сдерживаться, Билл прыгнул на свою жертву, вцепившись в шею.
Его тело, обманчиво хрупкое, теперь способно справиться со взрослым человеком, хоть и не без труда, и Билл чувствует сопротивление, усиление страха, что хрупкий подросток может быть настолько сильным, настолько гибким и горячим. Взгляд пересекается и Билл видит, как мужчина бледнеет, когда смотрит в лицо Денбро, на его крошечной радужке отражаются две золотые точки и Билл облизывается, вгрызается в открытую шею. Мужчина бьется под ним, но не может оторваться от пола, потому что цепкие бледные руки прижимают его, ломают пальцы и запястья, вырывая крик под попытки полиции пробиться в квартиру, а Билл рвет горло зубами и едва не теряет сознание от нахлынувшего кайфа, когда он чувствует горячую дрожащую плоть.
Он отрывает зубами и руками, потому что переломанные руки Кевина больше не помогут ему, пачкается, отгрызает, глотает куски почти не жуя - потому что слишком долго, его зубы не способны справиться с плотью, он слишком голоден, хочет съесть все, пока страх не рассеялся, пока жизнь не вышла из тела. Он оставляет Билла Денбро где-то позади, пока наполняет себя чужой плотью, смакует каждый кусочек, туго проходящий по пищеводу, наслаждается горячим движением и ощущением наполненности желудка, а на первом месте только древнейшие инстинкты - голода и убийства, и он должен их успокоить. Билл впадает в забытье и возвращается из него в темную реальность только тогда, когда живот начинает болеть от количества съеденного, а самому ему жутко хочется пить.
Подросток с трудом встал, оторвался от разорванного в клочья тела - торс был вскрыт как консервная банка, объедены горло, ребра и руки, а сам Билл перемазался в крови целиком - от одежды до лица. Он забылся, позволил голоду взять над ним верх, словно насыщение было единственным смыслом его жизни, величайшей мечтой, которую он только что воплотил. Билл теперь мог понять Оно - его еда была превосходна и Роберт определенно знал толк в приготовлении, что страх - лучшее, что существует среди смертных.
- Ты свинья, малыш Билли, - Роберт стоял в дверном проеме спальни, прислонившись к косяку и наблюдал за пиршеством Денбро. Смысл сказанного дошел не сразу и Билл внимательно оглядел себя, затем Оно, припомнил некоторые моменты из прошлого. Пеннивайз не отличался большей чистоплотностью и часто был в крови, но свинья почему-то именно он.
- Иди-и нахуй, - порекомендовал Билл, направляясь в ванную и начиная умываться. По-хорошему, стоило бы еще постирать одежду, чтобы не ходить в грязной и неприятно липнущей к телу, и сделать это до приезда... - П-подожди, ту-ут была полиция?
- Ее не было. Я тебе немного помог, потому что ты неудачник и ты не смог бы напугать его достаточно сильно сам, к тому же не знал, что на него подействует лучше всего, - будничным тоном произнес Пеннивайз, но его голубые глаза мерцали игривыми огоньками, - Напугать взрослого до такой степени - это успех.
- Это-о ты с-сделал, не я, - проворчал Билл из ванной. С лица и волос он кровь убрал, но на одежде она оставалась в большом количестве и потому подросток принял решение воспользоваться стиральной машиной своей жертвы. Оставив вещи в стирке, Денбро завернулся в висящий халат, чтобы не ходить перед Оно обнаженным, а из ванной он вышел, отчаянно краснея под взглядом Пеннивайза. Впрочем, тот никаких действий не предпринимал, просто мрачно косился и думал о чем-то своем. Билл старался его игнорировать, и Оно тоже не стремился к контакту.
Из-за съеденного подростка начало клонить в сон и в какой-то момент он задремал под бдительным взглядом Роберта. Можно ли было чувствовать себя в безопасности в данный момент? Наверное, Билл бы сказал да.
***
Вернуться к нормальной жизни Билл не захотел. Он не знал, почему он не вернулся к родителям, к Неудачникам, по которым очень скучал, почему предпочел возвращению в мир, перспективам, будущему полускрытное существование в канализации Дерри вместе с Робертом. Тот его не прогонял, скорее больше не обращал внимания на присутствие кроме тех случаев, когда Билл сам к нему обращался. Билл был уверен - Оно не нравится это соседство, но он позволяет подростку жить рядом, словно ждет, что тот сам убежит, что ему наскучат темные тоннели и гипнотизирующее парение под
куполом. Парень мог найти пока только одну причину, почему он хотел остаться здесь - мрачный обитатель канализаций ему нравился. За то время, что он провел здесь в новой ипостаси, Билл узнал о личности клоуна больше, о его мировоззрении и самое страшное для него - начал разделять это. Билл с детства помнил - убивать плохо, но если ты убиваешь ради питания, то это хорошо. Ты всего лишь хочешь выжить, ты словно хищник среди неразумных животных. Кто-то винит львов за то, что они едят антилоп? Оно питался плотью людей, пропитанной первобытным страхом, и этим он был похож на льва, а все его жертвы - на антилоп и Билл не мог больше рассматривать Оно как чудовище - только как такое же живое существо, что хочет выжить.
Неделя за неделей, Билл изучал свое тело и возможности и понял, что почти все, что умеет Пеннивайз, ему недоступно, либо он действительно был неудачником и просто не мог этого сделать. Все, что он освоил - мгновенное перемещение, простые иллюзии и изменение внешности. Билл подчинялся законам формы, в которой он находился, и он никогда не мог выйти за пределы человека. Он подозревал, что это был его предел. Пеннивайз, кажется, не был этим расстроен.
Ту массу свободного времени, что у него теперь была, Билл предпочитал проводить за пределами канализации - он посетил свой дом, Неудачников, заявился в школу посреди большого перерыва и никто не обратил на него внимания, словно он был призраком, пустым местом и по-настоящему умер для каждого из них. Денбро чувствовал себя среди людей и одиноким одновременно, когда смотрел на то, как толпа проходит сквозь него, смотрит в лицо и никого не видит. Он подолгу наблюдал за словно осиротевшим клубом Неудачников, хотел подойти, сказать им, что вот он - живой, здоровый, пусть просто с золотыми глазами и несколькими жертвами на счету, но это он, Билл, не надо убиваться, все будет как раньше! Вместо этого он с призрачным комом в горле сидел с ними за столом на большом перерыве на своем пустующем месте, провожал до дома, иногда ходил с ними на кладбище и подолгу смотрел на свой памятник, даже когда они уходили. Денбро не знал, как с этим справляется Пеннивайз, но каждый раз, когда думал об этом, то вспоминал слова Матурина:
"Он бесконечно одинок и кажется, терпеть не может чьего-либо общества". Оно не требовалась компания, а Билл просто сгорал от тоски.
***
- Я хочу тебе кое-что показать, - это был один из тех немногих разов, когда Пеннивайз заговорил с Биллом первый. Дело было в первых числах января, когда снегопадов стало меньше - они сменились холодными ветреными заморозками, не пугавшими детей на каникулах, - Пойдем со мной.
Билл в это время наблюдал за детьми на катке. Здесь были и Неудачники и сердце Денбро щемило каждый раз, когда он видел Беверли, которая каталась за руку вместе с Беном, орущего Ричи, Эдди, который каждый раз когда падал, то паниковал по поводу трещины в кости, спокойно катающегося Майка и гребаного-мастера-фигурного-катания-Стэна-Уриса. Оторвать взгляд от них было сложно и Билл посмотрел на Роберта. В свете зимнего солнца его внешность была совсем человеческой, а глаза были словно кусочком морозного неба. В тайне Билл любил эту внешность - больше, чем Беверли, но старался подавить это в себе, скрыть от вездесущего внутреннего взгляда Оно.
- Т-ты о-опять украсил мой п-памятник? - в прошлый раз Оно действительно украсил памятник Билла цветами и шариками, превратив его в яркое пятно посреди белого кладбища, чем вызвал трехдневный бойкот со стороны владельца.
- В этот раз нет, - Пеннивайз взял Билла за локоть и снежный каток исчез, сменившись чернотой.
Как только Билл привык к темноте, он понял, что находится в месте, похожем на пещеру с очень высоким сводом. В центре, на каменном возвышении, находился замерший в веках костер из черного пламени. Его языки превратились в резные копья, торчащие из земли, а между ними - пустой круг, словно там должно было что-то стоять. Почти гладкие темные стены образовывали конус, уходящий к небесам - настоящая Глотка Земли, ведущая в темную утробу к костру из самой тьмы, где...
- Что это з-за место? - Билл чувствовал почти трепет - само место напоминало ему глубины далекого космоса, где в бесконечной пустоте спят существа, которым в человеческих языках нет имен.
- Мое место отдыха, - Пеннивайз поднялся к каменному пьедесталу, на котором был мертвый костер, оглянулся, - Подойди.
Денбро подошел к нему, пролез между кольями вслед за Оно, который отходил назад, манил подростка за ним. И Билл шел, словно ребенок, привлеченный конфеткой в руках взрослого.
Здесь, в круге, он чувствовал покой - только закрой глаза и растворись во вселенной, которая нежно укроет тебя покрывалом из ночи и звезд. Роберт чуть наклонился к Биллу, коснулся своим лбом лба подростка, и Билл закрыл глаза, не в силах выдержать этот взгляд - спокойный, уставший, как у существа, которое уже готово умереть, потому что сделало все, что хотело.
- Т-ты устал? - Билл даже не может говорить не шепотом. Эта утроба словно глушит его, а голос должен слышать только Оно - истинный правитель этого места.
- Безумно.
Сознание наполняется тысячами фрагментов - не безудержная лавина, а мягкий ручей, что разливается и становится рекой - равнинной, тихой. В Пеннивайзе десятки тысяч душ и еще больше - жизней, каждая из них словно маленькая вселенная. Билл жадно ловил все фрагменты, которые мог узнать, которые дополняли его изломанную реальность, словно недостающие кусочки мозаики, словно Роберт вернул ему то, что он когда-то забыл.
- Посмотри их, когда перестанешь следить за своими друзьями. У тебя будет достаточно времени, - голос Грея был мягким, сонным, почти уютным, а Билл хотел позволить Оно уйти, дать расслабиться и... - Я съем тебя на завтрак, малыш Билли. Не сдохни до моего возвращения.
Оно отстранился резко и сделал шаг назад. На его губах появилась та самая улыбка, которую Пеннивайз так любил, но в этот раз с обычными, человеческими зубами. С него словно поднимались темные фрагменты свечной копоти, не подчиняющиеся законам Земли, разлетались пеплом, и наконец тело вспыхнуло. Разлетевшись золотыми сполохами, мертвые огни приняли форму трех маленьких солнц, осветив утробу земли, а Билл даже не успел ничего сказать на прощание. Глаза обожгло и Билл зажмурился, чувствуя, как инфернальное тепло уходит вверх, оставляя его в темном холоде подземелья.
Когда подросток смог открыть глаза, он был один, стоящий посреди застывшего в вечности костра, а пещера была пуста. Мертвые огни исчезли, но Билл знал, что они существуют, где-то там, куда не может дотянуться его взор.
Подросток сел на землю, прислонился спиной к одному из черных копий, посмотрел в безграничную вышину и закрыл глаза, чувствуя, что остался совсем один.
На ближайшие двадцать семь лет.
