Островок в песчаном море

      На шестой месяц пребывания на Татуине Оби-Ван устал. И немудрено: Люк уже научился ползать и теперь повсюду совал свой любопытный нос. Пожалуй, Оби-Ван злился: сегодня уже в третий раз пришлось тащить Люка в уборную. Малыш каким-то образом нашел, а затем и съел живых навозных червей, которые, как ни странно, воняли точно так же, как и назывались.       Люк понятия не имел, в каком ужасе был Оби-Ван. Только радостно смеялся от щекотного звукового душа да хлопал глазами. Оби-Ван покачал головой, рассмеявшись. Люк был жизнерадостным ребенком. Конечно, всегда, когда Оби-Ван чувствовал, что малыш загрустил или напугался, он мягко успокаивал его с помощью Силы: отличная штука эта Сила, даёт неплохую фору в родительстве.       Он прекрасно понимал, что дальше откладывать поездку в город нельзя. Он и так избегал ее достаточно долго: соседи были не против помочь ему и привезти из Анкорхеда все, что нужно. Но на гидропонике выросло достаточно овощей и фруктов — от палли до хубба-тыкв, от тофеля до цветов дрисса.       Ему нужно было найти покупателей для воды и урожая — самому, без помощи со стороны. Он и так подзадержался, а ведь фермеры говорили, что тянуть не нужно. Тем более, что он знал, почему всё ещё не выбрался в город. Джедай, он привык познавать самоё себя: он боялся и не хотел выяснять, что творится в большой Галактике.       Ферма стала его убежищем, а Люк — спасением. Трудно предаваться отчаянию, вспоминать бывшего ученика и думать о том, что ситы правят галактикой, когда вокруг куча работы: надо чинить влагосборники, ухаживать за огородом, а главное — присматривать за чувствительным к Силе ребенком. Люк, обычно тихий и весёлый, мог плакать часами напролёт, если касался души Оби-Вана.       Поэтому он оставил мальчика с семьей, которая жила на ферме недалеко от Анкорхеда: с Санберами, у которых как раз был сын Янек, чуть постарше Люка, и которые были Оби-Вану чем-то вроде друзей. Раз в неделю он ходил к ним пить чай из фасоли эч'как. Сердце рвалось на части, когда он уезжал верхом на эопи: непривычный оставаться один, Люк ревел не переставая. Оби-Ван часто боялся: вдруг он привяжется к мальчику? Не слишком ли много времени с ним проводит? Не опасно ли это? Ведь не просто так джедаев воспитывали в яслях без родителей.       И впервые за полгода он усомнился, не привязался ли уже к Люку слишком сильно.

* * *

      Оби-Ван прибыл в пыльный городишко и с удивлением понял, что тот совсем не изменился за последние месяцы. Ведь он же приехал сюда всего полгода назад, а казалось — прошли годы. Или целая жизнь.       Он натянул капюшон самодельного плаща поглубже — может, так его никто не узнает, — и зашел в кантину, ничем не отличавшуюся от сотен других кантин, в которых Оби-Ван побывал за свою жизнь. Внутри было темно, дымно и пахло чем-то приторным, но, по крайней мере, было чуть прохладнее, чем снаружи. Соседи сказали, что в этой кантине обслуживают фермеров и их заказчиков, поэтому, несмотря на ее непритязательный вид, Оби-Ван сел за стол, и тут же перед ним возник невысокий лысеющий человек с растрепанной бородой, посмотрел оценивающим взглядом, а затем хрипло спросил:       — Что заказывать будете?       — Грудинку эопи и воды, пожалуйста. И еще... я ищу покупателя на свой урожай.       Бармен задумчиво почесал бороду:       — Поздновато вы. Но посмотрим, может, найду кого.       Он вернулся чуть позже и принес еду, а также привел темноволосого человека, от которого в Силе фонило недоверием. Тот представился Хаффом Дарклайтером. Разговаривал он через губу, даже не спросил, как зовут Оби-Вана. Они торговались почти час, но Хафф так ни разу и не предложил хорошую цену. Да что там хорошую — даже себестоимость была больше!       В Силе явно чувствовались презрение и злость, но также где-то под этими чувствами скрывался... страх. Оби-Ван уже собирался воспользоваться внушением через Силу, но от одной мысли он почувствовал себя виноватым. Хотя… и ему, и Люку нужны деньги, иначе они просто потеряют ферму, причем уже совсем скоро.       — Друг мой, мы оба знаем, что ты ни разу не назвал справедливую цену. Я чем-то обидел тебя? — спросил он и провел рукой перед лицом мужчины — по крайней мере, заставить отвечать правдиво с помощью Силы он мог. Выражение лица Дарклайтера изменилось, он вытащил что-то из кармана и швырнул на стол. Это была фотография гуманоида, полностью закованного в черную броню. Оби-Ван посмотрел на шлем — похож на те, что носили клоны — и тут же понял, кто это. Сила подсказала ему. В груди одновременно вспыхнула надежда и защемило от боли.       Ох, Энакин, что же с тобой стало?

* * *

      Стараясь ничем не выдать своих чувств, Оби-Ван оторвал взгляд от фотографии и посмотрел на Дарклайтера. Его ярость в Силе просто обжигала, злость становилась всё сильнее. Что хуже, рука его тянулась к карману, в котором легко угадывался не слишком-то спрятанный бластер.       — Ну и какое вот это, — он указал на фотографию, — имеет ко мне отношение?       — Ага, то есть на Империю ты не работаешь, фермером не притворяешься? Я уже сказал вашим, что нам здесь гарнизон войск не нужен, и мне плевать, что об этом думает наш новый император и его цепной пес, — он указал взглядом на фотографию.       — Вот оно что, — Оби-Вану стало смешно. Как же сильно Дарклайтер заблуждался на его счет! Едва ли, впрочем, тот оценит внезапное веселье...       — А если я и в самом деле не работаю на имперцев, а просто хочу продать урожай?       Дарклайтер нахмурился, сложил руки на груди, но вражды в нём поубавилось.       — А столичный говор у тебя откуда, просто фермер?       — Я родился не здесь, — ответил Оби-Ван.       — Это и так понятно, — нахмурился Дарклайтер. — Ну и где? И кто ты у нас такой?       Оби-Ван умолк, отпив немного воды. На этот случай он давно, ещё сразу по прибытии на Татуин, заготовил легенду, но испытать её пока случая не представлялось: соседям хватало кратких отговорок, они уважали чужую личную жизнь. Главным плюсом легенды было то, что её нелегко было проверить, ну и то, что она давала права на ферму Ларсов как их родственнику. Но не бывает историй без недостатков.       — Я Бен Ларс...       — О, так это ты поселился на ферме? После нападения тускенов? С ребенком?       — Да. Мой отец — Эдерн Ларс, Клиггов брат. Он умер в четырнадцать лет. Мама была всего на год старше. Она как узнала, что беременна, устроилась на грузовое судно. Там я и вырос. Возили всякую дорогую утварь по Кореллианскому Пути, а экипаж, кроме нас с мамой, был из Центрального Кольца, отсюда и говор. А здесь я начал новую жизнь. И мне действительно нужно продать овощи и фрукты с огорода: и мне, и Люку нужны деньги.       — Люку? Твоему сыну? — Оби-Ван, глубоко вздохнув, кивнул и отпил воды. Дарклайтер внимательно слушал — и на сей раз, кажется, верил. По крайней мере, пока что верил.       — Ладно, я куплю твой товар, но только из-за мальчонки. Только ответь-ка, почему ты выбрал Татуин? Ты ведь не фермер. Тебе стоило остаться на судне.       Оби-Ван поднял на него усталые, затравленные глаза и ответил честно — голос просел до полушёпота:       — Война. У меня всё отняла война.