Котик, ответь пожалуйста, я за тебя переживаю
Напиши хоть что-нибудь, чтобы я знала, что с тобой всё хорошо…
Снова нажав на кнопку блокировки, я увидела в чёрном экране своё грустное отражение лица. С опухшими красными глазами и с синяками под ними. Да-а, плачу я много. Скучаю по Mon Chaton, а этот Агрест ещё… После его выпендрёжа в качестве присвоенного мне прозвища «Принцесса» стало ещё хуже. И надо было так попасть? Это было ещё одним глубоким порезом по моему разбитому сердцу… — Маринетт, не грусти, что ни делается — всё к лучшему, — приободрила квами и погладила кончик моего носа. — Да, это так, но я скучаю по нему, — я плюхнулась на кровать, и она немного скрипнула от резкого падения. — Всё уляжется, ты отвыкнешь. Может, тебе стоит присмотреться к Адриану? Он ведь правда хочет с тобой подружиться, — сделала итог Тикки и улыбнулась, вскинув лапки. — Агрест — очень самовлюблённый истукан, чего я не люблю в людях… Мою фразу перебила вибрация и загоревшийся дисплей. Резко подорвавшись, беру телефон и смотрю на строку уведомлений. Сообщение от Нуара! Он всё-таки ответил. Ты же не хочешь меня видеть. «Он ответил. Как это не хочу? Хочу, даже очень!» Недолго думая, печатаю ответ:Я хочу, но нам лучше поддерживать дружеские отношения.
Ох, а вдруг это сообщение его расстроит ещё больше? Удалив строчку, я смотрела на пустое окошко, думая над ответом. Шумно выдохнув, закусила губу — мне удалось его придумать:Хочу, но мы зашли слишком далеко, не думаешь? Это может быть опасно для нас…
Снова отложив телефон, я посмотрела на свой манекен с прикреплёнными к нему лоскутками ткани. Заказ всё равно можно делать ещё целых две недели, пожалуй, прогуляюсь по ночному городу. Подойдя к балкону, я отворила дверь, и в комнату залетел прохладный ветер, сдув мои прядки волос назад. Ах, прекрасный запах свежего воздуха… В нём есть что-то загадочное, мягкое, уютное, влекущее.***
Всё же пробежки по ночному городу порой бывают очень полезны. Я заметила Нуара на одной из крыш и кое-как смогла задержать его. Но почему же я встретила блондина так близко к моему дому? А вдруг он бы увидел превращение Ледибаг? Хорошо, что я заметила его по возвращению. Впредь надо быть осторожнее. Не просто же так он забрёл в мой район, учитывая тот факт, что он сам лично говорил о том, что живёт достаточно далеко от меня… Да какая тебе, чёрт возьми, разница, Маринетт? Ты же видишь его сейчас, живого, целого, невредимого. Можешь слышать его голос, иногда даже прикасаться к нему! Этого достаточно сейчас для того, чтобы ощущать рой бабочек в животе. — Где ты был?! — только и это вырвалось из меня молящим вскриком. Напарник опешил, раскрыл широко глаза и несколько раз моргнул. — Я думала, с тобой что-то случилось! — Я решил побыть один, — сказал он тихо и отодвинул мою руку от себя. И это всё его оправдание? Слабовато… — Прости… — я тяжело выдохнула, понимая, что крики — это последнее, что я могу себе сейчас позволить в разговоре с Нуаром. — Я переживала за тебя, очень. Думала чёрт знает что… — оригинальнее не придумаешь, Дюпен-Чэн, браво! Хотя бы начать разговор могла на более позитивной ноте. — Нет, нет, тебе не за что извиняться. Это я должен просить у тебя прощения. Я пропал, не давал никаких новостей. Да я даже не пришёл на бой с этими поехавшими шлюшками… Так что это ты меня прости, — я подсела к Коту, так же как и он, оперевшись спиной о стену соседнего здания. Его голова была опущена, длинные пшенично-золотые волосы перекрывали изумруды. Да, я не видела их, но мне достаточно было услышать его вздох, чтобы понять, сколько пустоты и боли сейчас в этих глазах. Я не знаю зачем, но вопрос сам по себе слетает с моих губ. — Что-то случилось, Котик? — я мысленно ударяю себя за этот вопрос. Дери тебя квами, конечно у него что-то случилось, не видно что ли, Маринетт? — Да… — короткое и тихое «да», в котором я услышала всю нашу историю. От самой первой встречи до последнего прощального поцелуя. С трудом сопротивляюсь поступившему кому в горле. — Да, случилось. Впервые в жизни я понял, что эти побрякушки, которые дают свободу, силу, славу — буквально всё, являются проклятьем. Это самое ужасное, самое гадкое, что только могла придумать Вселенная. Именно из-за этого проклятого кольца я потерял того, кого люблю… Никого и никогда так не любил, как её. Но это запрет. Я не могу быть с ней в своём обычном облике, потому что начал общаться с ней в этом клоунском костюме… Тебе, моя Леди, повезло больше. У тебя Камень Удачи, тебе проще жить. А вот я обречён на страдания. Я обречён на одиночество… — он говорил тихо, размеренно, так, словно внутри уже не осталось ничего живого, ничего радостного. Нуар сидел неподвижно. Его голова ни разу не поднялась настолько, чтобы можно было разглядеть зелёные глаза. Всё тело Кота было напряжено до предела. Каждая мышца, сухожилие, связка — всё находилось в огромном напряжении… Не знаю почему, но мне захотелось прикоснуться к его плечу. Медленно, не торопясь, я протянула свою руку к его руке. В момент, когда я коснулась напарника, по нашим телам прошёлся какой-то странный разряд. Резко выдохнув, блондин сжал губы в тонкую линию и почти молниеносно расслабил тело. — Я хотела бы сказать слова поддержки, но не буду… Спасибо, что поделился со мной. Кот Нуар тяжело вздыхал, и я чувствовала, как ему больно. Глаза закрыты, скулы сжаты. Как же на душе скребут кошки… Какой огромный камень там внутри, не дающий свободно дышать. А это всё из-за меня. Всю эту боль причинила ему я. Но так будет лучше. Лучше нам обоим. Время излечит эти раны, боль притупится, и он скоро забудет обо мне как о незначительном сне. В голову резко бросилась мысль. Это должно поднять ему настроение. Да и мне нужно унять наконец совесть, пока она меня окончательно не сгрызла. — Кот, а давай устроим пикник завтра? Ты и я. Закат и пара бутербродов с чаем. Что думаешь насчёт этого? — спросила я, положив ладонь ему на плечо, поглаживая его и приободряя. Идея глупая, но ему нужна компания чтобы отвлечься. Его мускулистые плечи немного подрагивают, а в моей голове всплывают моменты, когда я могла касаться Mon Chaton без этих костюмов, могла наслаждаться им. Он поднимает взгляд, полный грусти, и вяло улыбается. Ему не легче меня. — Неплохая идея, моя Леди. Я буду рад такому времяпровождению. — Значит, завтра в семь вечера. На этом же месте. Тебе будет приятно, обещаю, — счастливо пролепетала я и в порыве эмоций приобняла союзника. Он от объятия опешил, но почти сразу ответил взаимностью. Ох, как бы мне хотелось сохранить рабочие отношения, но не получается, это выше меня. Всю меня тянет к нему, до малейшей капли. Нуар будто прочитал мои мысли и взглянул на меня. Поворачиваю голову и смотрю в его яркие зелёные глаза. Меня завлекала их красота. Красота магии этого талисмана. Я желала так сильно узнать кто же там. Кто ты на самом деле? Какой цвет глаз скрывает эта магия? Парень кладет ладонь мне на щёку, поглаживая большим пальцем. В этом жесте так много нежности и любви… Я ощущала рядом с ним необычайную связь. Словно веками построенная и она была всегда. Всегда я его любила и знала таким. Я ощущала, что он часть моей души. Закрываю глаза и накрываю его ладонь своей, принимаюсь щекой к его руке. Она такая тёплая, я ощущаю это даже через слой защитного костюма. На миг забываю, что я в образе героини, забываю о деловом стиле, о том, что с Леди они не настолько близки. Тяжело держаться и быть другой, когда влечёт именно к нему. — Ты такая красивая, моя Леди. Твои глаза безумно яркие, совсем как это ночное небо, усыпанное звёздами… А волосы как тёмный шелк, — тихо прошептал он и медленно прикоснулся губами к моим. И я взлетела. Так необыкновенно. Мягкие лепестки губ приятно ласкали мои. Я будто воскресла в этом круговороте чувств к нему. Так давно я его не целовала… Так давно. Я скучала по его губам. По его тёплым, немного шершавым, мягким, но таким родным. Поддаюсь и выдыхаю ему в рот. Мои ладони переходят на красивое лицо в загадочной маске. Как же хочется узнать, кто там… Кого я люблю так горячо и сильно? Всё, что я старалась сохранять так долго и мучительно тут же рухнуло, когда я ответила на поцелуй. Весь образ. Все наши патрули. Все наши рабочие отношения. Все это моментально рухнуло, когда я поддалась ему. Не могу остановиться. Хотя, даже не хочу, а желаю больше. От него и его прикосновений прихожу в экстаз, в дрожь. Парень прижимает моё лицо руками к себе ближе и запускает язык в мой рот. С губ срывается протяжный стон, и я пересаживаюсь на Кота сверху. Его руки переместились на мою спину, блуждая и поглаживая. Во мне будто загорается огонь. Пахом я ощущаю, что в нём горит не меньшее желание. «Это всё из-за талисманов. Нас тянет друг к другу из-за них. Клеймо, которое стоит на носителях, даже если бы мы встретились вне трансформации, то несомненно бы «влюбились». Ну и плевать. Плевать, что люблю из-за них; а вдруг смогу полюбить и без магических украшений? Мне плевать на то, что будет потом с нами, с нашими отношениями. К плохому это же не приведёт?» Его мокрый язык исследовал мой рот, а моё возбуждение росло всё больше и больше, накатывая огромной лавиной. Руками провожу по груди в матовом чёрном латексе, который с сопротивлением скользит, и, нащупывая замок, тяну вниз. Его тело такое жилистое, мускулистое… Будто у модели. Всегда восхищалась его телом, когда доводилось видеть. Мне бы хотелось быть с ним без масок, без тайн, чувствовать его запах, как при первой нашей ночи. Тогда случилось всё без костюма… Как же мне хочется видеть его всего. Но сохранение личностей важнее. Сохранение жизней друг друга превыше всего. Нуар сжимает ягодицы и перемещает губы на мою шею. Я хватаю ртом воздух и закидываю голову, из меня рвутся стоны, а мои пальчики нащупывают его шевелюру, слегка оттягивая её. Эта ночь будет нашей. Эта крыша будет только нашей. Это ночное небо будет нашим. Сегодня это наша ночь. И к чёрту пусть всё катится! Который раз у меня проходит эта мысль? — Моя Леди… я так давно… хотел сказать тебе… — между поцелуями выдыхал он. — Да, Котёнок? — вздохнула я, проводя руками по его груди. Скорее походило на протяжный стон, чем на вопрос. — Меня тянуло к тебе. Всегда. Очень. Не знаю почему. Даже не понимаю, — горячие влажные губы исследовали участок моей шеи, заставляя вновь и вновь чувствовать щекотку между ног. — Это действие талисманов, Котик, но оно прекрасно, — тяжело дыша, поёрзываю на его члене. «Oh, Mon Chaton, prenez-moi!» (франц. — «Ох, мой Котёнок, возьми меня!») — Сейчас нам ничто не мешает, даже талисманы… — низким баритоном сказал он, остановившись и опаляя горячим дыханием мой рот. — Как снимается твой костюм? — Молния сзади, на спине, — ответила я, спуская руки к нему на торс. Он не медлил и сразу расстегнул её. В его движениях ощущается дикое, животное желание, невозможность терпеть. — Может, откроемся друг другу? Я хочу почувствовать тебя всю, хочу ощутить запах твоего тела, хочу быть теперь только твоим, а ты моей, — шептал горячо он на ухо, легонько покусывая мочку. Как же меня манит это предложение… Манит, дурманит. Я готова поддаться, готова раскрыться, но здравый ум кричит иначе. — Нуар, н-не сейчас. Да-авай позже. Всему… с-своё время, — речь запиналась, голос дрожал от возбуждения. — Когда, моя Леди, я хочу знать, когда? — его когтистая рука стянула с меня костюм. — Я скажу, к-как буду го-о-отова!.. — последняя фраза вышла полукриком от неожиданности. Его губы схватили мой сосок, и парень стал ласкать языком, облизывать. Живот стянуло ещё больше, мой костюм уже мокрый. Тикки меня убьёт… Хм, интересно, она чувствует то же самое, что и я? Терпеть уже стало тяжело, мысли в голове перемешались. Желание снова стать его захлестнуло меня с головой. Я начала терять себя, своё самообладание, и уже ощущала, как рушу свои же принципы. Чёрт, Дюпен-Чэн, ну что ты творишь? Поступи хоть раз правильно, а не так, как хотят твои инстинкты, не так, как велят талисманы… Губы Нуара всё также исследовали моё тело, но мои стоны уже больше не были слышны. Во мне сейчас бились две половины — сражались не на жизнь, а на смерть. Одна кричала о здравом уме и выполнении долга, вторая же буквально окунала меня в омут воспоминаний с Котом, когда мне было так хорошо и спокойно. Я до боли закусила губу, уже точно зная своё решение. Что заставило меня так резко поменять свои планы — вопрос хороший. Ведь я буквально уже растаяла в руках парня, была готова ощутить его снова в себе, но то ли моему внутреннему голосу удалось до меня докричаться, то ли моё высокое чувство ответственности не дало мне спокойно жить. Так или иначе, я отодвигаюсь от Нуара, пытаясь не встречаться с ним взглядом. Без его рук на талии вмиг стало очень холодно, пусто, непривычно. — Моя Леди? — опять этот голос, полный недоумения. Я слышала такую же интонацию, когда в последний раз проводила вечер с Mon Chaton в образе Маринетт. Ох, не хочу снова ощущать это всё… Как будто прохожу девять кругов Ада, это просто невыносимо! Я снова его отталкиваю, а для него это уже вторая девушка, кто так его бросает. — Прости, Нуар… Я… Чёрт, это неправильно, мы не должны, нет! Это может плохо закончиться для нас двоих. Я не готова жертвовать тобой, Нуар. Господи, как же я паршиво себя чувствую! Скорее всего, пикник — неудачная идея… — я отвожу взгляд, опускаю голову, закрываю глаза — делаю всё возможное, чтобы не встретиться вновь с этими изумрудными глазами отчаянья и печали. Ему тяжело, безумно, возможно, даже сложнее, чем мне. Но это правильно. Это то, как должно быть. Его руки обвили меня, молния протяжно скользнула, и костюм вновь обволок мою спину. — Я… Прости, что, возможно, нарушил твои границы, Миледи… — говорит почти неживым голосом блондин и встаёт с холодной крыши, приводя себя в порядок. — Ты права… Мы не должны этого делать. Наши отношения не должны выходить за рабочие рамки… Хорошего вечера, моя Леди… — он галантно, полностью в своей манере поклонился мне, однако не стал целовать мою руку, как делал это всегда, и быстро растворился в ночи. Я даже не успела сказать «пока»… Чёрт, чёрт, чёрт, какая же я дура! Почему я не остановила всё сразу? Почему не срубила на корню эти отношения? Ох, как же тяжело, хочется сдохнуть, чтобы не ощущать этого ужасного чувства. Пустота — это всё, что осталось во мне. Даже, кажется, печаль отошла на задний план. Лишь только пустота. На крыше очень сильный ветер, а я заметила это только сейчас. Забавно, насколько ты уходишь от реальности, когда проводишь время с любимым человеком… Я сжалась в маленький комочек, поджав под себя ноги и обхватив их руками. Солёные капли начали сами по себе катиться по щекам, глухо падая на крышу. Ветер быстро осушал мокрые дорожки на лице, из-за чего, кажется, плакать было немного легче. Если кто-то ещё хоть раз заикнётся о том, что Камень Чудес Божьей Коровки является Камнем Удачи, то я просто убью того человека. Это самая наглая ложь, которую только можно было придумать. Это не так, этот чёртов камень приносит одни неприятности, неудачи, горе! И если однажды у меня спросят, люблю ли я божьих коровок, то я с презрением отвечу «нет». Это слишком жалкие существа, которых я ненавижу теперь больше всего на свете. Довелось нам влюбиться и страдать от неведения. Мучиться и не быть вместе. Быстро поднявшись на ноги, я с разбегу прыгаю с крыши, прямо на едущие машины и проходящих мимо людей, но в полёте успеваю схватиться за какой-то балкон. Боль в руках пронзила резко, едва не порвав мышцы. Не хочу больше быть на этой крыше. Я хочу домой. Даже непонятно, что я чувствую в этот момент. Боль? Угнетение? Сожаление? А может, всё это вместе взятое? Вновь и вновь липкая, чёрная, вязкая смола внутри меня сцепляет все внутренности, болезненно всё склеивая в тугой большой ком, готовый вывернуть тело наизнанку. Вернувшись домой, я падаю на кровать, рыдая во весь голос. Горячие слёзы словно нож режут щёки, скулы, шею. — Тикки, детрансформация! — взревела я с новым потоком слёз. Повернувшись на живот, утыкаюсь лицом в подушку, продолжая перенимать на себя роль плакучей ивы. — Милая, пожалуйста, я понимаю твои чувства… — дух удачи металась у меня над головой, пытаясь привлечь внимание, но тщетно. Сейчас я жалею себя и только себя, не в силах бороться с этой слабостью и болью.***
— Тикки, но почему нас так тянет? Почему каждый раз рядом с ним я чувствую непреодолимое притяжение, сильное вожделение и огонь внутри? — я обхватила ладонями горячую кружку с чаем — она согревала после пронзительного холода от печали, которая на меня обрушилась. — Дело в том, что при создании нас, то есть духов с талисманами, передалась сильнейшая сила, любовь и ненависть. Для сотворения камней равновесия требовались частички душ, дополняющие друг друга. Это был главный и самый нужный ингредиент, без него ничего не получилось бы. Мы как Инь и Ян, начало всех начал, энергия тёмная и светлая, женское и мужское начало. Понимаешь? — пояснила Тикки и села на стол. Немного прокрутив её слова в голове, согласно киваю, намекая, что готова слушать дальше. — Лэй Ксу Ванг и Юи Ли тайно встречались, начертив крест на заповедях. Они нарушили запрет, а потому их любовь была тайной. Узнай об этом кто-либо, это был бы скандал, вздор и позорное изгнание из монастыря. Когда маг обратились к монахам, те сначала отказывали, потому что они не воины. Но на кону стояла жизнь Империи… — Но как же они потом обо всём узнали и не наказали их после? — этот вопрос меня начал мучить, и пока не узнаю ответ, думать о другом не смогу. — Их наказали. После выполнения долга перед страной Лэя Ксу отправился на гору Тайшань искать свою нирвану, возрождаться, избавляться от желаний. По правилам, на этой горе он должен был провести пять лет. Юи ушла навсегда, оставив монастырь; она начала жить обычной жизнью, надеясь, что возлюбленный пойдет по её пути и вернётся к ней, но этого не произошло. Судьба была слишком жестока для тех людей, которые любили друг друга. — А как же талисманы оказались совершенно в другом месте, да и ещё так далеко от Китая? — Юи им больше не пользовалась, передавала по наследству, считая, что тёмный дух может вернуться. Лэй Ксу всё-таки не выполнил испытание, забрёл через пару лет в деревню, умирая от голода и холода; там он и обрел семью. Я оказалась в этой стране, потому что потомки Юи переехали жить сюда. Так как мы связаны единым целым с талисманом разрушения, то он будет следовать за мной. Неважно как и через сколько времени, но мы всегда оказываемся вместе, — Тикки сделала переворот, явно радуясь и вспоминая своего друга квами, и вновь неожиданно вздохнула, так грустно и тяжело. — По судьбе это было их испытание, но они его не прошли, прожили жизни не с теми, кого любили… Поразмыслив над полученной информацией, в моей голове промелькнула мысль, что мне бы хотелось отдохнуть от этих интриг. От влечения к Коту, от злодеек и всей этой путаницы. — Тикки, прости меня… — прошептала я еле слышно, опустив голову. Глаза забегали по поверхности чая. — За что? — с недоумением спросила она и подлетела ко мне ближе. — Я хочу немного отойти от супергеройских дел… Понимаешь, меня это тяготит, особенно влечение к Коту Нуару… — мямлила я, сильнее сжимая кружку. Мне не подобрать нужных слов, чтобы не обидеть её. — Не томи, Маринетт, — Тикки прикоснулась ко мне лапками. — Я хочу на время отказаться от талисмана…