Бессмысленно потраченное время

      В зубах тлела сигарета, комната была наполнена запахом табака, на ноутбуке играла песня любимой старой группы, а голова полна мыслей, которые стоило бы разложить по полочкам.  Я уже и думать устала об этой заучке, зачем да почему. Меня бы это не особо волновало, если-бы не то, что она написала мне свой номер, и то, что когда я вышла из кабинета, рядом с ним стояла учительница физики, которую я за целый день не видела. Она что-то печатала в телефоне, но с чего ей там было стоять, если она могла зайти? Меня сильно тревожило то, что она могла увидеть эту сцену, чего я бы очень не хотела. Докурила, даже не стала проветривать, легла спать, в надежде на то, что решение придё с новыми силами. С новыми силами решение не пришло, утро не задалось; отец пришёл домой злым, у него завтра релиз чего-то там, а он ещё не доделал работу. Телефон не зарядился за ночь, комната так и воняла табаком. В общем, весь комплект для того чтобы быть злым и ненавистным по отношению к людям человеком. Одеться как обычно мне никто не помешал, и какое же счастье - не париться что что-то может задраться, расстегнуться, или же просто мне надоесть.  Шла по улице, курила и любовалась снежными улицами, пыталась отвлечься от всевозможного напоминания о вчерашнем, голова гудела. Иногда мне кажется, что хорошим решением было-бы бросить курить, и я один раз даже почти это сделала. Три месяца меня не чертило к сигаретам, всё было, одним словом, хорошо, но в один из этих дней отец расстался с Ирой, на следующий день умер дедушка, и если-бы я постаралась, то я бы смогла сдержаться, но мне не хотелось.  Я купила пачку дорогого Собрания, непонятно нахера, купила так же дорогой коньяк, и пошла к Гоше. Часто я задавалась вопросом, а почему он вообще с нами общается? Раньше мы-то не сильно взаимодействовали, он давал нам с Егором списывать, а мы ему пачку сигарет, всё. Егорка часто шутит, что это из-за того что он сам стал считаться отбросом у нас в классе, и что ещё делать? Приходиться терпеть нас. А кто знает, может это и так. В тот момент, он сильно мне помог. А именно - дал подзатыльник и усадил пить чай, коньяк конечно мы тогда выпили, но то уже было после успокоения моей души и выслушивания соплей. Для себя я решила что чем раньше все разъясню, тем лучше, поэтому достала бумажку с номером и позвонила.  Несколько секунд гудков и трубку взяли. — Алло. — Здравствуйте, Мар… Маша. — Леночка это, ты? — Да-а — и знаете, всегда в важные моменты, когда мысли нужны ясные и понятные, в голове полный кавардак. — Хотела чего? — насмешливый голос завуча ставил в тупик, то-ли она добилась своего, то-ли я повелась на какую-то тупую шутку. — Я бы хотела обсудить то что произошло вчера. — А что вчера произошло? — серьёзно? Она издеваться надо мной решила? Я глупо молчала не оценив шутки. — Ладно, после первого урока в моём кабинете, знаешь какой? — Двести первый, вроде. — Да, он, буду ждать. — Досвидания. Сбросив звонок я ускорила шаг, из-за нервов наверное, всё-таки мне кажется правильно будет попробовать разъяснить, что я не хочу того-же, чего хочет она, или-же просто нужно узнать чего хочет эта женщина. Первый урок - астрология, который, кстати, у нас ведёт учительница физики. Сегодня белые волосы преподавателя были собраны в низкий хвост, который шёл ей. Одета она была в классические брюки, красную блузку и такого же цвета туфли. Я-же, сидя за последней партой, пыталась беспалевно на неё смотреть. Несколько раз спалилась, но она не отводила своего взгляда, а излагала то, что нужно было записывать дальше и смотрела мне в глаза.  Под конец урока она продолжала что-то диктовать, а у меня в тетради только дата. Я проклинала свой интерес к ней, поскольку сегодня сдача тетрадей. Да уж, качусь по наклонной, как говорится. Со звонком я первая вышла из класса и поспешила на второй этаж. Из нужного мне кабинета выходила детвора, класс третий, наверное. Все в форме, с учебниками в руках, сильно шумные они и долгие, что меня раздражало. Как только поток прекратился, я шагнула внутрь; за столом сидела Мария Николаевна, в очках, неприлично высоко задратой юбке, черном пиджаке и,вероятно, рубашке. — Кхм... Можно войти? — женщина подняла глаза от журнала. — Да, проходи. Только дверь закрой — закрыв за собой дверь, подошла к первой парте и облокотившись о неё, начала думать; как же правильно задать вопрос? После минуты молчания завуч не выдержала. — Мне кажется, ты хотела что-то обсудить. — Да… — и тут я замялась. Ладошки вспотели.— Зачем вы меня поцеловали? — Котёнок, если ты будешь ко мне обращаться на вы, я ни на один твой вопрос не отвечу. — М-да, прости. — Так-то лучше. А как ты думаешь, почему я это сделала? — Мария пристально смотрела на меня, но уже без очков. Когда она успела их снять? — Разные могут быть причины, мне же они не известны. Кто знает, какие у тебя были намерения. — Так вот за кого ты меня принимаешь... — русоволосая встала со своего места и подошла ко мне — Я поцеловала тебя потому, что я люблю тебя. Ты такая красивая. - 《Быстро же она темы переводит》. Её глаза скользили по мне, задерживаясь на губах. — Воу-воу, подожди то есть, у Вас… Тебя, прости, есть чувства ко мне? — своей задницей чуяла что-то нехорошее. Забралась на парту. Села так, что-бы меня от неё отделяли мои колени, а корпус наклонила чуть назад. — Именно. Какая ты догадливая, однако. Так отсела, как буд-то тебе это не нравится, вчера ты не сильно-то и сопротивлялась, когда я тебя целовала — пока женщина устанавливала со мной зрительный и физический контакт, я расслабилась, и она этим воспользовалась. Притянула меня к себе, за плотную ткань толстовки и впилась в губы, жадно целуя и кусая, то одну то другую губу. Если бы я сказала, что мне противны ее поцелуи, я бы соврала. Она хорошо целуется, даже слишком. Мои руки всё так же держали тело, а её - мою кофту. Прозвенел звонок, но она не останавливалась ни на миг. — Урок. — У меня окно, что у вас сейчас? — Физкультура. — Ну вот и позанимаешься, а с учителем я договорюсь — после этой фразы она убрала мои руки наверх, стащила с меня толстовку, и кинула её на парту рядом. Под низом был только чёрный лифчик. Проворные пальцы преподавательницы и его успели расстегнуть, но снимать его она не спешила. Я сняла с неё пиджак, откидывая его на учительский стол.  Верхняя часть нижнего белья уже отсутствовала, пуговицы на блузке женщины расстёгнуты, сам предмет одежды выправлен из-под юбки. После губ завуч целовала скулы, ушко, немного кусая его, от чего тяжесть между ног только увеличивалась. Затем она целовала шею, ключицы, а когда её губы обхватили сосок, меня как кипятком ошпарило. Её язык водил хороводы вокруг ореола, зубы кусали, а я же закусывала губу чтобы не застонать от удовольствия и слабой, приятной боли. Дыхание давно сбилось, было ощущение что сейчас воздух закончится. Преподаватель вернулась к терзанию моих губ, только уже более напористо и с языком. Пока меня уносило в эйфорию, Мария расстегнула мои штаны, и даже не стала снимать их, а сразу через ткань начала стимулировать клитор, создавая новую волну возбуждения. Мозг окончательно отключился. Отодвинув преградную ткать, женщина немного подтянула меня к себе за ноги, и не церемонясь вошла, во всю длину. Затем, набирая темп, она стимулировала чувствительные зоны влагалища, заставляя моё тело выгибаться на встречу толчкам. Последний толчок, и всё тело содрогается в конвульсиях наслаждения.       И только после того, как мы привели себя в порядок, пришло осознание сделанного, и стыд, и непонимание дальнейших действий.