В поисках Чемпиона, или Зельевар - это диагноз

Альбус Дамблдор не знал, что и думать. Какой-то выскочка, какой-то иностранец… когда этот мистер Гонт-Реддл или Реддл-Гонт успел втереться в министерство и едва ли не подружиться со всеми ключевыми фигурами, да еще с такой фамилией? И уж не с его ли подачи сменился первый помощник главы Аврората и еще несколько человек, пока и не на самом верху? А он еще хотел проигнорировать этот прием и решил прийти лишь потому, что двое его ставленников были совершенно незаслуженно понижены в должностях. Надо было вернуть все на место — потому он и здесь. Но этот… Обаятельный блондин, в манерах которого проскальзывало пугающее сходство с Томом Реддлом, но нет, такого просто не могло быть! Том ненавидел свое маггловское имя и ни за что бы не стал выступать под ним! Или все же они действительно родственники и кровь так сказывается… Мужчина выглядел моложе, даже если бы это был Том… нет, Том не был адекватен, он не мог себя вести так, как этот — улыбаться, шутить, и — о Мерлин, даже с явным удовольствием флиртовать с немногочисленными дамами. Собственно, последнее окончательно рассеяло подозрения Альбуса, однако стоило ему наконец оказаться рядом… — Рад приветствовать оплот надежд магической Британии, — холодно улыбнулся канадец, и у Альбуса по позвоночнику пробежали мурашки. — Рад слышать, что гостя аж из-за океана беспокоят наши надежды, — попытался осадить чужака Дамблдор. — Почему гостя? — удивленно-вежливо улыбнулся Реддл. — Я уроженец Британии. У Альбуса похолодело в животе. Неужели… сын? Но такой взрослый… А тот продолжал как ни в чем ни бывало: — Я всегда мечтал о путешествиях и сумел-таки это сделать, — мечтательно улыбнулся Реддл, глядя прямо в душу Альбусу прозрачно-голубыми глазами. — Это было чудесно, и, знаете, нас, британцев, это невероятно затягивает. Я посетил все бывшие колонии, и начал с Индии. Дивная и очень непростая страна! Поскольку море оказалось ко мне сурово, я продолжил путь через Азию и Ближний Восток, немного передохнул в Европе, где сумел приготовить все, чтобы забыть о том, что такое морская болезнь, ну и, естественно, решил проверить качество своей работы. Так я оказался в Америке… Опыт их местного колдовства, смею вас уверить, совершенно уникален! Хотя уникально все, и больше всего мне жаль, что такое богатство, такое разнообразие теперь не принадлежит Короне. Надо что-то делать. По мере того как Том вещал, глаза Дамблдора расширялись.  — Я правильно понял, вы совершили кругосветное путешествие через все континенты? — О да, я еще не упомянул Африку, но право, это достойно отдельного повествования. Надеюсь, через год выйдет моя книга… — И когда же вы успели… — Полноте, директор, неужели вы так меня и не узнали? — Том… — помертвелыми губами произнес Альбус. Перед глазами зароились странные мушки, а уши словно оглохли или в них набилась вата. — Но… как? Тогда кто? — А, вы о том, что кто-то здесь побезобразничал, нагло прикрываясь моей юношеской анаграммой имени? Слышал, слышал. Альбус почувствовал, что ему тяжело дышать… Но он не был бы закаленным во многих диспутах политиком, если бы позволил себе сдаться. — Быть может, присядем? — Хорошо, — легко согласился Том и улыбнулся так светло, что Альбуса едва не передернуло: Том Реддл ТАК улыбаться не мог никогда! Впрочем, он и выглядеть так не мог, и говорить, и принять наследство, которое… от которого… Стоп, его же представили как лорда — но, Мерлин и Моргана, как?! — Ну, это было не очень сложно, — улыбнулся Том. — Особенно после того, как я немало приобрел в путешествии. Вы же понимаете, что это был не только опыт? — Очень интересно, мой ма… простите, милорд. — Какие счеты могут быть теперь, Альбус? Если позволите и мне звать вас по имени, ведь сколько лет прошло… — О да, конечно, Том, — хоть так я на минуту не буду чувствовать старость… — И вам действительно интересно? — Несомненно. Том, ты совершил невозможное… — Если бы вы знали, насколько вы правы, директор, — тонко и вдруг странно по-змеиному улыбнулся Реддл. — Но мне будет очень приятно вам все рассказать. — Я буду гордиться твоими победами, если позволишь… — Я обязательно подумаю над этим щедрым предложением. Альбус снова едва не задохнулся: вот теперь это точно был Том. Это его сарказм, острый и совершенно беспощадный — чуть надави, и он заявит, что совершил все не благодаря своему старому учителю, а исключительно вопреки, да так, что все поймут, что он прав. Сделай Альбус хоть одно не то движение, хоть один неверный шаг… И он замер, почти не дыша. — Моей целью, как и у всех великих землепроходцев моей родины, было богатство — в любом его виде, — заявил Том. — Отправиться в путь мне помогли, но дальше нужно было трудиться самому, а я это неплохо умею еще с приютского детства. И чем больше я работал, тем больше мне везло. Рекомендации кое-какие у меня тоже были, так что вернулся я вполне обеспеченным джентльменом, посетил, так сказать, родной дом моей несчастной матери, точней, развалины непонятно уже чего, явился в Министерство, заплатил пошлину и стал властелином развалин. — Но… зачем? — Это мои корни, какими бы они ни были, о них важно помнить. К тому же это продлилось недолго — рядом продавалось вам, полагаю, известное поместье Реддлов. — Вы заявили права и на него? — С чего вы взяли? У него были хозяева, какие-то двоюродные родственники деда, зачем обижать стариков и портить карму? Я просто его купил. — А… фамилия… — Полагаете, в Британии так уж мало Реддлов? — Э… — Я представился однофамильцем. — И они ничего… — Ну, если даже вы меня не узнали, с чего бы это делать тем, кто видел моего отца маленьким несмышленышем? Да, — кивнул Том на немой вопрос в глазах директора. — Мы весьма мило пообщались целый вечер, Я немного рассказал им про Африку, они мне — о своих родственниках, после чего мы расстались навсегда, — Том оценил выражение лица Дамблдора и с удовольствием добавил: — Они переехали на Джерси, если вам угодно. — О… я не это имел в виду… — Это, Альбус, именно это. Но я… — Том сделал паузу и принял такой вид, что Дамблдор замер, почувствовав себя сусликом перед змеей. — Я долго думал и решил вас простить. От этой фразы хотелось взвыть… Но Альбус и тут справился, несмотря на то, что сердце зачастило не на шутку. — Но все же нет ли у вас хотя бы предположений о том, кто мог бы, — дыхания не хватило, пришлось сделать паузу, но Том все понял и подхватил сам: — Кто действовал как Лорд Волдеморт? — Том помотал головой. — Даже предположить не могу. Кому это было нужно и главное — зачем? Террор — это несусветная глупость, а террор магглорожденных вместо обучения — вообще ни в какие ворота! Если мы сможем ответить на эти вопросы, то будет шанс все понять. Полагаю, это дело времени, не так ли? Кстати, Альбус, мы снова вышли в официоз, как-то я не заметил, отчего… «Все ты заметил, и даже прекрасно понял почему, сволочь… — простонал про себя Альбус. — Но как же так? Как я мог так ошибиться? Нет, нельзя оставлять после себя плохое впечатление, надо во что бы то ни было сохранить контакт, иначе… Иначе все пропало!» — подумал он, еще до конца не понимая, собственно, а что именно «все». — Вы плохо себя чувствуете, Альбус? — Годы, милорд Том, годы… они ни для кого не проходят даром, — и тут он ничуть не соврал, сейчас он чувствовал себя на все свои годы и, пожалуй, с гаком. — Позволите проводить вас до каминов? — С удовольствием, мо… милорд, — выдавил Дамблдор. — Я был для тебя неважным учителем и никогда не был другом, но, поверь, мне совершенно не хочется продолжать эту тенденцию! — он постарался произнести как можно искреннее, но ведь… ведь это действительно было так! Как же это случилось — он готовил слова обманного раскаяния, а они оказались истинной правдой… Он покачнулся, и Том поддержал его под локоть. Что это? Тело совсем сдает? Мерлин, дай мне сил. Том что-то говорит… Приглашает в гости? Да-да. На своей территории он сможет сотворить все что угодно — уж это ли не знать? Но… Мерлин, почему так страшно… — С удовольствием покажу вам хижину, — Том был само радушие — откровенная слабость директора его несказанно радовала, хотя он допускал, что и это могло быть уловкой — Дамблдор всегда был тем еще лицедеем. — Какую хижину? Чем дальше, тем больше Том сомневался в том, что директор дурит ему голову — старику и правда было очень, очень не по себе. Как бы в Мунго его тащить не пришлось… — …хижину Гонтов. Вы не представляете, до чего поучительное зрелище! — Поучительное? — из последних сил удивился Дамблдор. — Конечно. Чудесная иллюстрация того, к чему приводит фанатизм и приверженность одной-единственной идее. — Что вы имеете в виду? — под ногами Альбуса уже качался пол. — Идею превосходства чистокровных, конечно… Альбус, что вы?.. Том перехватил своего бывшего учителя поудобнее и шагнул в камин, забросив туда летучий порох. — Мунго, — раздалось из зеленого пламени. * * * Том Марволо Реддл, лорд Гонт, возвращаясь из Мунго после того, как бережно сдал с рук на руки главному целителю своего бывшего врага и будущего соратника, гордился своим гением и еще немного гением своих сподвижников. В первую очередь Снейпа, а во вторую — Крауча-младшего, еще немного отводил на долю Крауча-старшего и старика Крама. То́му и самому невероятно нравилось, как работало его сознание: ясно, четко, обоснованно. Это было воистину гениальной идеей — никакой подделки документов, никаких подмазываний и подкупов, которые рано или поздно могут всплыть и все испортить — только собственное имя, собственные земли, свое и только свое — то, что ему теперь принадлежало по праву родства и последнего носителя древней крови. Хотя какая там кровь — матушка таки была молодец, жаль, что все так получилось, но главное она сделала — видимо, глубинным ведьминым чутьем понимала, кто сможет продолжить род. Случись такое парой поколений раньше — и Гонты получили бы шанс. И отец… хотел он того или нет, но передал ему чисто физически все самое лучшее. Глупо этого не помнить и не ценить, хотя столь же глупо испытывать по этому поводу благодарность, тем паче любовь или ненависть. Он просто будет носить эти фамилии — корни должны быть настоящими и… чистыми. Теперь он мог ощутить эту чистоту — потому что они просто были — там, в прошлом, темном как сама земля. И был он. Над корнями, как природой и положено. И ведь ни слова бедняге Дамблдору не соврал — только умолчал о том, что после поездки в Рейкьявик по заданию Горбина, в лавке которого тогда работал после того, как закончил Хогвартс, из-за непредвиденной задержки вернулся в Англию нелегальным порталом. Как все же удивительно удачно сложилось — отбыл официально, а о возвращении отметки не было. И пригодилось же! «Как бы самолюбование меня не погубило, — иронически подумал Том. — До безобразия приятная штука. Впрочем, у меня в качестве лекарства есть Северус. И я определенно должен ему что-то хорошее. Надеюсь, первая попытка будет удачной». * * * «Первая попытка» почти в это же время имела длинную приватную беседу с тем, кому должна была составить это самое «что-то хорошее». Флер Делакур в себе была уверена — она этого действительно хотела. А в остальном… ну, почти — в случае с Северусом Снейпом ничего нельзя было сказать заранее. Но это только разжигало интерес. К тому же за все это время — она точно знала! — он не был близок больше ни с кем из женщин, по крайней мере так, как с ней. И это вселяло в нее очень, очень странные для вейлы эмоции, и даже, прости прародительница, чувства. Она это понимала, но сделать ничего не могла. А если уж себе самой не врать, то и не хотела. Во время турнира она неплохо его изучила, приняла его игру — его и Люциуса Малфоя, и могла бы теперь составить неплохую партию с родовитыми англичанами ближе ей по возрасту, но… Для нее в том-то и была проблема, что возраст. После Снейпа с ними было неинтересно. Ну тоже если не врать, интересно, любая молодая девушка оценит внимание симпатичного и небесталанного молодого человека — это природа, но… Не так, все не так. Все слишком предсказуемо, слишком сладко и как-то пресновато, что ли. Как сладкий пирог, в который забыли положить щепотку соли. Снейп же был то гольной солью, то горечью, но она была у него единственной — со своего появления в Англии — и это было дивно. Ну и она всегда любила экзотические вкусы, а к обычным сладостям была довольно равнодушна. Флер Делакур терпеть не могла делать то, чего не хотела. А хотела она… Да вот хотя бы каждый день слышать этот глубокий баритон: — Девочка, ты уверена, что именно я тебе нужен?.. Ну и что, ей приятно просто улыбнуться ему вместо ответа на этот забавный вопрос. Не была бы уверена, видели бы ее тут, как же. — Я могу перегнуть палку… — Северус, ты же кое-что почитал о вейлах, — грустно ухмыльнулась Флер. — Когда перегнешь, ты об этом очень быстро узнаешь. Ты рявкнешь, я клювом щелкну… — После чего мне уже будет все равно, не так ли? Флер пожала точеными плечиками. — Я, конечно, постараюсь, но если ты помнишь, мы не можем полностью управлять собой в другой ипостаси, — она вздохнула еще грустнее и посмотрела на него из-под длинных ресниц, чуть насупясь. — А знаешь, как хотелось бы? — Я правильно понял, что в твои матримониальные планы я вхожу в том числе как преподаватель окклюменции? — Ну ты же сильный менталист. А я хорошая ученица, можешь кого угодно спросить. Северус задумчиво посмотрел на изящный профиль и еще задумчивей — на нежные, без капли фальшивых красок, губы. Хорошая, он это успел оценить. И все же… — Ты самая удивительная из женщин, с кем мне приходилось быть, — вздохнул он. — Но ты достойна большего и луч… — Северус, ты по которому кругу пошел? — с неожиданной ехидцей спросила Флер. — И будь добр, огласи, сколько их еще будет. Я пока бы что-нибудь почитала, если не возражаешь. Снейп сдулся. Впервые за многие годы ему было нечем крыть. Нечем или… лень искать стало? — И вообще… — в глазах Флер мелькнула хитрая искорка. — Дело не только в менталистике. Мне ужасно интересно будет родить белокурую вейлу с черными глазами… — И черноволосого голубоглазого Принца? — в сдержанном голосе Северуса все же послышался явный интерес. — Я даже не мог предположить о таком изящном способе насолить предкам… Кстати, по некоторым данным у вейл рождаются только вейлы, а мне уже сосватали в ученички одного из вашей фамилии мужеского пола… — Это именно что «некоторые данные». У всех есть свои секреты. Фирмин будет тебе полезен и, надеюсь, даже интересен, он наш маленький гений… — И непосвященным невдомек, что может быть иначе? — Разумеется, мы посвящаем в свои тайны только членов семьи. — Ну… и когда желаешь, так сказать, оформить отношения? — Можно прямо сейчас, — мило улыбнулась Флер. — Это ваше Министерство вроде еще должно работать. У Северуса Снейпа впервые за долгое время пропал дар речи. Ненадолго, на пару секунд. — А… э… с-с-свадьба? — выдавил он ненавистное слово. — А зачем? — практично спросила, кажется, действительно лучшая из женщин. — Я сама сделаю тебе романтический ужин. Через год, если ты меня не отравишь, а я не откушу случайно тебе голову. — Да, такое будет достойно того, чтобы отметить, — не смог не согласиться Северус. Ему ужасно не хотелось спрашивать о гостях и церемониях, но, похоже, Флер догадалась сама. — Мне ничуть не больше твоего интересно наблюдать, как посторонние или малознакомые люди едят и пьют, а своих родственников я за столом и так периодически вижу. Захочешь — как-нибудь присоединишься. А ты определенно интересней не за столом, когда занят делом… Кстати… расстегни ты уже свой чертов сюртук, я соскучилась!