Пленник

Увиденное на площади до сих пор мелькало перед глазами Арслана и он не заметил как его стащили вниз. Развязали руки. В голове сейчас был туман. Хотелось повернуть время вспять. Вернуться и избежать такого исхода. Однако, если этот заговор против него, то подобное бы все равно случилось. Но вот входило ли в планы противника, что враг сохранит ему жизнь? Если да, то нужно быть начеку, ожидая удара. Если нет, значит тот просчитался и, скорее всего, скоро начнёт действовать. Спешка не всегда лучший спутник, что в лучшем для омеги случае и выдаст ему заговорщика. Омегу привели в роскошную комнату через чёрный вход. Почему? Омега не задавался этим вопросом. Наверное, чтобы пока не делать шуму в гареме. Но недавнее представление же было для всех, вероятность того, что до наложников не дошли слухи, очень мала. Возможно, что пока он в окружении стражи к нему никто не подойдёт. И хорошо. К новым знакомствам омега ещё не был готов. Слуги тут же принялись колдовать над юношей. Отвели в купальню. Арслан слегка удивился. Такой шикарной ванны даже у него, казалось бы принца, не было. А тут какой-то наложник имел больше удобств. Омегу раздели и он зашёл в воду. Арслан еле сдерживался чтобы не закричать, настолько было больно. Метки от плети на спине сильно жгла вода, как и стертую кожу на запястьях. Проклятье. Слуги стояли у двери, намереваясь помочь несчастному с водными процедурами. Но Арслан рычал, как дикий зверь, никого к себе не подпуская. Он не хотел, чтобы его касались незнакомцы. Принять их помощь означало окончательно смириться со своей судьбой, а омега этого не желал. Сколько унижений он ещё должен вынести? Если это плата за то, чтобы найти настоящих преступников, он был готов на все. Но если судьба его за что-то наказывала, то Арслан задавался вопросом, за что именно? Что он такого сделал? Обучался искусству меча, идя против воли папы? Избегал встреч со своим будущим женихом? Или все же за убийство людей? Ведь руки омеги не должны обагряться кровью. Но все же он поднимал орудие не с целью навредить, а в качестве самообороны. Кто же знал, что многие будут бежать именно к Арслану, принимая его за легкую цель? Омега тихо простонал, любое движение отдавало жгучей болью. Он вздрогнул, когда его плеч коснулись, собираясь было подняться. — Не бойся, я не причиню вреда. Мое желание помочь тебе и извиниться за столь неудачный приговор. Я не ожидал, что король исполнит мою просьбу даже меньше, чем на половину, — признался Миллер. Он помог Арслану подняться и усадил того на стул. Арслан внимательно следил за Миллером. Муж наследного принца лишь снисходительно улыбнулся. Он прекрасно понимал враждебность Арслана к своей персоне. И будь он на его месте, наверное бы сдался, а не выпускал зубки. Миллер достал мазь и зашёл за спину Арслана. — Я не хотел, чтобы тебя пороли. Такое нежное тело не должно быть в шрамах, — грустно пролепетал Миллер. — Я не изнеженный омега, каким вы меня считаете! Уходите. Ваше присутствие мне неприятно. И как Вы сюда попали? Разве для Вас двери гарема не закрыты? — спросил Арслан. — Я уйду, только после того как смажу твои раны. Мой муж не ограничивает меня в некоторых аспектах. Поэтому я могу свободно сюда приходить, — сказал Миллер. Он открыл благоухающую мазь. Запах был похож на семена дыни. Этот аромат будил в юноше давно позабытые ощущения. Арслан с детства был не совсем обычным омегой, и часто на его теле появлялись все новые и новые шрамы, но мазь из семян дыни всегда помогала. Они быстро исчезали, да и запах дыни принцу очень нравился. Миллер нанёс маслянистую мазь на шрамы. Его тонкие пальцы гуляли по спине Арслана, от чего тело юноши покрывалось мурашками. На удивление Арслан не испытывал боли от прикосновений, даже жжения не последовало. Запах успокаивал омегу, и если он сначала хоть как-то сопротивлялся, то потом сдался, покорившись некому лечению. Миллер не заметил перемены, глубоко погрузившись в свои мысли. Почему его так влекло к этому юноше? Это явно было не плотское влечение, на омегу бы он никогда не запал. Скорее что-то родственное, будто Арслан был его сыном, нет, скорее братом. И это пугало Миллера. Насколько Миллеру было известно, он был единственным ребёнком в семье. Так что же это за зарождающаяся привязанность? Был бы у Арслана запах, и тогда Миллер смог бы хоть что-то сопоставить, но пока оставались лишь догадки. Миллер плавно перешёл к рукам омеги, с горестью смотря на них. Душа Миллера просто разрывалась, когда он видел, как Арслан рвался к своим соратникам. Как сдирал руки в кровь, не замечая этого. Тогда в голове мелькнула мысль, а может пленников незаслуженно обвинили? Ведь они толком и не разобрались во всем. — Так, с ранами закончили, — улыбнулся Миллер. Он отложил мазь. Взялся за расческу, начиная расчёсывать длинные пепельные волосы. — Почему вы так добры ко мне? — спросил Арслан, поворачиваясь к Миллеру. -Ты мне понравился, я же говорил, — просто ответил омега. Лгать он не собирался, но и раскрывать все сомнения своего сердца пока был не намерен. — Вы же меня не знаете. А уже испытываете симпатию? Вы странный. И я Вас не понимаю, — признался Арслан. — Главное, что ты не испытаешь ко мне неприязни. Опережая твой вопрос это видно. В твоих глазах я не вижу ненависти к своей персоне, чем очень признателен тебе, — Миллер завязал волосы Арслана в высокий хвост. Миллер помог омеге одеться в дорогие шелковые одежды небесного цвета. Что-что, а этот нежный цвет очень шёл Арслану. Даже было жаль, что он всего лишь наложник. Для гарема Арслан был слишком красив и изыскан. Аристократические черты лица, манеры, честь. Миллер начал думать, что Арслан был принцем. Но разве у короля Итаса были сыновья омеги? И какой бы отец послал сына омегу на войну? Все это было очень странно. Эти загадки, недомолвки запутывались в один большой клубок тайны, который нужно было быстрее расплести. Миллер заколол пепельные волосы длинными заколками, на концах которых Арслан заметил нечто, похожее на луну. Он более не сопротивлялся Миллеру, не было смысла. Да и от него он не ощущал угрозы. И как бы не были противоречивы чувства Арслана, подсознательно тот понимал, что Миллеру можно довериться. Когда приготовления были закончены, омегу наконец оставили одного. Только тогда Арслан горько выдохнул. Позволяя эмоциям выйти наружу. Если бы он был поуродливее, наверное, тогда бы и ему подарили легкую смерть и избавили от предстоящего позора. Ещё и доброжелательность Миллера сбивала с толку. Чем он приглянулся этому омеге? И почему он иногда смотрел на него так выжидательно, высасывая душу. Но одиночество не продлилось долго. В комнату зашёл Вильям. Арслан слегка напрягся. Миллер сказал, что одной из причин симпатии к персоне Арслана была битва на равных с его мужем. Да и подарком он служил именно победителю. Значит этот человек и был его таинственным противником? Альфа жадно глянул на омегу. Все же внешность нового наложника была диковинная и притягательная. Начиная с необычных глаз, будто объединяющих два государства, густых пепельных волос. Острого носика и пухлых, слегка неровных губ, нежного почти телесного цвета. Заканчивая стройностью тела и высотой, которая не была присуща омегам. — Ты очень красивый, — решил сказать Вильям, протягивая руку к макушке. Омега дернулся назад. В его глазах сквозил холод и неподчинение. А ещё мелкий страх, все же к роли наложника тот был не готов. А предпринять что-то или причинить наследному принцу боль — не имел права. Его легко могли казнить, и тогда он не сможет найти преступников. Ради достижения цели можно и потерпеть? — Прости, не хотел напугать, — убирая руку, пролепетал наследный принц. Его голос был мягким и нежным. Совсем не подходил ко внешности. Чёрные длинные волосы, миндалевидные темно-карие глаза. Властный взгляд и крупное телосложение. Да, если бы омега его не видел, а потом бы стал зрячим ни за что бы не догадался, что обладатель притягательного голоса был именно этот Альфа. — Я вас и не боюсь. Меня мало чем можно напугать, — ответил Арслан. Альфа улыбнулся, ведь голос омеги идеально подходил ко внешности. Такой же чистый, тянущий словно магнитом. — Я к тебе не прикоснусь. Пока сам не попросишь, — решил вставить Вильям. Он сел напротив омеги, не ловя в его глазах желаемого удивления или ненависти. Лишь легкое непонимание и ожидание. Вильям ухватился за запястья Арслана, нежно поцеловав. — Зачем так извёл себя? Такие нежные руки. Надеюсь шрамов не останется и чудесная мазь Миллера все же их сотрёт, — начал Вильям. — Для чего все это представление? Зачем Вам, вельможе с чистой кровью, спасать такого, как я? И для чего был весь этот маскарад с переодеванием? Почему сейчас Вас так переполняет нежность ко мне? Или же это очередное притворство? — сыпал вопросами Арслан. Ему были непонятны мотивы принца. Что это за странные игры? — А разве ты сам не из благородных? Я безмерно удивлён, что у вас даже омеги воюют. И не пытайся отнекиваться. Если не всем, то мне своим поведением на порке ты прекрасно выдал себя, — Вильям заглянул в глаза Арслана, рассматривая его. В глазах омеги плескалось удивление. Его так легко поймали? — Ты совсем не пахнешь, так почему же я точно знаю, что ты омега? — сам себя спрашивал Вильям. Он не ждал ответа. Руки принца скользнули по плечам пленника, от чего тот вздрогнул. -Не бойся, я не переступлю черту, — шепнул на ушко Арслана Вильям. Омега сжался, он никогда не был в близких отношениях с Альфой и не знал, как расценивать такие действия в его сторону. — Ты первый, кто меня заинтересовал, — шептал принц, обнюхивая омегу. Пытаясь уловить нотку запаха. В разноцветных глазах промелькнуло недоумение. — А вы искусный лжец, Ваше Высочество. Будь я деревенским мальчишкой, наверное и повелся бы на ваши слащавые словечки. Однако, если я действительно первый, кто Вас заинтересовал, то как же остальные омеги? И как же ваш драгоценный супруг, господин Миллер? — спросил Арслан, слегка отстраняясь. — Тех омег приводил мой отец. Считая, что у будущего короля должен быть большой гарем. Показывая тем самым, насколько любвеобильное сердце будущего короля. Что же касается Миллера — этот брак по договорённости, а не любви. Ни я, ни он не испытываем друг к другу ничего. Хотя дружеская симпатия все же есть, — ответил принц, смотря в глаза Арслана — Какого послушного сына воспитал его Величество, — горестно выдохнул Арслан. — Тебя я выбрал сам, — ответил Вильям. Это так он его выбрал? Выпорол, заставил увидеть смерть своих собратьев! Держал в темнице, а теперь в наложниках, даже не спросив, хочет ли омега этого или нет. А если бы не просьба Миллера? Он что, позволил бы чтобы интересную для него омегу казнили? — И что? Я должен быть Вам благодарен? За то, что я буду теперь всю жизнь здесь как диковинная птица в золотой клетке? — с горестью выплеснул омега, отталкивая от себя Альфу. Что за наглость? Даже здесь омег за личностей не считают. Или это только к нему такое отношение? Миллер вроде чувствует себя хорошо и у него много привилегий. — Я не буду лишать тебя благ. Хочешь -учись, библиотека в твоём распоряжении. Скажи о чем желаешь, и я тебе это отдам. Кроме свободы. Ее тебе дать я не могу, — завершил Вильям. Принц поднялся, отходя от омеги. В глазах Альфы горела страсть, но он сдерживал себя. Арслана вновь настигло удивление. Принц не надругался над ним. Сдержал своё обещание. Запер, но разрешил пользоваться библиотекой и, судя по всему и другими благами. Разве так относятся к тому, кто ещё день назад готов был убить тебя? — Ты мне понравился, именно поэтому я добр к тебе. Пока ты послушный, моя благосклонность к тебе не изменится. Но не переступай черту, иначе я подарю тебе не самую лёгкую участь, — уже серьёзней сказал Вильям. Отвечая на немой вопрос. — Твоя смерть не входит в мои планы, поэтому и не надейся на неё, — добавил Альфа. Наконец появилась та самая властность в голосе, и теперь можно было соединить внешность и голос воедино. Альфа и омега невольно засмотрелись друг на друга. Притяжение. Вот что было между ними. Ещё в ту ночь, когда их взгляды встретились, Арслан ощутил это. Его влекло, как никогда прежде. Омега невольно сам себе признался, что когда в голосе альфы мелькала властность, тот ему нравился больше. Он впервые ощутил потребность в подчинении. Толпа мурашек пробежалась по его телу от осознания, и Арслан отвёл взгляд. Что с ним? Это неправильно. Вильям был одним из тех, кто лишил его всего. Свободы, товарищей! Почему же он готов кинуться в его объятия и забыть про все? Чертовы инстинкты. Арслан будет не Арсланом, если позволит инстинктам взять вверх. Если он когда-то и полюбит этого нахала, а такую возможность омега не стал отметать, то только по собственной воле. Не на уровне инстинктов, а на уровне человеческого сознания. Омега колебался, водя взглядом из одного угла в другой. Альфа улыбнулся такому невинному жесту, решив дать омеге подумать и больше не напрягать его своим присутствием, он покинул покои. Омега лёг на кровать, слегка шикнув от боли в спине. Все это было странно. -Как же я хочу домой, — шепнул омега. Хоть его наверняка и не ждали, но родные стены все же успокаивали. Омега впервые за многие годы позволил слезам взять над собой верх. Те скатывались по лицу и мочили простынь. Конечно жалеть себя было глупо и слезами самому себе он мало мог помочь. Но вместе с ними исчезала и частичка боли. Он остался совсем один. Рядом не было верных товарищей, хоть и холодного, но отца. Он никому не мог рассказать как было страшно, больно и одиноко. Быть сильным сложно. И он боялся, что скоро сломается от бессилия. Было смешно, что такое гнусное чувство как месть удерживало от попыток покончить с жизнью. Чувство долга было в нем сильнее, чем собственные переживания. Омега не мог просто так уйти, не очистив имена своих собратьев. Когда Арслан найдёт заговорщиков, а в том, что он их найдёт, не было сомнений, тогда можно спокойно уйти. Сожалений у него точно не будет. Хотя, Вильям. Он мог пошатнуть его решимость насчёт последнего. Даже сейчас, пока его обоняние не обострилось, он уже ощущал тягу к этому Альфе. А что будет потом? Он дернулся. Омега выдернул заколки и снял верхние одежды, закутался в одеяло наподобие кокона. Нервы сдали, поэтому, только коснувшись подушки, омега заснул. Из окна пробивался тонкий лунный луч света. Он падал на слегка оголившееся плечо омеги, где красовалась мелкая татуировка священной луны.

***

За пару прошедших недель, Арслан лучше открылся Миллеру и посмотрел на него с другой стороны. Юноше он был симпатичен и Арслан вскоре перестал это скрывать, постепенно ещё больше открываясь. Омеге все ещё было горестно и обидно за товарищей. Наверное, поиск поддержки и сблизил двух омег. Сидя за очередной книгой, Арслан настолько погрузился в чтение, что и не заметил приближение Миллера. -Ты снова здесь? Тебе так наплевать на своё зрение? — строго спросил омега. Арслан улыбнулся. Забота Миллера была ему приятна, он ощущал себя кем-то важным для него. — Прости. Эта книга настолько интересная, что я и не уследил за временем, — Арслан смутился. Он никогда не думал, что медицина настолько могла его увлечь. Ещё благодаря этому они сблизились. Миллер в юношестве учился на лекаря, так как не надеялся на брак. И даже после женитьбы муж не запретил ему развиваться. — Ложись сегодня пораньше, — попросил Миллер, кладя книгу на место. — Для чего? — поинтересовался Арслан. — Завтра будут скачки, наложники могут наблюдать и делать ставки. В пользу принца разумеется, — сказал Миллер. — А участвовать? — спросил Арслан, приподнимаясь изо стола. Миллер был слегка ошеломлён таким желанием. -Ты хочешь принять участие? Но ты же… Для омеги, а тем более тебя это невозможно и опасно! — возразил Миллер, голосом не принимающим отказа — Я понимаю, просто спросил. У меня и в мыслях не было идти против законов, — признался Арслан. Он слегка поник. Езда верхом всегда помогала ему остудить голову, на что-то обратить внимание. Да и это помогло бы избавиться от стресса и почувствовать хоть на какое-то время свободу. Видя такое противостояние внутреннего духа и слов у Арслана, Миллер слегка сжался. Взвесив все за и против, он решил уступить. — Я что-нибудь придумаю. Не волнуйся. Но все же постарайся не выдать себя. Сдаётся мне, что кое-кто будет против. А другой захочет посмотреть на твои навыки, оценить, — пролепетал Миллер, — возможно мне даже удастся снять с тебя клеймо наложника, — добавил омега. — Правда? — Арслан встрепенулся. — Но это не гарантирует твоей свободы. Прости. Как и Вильям, я не могу ее даровать, — шепнул Миллер, Арслан кивнул. Он уже смирился со своим заточением, а вот клеймо не давало покоя. Если все же есть шанс, он непременно воспользуется им! Да и в качестве наложника мало что отыщешь. Главное снять клеймо. А дальше он будет действовать по обстоятельствам.