Анимус 3.0.

Когда Дезмонд вместе с Коннором вернулись в поместье, то были встречены подозрительным взглядом Ахиллеса. - Ты вернул шпиона? И почему он еще жив? – поинтересовался старик. - Наверное, потому что я не шпион, - пожал плечами Дез, жадно хлебая холодную колодезную воду, провожаемый возмущенным взглядом Коннора, именно который и потерял в процессе своего забега фляжку с водой, а удирали они из Бостона быстро, натолкнувшись на памятный отряд военных. - К тому же к крестоносцам у меня свои счеты, - его передернуло от запоздалого осознания, что едва не повторил судьбу Шестнадцатого. Хотя… что тамплиеры, что ассасины – всем им нужна его тушка в Анимусе. И в чем тогда отличие? В более благожелательном отношении? Вспомнился Шон. Не факт. И тем, и другим он нужен живым, но ассасинам еще и желательно в своем уме. Но желательно, не обязательно, верно? Дезмонд почувствовал, как внутри него поднимается отвращение к обоим сторонам, и все больше крепнет желание взять ноги в руки и свалить куда подальше, и он даже знает как. Осталось немного потерпеть. Камень на груди болезненно провернулся, но, кажется, стал легче. Хорошо… Путь выбран. - Ахиллес, даю честное ассасинское слово, что терпеть вам меня не больше недели, если погода останется прежней, я свалю в закат, в свое время, и больше не буду мозолить вам всем глаза, - раздраженно выдал он. – И да, хватит идеализировать Наставников, - вспомнил. – Я авторитетно заявляю, что да: Эцио – бабник, Альтаир - высокомерный засранец, а А-Табай - нянька для великовозрастного недоассасина, которого назвать птенцом язык не поворачивается. - Охальник! – вскипел старик, вскидывая трость. – Как ты смеешь порочить имена великих людей! - Смею - я знаю их лучше, чем вы! – отрезал Дез. – И не спрашивайте откуда – до этого прогресс еще не дошел, - отмахнулся от дальнейших возмущений и направился в свою комнату. - А теперь напомни-ка мне почему ты считаешь этого говнюка ассасином? Клинок за аргумент не считается. Он и у твоего отца есть, - услышал он уже из коридора. - Он знает присягу. - А если перебежчик? За времена противостояния ассасинов и тамплиеров многое бывало… - Например брак Наставника с тамплиером? На кухне воцарилось ошеломленное молчание, заставившее американца ухмыльнуться. Бессонная ночь не прошла даром, и птенчик начал оперяться, а не только умильно раззевать рот, чтобы в него положили всякое… всякое… Дезмонд и сам был таким до недавних пор, но это путешествие многое изменило. В нем так точно. Может даже слишком, но ему все-равно. Слишком устал. Слишком много все от него ждут. Слишком многое скинули на его плечи. И ждут. Смотрят как выкарабкается и не скопытится ли в процессе. Все они. Тамплиеры, ассасины, Предтечи. Бесят! Молодой человек сел на кровать и тупо уставился на сапоги. Которые надо снять, а сил нет. Ни физических, ни моральных. Но обувка все-таки полетела в угол. Дез со стоном распластался на кровати. Когда он в последний раз так лежал? Расслабившись и не думая о том, что попал в самую задницу времен? Не подключенный к машинам, чтобы выжить? Не опасаясь, что его доблестно затопчут римские птенцы? Не боясь безбашенных пьяниц и ощущая под собой твердую землю? Давно… в Монтериджони нарверное… Или еще раньше, когда он был простым барменом… Интересно, сколько он путешествует? Он сбился после посещения Предтеч. Интересно, на сколько он пропал из поля зрения своих друзей, и в каком месте он очутится после переноса в свое родное время? А важно ли это сейчас? Нет. До завтрашнего утра он отдыхает. А завтра… завтра посмотрим… Глаза, что Дезмонд упорно старался держать открытыми, медленно закрылись и он провалился в черную, вязкую темноту. *** А очутился в ослепительно белой комнате Анимуса, испещренного золотыми и серебряными нитями. Чудны дела твои подсознание родное. ОН лежал на белом полу, закрывая глаза предплечьем от раздражающего, режущего освещения. Никакая сила не заставит его шевелиться. Не сейчас, когда ОН отдыхает. Тем более, чего он в этой комнате не видел? - Например нас, - раздался рядом знакомый голос, заставивший ЕГО вскочить вертикально вверх. ОН смотрел на двоих мужчин в белом одеянии: один по смуглее с яркими, почти золотыми глазами, другой с более длинными каштановыми волосами, собранными в хвост, карие глаза озорно сверкали. - Вас здесь быть не может. Я сплю. Могу я хоть поспать без вашего участия? - Нет, - коротко отозвался первый. – Не сейчас, когда мы тебе нужны. - И то, что мы лишь визуализированный плод твоего зае… уставшего разума, не умаляет нашей значимости. - Неужели? – ЕГО губы изогнулись в кривой ухмылке. - Ты сам выбрал. - А вы… - А мы лишь плод твоего воображения, за памятью и опытом предков проще обращаться так, в сне, чем в реале тебя будет плющить. Своеобразная защита разума. Ты же не хочешь разделить участь Шестнадцатого? - Теперь верю, что вы не настоящие. Эцио так говорить не мог. Но отдохнуть-то я хоть могу? - Нет времени. Нам нужен план. А лучше несколько: на разные случаи возврата в наше настоящее. И желательно на некоторое время после. Повисло тягостное молчание. Тяжкий вздох. - Знаешь, Альтаир, самое противное, что ты - часть моего разума. И не даешь мне же поспать! - Главное тут – твоего разума. - Вот же засранец. - Малявка. - Будет весело, - хохотнул Эцио, глядя на одинаково хмурящихся мужчин. *** И потянулась эта неделя. К счастью, погода была отличная, и зарядке «Анимуса» ничего не мешало. Не было и никаких срочных дел, которые не решались без его непосредственного участия. Ну, не считать же делами ехидные диалоги с Ахиллесом или неторопливые беседы с Коннором, которому словно открыли глаза, что политиков, которые его окружают, заботят лишь свои шкурные интересы, а на его народ им плевать, и что они скажут что угодно лишь бы получить себе в личную армию хорошо заточенный скрытый клинок. Никому не понравится быть цепной собачкой, не так ли? Целая неделя понадобилась, чтобы наконец найти баланс между памятью прошлого и личностью настоящего. К счастью, и у окружающих была всего неделя, чтобы пообщаться с Дезмондом. Или уже не Дезмондом? Человеческая психика невероятная вещь, что ее не ломает – видоизменяет. Так и Дезмонд учился жить в ладах с самим собой, главное, не боясь. Не боясь убивать: после охоты за зверьем, которая плавно перешла на охоту за бандитами уже нет смысла устраивать истерики с тошнотой по углам. Правильно рассчитывать риски, добывать информацию, самому, без «Анимуса», где можно пойти часть воспоминания заново (инстинкт самосохранения был счастлив). Как заметила еще Мария Торпе Дезмонд разумом знает, что делать, но тело за разумом не поспевает. Вот он и восполнял этот пробел. Фехтование (где он в своем времени нормальную саблю возьмет?), езда на лошади (Тиния, за что?!), стрельба из лука и пистолетов (чертова отдача!), в общем, всему, что должен уметь оперившийся ассасин, а не птенец-недолеток, который похватался всего по верхам и радуется, как дурак. Но что больше его радовало, так это отсутствие флэшбеков. Хотя, это может из-за того, что ни Эцио, ни Альтаир не были в Америке? Интересно, что будет, если он вернется в Монтериджони. И, наконец, самое муторное – планы. Вот не думал Дез, что ресурсов его мозга хватит помимо изнуряющих физических тренировок еще и на продумывание детальных планов с учетом множества переменных. Все-таки не зря Альтаир был Наставником, не зря. И да, к концу недели, уже собираясь на последнее рандеву по временам, Дезмонд перестал разграничивать себя и предков, полностью беря принятие решений, ответственность за их исполнение и последствия на себя. Лишь изредка на задворках подсознания мелькнет ехидная моська Эцио, умиляющегося, что «его потомок стал совсем взрослым» и многозначительно кивающий Альтаир. Даже не кивающий. Склоняющий голову. Как равный. А от такого высокомерного засранца – это многого стоит. Ну а теперь пора домой. Хватит с него временных прыжков. *** Они подъехали к холму, где стоял «Анимус» на ближе к полудню. Ни Коннор, ни Дезмонд никуда не спешили, давая больше времени на зарядку. Где их уже ждала местная шаманка, Мать Рода, как говорил Коннор. Та самая невысокая старушка, которая напоила его горьким отваром от мигрени. Она внимательно наблюдала за спешившимся Дезмондом и что-то защебетала на родном Коннору наречии. Индеец даже признался, что у него два имени, но его родное Дез так и не смог выговорить, то и дело прикусывая себе язык. - Мать Рода говорит, что ты, наконец, стал почти цельным. Раньше состоял словно из разрозненных осколков, а сейчас нет. Дезмонд лишь коротко поклонился, не зная, как реагировать. Эта женщина видит его всего лишь второй раз, а уже делает какие-то выводы. Он будет надеяться, что его современные друзья не столь наблюдательные. А старушка тем временем подошла ближе, жестом попросив его наклониться, а когда он выполнил требуемое, прошлась сухими, старческими руками по его лицу, кончиками пальцев выписывая лишь ей ведомые узоры. - Сложная судьба. Она может быть и страшной. Все зависит от твоего выбора. Пусть духи твоих предков берегут тебя, - шепнула она, наконец, и Дезмонд почему-то все понял сам, без переводчика. - Спасибо, - шепнул он в ответ, не зная на каком языке. Она видела его всего лишь раз, но… почему-то защемило в груди. Быстро похлопав себя по одежде, проверяя не утащил ли он чего-нибудь неучтенного из этого времени. Сувенирная монетка в кармане, не в счет. Они договорились с Коннором, куда он уберет его долю пиратской добычи, поэтому без денег Дез не останется. - Ну что, давай прощаться? – парень протянул руку, которую индеец осторожно пожал. - Удачи тебе, - пожелал ему. – И… спасибо, - немного смущенно поскреб в затылке. – Мне теперь о многом нужно подумать. - Смотри мне, не попадись на удочку злобных политиков. – хохотнул в ответ Дез. Глубоко вздохнув, он залег в «Анимус» и исчез в ослепляющей вспышке, оставляя ассасина и пожилую шаманку в одиночестве. *** … Люси схватилась за телефон, не зная кому звонить. Наставник будет в бешенстве из-за исчезновения сына, да и за утерю Семнадцатого ее по головке не погладят. А ведь она была так близка к цели. Этот наивный мальчишка ходил и мел хвостом перед ней, как щенок. Он с радостью передал бы ей Яблоко… Ребекка в отчаянии оглядывала пустое место на месте, где некогда стояла ее «Малышка». Ее красавица, любовно собранная до последнего винтика. Куда она могла деться вместе с Дезмондом? А если там нет электричества? А если они действительно попали в Рим пятнадцатого века?! Тогда… тогда они оба утеряны для них… Шон первым делом схватился за книги. Если этот идиот действительно попал в прошлое, то явно где-то накосячил. А значит и мог засветиться, и тогда в книгах просто обязано быть хотя бы упоминания о раскопанной железной кушетке, как очередной загадке археологии. Дезмонда определить уже будет сложно – скелет и скелет, а вот по «Анимусу» можно будет определить временной отрезок, куда его занесло. Внезапно в верхней зале раздался грохот. Все напряженно замерли, прислушиваясь. Люси инстинктивно потянулась к припрятанному пистолету, Ребекка схватилась за тяжеленный разводной ключ, выглядывая из-за ящиков. Шон, недолго думая, нырнул под стол, понимая, что в физической драке от него мало толку. Наверху кто-то зашуршал, раздались тихие шаги по лестнице. - Да ладно, неужели я опять промахнулся?! – раздался знакомый голос. – Но ведь «Анимус» же закоротило? - Что с моей малышкой? – первой не выдержала Ребекка вскакивая. - Бекка? - в потайную залу действительно спустился Дезмонд, но в каком виде! В свободной белой рубашке со шнуровкой у горловины, которую Шон определил, как нательную мужскую сорочку, прямые брюки из какой-то грубой ткани и мягкие сапоги-ботфорты. – Слава Тинии, вернулся, - он рвано выдохнул и вдруг широко улыбнулся. Каким-то неожиданным, широким то ли прыжком, то ли рывком парень оказался около механика, поднимая ее в воздух. – Бекка, я тебя обожаю! – и звонко поцеловал ее в щеку. – Ты гений! - Э? – вылезающий из-под стола Шон замер на полпути, уставившись на них, а Люси раздраженно выдохнула. - Где ты был? – спросил она. - У Эцио, о, строжайшая - ответил тот, отвесив ей куртуазный поклон. – Где к счастью был Леонардо, который в свое время заглянул в Яблоко. - Может, твой предок еще и сказал, где его спрятал? – возмущенно сопя спросил историк. Дезмонд взглянул на него, проглотив смешок. - Неа, к тому моменту Яблоко было еще у Борджа, а надолго оставаться в прошлом… «эффект бабочки» все дела. Да и после недели в «Цветущей розе» пора было и честь знать. - Интересно, в качестве кого ты был в борделе? – ядовито поинтересовался Шон. - В качестве свежей зверушки, которую можно потискать, - деланно тяжко вздохнул Дез. - Но виноград Клаудиа закупает вкусный… сладкий такой… - Завязни, - закатил глаза историк. - Де-е-е-ез, - Ребекка подергала его за рукав, - скажи, что с моей малышкой, чтобы я знала к чему быть готовой прежде, чем увижу ее. - Ну-у-у, ее немножко покоцали и мы с Эцио пару раз уронили его, пока перетаскивали из клиентской комнаты на крышу, - смущенно поскреб в затылке тот. Брюнетка пошатнулась, и бегом выскочила из зала. Спустя пару минут раздался отчаянный крик. - Мы за тебя волновались, Дезмонд, - окинула его внимательным взглядом Люси. – С тобой все в порядке? - Лучше, чем могло бы быть: мое счастье, что я попал в то время, когда Минерва уже пообщалась с Эцио, и меня пинали не сильно и недолго, - поморщился, потирая ребра. – У. лисья морда с параноидальными наклонностями. Хорошо еще не к Макиавелли попал. - Действительно, почему бы не встретится с величайшим политиком Рима, - пробурчал про себя историк. - Который при малейшем подозрении без зазрения совести перережет тебе глотку, – добавил молодой ассасин, и тот умолк. – И вообще, хватит зеленеть от зависти, пойдем лучше притащим сюда «Анимус», пока его Бекка в слезах не утопила. Люси проводила их задумчивым взглядом. Кажется, что-то все же изменилось, но что?