***
— Включи печку, — в очередной раз, поежившись от холода, просит Лана. Уставившись прямо на дорогу, Солдат, кажется, и не слышит ее. Шумно выдохнув, Лана сама включает обогрев в угнанном им внедорожнике. У этого парня еще и странный фетиш на большие машины, усмехаясь, думает она. На ее действие он снова не реагирует. Сначала он угоняет вертолет, потом выбрасывает ее в воду, даже не предупредив. А теперь, когда она мокрая и замершая клацает зубами рядом, даже не реагирует. Только кидает на нее быстрый взгляд, когда Лана стягивает с себя мокрую куртку и пайту, вместе с промокшим бюстгальтером, бросая их на пол заднего сиденья. Теперь-то конечно он на нее поглядывает. Еще бы, замерзшая, растрепанная девчонка в одной мокрой майке, кто тут устоит? — Что он хотел? — Сев к нему в пол оборота, спрашивает Лана. — Тот человек? В вертолете ты сказал, что Он сказал тебе уходить? Он за этим пришел? Освободить тебя? — Хотел получить рапорт, — спустя пару минут молчания, отвечает он. — Что за рапорт? — Лана замолкает, получив недовольный, холодный взгляд, вместо ответа. Прикусив губу, она пожимает плечами. — Ладно, прости, — откинув свое сидение, она перебирается назад. Солдат провожает ее недовольным взглядом. — Посижу тут, — говорит Лана, роясь в своей сумке. — Чтобы не раздражать тебя, — наконец оставив потрошить вымокшую сумку, она стягивает ботинки и джинсы, раскладывая свои вещи на спинке сиденья. — Вернись назад! — Холодно бросает он таким тоном, будто это приказ. — Если ты забыл, — высунувшись через сиденья вперед, говорит Джонс. — Я старше по званию, — солдат смотрит на нее через зеркало заднего вида. — Быстро, — коротко проговаривает он. — Ладно. Поняла, — быстро соглашается Лана, и садится обратно. Вытягивает ноги вперед, под печку. Наконец, начиная согреваться, блаженно прикрывает глаза. — Зря разделась, — усмехается он, притормаживая и сворачивая на какую-то лесную дорогу. — Дальше пойдем пешком. — Что? — Лана выпрямляется в кресле, прямо смотря на него. — Нет, я не высохла. — И что? — Машина останавливается и он, наконец, поворачивается к ней. — Дальше идем пешком, нужно выбраться из страны. Чем быстрее, тем лучше. Или, — смерив ее долгим взглядом, говорит Солдат, — оставайся тут, мне все равно. — Правда? — Лана подается вперед, опираясь на его сидение, касаясь невзначай пальцами его бедра. — Тогда зачем ты забрал меня? — Солдат так же придвигается ближе, сидя практически нос к носу с ней. Фары он погасил, оставляя единственным источник света — приборную панель. И в этом тусклом свете его безэмоциональное лицо и холодные глаза кажутся еще более зловещими. Но Лана держится. Все время думая о том, что это ведь Джеймс, только Джеймс. Немного не в себе, но все же Джеймс. — Трахнуть тебя хотел, — усмехаясь, говорит он. Лана чуть наклоняет голову, всматриваясь в его лицо. Это какая-то проверка? Зачем он так говорит? — Напоследок? — Она вскидывает бровь и усмехается, глядя на него. Пусть не думает, что ей страшно. Она к его странностям давно должна была привыкнуть. Кажется, именно на это он и расчитывал. Хмыкнув, он откидывается на спинку сиденья и тянется к двери, чтобы открыть ее. Лана рывком перебирается с места к нему на колени. Солдат недовольно смотрит на нее, сжимает ее бедра, уже собираясь скинуть ее с себя. Ну, конечно, этот парень всегда сверху. Лана берет руками его лицо, всматриваясь в холодные ледники глаз. — Я скучала по тебя, — шепчет она. — Тебе — поправляет он, зачем-то говоря так же тихо. — Русский явно не твое. — Французский мне дается легче, — улыбается Лана, затем серьезно добавляет, — я видела твое лицо тогда. Когда ты убил того мудака, Роллинса. Это был не Джеймс, это был ты. Спасибо, — Солдат крепче сжимает ее бедра, но отбрасывать ее в строну, явно передумал. — Он мне никогда не нравился, — Лана убирает влажную прядь волос с его лица, заглаживая его волосы назад. — И все? — Она выжидающе приподнимает брови, глядя ему в глаза. — И я все еще тебя защищаю, — как-то резко говорит он. Лана хмыкает. Это, пожалуй, было высшим проявлением «чувств», с его стороны. И то, как эти слова отзывались в ней, приятным и трепетным воодушевлением, было каким-то мазохистским расстройством. Любить Джеймса было в каком-то смысле «нормально». Радоваться от того, что она не безразлична Зимнему Солдату, как минимум не нормально. Может, Старк прав? Лана усмехается этой мысли, понимая, что тюрьма ей не грозит, она же невменяемая. Солдат собирается пересадить ее в кресло, на этот раз, назад. Там-то ему поудобнее будет, Лана это быстро понимает, и в очередной раз упирается. — Поцелуй меня, — шепчет она ему в губы. — Хоть раз, — он больно хватает ее за волосы на затылке, от чего она не удерживает вскрик. Лана уже думает, что Солдат сейчас выкинет ее из машины, но он притягивает ее к себе. Целует так же, как и трахается — грубо, больно. Но так, что она чувствует, как у нее немеют ноги. А низ живота в один момент наливается тоннами свинца. Собственно, на это она и рассчитывала, предполагая, что поцелуй выйдет именно таким. Джеймс никогда ее так не целовал. Теперь она еще и это будет сравнивать. Лана крепко обнимает его, позволяя ему углублять поцелуй. — Расскажи мне, — шепчет она, прерывисто и глубоко дыша, и стараясь выжидать паузы между мысленным подсчетом секунд. Он внимательно смотрит на нее, будто обдумывая, а стоит ли. О чем она просит, он и так понимает. — Он хотел знать о рапорте за девяносто первый год, — говорит Солдат. — Хотел знать, где база в Сибири. — Что, в Сибири, эта база какая-то важная? — Она смотрит в его глаза, замечая, как он усмехнулся. Так будто смеется над ней, мол, сама не понимаешь? — Что в Сибири? — Он попросту смеется над ней. — Моя родина! — «Родина? Твоя родина Бруклин!» Эти слова застревают в ее горле. — А что было в девяносто первом? — Лана непонимающе смотрит на него, продолжая мысленно считать. — Что такого случилось в девяносто первом? — Я кого-то убил, — просто говорит он, и пожимает плечами, выразительно смотря не девушку, «а что, есть еще варианты?» — Понятно. — Выдыхает она. Понимая, что нихрена не понятно! — Еще разок поцелуешь? — Улыбаясь, шепчет она. Солдат уже хочет ответить, но язык, будто его не слушает. Лана смотрит на него напугано и… выжидающе. Солдат хватает ее за шею, вжимая в руль. — Что ты сделала? — Кое-как проговаривает он. — Отравила меня? — Пусти, — чувствуя, что начинает задыхаться, шипит она. Рука Солдата начинает расслабляться, но он прикладывает последние усилия, чтобы додушить ее. Но к счастью, не выходит. Его бионическая рука падает на ее колено, больно ударяя по чашечке, а сам он будто выключается. Сдвинув его руку со своей ноги, Лана прощупывает пульс на его шее и, подняв голову еще раз, целует его. Контрольный, прежде чем снять с губ пустую капсулу с транквилизатором. Выбравшись из кабины, она шумно выдыхает, опираясь на машину. Теперь она чувствует это по настоящему. Страх. Все тело потряхивает, даже руки не слушаются. Сейчас бы покурить, думает она, и с досадой вспоминает, что мокрые сигареты не курятся. Потерев саднящую шею, она собирается с силами, и оторвавшись от машины, открывает багажник, надеясь найти там что-то из одежды. Кажется, кто-то собирался утром в спортзал, усмехается она, вытаскивая из спортивной сумки чистую, еще пахнущую кондиционером форму. Стянув свою майку, Лана надевает черную спортивную майку, которая судя по всему, принадлежала очень высокому человеку, так как на ней висела, как короткое платье. Кое-как перекатив «тушу» Барнса на пассажирское сиденье назад, Лана десять раз пожалела, что так «откормила» его. Он был неподъемным, и пришлось опускать спинку его сидения, и тащить назад, как учили вытягивать утопающего из-под льда. Лана поворачивает его на бок, снова проверяет пульс и проверяет язык. Если Зимний Солдат помрет от того, что задохнется от западения языка, это будет самая глупая смерть на планете, рассуждает девушка. Усевшись на водительское, Лана кинула под печку свои ботинки и развесила куртку на переднем, так, чтобы быстрее высохла. В ботинках, кожанке и типа платье в магазине, она будет вглядеться вполне нормально, такая себе местная тусовщица. А в магазин нужно, курить хотелось жутко. Спящий сзади Солдат заставлял гнать побыстрее. Кто знает, кем он проснется, а главное когда? Этот «смертельный поцелуй», должен довести нормального человека до комы. Но с метаболизмом Солдата, она рассудила, что он должен просто заснуть на пару часов. В прошлый раз яд Брайса только ослабил его. Но теперь он будет еще и в бешенстве, если проснется не Джеймсом. И если это будет так… лучше бы тогда Романофф убила ее сегодня.41
24 июля 2020 г. в 13:28
Лана бежала по коридору, по пути соображая, что происходит. Посидев еще с минуту на стуле, после того как Росс ушел, она осмотрела коридор. Проверив на месте ли ее вещи в сумке, отцепила один карабин на ремешке, пропуская его через руку и застегивая на себе. Так что сумка болталась сзади, не мешая и без того скованным рукам. Замок на наручниках не был каким-то хитроумным, но открыть его было нечем. А сами они были настолько узкими на ее запястьях, что сломай она себе хоть все пальцы, толку от этого не было бы.
Добежав до лифта, она быстро осматривала стены, ища план эвакуации. Нужно было быстро уходить, пока Росс не сообразил, что к чему, и не отправил к ней охрану. «Что к чему», подумала она — ей бы понять, что к чему. Хотя картинка вырисовывалась довольно правдоподобная. Кто-то искал Джеймса, и чтобы выманить его, устроил теракт, подставив его. А дальше все спецслужбы мира кинулись охотиться за негодяем, убившим кучу политиков разом. До этого ведь им не было дела до сбежавшего киллера. Кому он нужен? Одним больше, одним меньше.
Отыскав план, она двинулась к запасной лестнице. Выглянув в пролет и услышав топот солдатских сапог, Лана вернулась обратно в коридор. Скорее всего они идут к ней, иначе, зачем им подниматься? Все главное зло наверняка сидит внизу. Лана осмотрела коридор, быстро направляясь к дверям лифта. Под небольшим усилием двери открылись.
— Боже, храни пожарную безопасность, — усмехнулась девушка. В коридоре, как и в шахте, загорелся красный свет. Видимо аварийное освещение включилось, заключила она. Присмотревшись вниз, Лана поняла, что лифт стоит двумя этажами ниже. Выбора особо не было, солдаты вот-вот зайдут. Шумно выдохнув, она прыгнула вниз. Кабина под усилением ее веса сдвинулась, и проехав половину пролета, затормозила. Звук захлопнувшейся двери позади нее, пополам со звуком ее приземления, вполне можно было бы списать на то, что кто-то пытается выбраться из лифта. Постояв на кабине с минуту, всматриваясь в красную дымку наверху и убедившись, что солдаты не сообразили, что произошло, Лана отыскала люк. Не без усилий открыв его, и обнаружив пустую кабину, девушка спустилась в нее. Старалась сделать это как можно аккуратней, но все же опять покачнулась, еще немного съехав. Также без труда, она открыла и эти двери, выходя в коридор. Выбравшись, наконец, на лестницу, Лана пробежав вниз пару пролетов, остановилась. За дверью, ведущей в коридор, явно была битва, даже не драка.
— Гребаное дежавю, — скривилась Лана, вспоминая бойню в Трискелионе. Узкий серый коридор, насколько Лана запомнила, вел в кафетерий. Через два поворота она остановилась. Романофф, то ли идущая в кафетерий, то ли вываливающаяся из него, остановилась и повернулась к Лане. Очередной крик где-то за спиной русской заставил обеих вздрогнуть. Судя по звукам, драка приближалась к ним. Лана отстегнула карабин, сбрасывая сумку на пол. Романова ее не пропустит вперед, да и из здания не выпустит. Во всяком случае, постарается не выпустить. Классно, подумала Джонс, она против мастера рукопашного боя со скованными руками.
— Думаешь, он того стоит? — Усмехаясь, говорит Наташа.
— Нет, — качает головой Лана. — Просто ты меня бесишь — Наташа снова усмехается, разводя руками. Не она уже проиграет, и не ей придется лежать в лазарете под арестом долго-долго. Лана быстро поддается вперед, разбегаясь и отталкиваясь одной ногой от стены, бросается на Наташу, ударяя ее локтем в висок. Чуть пошатнувшись, Романофф быстро перехватывает ее, ударяя спиной о стену и кидая на пол. Еще один удар в лицо, и Наташа уже хочет остановиться, но Лана делает захват, хватая ее руку и закидывая ноги ей на плечи. Наташа с трудом пытается выровняться, и приподняв брюнетку, кидает ее на пол, пытаясь скинуть с себя. Но не выходит. Этот прием она прекрасно знает. Наташа старается удержаться на ногах, потому что понимает, если она ляжет на пол, Лана ее, вероятно, убьет.
Перетащив Лану в сторону, Романофф освобождает руку. Поднявшись и став в стойку, она усмехается.
— Меня Зимний Солдат тренировал. Вряд ли ты выиграешь этот спарринг, — поднявшись, Лана только злобно сдувает прядь волос, упавшую на лицо. Показательно вставать в боевую стойку она не собирается. Они не в академии, чтобы выебываться друг перед другом!
Теперь очередь Наташи атаковать. Лана знает, как она будет бить. Она будет бить, как Он учил. Перехватив руку рыжей, и оперевшись о ее же колено, она перебрасывает Наташу через себя. Ногами прижимает ее тело к полу и душит короткой цепью наручников.
— Я знаю, — шипит ей на ухо Лана. — Меня тоже. — Лана так увлеклась, что даже не заметила приближающегося к ним Барнса. Он шел темной тенью, быстро и уверенно.
— Пусти, идиотка, — зашипела Романофф, из последних сил стараясь вырваться. — Он нас убьет!
Лана отпустила ее шею, отпихивая ее ногами в сторону. И поднявшись, стала посреди коридора, пытаясь выровнять дыхание. Барнс стоял прямо перед ней, покосившись на пытающуюся откашляться Наташу, он посмотрел на Лану. Она уверенно протянула ему руки.
— Не поможешь? — На русском сказала она. Он смотрел ей в глаза всего мгновение, но ей казалось, что прошла вечность. Страх сковал все тело, и ей потребовались все силы, чтобы не дернуться, когда он протянул к ней руку, разрывая цепь. Если бы он заметил, как она боится, скорее всего убил бы ее. Активированного Зимнего Солдата ей приходилось видеть только один раз, и тогда она чудом выжила.
— Быстрее, — бросает он, проходя мимо нее. Нагнувшись, Лана подбирает сумку, закидывая ее через плечо и, подмигнув Наташе, идет за ним.
Он поднимается быстро. Пролет за пролетом, раскидывая на своем пути пытающихся остановить его агентов и солдат. Лану держит чуть позади себя, ей даже кажется, что он защищает ее. Будь это Джеймс, вопросов ноль, но это ведь не он. Лана, непрерывно следящая за его затылком, чуть было не запнулась о ступеньку. Потрясающая ловкость, думает она, изящнее только Анастейша Стил. В этот раз нервный смешок вырвался наружу. Солдат кинул на нее короткий взгляд, скидывая в пролет между лестницами очередного агента.
— Знаешь, ты невероятно сексуален, когда перекидываешь человека через перила, — замечает она. Кажется, говорить по-русски у нее получается либо очень неплохо, либо просто ужасно. Так как он просто усмехается своей скалящейся усмешкой, и идет дальше.
Наконец, поднявшись на последний этаж, они останавливаются в коридоре. Точнее, Солдат резко останавливается, а Лана, от неожиданности, чуть не налетает на него.
— Блядь, — выдыхает она, чуть высунувшись из-за его спины. Стив стоит посреди коридора, очевидно, готовый остановить их любой ценой. Лана буквально чувствует, как Солдат напрягается. Его бионическая рука с металлическим скрежетом сжимает кулак, а сам он уже поддается вперед, чтобы напасть.
— Не-не-не! — Практически выскочив перед ним, Лана упирается руками в его грудь. — Спокойно, Солдат, дыши ровно, — продолжая «удерживать» его на месте, она оборачивается к Стивену.
— Ты должен нас пропустить, — вкрадчиво говорит она. Лана-то точно понимает, что они без проблем поубивают друг друга. А заодно и пол здания разнесут.
— Нет, — отрезает Роджерс. Солдат снова пытается сделать шаг, но девушка его тормозит. Ему придется покалечить ее, чтобы пройти, он это понимает. Но не может себя заставить это сделать.
— Баран упертый, — шипит Лана, делая шаг ближе к Стиву. — В сторону, капитан! — Она выжидающе смотрит на него, надеясь, что по ее играющим бровям он все поймет. — Ты должен отойти! — И о чудо! Стив отступает в сторону. Лана стоит на месте, пока Солдат проходит позади нее.
— Скажи Шерон, я позвоню, — почти неслышно шепчет она Роджерсу на ухо, делая вид, что целует в щеку. Солдат хватает ее за руку, утягивая от Стива следом за собой. — Сваливай сейчас, Стив, — бросает Джонс, — пока они не очухались.