Осколки

Неуклюжесть Маринетт создавала множество забавно-неловких ситуаций. Под маской божьей коровки Мари кое-как от своей «привычки» открестилась, хотя и не совсем. Естественно, это не значило того, что ее тело перестало пестреть многочисленными синяками и ссадинами. Мало того, их стало значительно больше. Например, только за сегодня она могла насчитать, ммм…, четыре. Саднящие ладошки оттого, что упала прямо перед входом в коллеж, ударилась бедром о парту, когда выходила из класса, во время битвы с акумой йо-йо пребольно отскочило в плечо хозяйки и, наконец, перебрасываясь шутками с напарником, Ледибаг не особо всматривалась в то, что перед ней, когда шла подобрать Талисман Удачи, чтобы активировать Исцеление и, естественно, она не заметила на своем пути дерево, в которое, спустя секунду и запоздавшее предупреждение Нуара, благополучно врезалась. Отшатнувшись, Ледибаг покачнулась назад, явно теряя равновесие, так что Коту срочно пришлось ее ловить. После того, как четыре кружащихся головы Нуара вновь стали одной, крепко сидящей на месте (вроде бы), Леди пошутила о том, что свой лимит удачи она на сегодня исчерпала, и лучше бы ей вернуться домой, пока не случилось еще чего. - Милая привычка зарабатывать синяки еще и на пустом месте скоро точно превратит меня в Аватара, - ворчала Мари, разглядывая себя в зеркале. Но – что бы она не говорила – это часть ее, и даже если Маринетт падает, ей помогают подняться. Это все мелочи, Мари научилась с ними жить, их принимать. Возможно, ей следует быть чуть аккуратнее и почаще смотреть под ноги, но небо слишком маняще голубое, чтобы от него было оторвать взгляд так просто. И не только небо. Весь мир вкруг гораздо более интересный, чем серый асфальт под ногами (если только он, например, не изрисован цветными мелками). Маринетт любила свои синяки за то, что каждый из них – это целая история, крошечное воспоминание ее жизни, которое Мари, может быть, забудет, как только кожа на этом месте вернется в свое нормальное состояние, но именно из таких крошечных воспоминаний и складывается целая жизнь. И Маринетт ее чувствует.