Джокер танцует

Артур, совсем другой человек в то время, когда он познакомился с маленьким человечком, которого считал тогда своим братом, узнал его моментально. Теперь не в мальчике, но муже, как говаривали поэты древности, которых этот парень наверняка читал в оригинале, полученное престижное образование позволяло. Он узнал Брюса Уэйна по глазам. Их выражению. Победителя по жизни, с каким рождаются в лучших больницах мира, напитываясь уверенностью в себе с молоком матери. Что и говорить тогда о взрослении в современных башнях из слоновой кости, куда нет хода простым смертным. Мусору под ногами великих столпов общества. Если бы не глаза, Джокер ни за что не узнал бы, кто скрывается за остроухой маской Бэтмена и всей этой его навороченной броней. Узнав же, при первом же столкновении лицом к лицу, без так символично разделяющей их при прошлой встрече решетки, ничем не выдал своего знания. Преимуществом, вдруг свалившимся прямо в руки, стоило воспользоваться с умом, при подходящем случае, а не растрачивать сразу. Уж чему-чему, а экономить каждый четвертак Артур Флек был приучен с самого раннего детства. Скрывать удивление не пришлось. Никакого удивления не было на удивление. Смешно, отличная получилась шутка. У насмешницы-судьбы. Теперь следующий в роду Уэйн сам искал встречи с тем, кто перестал быть Артуром, сбросившим его с себя шелухой кокона, переродившись в Джокера. Порой Бэтмену это удавалось, встретиться с ним, и никогда надолго. Не знать кто такой Джокер, не коронованный король преступного Готэма, Брюс не мог. Даже не запомнив той их первейшей из встреч, сто процентов постарался разузнать про него все, включая оставшимся не освещенным СМИ. Не мог не докопаться до истории с проклятой, искалечившей его мамашкой. Откуда было рукой подать до все равно связавшей их между собой истории. Джокер представлял, как Бэтмена распирает от желания поговорить с ним обо всем этом, чего тот не мог себе позволить, из боязни чем-нибудь себя выдать, и ему хотелось смеяться. Действительно, по-настоящему смеяться, как хохочут все люди, когда им правда весело. Некоторое время спустя этого и представлять стало не нужно. Брюс Уэйн о чем-то заговаривал и осекался, но глаза, которых Джокеру было ни с чьими другими не перепутать, продолжали говорить за него. О том, что он страшится сказать, говоря себе молчать. *** Снова встреча. Как первая. Столкновением. Прямо глаза в глаза. Так близко, что можно ощутить лицом тепло разгоряченного схваткой дыхания. Мышка в ловушке, птичка в силке. Припертый спиной к стене Человек-Летучая Мышь, смешон одним лишь абсурдом выбранного им второго имени. Особенно ярко вспыхнувшее воспоминание об их встрече в поместье Уэйнов, подтолкнуло Джокера ухватить противника за одежду, сейчас – захватив в горсть отворот плаща на груди, с силой дергая на себя, в раздражении, досаде, давно копившемся гневе. Он много чего не ожидал, от преподносящей оглушительные сюрпризы жизни. То, что шея Брюса вытянется ему навстречу, страстно приоткрывшиеся при этом губы, почти задевшие его плотно сжатый рот, стало одним из наиболее фееричных. Джокер перестал испытывать чувство растерянности, но вернулась та в ту же минуту. В следующую он лихо сбросил на стол свою козырную карту. Потянулся руками к лицу под маской, подобную которой перестал носить он, и прихватил Бэтмена пальцами за щеки. Создавая тем уродливую улыбку, вновь, почти соприкоснувшись с Уэйном своим широко заулыбавшимся ртом. Вырвавшийся следом из груди смех был естественен, порожден не травмой, а желанием смеяться. Разлившуюся по лицу Брюса Уэйна бледность особенно подчеркнул наряд Бэтмена, и Джокер расхохотался еще заливистее. Ну, в самом деле, это ведь просто смешно! Чтобы тем человеком, которому так страстно захочется его поцеловать, оказался вот кто… Сейчас бы и развернуться, и уйти, продолжая хохотать, но… Глаза. Боль в них. Нечеловеческая, так хорошо ему знакомая боль души, которой был нанесен смертоносный удар… *** Это была всем комедиям комедия, насколько смешно. Однако поцелуй, соединивший невозможное с немыслимым, сказал о другом. Чем-то серьезном. Пусть странном. Настоящем – в не меньшей степени. Хоть и безумном.