Доколе ты жив и дыхание в тебе, не заменяй себя никем.
В Деройсити существует множество песен, притчей и поговорок, которые хранились либо в языке, либо в традициях, либо в книгах. В старые эпохи мало кто занимался документацией народного достояния в книгах, так как было крайне мало образованных магов, способных писать, но с приходом Второй, а позже и Третьей Эры библиотеки стали наполняться всё новыми и новыми книгами, будь то просто произведения или исторические справочники. Да и с такой же скоростью стали появляться читатели, что не могло не радовать библиотекарей. Кеннет никогда не был исключением. Если у него появлялась возможность получить новую книгу — мальчик ей пользовался, даже несмотря на его юный возраст. Ему нравилось читать до поздней ночи после долгого похода куда-то за Долину или просто утомительной работы, особенно если история его захватила. Книги всегда были неотъемлемой частью его жизни, и, оказавшись здесь, в непонятном и новом для Кейна месте, они стали его успокоением. Витс уже просекла эту особенность за своим подопечным, так что постоянно подкидывала ему новые книги о магии, эньерах и Деройсити в целом. А Кейн не был против. Жрица же любыми способами пыталась получше узнать мальчика, втереться ему в доверие, стать друзьями. Кеннет видел в ней нечто вроде мамы, спасения — в общем всё, что осталось у него на данный момент. Он никогда не думал, с чем ему придётся столкнуться в таком юном возрасте, да и думать не хотел. Кейн считал свою жизнь спокойной каждодневной рутиной, весельем с друзьями, школой, а себя — счастливым ребёнком в хорошей семье. Когда эта нить внезапно и загадочно оборвалась, Витс стала единственной, кто хоть как-то откликнулся на зов Кейна, а также смог прояснить ситуацию. Она сказала, что ему очень повезло очутиться именно здесь, в Изумрудной долине, а не где-то в другом месте в Деройсити. Мальчику нравилась Изумрудная долина — райский, спокойный и солнечный уголок мира, спрятанный от всех проблем, забот и войн. Здесь даже дом был, который Кейн тут же облюбовал, хоть им с Витс пришлось немного потрудиться над ремонтом. Несмотря на возраст, Кейн быстро влился в темп и пристрастился к строительству и исследованиям этого мира, хоть и под надзором Жрицы, которая опасалась за его жизнь. Казалось, будто эньер тряслась за него даже больше, чем за себя, считала его своим сыном и наследником. У Витс не было своих детей, поэтому всё, что ей оставалось делать — это посвящать Кейна в обычаи эньеров, их жизнь и привычки. Она хотела сделать из мальчика Принца эньерского, сильного голубого мага и своего ученика. Но даже несмотря на гиперопеку со стороны Жрицы, Кеннет частенько оставался наедине с собой и своим птенцом, даже несмотря на аллергию. Да, Кейн свято верил, что он скоро вернётся домой и расскажет своим друзьям и родителям о его приключениях. Мама накроет на стол, позовёт в гости дядю, папа даст ему денег, которые они потом вместе с Алексом потратят на новые игрушки и закуски. Ему было интересно, как родители прикрывают его пропуски в школе, и как его учителя отреагируют на рассказ Кейна. «И даже Эшли придёт!» — воодушевлённо думал мальчик о своём возвращении. Он крайне редко виделся со старшей сестрой, которой постоянно не было дома. Сама по себе Эшли не особо хотела общаться с семьей, а уж тем более с маленьким надоедливым братом. Кейн частенько лез не в свое дело, и родители уже устали разговаривать с ним на эту тему. Особенно ему было интересно, о каком таком «брате» постоянно говорят его родители. Каждый раз, когда Кейн заикался о нем, мама говорила, чтоб он больше никогда не подслушивал родительские разговоры. Но что поделать, если ему интересно?***
Кейн проснулся от громких шагов на улице. Он точно знал, что в Изумрудной долине спокойно и поздней ночью, так что обычно оставлял окна открытыми, чтоб в доме не было ночью душно. Спрыгнув с высокой кровати, мальчик подбежал к окну и выглянул наружу, опасаясь увидеть что-нибудь огромное и страшное, но не нашёл ровно ничего. Скинув всё на очередные яблоки, упавшие с яблони рядом, он уже было хотел лечь назад спать, но звук резко повторился, уже сопровождаясь тихим шёпотом прямо где-то под окнами. Вот это заставило мальчика поёжиться, хоть он и становился смелее с каждым днём и учил себя не обращать на такие шорохи внимания. — Витс? Это ты? — Кейн высунулся в окно и осмотрелся, но вновь никого не нашёл. — Там это… Я дверь закрыл, вроде, но у тебя ключ-то есть, заходи, но я тут сплю вообще, почему так поздно… Никто не ответил, а шорох продолжился. Выдохнув, Кейн зажёг маленькую лампу, прихватил свой миниатюрный меч, сделанный под детскую руку, и спустился на первый этаж, где находился его склад всякого хлама вперемешку с нужными вещами и едой. Мальчику было лень разбирать весь этот беспорядок, а Витс не обращала на это внимания, хоть и говорила, что эньеры должны быть чистоплотнее. Кейн мечом нажал на ручку двери и выскочил на улицу, стараясь казаться страшнее. С деревьев и с земли тут же полетели чёрные вороны, громко крича в тёмное ночное небо. Мальчик посмотрел на тупых птиц и стал размахивать мечом, прогоняя остальных с нижних веток. Парочка из них стали отбиваться от назойливого ребёнка, но Кейн кинул лампу прямо в крону дерева и спугнул остальных. Витс часто тренировала его в обращении с оружием, но мальчику это всё не особо запоминалось, и он пользовался тактикой «беги, ори и размахивай тем, что под руку попалось». — Ладно, это было просто, — победно выдохнул Кейн, пытаясь найти свою выкинутую лампу, которая, кажется, погасла от удара. — Блин, ха, даже спать как-то не хочется. Заметив её где-то в траве, мальчик подбежал и уселся на землю, пытаясь вновь её зажечь. Провозившись пару минут с зажигалкой, он настроил её на самый яркий «режим» и встал осматриваясь. Его радость закончилась достаточно быстро, ведь он вдруг увидел перед собой огромную фигуру, стоявшую в темноте. Перепугавшись, Кейн снова выкинул лампу и вытянул перед собой меч, который тут же оказался выбит у него из рук сильным зарядом ярко-голубой магии. Отпрянув, мальчик упал на мокрую траву, слушая то, как с каждой секундой сердце в его ушах начинало биться всё быстрее и быстрее. Незнакомец подошёл ближе, и Кейн вдруг узнал в нём знакомые черты. — Витс?! — взвизгнул он, отползая подальше. Фигура вдруг остановилась, а затем подошла ещё ближе, так, чтобы её всю освещала его лампа. — Разве я так похожа на неё? — спросила незнакомка, неловко осматриваясь по сторонам. Кейн наклонил голову и почесал затылок трясущейся от страха рукой. Он старался держаться, как его учила его наставница. Окинув взглядом некую даму, мальчик понял, что она реально была очень похожа на Витс: такая же голова, корона, элероны, четыре руки… — Ты тоже «эньер»? — задумчиво спросил он, а та лишь поморщилась. — Ну, голубой маг. С мечом таким дли-инным, и ещё крыльями за спиной. У меня пока таких нет, но я тоже голубой маг! Витс пообещала, что я им обязательно стану. — Неужели не видно… — выдохнула она так тихо, чтобы мальчик её не услышал. Все четыре светлых глаза смотрели прямо на Кейна, что его немного напрягало. Он уже давно привык к странному взгляду Витс, но никогда раньше не видел других эньеров. Присмотревшись, мальчик понял, что выглядела она не в точности так, как Жрица: эта была гораздо светлее, ниже и в другой одежде. На носу эньер тоже носила тиару, но меньше той, что была у Витс. — Ладно, здравствуй, малыш, — эньер протянула ему руку, и Кейн недоверчиво схватился за неё и встал на ноги. Он все еще был ниже своей гостьи. — Прости, у меня мало времени, солнышко, но мне нужно кое-что у тебя спросить. Кейн потупился и кивнул. Ему не нравились такие прозвища от незнакомца. — Ответь, почему ты здесь? Что ты здесь делаешь? Ты слишком юн, малыш, — осторожно спросила эньер, заглядывая в голубые детские глаза. — Я не знаю? — он пожал плечами. — Нет, я правда не знаю… Но я же скоро вернусь домой, правда? Витс не говорила мне, насколько долго я здесь, но она обещала вернуть меня домой! Эньер смущенно отвела взгляд и отошла отворачиваясь. — Ты здесь случайно, не правда ли? — Я проснулся здесь однажды! А потом меня нашла Витс… Стой, ты же знаешь Витс? Она помогает мне здесь и рассказывает о какой-то «голубой магии». Ты тоже это знаешь, да? — Ты правда ничего не знаешь? — печально продолжила она, пропустив все вопросы мимо ушей. — А что я должен знать? — хмыкнул Кейн. — Я первый спросил! Вздохнув, эньер подошла ещё ближе и положила свои руки на чужие плечи, смотря на мальчика впритык. Он сглотнул, ведь не знал, чего хочет эта странная дама. — Малыш, я точно знаю, что ты здесь не просто так, и я знаю, что мы встретимся ещё не раз. Но меня мучает вопрос: почему ты здесь так рано? Почему ты здесь? Мы ждали, мы взывали к свету, к Создателю, но разве этот зов так быстро дошёл до тебя, дитя? — продолжала она, смотря на напуганного Кейна. — Вся эта магия, этот мир, Витс, Долина, ты сам — это всё правда, жестокая реалия, с которой ты просто не успел встретиться… Да и не должен был. Всё должно было быть иначе. — Подожди, но кто ты? — Я знаю, я знаю, тебе нелегко… Я не думаю, что моё имя что-нибудь изменит, равно как и твоё, или Витс, или того, для кого мы это делаем. Мне жаль, что ты оказался здесь, но всё же, я рада видеть тебя, хоть и не понимаю, как это случилось. Мы ждали тебя… Весь Деройсити ждал. — Кто-кто ждал? — она не давала Кейну и слова сказать. — Деройсити ждал… Миротворцы ждали, я ждала, Эрнест ждал.***
В замке было на удивление пусто, а уж в Морозном зале — подавно. Холодно, одиноко и темно, даже несмотря на огромный кристалл замороженного звёздного света в самом конце зала. Он был огромен, но не выше здешних потолков, к которым крепились многочисленные цепи, идущие прямо к инсталляции. Силуэт низкого эньера на фоне этого всего казался настолько маленьким и жалким, что она сама склонилась прямо перед камнем, приложившись к нему руками. Она шептала что-то себе под нос, и хоть говорила она тихо, её голос разносился сильным эхом по всему помещению, сотрясая холодный воздух. Заиндевевшие колонны и знамена поблескивали в ярком голубом свете, как и тиара на голове эньера. Тяжёлая дверь сзади со скрипом отворилась, заставив эньера оторваться от своих молитв и обернуться. В зал забежала небольшая златовласая кеатл, которая с какой-то странной надеждой в глазах смотрела на эньера. — Кажется, мы всё же пришли к концу, — грустно сказала последняя, смотря на подошедшую подругу, которая тоже подняла глаза на кристалл. — Мы нашли последнее звено. — И это конец Миротворцев? — спросила кеатл, опуская уши. — Мы были здесь всё это время только для того, чтобы увидеть смерть нашего лидера, а позже расстаться, найдя какого-то ребёнка? — Не знаю, Ленни, не знаю, для чего всё это, но мы все знаем, что это чрезвычайно важно для всего Деройсити. Этот малёк… Очень напоминает мне Эрнеста, — она подняла глаза ещё выше. — Я знаю, как он выглядел в детстве. Мы с ним многое пережили. Я надеялась увидеть его вновь, и увидела — в глазах его брата. В самом сердце кристалла виднелась высокая статная фигура, скованная множеством больших цепей из эньерской стали. Всё, что выделялось из силуэта — яркий голубой камень, вставленный в нечто вроде короны. — Ты всё ещё надеешься, что он сможет возродиться, как настоящий маг? — вздохнула Ленни. — Я не сомневаюсь в его силах, но… Откуда мы можем знать что-либо о людях? Может, их энергия не такая мощная, как наша, чтобы поддерживать тело после «смерти» оболочки? — Я не надеюсь, я знаю. Эти камни, раскиданные по Деройсити… Он не просто так собирал их, понимаешь? И не просто так просил нас найти его… «Наследника». — Хочешь сказать, что мы должны помочь Эрнесту синхронизироваться с этим мальчиком и продолжить своё дело через чужое тело с помощью камней? Тело его младшего брата? Эньер потупилась. Вообще-то, звучало даже более заманчиво, чем их предыдущий план. — Мы не планировали такого, но Эрнесту бы понравилась твоя идея… Но это ребёнок, Ленни. Не думаю, что мы сможем чего-то добиться с помощью ребёнка. По крайней мере, я вижу в нём потенциал. Если бы с нами сейчас был белый камень, украденный тем… Наглецом, мы бы знали наверняка, кем он вырастет. — Нам остаётся лишь ждать, Сидония. Эньер вновь присела на колени и уткнулась лбом в камень. Было понятно, что Эрнест значил достаточно много для неё, и даже после его «потери» она проводила время с ним и пыталась закончить его начинания. Остальные Миротворцы уже стали забывать о своей задаче, и лишь Сидония была предана своему делу, оставаясь последним связующим звеном среди Миротворцев. Даже Ленни, которая сейчас обнимала подругу, планировала улететь как можно дальше от этого, ведь боялась будущего, равно как и все в Деройсити после произошедшей трагедии. — Ленни, могу ли я попросить тебя кое о чём? — вдруг мягко спросила Сидония, посмотрев на кеатла, которая кивнула. — Витс, кажется, узнала, что мы украли ключ от этого зала… Поэтому, это реально наша последняя встреча с Эрнестом. Пойми, у меня, как у эньера, нет никаких связей дальше дворца и моей семьи, а у тебя их много… Сидония протянула большой серебряный ключ на цепочке и сунула его в руки Ленни. — Это ключ от последней двери, которая отделяет остальной дворец от этого сокровенного зала. Прошу, отдай его кому-нибудь надёжному, но далёкому от нашего дела, чтобы эньеры никогда не нашли его. Я запечатаю зал так, чтобы его нельзя было открыть без ключа, чтобы больше никто не пришёл сюда, чтобы никто не смог расколоть моё сильнейшее заклинание. Ты будешь знать, у кого этот ключ… В случае чего. Прошу, Ленни, сделай это для меня. — Это… Это очень мило с твоей стороны… — пробормотала кеатл, смотря на ключ. — У меня есть родственник, работающий при дворе Верховена кеатлов, который сумел найти их камень. Он точно сможет сберечь его. Доверься мне. — Я всегда доверяла тебе. Я доверяла всем Миротворцам. Ленни ещё раз обняла её и вздохнула, будто не желая отпускать. Кеатл и сама понимала, что это их последняя встреча, как с Эрнестом, так и с Сидонией. За время работы эти двое сильно сблизились, несмотря на расхождения в интересах, и стали лучшими подругами. Сидония доверяла Ленни так же, как и самому Жрецу, поэтому была уверена, что она справится с её просьбой. Оставив эньера наедине с её мыслями, Ленни покинула зал и закрыла дверь. Сидония вновь подняла глаза на тёмную фигуру Жреца, что был запечатан в кристалле. — Ты всё слышал. Мы выполнили свою миссию. Последнее слово за тобой, Эрнест.***
Прилетевший к ребятам Груви без Кеннета заставил всех тут же напрячься. Пока они летали и искали убежище, Хранители Покоя сами разыскали какую-то пещерку и укрылись там от дождя. К сожалению, крайне озабоченный помощник горе-путешественника заставил их всех пулей вылететь оттуда и отправится на поиски парня. Лететь они не стали, ведь понимали, что могли получить молнией по лицу, а умирать никто не хотел. Двигаясь под скалами, чтобы не промокнуть ещё сильнее, они дошли до края какого-то глубокого ущелья и осмотрелись. Было темно и мокро, так что никто ничего не видел дальше расстояния вытянутой руки. Тем не менее спустя пару минут ходьбы Эдди споткнулся обо что-то, чуть не улетев в ущелье, но Винни поймал его за шарф, попутно поднимая с земли предмет, об который споткнулся ученый. Вещь была, кажется, изрядно поломана и запачкана в грязи, но кеатл всё равно узнал её. — Ребята, это разве не его подзорная труба? — спросил Эдди Хранителей Покоя, и они дружно закивали, переглядываясь. — Круто, значит, он где-то здесь. — Либо на дне ущелья, — раздраженно усмехнулся Кейпа, скрестив руки на груди. Ребята шутку мурна не оценили, а тот в свою очередь начал бубнить. Винни, плюнув, почистил треснувшую линзу подзорной трубы и осмотрелся. Ничего не было видно, а назойливый дождь лишь сильнее пачкал стекло, не давая вообще что-либо разобрать. Хоть это и был отвратительный план, вскоре кеатл смог различить человека, кажется, лежащего на земле. Из-за такой новости все поёжились, понимая, что Кейн мог угодить в какую-нибудь смертельную передрягу, но думать уже не было времени. Поспевая за другими, Винни вдруг понял, насколько это напряжение похоже на то, которое он испытывал раньше, в Храме, разыскивая трупы павших солдат. Это отвратительное чувство незнания, ожидания чужой смерти и подготовки к тому, что твой лучший друг или товарищ может быть уже мертв, и тебе придётся выносить на своих плечах его изуродованный труп. Подойдя поближе, ребята увидели своего приятеля лежащим лицом в землю и, судя по всему, в отключке. Все не было так плохо, как они ожидали: почти все руки и все ноги на месте, голова на шее, ничего не сломано, крови нет. Проблема была в том, что Кейн был без сознания и признаков жизни не подавал. — Ну, смотрите, голова на месте, уже хорошо, и не такого видал, — хмыкнул мурн, отрывая голову парня от земли. — О, у него реально такие мягкие волосы? Думаю, если помыть его, будет ещё лучше. Все ребята закатили глаза, ведь сами всегда хотели потрогать мягкие человеческие волосы, но занудный Кейн никогда этого не позволял. Сначала аккуратно вытерев его лицо от грязи, Кейпа начал бить его по щекам, пытаясь «разбудить». Это помогло в день побега с Тюрьмы, значит, должно было помочь и сейчас. Но, несмотря на усилия мурна, он не очнулся, что было достаточно странно. Отпустив голову парня, Кейпа встал с колен и почесал затылок. Кажется, его друг достаточно сильно ударился головой и совсем вылетел из реальности, не реагируя даже на длинные мурнские когти. Хранители Покоя, стоявшие рядом, пожали плечами, ведь сами не особо знали, чем можно разбудить его быстро и безболезненно. У Паскаля была идея поднести к носу Кейна молоко, но молока рядом не оказалось, равно как и какой-нибудь птицы или мёда, на которых у него также была аллергия. — Ну, не знаю, давайте я его разрядом ударю? — пожал плечами мурн. — У нас так все делают, когда кто-то в обморок падает. Не знаю, правда, как оно на людей подействуют, мы-то там все с зелёной магией. — Да мы тут все никогда с людьми дела не имели, ты нас спрашиваешь? — усмехнулся Ялекс. — В истории Деройсити их всё равно только двое было, не считая тех древних, которые нам однажды язык подарили. — Очень не хотел прерывать ваш разговор, но давайте думать быстрее, иначе мы все здесь простудимся! — воскликнул внезапный Паскаль, тыкая Кейпу в грудь. — И это будет ваша вина, а лечить придётся тебе. Кейпа состроил тупое лицо и передразнил Паскаля, пародируя его голос, на что кеатл недовольно распушил мокрый хвост. К счастью Паскаля, думать им больше не пришлось, ведь они заметили, что ранее полумертвый Кейн уже сидел на траве и удивлённо рассматривал свои руки и себя в целом. Парень трогал свой протез и лицо настолько заинтересованно, будто впервые оказался в своём теле. Хранители Покоя радостно выдохнули и подошли к другу, который, перепугавшись, отполз назад и посмотрел на них снизу вверх. — Доброе утро, Кейн, — добро поприветствовал его Эдди, подавая приятелю руку, чтоб тот встал. — Ну, выкладывай, что произошло. Живой хоть? Кеннет тупо посмотрел на кеатла и попытался протянуть ему протез, но промахнулся и чуть не согнулся лицом в грязь. Эдди поймал его и еле-еле поставил на ноги, хоть парень так и норовил упасть. — Ой, да ты сильно ударился, видимо, — учёный похлопал его по плечу, пока остальные Хранители Покоя смотрели на друга с неприятным удивлением. Внезапно подбежавший Паскаль схватил Кейна и дал указание всем ребятам живо идти в укрытие, ведь они все уже «промокли до ниточки», и им стоит продолжить расспросы в более сухом месте, а не на скользком краю глубокого ущелья. Используя крылья Груви как зонт, хранители поползли до ближайшей пещеры, чтобы укрыться от разошедшейся стихии. Пока они шли, парень не сказал ни слова, а лишь тупо смотрел по сторонам и рассматривал своих друзей. Ребятам было неловко от мутного и тупого взгляда их лидера, который сам на себя не был похож, но они сбрасывали всё это на очередное сотрясение. Зайдя под каменную крышу, все стали отряхиваться и сушиться, расположившись на сухих и достаточно тёплых камнях. Кажется, где-то рядом был подземный вулкан, который нагревал эти пещеры и все подземные реки рядом с ними. Винни, усевшийся поодаль от Кейна, начинал чувствовать себя все более неловко от этой ситуации, а особенно от того, как странно на него смотрел парень. Без прежней обиды, злости и грусти в глазах, он просто рассматривал кеатла, будто видел его впервые. «Только не говори, что тебе отшибло память, — грустно подумал Винни, смотря на него в ответ. — Куда ж мы без нашего зануды». Тем временем мурн достал фляжку чистой воды и сунул её Кейну, который не был против. — Ты хоть что-нибудь скажешь, нет? — недовольно спросил Кейпа. — Ребят, я его не так давно знаю, это нормально? Хранители Покоя дружно мотнули головой, но вот сам парень почесал затылок и вдохнул. — Кейпа, правильно? — вдруг спросил он достаточно хриплым голосом, чем напугал всех. — Привет всем, я наконец-то осознал ситуацию, понадобилось немного времени. Если ты что-то ждёшь от меня, то, если что, дела у меня нормально, и ударился я не так сильно, можешь не беспокоиться. По крайней мере, у меня ничего не болит. Не знаю правда, должна ли так правая рука болеть, или это от протеза моего? Интересная штука. Мурн округлил глаза, а потом засмеялся. — Приятель, это у тебя спросить надо, у меня руки на месте, — сказал он. — Ты же сам его делал, нет? Мне ребята рассказывали, как вы за огневиком в Перевал ходили. Нет, не ври, тебя сильно потрясло. Ялекс на фоне кивнул, вспоминая былые времена. День, когда они познакомились с Альтаиром и Тео, был просто шикарным. Эньеру всё ещё было интересно, почему и каким образом краец оказался в Южной Тюрьме, ведь он упорно это скрывал, будто сам не знал. — Не-не, я просто… — Кейн призадумался, почёсывая подбородок. — Не привык после отключки, во! Как будто всё по новой, понимаешь? Хах, а там сильная гроза, видали? Но, думаю, мы скоро сможем продолжить свой тяжёлый путь в ваше королевство, Кейпа, и навести там порядок, а потом поискать камни! — Ой, ну наконец-то ты вспомнил о нашем камне, мистер Умник, — хмыкнул Паскаль, поглаживая парня по голове. — Но грозу нужно переждать, придержи коней. Кеннет окинул Паскаля взглядом, будто что-то вспомнил, и его взгляд тут же упал на блестящий ключ, который кеатл упорно пытался спрятать под накидкой. Подняв брови, парень улыбнулся, потирая руки. — Ладно, ладно, посиди пока тут, приди в себя, а то ты себя странно ведёшь, — продолжил кеатл. — Ну, страннее, чем обычно. — Да я!.. Я уже привык! — возмущенно воскликнул Кейн и вскочил на ноги, покачиваясь. — Боже, а я, оказывается, такой низкий. Он уставился на мурна, стоявшего рядом, понимая, что разница между ними не такая уж и большая, чего говорить про кеатлов и огромного эньера. Ребята ничего не ответили, понимая, что их другу явно нехорошо. Кейпа, поморщив нос, забрал фляжку и отошёл, расположившись на ближайшем камне. У мурна был шикарный, но немного надорванный плащ, который он мог использовать либо как подстилку, либо как одеяло, чему завидовали остальные ребята. Вообще, Хранители Покоя во многом завидовали Кейпе: отличный лидер огромного восстания, очень сильный маг, умный и смекалистый, а также непоколибимый и решительный, хоть и немного скверный. Впрочем, в последнем он не был хуже банально Кейна, так что ребята отлично приняли нового сообщника. Все, конечно, понимали, что, связавшись с Кейпой, они ввязались в мурнскую заварушку, а также грозятся развязать войну во всём Деройсити. Кейпа ясно дал понять, что против его восстания на стороне Сапсана также играет Пастор, который уже и так ищет беглецов вместе с камнем. Если Верховен кеатлов узнает, что «воры и предатели» будут воевать против его армии и Сапсана, то им точно придется предстать перед судом, который закончится тройной виселицей, если не больше. Мурн, конечно, пытался ободрить ребят, говоря, что их армия даже больше государственной, если брать ещё и восстания кеатлов, и они будут в порядке, Хранители Покоя всё равно немного побаивались. Хотя, чего им терять? Ребята уже давным-давно подписали себе смертный приговор. У каждого сейчас были свои собственные волнения. Паскаль трясся за фиолетовый камень, который внезапно оказался не у Кейна, Винни боялся за его отношения с Хранителями Покоя, Ялекс за отца и мисфитов, оставшихся с ним и Теодором, Эдди за все их планы и себя, Кейпа за свою победу, а Кейн… Если смотреть на него сейчас, создавалось ощущение, что он успокоился и не думал вообще ни о чём. Он очнулся с яркой улыбкой и светом в глазах, готовый ко всему и уверенный во всех своих действиях, будто точно знал, что произойдет завтра, послезавтра, через месяц. Казалось, что удар головой подарил ему ясновидение, и этому не было ровно никакого объяснения. Чем дольше Хранители Покоя находились с этим «новым» Кейном, тем больше замечали странностей, начиная чувствовать себя как-то неловко, будто парень чего-то не договаривает. Даже несмотря на то, что он говорил как-то подозрительно много, было ясно, что говорит он не всё. Ожидалось, что гроза затянется ещё надолго, поэтому ребята решили переждать её тут, даже не мечтая выдвинуться дальше раньше утра. В принципе, многие были рады, даже Груви, который уже изрядно устал. Хранители Покоя закрыли вход в пещеру от дождя лиственным настилом, быстро собранным из подручных материалов, расставили палатки и развели небольшой костёр, чтобы ещё сильнее прогреть уже и без того тёплую пещеру. Поднявшийся северный ветер упорно выдувал всё тепло, поэтому его приходилось поддерживать постоянно. Мест для сидения не нашлось, так что все расселись либо на полу, либо на ближайших камнях. Кейн постоянно перебегал с места на место, пытался найти удобную позу, чуть ли не на потолок лез, будто ему было как-то некомфортно в собственном теле. Ребята постоянно замечали, как он пугался своего протеза, закидывал назад накидку, чего никогда не делал, пытался собрать волосы в хвостик или убрать чёлку, но у него этого не получалось. «Да я просто не могу удобную позу найти!» — отнекивался маг на любой вопрос ребят о том, не болит ли у него ничего. Паскаль думал, что хуже молчаливого Кейна уже ничего не будет и хотел вернуть того самого, но понял, что ошибался в своих желаниях. Такой Кейн не радовал, а только сильнее напрягал. Сквозь чёрные тучи не было видно солнца, так что нельзя было точно сказать время. То ли сейчас была ночь, то ли день, то ли уже рассвет или закат. Все ребята, будучи возбужденными от странной ситуации, спать не хотели, поэтому решили перекусить. Ялекс по-быстрому скидал всё в ведро и поставил на костёр, чтобы сварить какой-то более-менее безопасный для жизни хранителей суп. — Мне вот что интересно, — начал Ялекс, помешивая свою стряпню. — С чего вообще Сапсан начал всё это? Когда мы только стали получать новости из остального мира, многие газеты писали, что он был достаточно приятным правителем. — Чего? Ты серьёзно?! — засмеялся Кейпа. — Сапсан всегда был полнейшим идиотом. Ему просто повезло, что у прошлого Шамана не было детей, и правителем пришлось делать какого-то там двоюродного внука троюродной бабки тётки его жены. Не знаю вообще, кем он там приходится, и как его вообще взяли в верхушку. — Ну, скажем так, Сапсан никогда не был таким. Нет, я согласен с вами и удивлён, что он стал Шаманом, но до своего правления он был очень приятным и умным парнем, — вдруг выдал Кеннет, заставив всех ребят посмотреть на него с недоумением. Замешкавшись, парень потянул себя за воротник и отвёл взгляд в сторону. — Я-я читал просто заметки в книге, там было написано что-то такое, ага. — Ой, да я не знаю, кем он был раньше, мы уже это вроде с тобой обсуждали, Кейн, — хмыкнул мурн, проигнорировав всё вышесказанное. — Я тебе говорю, он Шаманом стал после ухода Эрнеста, а там вообще всё наперекосяк пошло, особенно у эньеров. Я никогда не лез в их дела, но ты не представляешь, насколько эньеры стали раздражительными вместе с Витс. Если что, прости, Ялекс, ты, вроде, нормальный. — Если тебе интересно, то я полностью согласен с твоими словами, — кивнул эньер. — Я застал времена Эрнеста только совсем маленьким, так что ничего не помню, но вот эту анархию с Витс почувствовал на собственной шкуре. Кеннет слушал всё это с огромным интересом, наблюдая за собеседниками. Ему явно было интересно узнать что-то новое об Эрнесте и правителях в целом. Эдди, который не застал ничьи времена, тоже слушал достаточно внимательно, пока старшие друзья разбирались в воспоминаниях. — А я ничего не помню, — Винни пожал плечами. — Мои воспоминания начинаются где-то со знакомства с моим другом Гастоном в интернате, а мне на тот момент было уже лет восемь. Родителей не знаю, брата своего не знаю, а информация о внешнем мире была недоступна. Все понимающе закивали, а Ялекс даже похлопал его по плечу. — То есть ты не знаешь, как звали твою мать и брата? — спросил воодушевлённый Кейн, смотря прямо на кеатла своим голубым глазом. Винни несколько перепугался, ведь это был первый раз за последнее время, когда Кейн нормально спросил у него что-то, не выглядя так, как будто он собирается его вырезать. — Мне кажется мы уже тоже обсуждали это с тобой, — смущенно ответил кеатл, намекая на разговор с Кейпой. — Я же сказал, я не помню их имён. Вот внешность помню: мой брат-близнец был точной копией меня, а у мамы были короткие медовые волосы, вечно недовольное лицо; прямо как у тебя, Кейн; узкие голубые глаза… Она была достаточно похожа на нас с братом, вродь как. Парень загадочно улыбнулся и покачал головой с лицом «А я что-то знаю». Винни насторожился и отсел подальше от приятеля. Здесь явно было что-то не так. Если раньше кеатл хоть понимал, что происходит между ним и Кейном, то теперь он вообще ничего не осознавал и разобрать не мог. Маги переглянулись. — Так, Кейн, тебе надо проспаться, — строго сказал Паскаль, на что парень удивлённо поднял бровь. — Ты явно не в себе. Поешь, да поди спать, отдохни. Утро вечера мудренее. Послушайся старших хоть раз. Кейн недовольно уставился на Паскаля, и его новое довольное лицо вдруг сменилось на привычное раздраженное и несколько злое. Увидев это, ребята выдохнули, ведь впервые за пару часов встретились с привычным Кейном. Может, он пришёл в себя? Ялекс аккуратно раздал каждому по чеплашке супа и ложки. Он получился не самым вкусным, несколько кислым, но зато тёплым и достаточно сытным, так что никто не жаловался и не спрашивал, что входит в состав варева. Когда все поели, ребята промыли посуду дождевой водой и решили сыграть в кости, попутно пытаясь затолкать Кейна в палатку. Парень упорно сопротивлялся, заявляя, что он в полном порядке, но Хранители Покоя настояли и он всё-таки скрылся в темноте пещеры.***
Всю ночь ребята просыпались то он внезапного грома, то от порывов ветра, то от чьих-то шагов. Сначала это был Ялекс, который пошёл тушить внезапно разгоревшийся костёр, потом Кейпа, которого бесил шорох листьев, затем ещё кто-то. Но вот потом Паскаль проснулся окончательно, когда молния ударила прямо перед входом в их пещеру. Кеатл единственный заметил это, ведь его палатка была расположена окошком к выходу, и яркий свет резко ударил по его глазам. С перепугу сон как рукой сняло, и Хранитель лениво вышел из палатки, решив проверить погоду. Натянув накидку, Паскаль подошёл к выходу и выглянул на улицу, где всё ещё поливал дождь, но уже не такой сильный, хоть гроза и не отступала, судя по молнии. Да уж, Деройсити умел удивлять погодой. Паскаль уже было хотел уходить, немного постояв у выхода, но, развернувшись, увидел, что палатка Кеннета была открыта нараспашку, что его очень сильно напугало. Допустить, чтобы Кейн сбежал в таком состоянии, было худшей ошибкой, которую могли совершить ребята прямо сейчас, поэтому Хранителю срочно нужно было что-нибудь придумать и найти беглеца. Подойдя чуть ближе, Хранитель заметил, что кровать, то есть, спальный мешок, был нетронут, а одежды никакой не было вообще, будто парень вовсе не спал этой ночью. Насторожившись, кеатл обошёл всю пещеру кругом, но не нашёл ровно никаких намеков на Кеннета, кроме мокрых следов к выходу. Всё же понимая, что это было очень опасно, он натянул накидку на голову и аккуратно вышел на улицу, надеясь, что молния не ударит прямо в него. К счастью, на мокрой траве и земле следы были видны просто отлично, так что кеатлу даже не пришлось долго искать своего приятеля. Поднявшись на холмик, Паскаль заметил Кеннета где-то поодаль, стоявшим почти на краю ущелья. Он, кажется, держал что-то в руках, даже не обращая внимания на погоду вокруг. Кеатл заметил, как сильно меняется Кейн с мокрыми волосами: они становятся прямыми, длиннее и кажутся ещё более тяжёлыми. Подойдя чуть ближе, Паскаль окликнул Кейна: — Эй, ты чего там делаешь? Пошли спать! — по-доброму сказал кеатл, но парень даже не развернулся к нему. — Кеннет! — Да ладно, ладно тебе, Паскаль, я услышал тебя ещё до того, как ты что-то сказал, — усмехнулся Кейн, медленно поворачиваясь к кеатлу. — Я вышел немного подумать, привести свои мысли в порядок и разобраться в некоторых моих душевных проблемах. Огромное множество вещей беспокоит меня в последние дни, и мне нужно было немного подышать свежим грозовым воздухом, который так приятно успокаивает разгорячённую голову… Хранитель никогда не слышал, чтобы Кеннет разговаривал именно так — манера была совершенно иная. Мотнув головой, Паскаль окинул его взглядом и увидел, что в руках он держал какую-то серебряную подзорную трубу, которая, кажется, называлась «Горизонт». Кеннет рассказывал про неё и историю с Нимбусом, упомянув, что Горизонт создал Эрнест, вложив туда самые глубокие факты и информацию о Деройсити. — Зачем тебе Горизонт? — Ах, действительно, зачем мне моя вещь? — парень перешёл на чистый смех. — Проверяю всё на сохранность, работоспособность и чистоту деталей. Решил пораскинуть мозгами: куда же пропали остальные линзы? Ощущение, что я не был в Деройсити уже сотню лет, а столько возможностей утекло сквозь пальцы… Ах, была бы воля моя, да мир бы уже давно преобразился в моих руках. Кеатл потупился. Либо Кейн потерял память и начал выдумывать, либо ему наоборот прибавилось чьих-то чужих воспоминаний, либо он просто бредил. — Кейн, ты в последнее время меня очень сильно пугаешь… Сначала ты был очень мрачный, отказал нам в прямой помощи, потом ты начал перепалки со всеми Хранителями Покоя, отказываешься нормально разговаривать со мной, а теперь ты ударился головой и вообще стал сам не свой! Разве ты не помнишь нашу первую встречу? Ты же стал мне как сын, Кейн, ты был таким добрым, ласковым и послушным парнем. Ты много читал, изучал, всегда был рядом. Что происходит? — вздохнул Паскаль. — Пожалуйста, давай просто поговорим, как отец с сыном. Я могу тебя выслушать, если хочешь. Всем иногда нужно высказаться, вылить куда-нибудь скверну из души. Кеннет засунул Горизонт за пояс и пожал плечами, несколько расставив ноги в стороны. Он стоял в очень вальяжной позе, будто ему было плевать вообще на весь разговор. — Знаешь, я почему-то знал, что ты так скажешь. А ещё я знал, что за мной кто-нибудь придёт, и я даже не удивлён, что это ты, Паскаль, — хмыкнул он, сняв с лица улыбку. — Хотя знаешь, я даже рад, очень рад тебя видеть. У тебя как раз есть кое-что, что мне нужно, нужно всем нам, да всему Деройсити в целом. Вещь, которая может открыть последнюю дверь. — Во-первых, мы уже обсуждали эту тему с тобой, а во-вторых, ты не ответил на мой вопрос… — О Звёзды, Паскаль, разве ты ещё не понял, что именно происходит вокруг тебя? — устало выдохнул Кейн, закатывая голубые глаза. — Хоть мы с тобой и не встречались раньше, только лишь на словах между делом, Ленни всегда говорила мне, что ты очень умён и эмпатичен. Да и сам Кеннет так думал. Знаешь, как часто он думал о тебе? Надеялся, что ты поможешь ему, очистишь от проклятия и, наконец, примешь таким, какой он есть. Кеннет — ребёнок ранимый, и был таковым с самого своего рождения, и его сердце отчаянно нуждалось в поддержке. Именно поэтому он так яро пытался извиниться перед вами за предоставленные неудобства в Храме. Паскаль застыл. — Ленни? Откуда ты знаешь Ленни? — он снова помотал головой, пытаясь вообще понять, что происходит. Ситуация была просто отвратительна. — Почему ты говоришь о себе в третьем лице?! Кейн, я знаю, насколько ты мягкосердечен и раним… Я всегда был готов принять тебя… Кеннет вдруг ударил себя протезом по лицу. — Нет, друг мой дорогой, ты действительно не понял, о чём я? Если честно, я не хотел так быстро раскалываться, но перед тобой как-то не жалко, Паскаль. Твой ум, твоя сила и твоя харизма всегда поражали меня до глубины души, и я приятно удивлён видеть такого мага прямо рядом с собой, — парень поправил чёлку. — Может, ты хочешь поиграть в «Виселицу»? Я загадываю имя, а ты называешь буквы. Пять ошибок и ты труп, помнишь правила? Эта игра очень проста, но удивительно интересна. — В «Виселицу»? — Паскаль сглотнул. — Игра, принесённая в Деройсити Эрнестом… — Ты как-то неправильно играешь, дорогой, мне стоило повторить правила. Я сказал называть буквы, а не сразу всё имя, — недовольно сказал Кейн и следом вздохнул. — Но я вот что скажу: догадливостью от тебя и не пахнет, Паскаль. Может, все остальные были просто открытыми книгами? Или я тебя пугаю? Не выспался? Ах, извини, что наша первая с тобою встреча проходит в таком ужасном виде, мне стоило подготовиться чуть лучше. Я не очень хороший притворщик, но отличный политик, так что собеседования устраивать умею. В этот момент Паскаль перестал слышать голос Кеннета. Он слышал только чужой глубокий голос, который был странно знаком. — Эрнест… — Ах, ну да, я не очень хорошо играю роль брата, признаю, просто пока ещё не понял, как подогнать себя под чужое поведение, — он пожал плечами. — Ты не должен быть удивлён. Все знали, что я рано или поздно вернусь в земли Деройсити. Небеса потеряли свою самую яркую звезду, и я намерен вернуться на вершину. И вот здесь кеатл начал складывать всё в единую линию. Витс, говорившая, что всё началось из-за брата Кеннета; «Хранители Покоя», сильно схожие с «Миротворцами»; рассказы Мэлви о желаниях Эрнеста; сам Кейн, ставший Принцем эньеров не по чистой случайности; мисфиты, увидевшие в Кейне Эрнеста не просто так; и, наконец, странное поведение и мысли Кеннета, как будто он уже давным-давно говорил со своим братом в своих снах. Всё это время Эрнест просто водил за нос Кейна, пытаясь достучаться до него и остальных ребят. Амбиции старого Жреца не были понятны никому в Деройсити, и Паскаль не знал, для чего он всё это делает. Зато сейчас стало понятно, почему Кейн отклонил их просьбу помочь с камнем, почему он так вёл себя и зачем ему его ключ, отданный Паскалю Ленни. Это не был Кеннет Хилл. Это был Эрнест Хилл. — Я правда не знаю, зачем тебе всё это, Эрнест… Чего ты хочешь? Разве ты не мог просто позвать нас? Ты же понимаешь, что контролировать чужое тело и терроризировать своего брата — отвратительное решение? Я никогда не критиковал твою гениальную политику, твои заслуги, изобретения — ты и правда был гениальным правителем, так почему бы тебе и сейчас не проявить свою дипломатию, Жрец? — Так я сколько месяцев пытался, ты о чём, дорогой. Я никогда не перехожу к исключительно радикальным мерам, пока не испробую все другие доступные варианты, это отнюдь не гуманно, — он скрестил руки на груди. — И я раз пытался, два пытался. Кеннет, конечно, парень умный, достойный быть таковым, но этот его ум настроен идти наперекор всем правилам, просьбам и наводкам, будто бы его имя и так было перечёркнуто на страницах Божественного порядка. Кеннет никогда не был настроен на выполнение моих просьб, хоть и пытался сначала, будучи слегка потерянным в потоке событий. Впервые я смог связаться с моим младшим братом в простой момент, когда Миротворцы наконец увидели в нём меня, и их магия смогла соединиться с моей, послав удивительно сильный сигнал прямо ко мне. Я, вообще, очень удивлён, что мой брат оказался достаточно разумным, чтобы не слушать каждый встречный голос в своей голове и уметь постоять за себя, но в данной ситуации это не сыграло мне на руку. Если бы не я и мои возможности, мы бы уже давно все погрязли в земле или закончили в могиле, потому что Хилл-младший не умеет принимать должных и взвешенных решений. Ситуация с грозой и потерей разума Кейна лишь дала мне возможность помочь всем нам и сделать все дела быстро, а не как мой брат, растягивая их на полгода просто потому, что он не хотел никого обидеть. В этом его мелочность, из-за которой Кеннет не может достигнуть определённой цели. Паскаль задумался, пытаясь переварить всё, что сказал Кейн-Эрнест. У него всё ещё не укладывалось в голове, что перед ним стоял уже не Кейн. Последнего тут вообще, кажется, не было. — Как ты вообще можешь судить своего младшего брата, которого ты даже никогда не видел? — Паскаль вступился за Кейна, ведь любил и уважал этого маленького паренька. С самого начала он не хотел, чтобы он повторил судьбу Путеводной звезды. — Как ты можешь осуждать его, даже не зная, что произошло? Кейн всегда был умным парнем, он всегда пытался угодить всем и вся, откликался на зов помощи. Да, он не всегда был прав, не всегда поступал верно, но он пытался. В отличие от тебя, Эрнест, он знает гораздо меньше о Деройсити и здешних порядках, но он старается стать лучше. Если бы ты не давил на него и не запугивал, дал бы время на подумать, Кейн смог бы придумать план. — Я повторюсь, Паскаль. Главная проблема: его мелочность. Он совершенно не умеет сосредотачиваться на одном деле, а постоянно отвлекается на другие. И вообще, с каких пор ты пытаешься поставить меня на место, господин Хранитель? Поверь, я диктую правила в Деройсити уже последние лет тридцать, я пытаюсь сделать его лучше, но мне постоянно кто-то мешает: то Эстрель, то Сидония, то Витс, теперь вы. Просто послушай: мои планы никогда в основном не влекли за собой много смертей, а этот вообще не должен. Дела пойдут гораздо быстрее! И ты вновь увидишь свой дорогой для Анталы камень! Кеатл поник. — Но увижу ли я вновь Кейна?.. — Тебе что, недостаточно его лица прямо перед тобой? — усмехнулся он. — Да дело даже не в этом, пойми меня. Я пришёл сюда не только помочь ситуации, но и я также хочу забрать некоторые вещи, которые по закону принадлежат мне и никому другому. Я знаю, как у тебя оказался этот ключ и даже знаю, кто попросил Ленни отдать его тебе. — Зачем он тебе именно сейчас?! — зарычал Паскаль. Этот диалог выводил его из себя. Кеатл даже не знал, зол ли он, расстроен или поражен внезапным возвращением Жреца в таком вот виде. Всё это было просто отвратительно и непонятно. Он начинал понимать, как ужасно чувствовал себя Кейн, попав в общество магов. — Ну, ты меня тоже пойми, я просто устал ждать в своей тюрьме, прогнивший и забытый миром, — Кейн-Эрнест пожал плечами. — Я двадцать лет ждал каких-то продвижений от Миротворцев, потом от их отстатков, потом от Кеннета, явившегося в Деройсити новой звездой на небесах. Понимаешь, Паскаль, вот этот ключ — не просто ключ. Если бы он просто открывал дверь, ему цена была бы лишь половина блестящей монетки дэро, но я не просто так трясусь за него, как за камни и себя в целом. Тебе что, жалко просто отдать его мне? Он всё ещё будет рядом с тобой, рядом с твоим сердцем и глубокой душой. Ленни отдала его тебе на сохранение до того, как он понадобится, а он мне понадобился. Я не вижу смысла объяснять подробности, ведь вещь эта моя. — Я… Я всё это понимаю, но… Я не могу так просто взять и довериться тебе. Почему я вообще должен верить этому всему? Да, ты звучишь убедительно, но я никогда не видел тебя, Эрнест, только слышал о том, какой ты гениальный, добрый и прекрасный правитель. Видя тебя сейчас, я начинаю сомневаться в этих словах, ведь не знаю, мог ли ты вообще так поступить. Это неправильно. Я не могу доверять самозванцам. — Прости, но как ты меня назвал? — он начал обходить Паскаля кругом, и кеатл стал делать то же самое. В итоге они поменялись местами, и последний встал на край ущелья, даже не подумав об этом. Кейн-Эрнест выглядел достаточно спокойно, даже слабо улыбался, смотря куда-то в сторону. Его взгляд, мимика и движения были крайне привычны для Кеннета, но слова — нет. — Поверь, я не буду никому врать, если уже начал что-то раскрывать. Паскаль, не будь таким тяжёлым и нудным, это и так слишком затянулось. — Спешка, спешка… Куда ты спешишь? Ты не даёшь даже подумать! Кейн-Эрнест закатил глаза и вздохнул. — Ах, извини меня, но ты меня просто начинаешь немного раздражать, совсем маленькую капельку, будто бы частичка сахара в чашке вечернего чая. Я думал, будет как-то быстрее, ведь ты казался мне более лёгким на подъём, удивительно приятным и отзывчивым. Знаешь, я не люблю долгие решения проблем, я надеялся, что ты уже понял это. Просто отдай мне ключ и всё будет нормально, быстрее, пожалуйста. Я не причиню никому из вас вреда, если ты сделаешь это, хорошо? Паскаль задумался. Он бы, может, и согласился, чтобы оставить всех в покое, но его вывела эта ситуация. Самое плохое было в том, что кеатл не знал, что Эрнест сделал с настоящим Кейном и увидит ли он его вообще. Он не знал планов Жреца. Он реально не мог ему доверять. — Нет, Эрнест, прости, но мой финальный ответ — нет. Удивлённо посмотрев на кеатла, Кейн-Эрнест почесал затылок и моргнул, и Паскаль увидел, как ярко загорелся его глаз. Понимая, что сейчас произойдет что-то очень нехорошее, Хранитель заметил, как громко и быстро бьётся его сердце в ушах. Неужели он был напуган? Такого с Паскалем не случалось уже очень много лет. Слегка подумав, парень призвал свой меч. Кейн-Эрнест сконфуженно посмотрел на него, видя перед собой не своё оружие, а меч своего младшего брата, но решил вернуться к делу, начав медленно подходить к Паскалю. — Ах, Паскаль, я же пытался быть с тобой таким приятным и спокойным, прямо как ты. Я целиком и полностью объяснил тебе ситуацию, предоставил чуть ли не все собственные документы и доказательства, доверил тебе свой план, но… Почему же ты отказал мне? Мне очень жаль слышать такой ответ, дорогой, я надеялся, что ты поймёшь меня. Неужели ты не доверяешь благородству семьи Хиллов? — он остановился прямо перед кеатлом и окинул его взглядом снизу вверх, остановившись прямо на розовых глазах. В них откражалось лицо парня, такое странное и несколько искажённое, но в то же время привычное. Наверное, оно мешалось с огоньком страха, который играл в душе Паскаля. — Я ненавижу насилие, я ненавижу злодеяния, я сражаюсь за свободу и открытость души Деройсити. Моя политика всегда была исключительно либеральна и гуманна, публична и самокритична, но… Как я уже сказал, испробовав все варианты, я вынужден обращаться к более радикальным методам решения своих проблем и мировых вопросов. Извини меня за столь нескромный вопрос, но сколько раз ты умирал? Я не могу ощутить твою магию. Кеатл потупился. Он не знал, что ответить на весь этот огромный монолог Жреца, который звучал действительно очень чувственно. Паскаль даже на секунду пожалел о сделанном. — Ни разу… Ни разу не умирал. Моя оболочка цела. — Ах, ну, в таком случае, тебе ещё может улыбнуться удача. Хотя не думаю, что любое тело может восстановиться от такого, но в тебя я исключительно верю — твоя магия и оболочка действительно очень сильны. Кстати, если что, Кейн правда очень любил тебя и будет рад снова тебя увидеть, поэтому попытайся вернуться, хорошо? Я буду ждать твоего возвращения, чтобы мы смогли закончить наш с тобою приятный диалог за кружкой горячего чая. Недолго думая, Кейн-Эрнест пронзил Паскаля длинным резным мечом прямо в самое его сердце, заставив кеатла издать хриплый крик, такой оборванный и смазанный, будто бы падающая вниз птица. Парень увидел, как розовые глаза мага начали медленно бледнеть, теряя прежний яркий цвет, а тело совершенно размякло и поддалось чужому мечу. Второй рукой он взялся за серебристый ключ, висевший как подвеска на груди Паскаля, и притянул его к себе, легко снимая с кеатла. Даже не вытаскивая лезвия из тела мага, Кейн-Эрнест на удивление аккуратно столкнул его в ущелье, на самое дно, покрытое множеством каменных шипов. Ещё немного посмотрев вниз, пытаясь глазами найти своего старого друга сквозь пелену серого дождя, Кейн-Эрнест отошёл от края и осмотрел ключ. Он весь блестел и был достаточно большим, а его ручка выглядела на удивление круглой. Впрочем, этому была причина: повернув её, парень смог вытрясти из неё какую-то белую линзу, чему тут же улыбнулся. — Ах, Нимбус… Тебе даже не стоило заключать сделку с Кейном. Если ты не идёшь ко мне, я сам приду к тебе.***