Рудименты

Зиро скользила по коридорам словно тень. Невесомая, невидимая, незаметная, неосязаемая, неощутимая… на двадцать седьмом глаголе начинающимся на «не» Зиро сбилась и от досады чертыхнулась в голос. Доктор Белкане будет разочарована в своей лучшей девочке. Разве не миледи Белкане повторяла Зиро, что она, в отличие от брата, мозговой центр их команды?.. Впрочем, не только на языке строится мозг. Речь лишь средство оформления мыслей, а мысли в голове Зиро летают с такой скоростью, что язык далеко не всегда за ними поспевает. Потому и нужно это глупое упражнение на повторение слов. Хотя может ли быть глупым любое задание, которое дала миледи Белкане? Или Зиро стоит называть её, подобно другим людям в лаборатории, доктор Белкане? Всё это почему-то выглядело куда более сложной задачей, чем поставленная перед командой: проникнуть на объект, максимально быстро и качественно зачистить его, украсть необходимые образцы и вернуться на базу. Если решать эту задачу как математическую, то Зиро бы покрутила пальцем у виска — что могут двое человек против пятисот? А вот если решать её с точки зрения логической задачки… — Как думаешь, парень, двое человек могут что-то сделать против пятиста? — Зиро скосила глаза. — Или правильно будет сказать пятисот?.. Извини, у меня не очень хорошо со словами, я не успеваю говорить так же быстро, как думаю. Но я смогу это исправить, мне миледи Белкане пообещала. Парень ничего ей не ответил. Да и вряд ли бы смог, даже при большом желании. Оторванная от тела голова как-то не сильно располагает к распространённым беседам. Впрочем, кое на что этот вчерашний мальчишка всё-таки мог сгодиться. Не снижая скорости, Зиро размахнулась и швырнула оторванную голову так, чтобы та срикошетила от стены и пролетела за угол. Если бы кто-нибудь спросил её «какого чёрта ты творишь, девка?», то Зиро бы лишь пожала плечами. Она просто раскладывала мир как модельку конструктора на уровни, прикидывала, что к чему и… делала. Зеро, дорогой брат, не отличавшийся особым умом, предпочитал просто делать. Сносить стены, например. Но за это его и ценили, хотя иногда Зиро искренне скучала, что у Зеро начинались мигрени от её долгих и пространных разговоров, скажем, о теории струн. Армейский нож уютно лежал в ладони. Почти столь же уютно как ещё трепещущие тушки котят, которых они по неопытности в первые свои дни вместе с Зеро раздавили, просто сжав в руках чуть сильнее, чем может позволить себе человек. Или это был только Зеро, а сама Зиро пришла уже после?.. Сейчас уже не вспомнишь, хотя угасающий стук маленьких сердец Зиро помнит до сих пор. Достаточно закрыть глаза и тихая пульсация возникает в висках вновь. Тонкая, тихая, тактичная, тарабанящая, таящаяся, твердеющая, тающая… пульсация в висках красной линией возникает перед глазами. Как ритм сердца на мониторах, которых в изобилии в лаборатории. Вверх-вниз, вверх-вниз, стучат сердца перед тем, как затихнуть, но их угасающего биения вполне хватает, чтобы пьянить. Зиро не совсем согласна с Зеро в том, что человеческая кровь пьянит. Что пущенная ножом из распоротого бедра, что прорвавшаяся на волю из прокушенной шеи, кровь скорее позволяет им восполнить определённый баланс сил и стабилизировать общее состояние. Хотя, конечно, Зеро не мозг их команды, Зеро скорее сила, так что может его кровь и пьянит, Зиро никогда не задумывалась об этом с такой стороны. Миледи Белкане любила их двоих одинаково, хотя, конечно Зиро прекрасно знала, что её, лично её, высокую, стройную, гибкую и с модной ассиметричной стрижкой на голубых волосах миледи Белкане любила всё-таки чуть-чуть больше. «Между нами девочками» или что-то вроде этого. С другой стороны оно и понятно — с Зиро миледи Белкане занималась больше, потому что у Зиро интеллект лежал в совершенно иной плоскости. Будь она человеком, вероятно, её бы называли гениальной. Ну, если отбросить лишнюю скромность. Зиро стремительно передвигалась по коридорам, зачищая все помещения, что попадались ей на пути. Она двигалась с востока на запад, Зеро же должен был пройти с юга на север. Итогом их пути должно было стать «сердце» — ангар с техникой. Должен, должна, должны — это ведь так просто, сколько раз не повтори. Миледи Белкане так рассчитывала на их успех. Предыдущие миссии всегда заканчивались в их пользу. Убить, украсть, утихомирить — не важно, что Зиро и Зеро справлялись всегда; и не могло быть иначе, потому что они были лучше, чем люди. Даже лучше, чем тот штурмовой отряд, который они с братом разметали как котят, когда доктор Белкане захотела убедиться, что её воспитанники вполне освоились. Вот и сейчас всё шло строго по плану. По самому надёжному в мире плану, ведь гениальный мозг Зиро позволял ей предугадать любые мелочи. Ну, возможно, конечно не 100% из 100, но 99% точно. Нож свистел в её руке. Интересно, как доктор Белкане отнесётся к тому, что Зиро напишет исследование о возможностях холодного оружия в качестве музыкального инструмента?.. Она двигалась стремительно. Так быстро, что глупые люди просто не успевали среагировать. Вот она выходит из-за поворота, а вот уже, оттолкнувшись от противоположной стены, оказывается рядом с человеком с занесённым ножом. Быстрый взмах, алые брызги и вот уже человек падает на пол с растерянным выражением лица. Мужчины, женщины — нет никакой разницы. Правда в некоторых глазах стекленеет не растерянность, а злость. Обида, ненависть — не суть важно, в общем-то. Мысленно Зиро делала на рукояти своих ножей зарубку за зарубкой — по количеству оставленных после себя трупов. Один человек равнялся одной метке. Кажется, так делают на войне? Впрочем, полученное количество Зиро всё равно не нравилось, даже если предположить, что в ангаре будет условно двадцать человек персонала и, плюс-минус, десять свободных водителей. На её личном счету было двести человек, в то время как по данным, полученным миледи Белкане, на базе должно быть ровно пять сотен душ. Методом простейших математических вычислений даже маленький ребёнок мог понять, что её брату досталось куда больше веселья — триста душ. Зеро наверняка в очередной раз задерёт нос и будет говорить что-то о старшинстве и главенстве. Все эти глупости Зиро выкинула из головы ещё до того, как коснулась панели, открывающей вход в ангар. Четырёхзначный код, меняющийся каждые два часа, что может быть проще для взлома?.. Всего лишь нужно проанализировать предыдущие комбинации, ведь система запрограммирована так, чтобы не выдавать одинаковые числа в одни сутки. Ноль, один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять. Комбинация осмысливается легко, очевидно же, что код будет семь-три-пять-ноль. С мигающим зелёным огоньком Зиро соглашается: «совершенно верно, коллега, это было полностью очевидно». Куда сложнее осмыслить то, что высветили на автомате загоревшиеся после открытия дверей лампы. Зеро добрался в ангар раньше неё, но дверь была закрыта, хотя брат скорее бы заклинил механизм, выломав панель и вызвав замыкание в электронике. Путь грубой силы иногда тоже имеет право на существование. Это отличная поддержка мозгам. Только Зеро стоит на коленях и по бледным щекам его катятся кровавые слёзы. Человеческая передозировка вполне может настигнуть и таких совершенных существ как они. Миледи… нет, доктор Белкане предупреждала об этом. Только вот причина не только в этом. Высокий человек стоит рядом с Зеро. Закатанные рукава рубашки открывают крепкие руки. Зиро слабо разбирается в мужских телах. Её брат — Зеро — качок, над чем сам нередко смеялся, пользуясь тем, что никто другой смеяться над горой мышц не решался. Незнакомец же чисто внешне более подвижный, пластичный. С вполне себе стильной стрижкой, хотя до волос Зиро ему определённо далеко. Да и цвет у волос незнакомца скучный — пепельный. Даже жаль будет такого убивать. Чисто внешне парень ненамного старше их с Зеро. Ну, может быть, лет тридцать, ну максимум тридцать пять. Вероятно, встреться они в каком-нибудь баре Зиро даже была бы не против от выпивки перейти к сексу. На весь этот нехитрый анализ уложился в её голове в одно мгновение. В следующее Зиро уже уходила с линии огня. Глупенький солдатик решил, что может её подстрелить как куропатку. Кровавые слезы из глаз Зеро беспокоят Зиро. Они выше обычных людей, намного выше. Даже миледи Белкане признавала, что они намного лучше, чем она. Конечно, поправилась тогда доктор, в плане человеческого тела. Она была уязвимой женщиной, а вот Зеро и Зиро, её дорогие подопечные, были неуязвимы. Никто во всём мире не мог заставить их склониться, а по собственной воле они склонялись лишь перед миледи Белкане. Зиро двигалась то сокращая расстояние между собой и незнакомцем, то увеличивая его. Мозг её быстро просчитывал возможные варианты. Мысли привычно метались, но где-то среди них затесалась паршивая овца — «почему Зеро не убил этого парня», «почему Зеро не двигается», «почему Зеро довёл себя до передозировки»? Это мешало гораздо сильнее, чем Зиро привыкла. Беспокойству не было места в её чувствах. Миледи Белкане постоянно повторяла, что Зеро и Зиро две половины одного целого. Сила и разум. Брат и сестра. Если они хотят подчинить себе этот мир, то должны действовать сообща и беречь друг друга сильнее, чем самое дорогое сокровище. Вместе их никто и никогда не победит. Дорогих воспитанников доктора Белкане. Хруст костей звучит оглушающе. Нет, скорее всего, люди, если они тут кроме дурачка снайпера и есть, ничего не слышали, но Зиро этот звук ударил по ушам. Руки незнакомца сомкнулись на шее Зеро и резким движением свернули её. Совсем как какому-нибудь котёнку или цыплёнку. Прежде, чем тело рухнуло под собственным весом, незнакомец опустил руки к грудной клетке. Что-то прикинул, будто мог считать так же быстро, как и Зиро. Двигаться — да, возможно, при должных тренировках можно было бы попробовать и сравниться с ними, но мыслить?.. Руки незнакомца прошлись вдоль грудной клетки Зеро, пальцы быстро пробежали по рёбрам, будто перебирая клавиши фортепиано, а потом резкий удар. Пытаясь выбить снайпера, Зиро на мгновение отвлеклась, а когда повернулась вновь, то руки у незнакомца по локоть были в крови. В длинных же пальцах угасало сердце. Словно свернувшийся на ладони котёнок, сердце лопнуло в слишком сильно сжавшемся кулаке. Сложив бесполезный более шмат мяса поверх изуродованного тела, незнакомец отошёл от Зеро. — Эй, дурак, вставай, чего ты разлёгся? — хотелось заорать Зиро. Это было неправильно. Совершенно точно неправильно. Катастрофически неправильно. Доктор Белкане будет ругаться на них за то, что… Зеро валяет дурака и не встаёт? За то, что Зеро испортил рубашку и куртку отвратительным багровым пятном? За то, что мысли Зиро путаются и в глазах вновь протягивается алая пульсация, отзывающаяся звоном в ушах? Незнакомец холодно улыбается, а Зиро пытается сложить два и два. Впервые это так сложно. Тело в багровых потёках — труп. Зеро — то самое тело, лежащее рядом с незнакомцем. Но Зеро не труп. Зеро не может быть трупом. Только не её Зеро. Не её тупоголовый братец, полагающийся на грубую силу и со снисхождением смотрящий на все планы Зиро. Только не… Незнакомец оказался слишком близко, но Зиро вовремя ушла с линии атаки. Замерла, приглядываясь к собранным движениям, напоминающим зверя. Незнакомец похож на них и в то же время что-то с ним не так. Не так, как «не так» воспринималось в контексте дуэта-ноль и рядовых людей, что-то было не так с незнакомцем даже в сравнении с самими Зеро и Зиро. Такой же, но другой. «Ищи ключ и ты решишь задачу», — всегда говорила миледи Белкане. Изучай, анализируй и решай задачи. Только мысли путаются, как будто кто-то другой взял их и мешает как какой-нибудь салат. Ярость затапливает голову, изливаясь из пульсирующей линии сердцебиения. Зиро кидается к незнакомцу, уже мало беспокоясь о том, что где-то за машинами прячется мальчишка-снайпер, которому она ещё несколько мгновений назад хотела оторвать голову. — Митл, девочка, — улыбнулся парень, перехватывая руку с ножом и одновременно нанося удар по ноге. — Меня зовут Митл, но вас о моём существовании не предупредили, верно? Нож упал на пол из раскрывшейся ладони. Пнув его куда-то к лежащему на полу Зеро, — Зиро не хватает сил признать очевидное — назвавшийся Митлом парень отпустил руки Зиро. Он улыбнулся. Холодно. Бесстрастно. За такую улыбку, вероятно, Зиро могла бы его выпотрошить, только вот парень ловил каждый её удар, блокировал так, будто понимал, куда она ударит в следующий момент. Зиро и Зеро всегда гордились своей скоростью, недоступной человеческому пониманию. Митл же был на одном уровне с ними. Мог ли он быть таким же ребёнком, какими были они для миледи Белкане? Нет, не мог. Зиро точно знала — они были единственными, самыми дорогими детьми из лаборатории доктора Белкане. Единственными выжившими в какой-то там катастрофе. Их берегли. Их любили. Миледи Белкане, где же вы, когда ваш совет так нужен? — Глупые дети, — произнёс Митл. — Возможно, в других обстоятельствах я мог бы рассказать вам об этом мире, даже помочь вам, но сейчас единственное, что я могу для вас сделать — это прекратить ваши мучения. По щекам Зиро прочертили алые дорожки две красные капли. Митл приблизил своё лицо вплотную к её и, обжигая ухо и часть щеки своим дыханием, тихо произнёс: — Я сожалею, малышка. Грудь нестерпимо обожгло. Зиро скосила глаза — в грудной клетке по самую рукоять торчал нож. Тот, второй, который был в ножнах на бедре, который она хотела, но так и не успела достать. Потому что мысли спутались, впервые сорвавшись из-за звенящего сердцебиения и красной полоски пульса. Зиро подняла глаза на Митла. — Вы лишь глупые дети, которых использовали. Спи спокойно, девочка. Крепкие руки сомкнулись на шее девушки. Резкое движение и некогда сильное, полное жизни тело, обмякло. Красная нить пульса вздрогнула в последний раз и распрямилась.

* * *

Митл сидел на ящике и курил. Парнишка-снайпер, выбравшись конец-то из-за грузовика, с интересом разглядывал тела на полу. В глазах его искренний интерес причудливо перемешивался со страхом. — А они, штоль, ну, взаправдашние вампиры, господин Митл?.. — произнёс Чипс, брезгливо касаясь лужи крови. Алой, как и у всех людей. — Может их, этого, ну, того? — Тронешь её, сержант, и я твоё лицо заживо с черепа сниму. — Так я ж чего, я ж это, ну… — промямлил Чипс, не рискуя вступать в открытый конфликт с человеком, который только что голыми руками разделался с двумя монстрами. — Я ж просто это, ну… не видел никогда таких, ну. Слышал только. Потягиваясь, Митл разминал плечи. Правое ныло сильнее — по нему пришёлся ряд ударов здоровяка, прежде чем до воспалённого передозировкой мозга дошли команды воли. Возможно, следовало заглянуть как-нибудь попозже в медпункт. Митл разглядывал тело лежащей перед ним девушки. Молодой, подтянутой, пластичной. Девчонка была красивой, в общем-то, несмотря на рубиново-красную радужку и полопавшиеся капилляры, окрасившие белок в розовый. Таким жить и жить, да и парень, пусть и был дураком с горой мышц, но тоже, по сути, ещё ребёнок. Сколько им обоим было? Двадцать пять? Протянув руку, Митл закрыл девушке глаза и вытащил из остывающей груди нож. Его и тот, второй, он заберёт с собой на память. Кем бы ни была эта девчонка, она развлекла его немного больше, чем её напарник. Хотя оба наёмника заслуживали хотя бы минимального уважения, несмотря на то, что за каждым из них тянулся кровавый шлейф. Это было довольно занимательно, если не принимать во внимание количество человеческих жертв. Вероятно, Митл мог бы попытаться предотвратить трагедию, но он вообще не собирался сегодня посещать базу. Проезжал мимо и подумал — а почему бы и не заглянуть на минутку? Правда наёмники напрягали его сильнее. Кто-то опять возомнил себя богом, испытывая судьбу на прочность. Следовало как можно скорее сообщить об этой ситуации Филшейду, чтобы тот донёс мысль до вышестоящих. Потом, а лучше параллельно можно будет по всем кабинетам, подвалам и щелям искать подонка, сделавшего себе игрушки из этих детей. — Помоги погрузить тела в машину, — чеканя каждое слово, произнёс Митл, доставая из кармана пачку сигарет. — Я оставляю свой мотоцикл здесь, будешь отвечать за него головой. Сержант кивал как болванчик, но всё же вытащил откуда-то два полотна брезента и начал заворачивать в них тела. Митл вздохнул и закурил. Меньше всего ему хотелось соваться на работу во время отпуска, правда, иного выхода он всё равно не видел. Не нужно быть гением, чтобы понимать, что в этой истории было полно мертвецов. И, возможно, будет ещё больше если они не найдут ублюдка, решившего, что он может штамповать из людей вампиров в какой-нибудь богом забытой лаборатории.