В мире иллюзий навсегда ранняя осень

      Чу Юй наблюдает за Се Си. Скорее уж следит за каждым шагом и резким движением. Его милый маленький шиди погружается в иллюзию всё основательнее и начинает пугать. Чу Юй дёргается, как от удара током. Пугал Се Си неделю назад, сейчас он уже приводит в ужас. И, чем дальше, тем больше Чу Юй боится не за себя, а за своего глупого, недолюбленного в детстве подопечного.       Чу Юй вздыхает и снова сосредотачивается на Се Си, который как раз повернулся к нему лицом.       У главного героя лицо красивое настолько, что в существование подобного верится с трудом. И всё остальное у него, надо отдать должное дурацкому автору, который хоть тут не сплоховал, тоже ничего. Чу Юй наконец способен признаться сам себе, что Се Си идеален. Но, эй, не осуждайте его! У него есть глаза, а они здесь одни и... И главный герой повадился ходить без верхних одежд, вовсю щеголяя своей безупречно развитой мускулатурой.       Чу Юй отводит взгляд. Хватит с него пока прекрасного, нужно хоть отдышаться. И делать задуманное лучше с ясной головой, а то мало ли. Отвлечься недолго, когда отвлечение выглядит так.       Чу Юй мысленно даёт себе затрещину, снова напоминая своему затуманивающемуся разуму, что перед ним его маленький шиди. Почти ребенок. Хотя в этом мире у многих в таком возрасте по двое собственных детей, но не среди заклинателей же!       Так. Он снова отвлекается.       Чу Юй встаёт и делает несколько шагов к своему тихо напевающему шиди. Тот как раз повернулся спиной и принялся делать... Принялся делать что-то, что Чу Юй увидеть не мог.       Чу Юй подходит вплотную и обнимает Се Си за талию, притягивает ближе к себе, прячет лицо в складках одежды на спине Се Си. Кажется, что-то идёт не так. Это не совсем то, чего хотел добиться Чу Юй.       – Шисюн?! – а в голосе Се Си только радость и самая малость неверия.       Отступать поздно, да и бесполезно. Он же обнимал главного героя несколько лет подряд и всё было хорошо, что изменилось сейчас? Чу Юй пытается убедить себя, что всё по-прежнему. Получается откровенно плохо, но другого выхода у него нет.       Чу Юй отпускает Се Си и, переместившись вперёд, снова обнимает его. И снова что-то идёт не так: он совершенно забыл про их новую разницу в росте и уткнулся носом главному герою куда-то в шею. Чу Юй выдыхает и принимается мягко, успокаивающе гладить Се Си по спине. Мышцы под его пальцами каменеют, но тут же расслабляются, отзываются на ласку.       Се Си укладывает подбородок ему на плечо, дышит жарко, почти опаляет дыханием; цепляется жёсткими пальцами, притягивает всё ближе.       – Шисюн, что ты делаешь? – голос у него хриплый, полный какого-то непонятного чувства, приправленный желанием. Чу Юй едва не вздрагивает.       – Нам нужно уходить. И ты это знаешь.       Се Си резко выдыхает через нос, пытается вырваться, отстраниться. Чу Юй не отпускает, не позволяет сдвинуться; благо, пока сил у него на это хватает. Замерев, Се Си прикрывает глаза, словно собирается с мыслями.       Чу Юй уже десять раз успевает пожалеть о всех принятых в жизни решениях, когда Се Си открывает глаза. Чу Юй всё-таки вздрагивает: его нежный маленький шиди глядит холодно, почти зло. Наверное, именно это видел оригинал перед смертью...       Чу Юй не мог на это смотреть. Он давно так не боялся за свою жизнь. Может это чувство и было знакомым, но от этого приятнее оно не становилось.       А ещё к привычному страху за себя самого прибавился страх за то, что будет чувствовать Се Си, когда очнётся от наваждения и обнаружит его бездыханное тело рядом.       – Шисюн, шисюн, посмотри на меня, – голос Се Си долетает до него, словно сквозь невидимую преграду. Чу Юй не отваживается поднять голову. Он и пальцем пошевелить сейчас не сможет, скованный ужасом, словно сетью.       Се Си едва слышно вздыхает и сам приподнимает его голову за подбородок. Улыбается даже, но улыбка эта пустая, бесчувственная. От нее ещё хуже; хочется бежать, но Чу Юй знает – бесполезно.       Се Си чуть склоняется и оставляет на его губах невесомый, холодный поцелуй. Чу Юй всё ещё не двигается; он уязвим и совершенно беспомощен, с ним можно делать всё, что угодно – сил сказать "нет" у него недостанет.       – Всё хорошо, шисюн. Не бойся, всё хорошо. Я не позволю плохому случиться. Мы никуда не уйдем. Останемся здесь навечно, вместе. Это ведь хорошо? Верно, шисюн?       Чу Юй не отвечает. Он чуть не потерял сознание от пробирающего до костей ужаса, едва может дышать; перед глазами пляшут темные круги, а по голове словно мешком ударили. Се Си же, кажется, ничего не замечает. Напоследок чуть сжав Чу Юя в объятиях, он отступает на несколько шагов, вернувшись к прерванному делу.       Чу Юй медленно вдыхает ставший таким необходимым воздух. Кое-как справившись с дрожью, он выходит во двор, где так и оседает на землю, обхватив голову руками. Дрожь сдержать всё не получается.       Не вышло. И на что он рассчитывал? Только разозлил.       Чу Юй так и сидит на земле до темноты. Сколько времени проходит, он не знает – восходами и закатами тут управляет Се Си, а он слишком непостоянен – но этого достаточно, чтобы он пришёл в себя и придумал новый план.       Чу Юй уверен – это точно сработает.       Главное решиться.