***
Следующим на повестке дня становится отбытие в студию, где Тэхён проводит репетицию перед скорыми выступлениями. Пак смотрит, тихо и уже спокойно сидя в углу, так как тут присутствуют только хореограф и подтанцовка, и также спокойно не понимает этого странного танца с… деревянной напольной вешалкой. Как можно было её вообще впихнуть в выступление? Однако вопрос у него отпадает, как только все занимают свои места и начинают выполнять каждый свою часть. О, этот тигр умеет двигаться грациозно, сочетая в себе плавность и резкость одновременно. Да и музыка, что льётся из колонок только прибавляет к исполнению великолепия, завораживая. Пак не успевает оглянуться, как проходит уже почти два часа, и уставший и вспотевший Тэхён подходит к нему, падая задницей на пол рядом, опираясь спиной о стену. — Ну как тебе? — спрашивает, переводя дыхание и отпивая воду, порой пропуская холодные капли из бутылки приятно остужать кожу шеи и скатываться ниже за ворот футболки. — Обычный танец. Ничего особенного, — бормочет, не глядя и не желая показывать, что действительно увлёкся почти что приватным концертом. — Не ври, я видел, как ты челюсть разинул. Тебе понравилось, — поддаётся вперёд, пытаясь поймать убегающий в противоположную сторону взгляд. — Ладно, может и не разинул, но ты точно был сражён моим очарованием. — Какое ещё очарование? — нервно усмехается. — Как можно было додуматься танцевать с вешалкой? — и поворачивается, тут же натыкаясь на слишком близкое лицо Кима, что предовольно улыбается смущённым отговоркам младшего. Но Чимин решает выстоять до конца и не отводит взгляда, продолжая нести чушь: — И маски и цветочек потом, которые фиг поймёшь зачем. В песне ни слова о чём-то таком, но в танце на этом акцент какой-то странный. — Киса, не кипятись, — треплет по волосам, прерывая несвязный поток. — Да нечего тут стесняться, что тебе понравилось, — начинает посмеиваться от такой детской реакции, — я всё же такой популярный айдол не просто за красивые глазки, — и хлопает этими самыми глазками. — Да чего ты заладил меня кисой называть? — бурчит, однако не скидывая руку со своей макушки, — и линзы твои бесят, — а тут уже вообще ребячеством попахивает. Чимин сам недоумевает от своей реакции. — А они тут причём? — похоже Пак немного засмотрелся на них, когда он хлопал ресницами ранее. — Слишком неестественно. Твои серые и кое-где янтарные глаза намного красивее этой подделки, — Чимин успел заметить настоящий цвет радужки, когда Ким готовился к утреннему мероприятию, только-только надевая линзы, и отметить данный факт. Всё же мысли сами начинают строить мнение об этом человеке, не спрашивая хозяина. — Мой телохранитель такой милый, — толкает плечом младшего, наигранно стесняясь, — как же я рад, что ты решил ограбить меня в тот день, — говорит, не подумав. Пак тут же напрягается весь и ловит пару взглядов танцоров, зацепившихся за их разговор. Не хватало ещё чтобы о нём пошла молва не самого приятного характера, мягко говоря. Он поднимается на ноги, оставив опешившего парня от такой скорой смены эмоций, и идёт к выходу. Тэхён проводит его глазами и только после хлопка двери замечает шушукающуюся труппу. — Ох… — что же он наделал… Находится Пак в туалете, плескающим своё лицо водой из-под крана, чтобы остудиться и опустошить мысли. — Эй, киса… — Ким подходит сзади, намереваясь дотронуться до спины. — Замолчи, — резко прерывает, впившись пальцами в столешницу, — да, я ограбил тебя, но, поверь, — поворачивается, наступая на Кима, вплоть до дверцы одной из кабинок, — не потому что безумно этого желал. — Я понимаю… — Тэхён содрогается от резкого удара ладоней по бокам от его головы. Ему не дают и слова вставить! Но свою вину он признаёт, поэтому даёт Чимину выговориться вволю. — С какой стати тебе, звёздочке такого уровня, понимать? — в голосе сквозит сталью, как и в глазах. Пак смотрит на него снизу из-подо лба и после отходит назад, чтобы сохранить дистанцию и не сорваться. Чувство несправедливости застилает разум и мысли о том, что нельзя выпускать свои эмоции наружу, ведь от этого парня зависит многое, даже не просто многое, а всё, уходят на задний план. — У тебя квартира, которая стоит больше, чем некоторые люди могут заработать за всю жизнь. У тебя фанатки, которые хотят, чтобы ты их трахнул просто так. Вокруг тебя витают какие-то дурацкие слухи, благодаря которым возможно последнее, — ладно, может, и не совсем несправедливости, а просто негодования. Какого чёрта у кого-бывает так? Вот бы Паку его проблемы… Похоже, тут проскальзывает ненависть к подобной ситуации. — У тебя личный охранник, которого ты додумался нанять с улицы, — а ещё, кажется, Чимин просто хотел бы тоже так легко принимать свои решения. Потому что от каждого его шага зависит жизнь не только его, но и его брата. Эта ответственность сильно давит на его плечи. — Ты, блядь, тигр! Ты должен уметь защищать тебя. Ты протанцевал только что почти два часа, так что силёнок у тебя уж точно хватает. Что, денег больше тратить некуда? Решил по доброте душевной нанять меня, оставив реального специалиста? Твой менеджер не раз говорил мне, что предпочёл бы нанять телохранителя из агентства, но нет. Великому Ким Тэхёну нужно отличиться! — Паку хватило этих дней с данной персоной, чтобы прийти к таким вот выводам. — Эй… — тихо мямлит, но его снова перебивают. — Я жду тебя в машине. Если после этого хочешь уволить меня, то скажи сразу же, как придёшь.***
«Нет-нет-нет-нет, — Чимин уже сидит в машине, на заднем сидении фургона айдола, и пальцами зарывается в волосы, оттягивая их с силой и облокотившись о свои колени. Водителя пока нет на месте, поэтому он один и никто не мешает ругать себя в мыслях. — Как ты мог… Чонгук… он ведь надеется на тебя, — Чимин словно впервые себя настолько ненавидит. В груди сначала сжимается всё, а после разрывается при каждом вздохе, словно он недостоин кислорода, от чувства того, что он подвёл самого родного человека в этом мире. — Нужно всё исправить. Немедленно. Нельзя допустить, чтобы меня уволили. — Тэхёна до сих пор нет, поэтому Пак продолжает всё думать и думать, накручивая свои мысли и дальше. — Эта звёздочка… Тэхён. Он ведь первый, кто не извлекал выгоду со знакомства со мной». Невольно вспоминаются все те случаи, когда каждый его приближённый, кроме, конечно же, Чонгука, присматривался к нему только ради денег. Его тренер, что так нагло продолжал брать завышенную цену за свои услуги. Организатор боёв, что так же не гнушался насчитывать себе проценты с выигрыша Пака. Уже бывшие друзья из приюта (которые и познакомили его с этим нелегальным миром, вообще-то!) тоже оставили его, не желая дальше иметь дело с человеком, который нарушает закон, так как сами вдруг «повзрослели», решив начать жить по-другому. А ещё… вспоминается, как Тэхён, хоть и видно было его страх, подсказал, откуда именно украсть бумажник гориллы. Так себе аргумент, но на фоне всего остального даже это выделяется, как хорошее отношение. А на следующий день этот тигр аж накормил его просто так! А сегодня… Тэхён ведёт себя с ним, словно они давние знакомые… друзья? Он добр к нему, снова накормил и объяснял всякие неясные моменты, встречающиеся в течение дня. Чимину настолько неестественно чувствовать к себе такое отношение, что он невольно воспринимает его в штыки, ожидая подвоха: другого он не видел в своей жизни. Сначала родители покинули их. Хоть один не желая того, но другой оставил по своему выбору. После работники приюта не обладали необходимыми качествами, чтобы подарить чувство защищённости и заботы. Потом просто жестокий мир, полный алчных людей. Чимин ненавидит их. Но готов прямо сейчас сделать для одного исключение. «Он нанял меня, оценив мои способности, — на самом деле Пак не уверен. Он вообще ни в чём не уверен с Кимом. — Он тот, кто заметил меня, — всем было плевать на такого как Чимин. Сначала в приюте, когда потенциальные опекуны не желали брать под своё крыло хищника вместе с невинным кроликом, затем на подпольных боях, ставя его разве что на место мяса для битья, которое продолжает приносить денежки. Потом на улице, где его считали за оборванца, и никто не протягивал руку помощи. Но разве никто? — Нельзя было быть таким грубым с ним. Вот бы он позволил извиниться…» Потому что Ким именно тот, кто эту руку протянул. И не так чтобы просто кинул подачку, а предложил действительную помощь. Невольно вспоминается одна притча: «Дай человеку рыбу, и он будет сыт один день. Дай человеку удочку, и он будет сыт всю жизнь». Тэхён дал Чимину именно вторую возможность, и Паку надо бы найти в себе силы суметь не прогнуться под тяжестью его новых обязанностей. Пока что получается так себе.***
Тэхён слушал его каждое слово, принимал удары один за другим. Чимин, вообще-то, прав. Но от осознания этого не лучше. Он действительно зарабатывает нехило так. Но ведь деньги не просто с неба падают. Всё достигается тяжёлым трудом. Ким уже успел пропотеть от и до во времена, когда он был стажёром. Но после ведь тоже не сахар. Каждый день загружен поминутно. Каждое мгновение под прицелом общественности и камер, которые передают все новинки из его жизни. Поэтому тяжело не только физически, но и морально. Эти слухи не облегчают его участь, наоборот, причиняют новые неудобства. Тэхён любит людей, любит своих фанатов, но иногда они вытворяют просто невообразимую дичь, от которой не убежать и не скрыться. Остаётся только перетерпеть и не ухудшать ситуацию ещё больше. Но это трудно, когда тебе тычут в нос твоими недостатками. Пак хоть и не знает настоящих проблем, стоящих за таким его поведением, но ударить в больное место сумел. Тэхён – тигр. Тигр, который неспособен защитить себя в случае надобности. Решение нанять паренька с улицы действительно спонтанное, но чутью Ким привык прислушиваться. Именно оно всё ещё помогает ему держаться на плаву в этом шатком мире. В Чимине Тэхён увидел потерянного мальчишку. Он сильный — да, но без нужной помощи эта сила будет тратиться не туда и, следовательно, в напрасную. В своё время Ким также нуждался в поддержке. Ему тогда помог его лучший друг. Теперь Тэхён хочет отплатить миру должок и помочь другому такому же нуждающемуся человеку. Но слова Пака задели сильно. У Кима руки дрожат от всякого напоминания о том дне, когда он не смог удержать свою сущность в узде. Рычагом, помогающем ему вернуться в настоящее, когда уже всё прошло, служит Джэвон, который и вывел его обратно из омута самобичевания. И вот он вернулся мысленно. Стоит в туалете и видит своё отражение в зеркале. На него смотрит Ви — любимчик народа. Тэхён немного скучает по своему настоящему «я». Пак верно отметил, что все эти цацки на нём смотрятся неестественно. Иногда самому хочется избавиться от всего этого, сорвав к чертям, но контракт есть контракт. Его внешний вид под контролем визажистов компании. Ему становится противно вроде как, хотя обычно за ним не наблюдалось такого прежде, поэтому он моет руки и снимает линзы, даря глазам свободу. Так-то лучше. Теперь хотя бы взгляд его. Взгляд этот хоть и уставший (рядом сейчас никого, чтобы притворяться, что всё в порядке), но по крайней мере родного цвета: серые в целом и немного отдающие янтарно-желтоватыми прожилками ближе к зрачку. Тэхён моргает часто, чтобы увлажнить глаза, умывает лицо, потирая его сильно. Мысли немного очищаются и возникает новый план, от которого уголки губ невольно поднимаются. Ким возвращается в комнату для репетиций. Говорит спокойно, прощается даже вежливо, но смотрит так, что пикнуть о случившемся ни у кого больше не хватит духу, если, конечно, нет желающих попрощаться с работой. Он быстро принимает душ, чтобы смыть с себя пот, и, толком не высушив волосы, спускается к машине, где его заждался намучившийся думами леопард. Открыв дверь и заняв сиденье рядом с Паком, Тэхён бросает взгляд на него так, что у того все слова застревают в горле, не находя выхода в этой напряжённой атмосфере. Чимин съёживается весь и от былой угрозы не остаётся и намёка. Ему бы сквозь пол машины провалиться, лишь бы не ощущать такое противное чувство вины и стыда за свои слова. Машина останавливается у чёрного входа в компанию, и Тэхён, натянув на лицо маску и на голову берет с козырьком, заходит в здание. Чимин так и остаётся сидеть в фургоне, так как старший успел посмотреть на него строго, заставив пятую точку прилипнуть к сидению. Возвращается Ким спустя почти час и с несколькими пакетами в руках. За это время Пак успел в очередной раз накрутить свои мысли. Водитель помогает Тэхёну с вещами, и они трогаются с места. На часах почти семь вечера. Обычно в это время, когда скоро стемнеет достаточно, Чимин уже стоит в переулке рядом с приютом, чтобы словить глазами своего младшего братишку в окне. Но Ким меняет его планы, когда они доезжают до его квартиры. Он выходит из фургона, достаёт увесистые пакеты и передаёт их в руки Паку со словами, чтобы тот помог отнести их наверх. Это были первые слова после стычки в уборной, но продолжить говорить Ким не даёт, просто разворачиваясь и направляясь ко входу к зданию. Весь путь проходит в такой же давящей тишине. — Разувайся, чего стоишь? — бросает на него взгляд через плечо, когда младший затормаживает перед закрывшейся на кодовый замок за спиной дверью, и уходит в глубь квартиры, понемногу включая свет по комнатам. На немой вопрос Пака, который успевает дойти за старшим на кухню, Тэхён отвечает: — Сегодня будем знакомиться ближе, — и ухмыляется. «Что?» — Чимин чуть было не роняет пакеты.