Arriba en la montana

Через пару лет Андрес сказал ему: — Ты должен будешь соблазнить инспектора, чтобы руководить операцией. Или, ну… — он сделал измученную паузу, скривив губы. — Инспекторшу. Серхио, который в это время играл в шахматы на своем компьютере, едва не поперхнулся. — Не будь смешным. Андрес сделал глоток чая, а потом добавил: — Конечно, это не вызовет у тебя особых проблем, учитывая, что ты бисексуал. Шах и мат. Действительно, это так. Хотя его любовник, приятель и друг был первым и единственным человеком на данный момент — кроме него самого — чтобы это понимать. — Ты…? — Нет, нет, — Андрес активно закачал головой, словно это сомнение обидело его. — Я абсолютный гей. Конечно, если мне приходится спать с какой-то женщиной по делу, я это делаю. На самом деле, мне, вероятно, придется делать это во время похищения. Но это просто работа. — Он на мгновение посмотрел на книгу, которую читал, удобно устроившись на диване. — Как будет и у тебя с инспектором. — Мы пока не знаем, будет ли это мужчина или женщина. — Это будет женщина, — он перевернул страницу. — И я не очень понимаю, как ее соблазнять. — Ты поймёшь,  — ответил он, рассеянно. Очень медленно, с выражением, которое его бойфренд хорошо знал, Серхио закрыл ноутбук. — Что, если я не хочу это делать? — спросил он, прикрыв глаза. — Тогда план пойдет на хуй. Потому что ни один полицейский не позволит приблизиться настолько, чтобы позволить поставить микрофон на свой телефон и следовать за всеми его шагами. — Андрес, — Серхио начал терять свое, казалось бы, неисчерпаемое терпение. Он снял очки, закрыв глаза. — Никто не будет доверять мне только потому, что я трахаю его. — Я делаю это. Андресу всегда удавались подобные реплики. И он улыбнулся, делая вид, что читает книгу, на которую давно перестал обращать внимание. Серхио понял это, когда подошел, всерьез оценивая возможность придушить его. Иногда ему удавалось полностью вывести его из себя. — Я не собираюсь бросаться на какого-либо инспектора, — он медленно проговаривал слова, наклонившись над ним. — И ты не будешь трахаться с заложниками. Андрес отложил книгу и приподнялся на локте, глядя на него снизу. Он не был впечатлен ее зарождающимся гневом. — Почему? — Потому что мы вместе. — Мы не будем вместе в момент ограбления, — ответил он с апломбом, сверля его холодным взглядом. — Ты уже знаешь правила: нет отношений между членами команды. Профессор прикусил язык, чтобы сдержать оскорбление, а также желание схватить его за шею и ударить. Вместо этого он обернулся, сжав кулаки, и приблизился к ближайшему окну. Мальчик ехал на велосипеде по тротуару напротив. Серхио знал его: иногда Андрес здоровался с ним на улице и спрашивал о школе. — Я скажу тебе одну вещь, и скажу только один раз, — начал он. Он не повернулся, чтобы проверить, слушает ли он его: он знал, что это так. — Несмотря на тех людей, с которыми мы должны спать по работе… —  вздохнул он. —  …даже если тебя там убьют, Андрес. Я всегда. Я всегда буду с тобой. Он услышал вздох Андреса на заднем плане, но проигнорировал это. Он был занят, созерцая закат за окном. Он плакал, беззвучно и без слез. Он скорее почувствовал, чем услышал, потому что, Андрес двигался, как кошка, и у Серхио появилось шестое чувство, которое предупреждало о его присутствии. Запах дорогого одеколона достиг его ноздрей за мгновение до того, как его грудь прижалась к его спине. И рука обхватила его талию, прижимая к своему телу. Даже тогда Серхио не шевельнулся. Андрес положил подбородок ему на плечо. Он взял его за руку и тогда почувствовал, как она немного дрожит — один из симптомов его болезни. И они стояли там, молча, пока не сгустились сумерки.