Из Средневековья в Средиземье

В лодке Софи себя чувствовала не очень уверенно, путешествовать таким способом ей раньше не доводилось. Но дальше их путь пролегал именно так. Впрочем, было и то, что девушке нравилось, – можно было почти все время дремать, либо просто изучать правый или левый берег реки. Следить за тем, куда направляется отряд, а также управлять пони было не нужно. Поэтому она отдыхала, набираясь сил после болезни, кутаясь в тяжелый теплый плащ, прижималась к Фили, сидевшему в лодке рядом с ней, и краснела от ухмылок Кили и его шуточек о том, что брату, должно быть, очень тяжело постоянно быть рядом с невестой, но имея возможность только обнимать ее. От плавного покачивания лодки мысли были такими же тягучими и плавными. Путь казался бесконечным, хотя их цель уже была отчетливо видна. Огромная гора впереди. Софи часто останавливала на ней свой взор, пытаясь угадать по внешнему виду, там ли дракон и жив ли он. Но если такие признаки и существовали, девушке они были неизвестны. Гномы поглядывали на гору с трепетом, который Софи, наблюдая за ними, могла сравнить с трепетом прихожан в соборе, подходящих к святыням. Это было восхищение, смешанное с надеждой, ожиданием какого-то чуда. И их трепет передавался девушке. Она тоже поглядывала на гору, как на место, где решится их судьба. Наверное, так и есть, думала она. Быть может, дракон издох, и они просто войдут в древний дом гномов. А может быть, им предстоит сражение. Многие ли выживут тогда? Софи даже думать об этом было страшно. Гномы испуганными не казались совсем. Скорее, чем ближе они были к горе, тем сосредоточеннее все становились. Торин поглядывал на Эребор то хмуро, то словно с улыбкой. И только хоббит становился все более мрачен. Софи, не зная, как успокоить спутников, решила попробовать то, что помогало всегда успокоиться ей самой. Дома она в таких случаях читала о страданиях Христа. Сейчас при себе у нее ничего не было, но на память Софи не жаловалась, поэтому она принялась за пересказ Страстей. На этот раз ее слушали еще более внимательно, чем раньше. Кажется, в эти истории наконец поверили. Глоин ворчал, что люди всегда были злопамятны и неблагодарны. Вот только результат был вовсе не таким, какого желала принцесса. Теперь все ее спутники были мрачны. И самой Софи отчего-то это успокоения не принесло. Раньше она всегда приходила к мысли, что все ее страдания - пустяк и не стоят и капли тех страданий. Сейчас же она задумалась о том, а что ждет ее здесь, в этом мире? Гномы здесь знали, куда уйдут после смерти. Софи и у себя не знала этого. Но там она верила, что попадет в рай, если будет жить праведной жизнью, и страшилась ада, когда делала что-то не так. А что будет с ней здесь? Те чертоги, о которых говорили гномы, вряд ли пустят ее. Да и не могла она в них поверить никак. Ведь если есть иное место успокоения душ после смерти, тогда ее вера неправильная, потому что учит, что ничего иного нет. А так быть не может, она сама убедилась в силе своей веры. - Ты опять задумалась о своих силах? - тихо окликнул ее Фили, заметив, что девушка давно молчит, глядя в одну точку. - Д-да, почти, - кивнула Софи. Некоторое время она молчала, затем решилась сказать о том, что ее беспокоит. - Фили, я... я очень боюсь, что не увижу тебя после смерти. Светловолосый принц нахмурился. - Почему ты так говоришь? У нас еще много лет... - Нет, - оборвала его девушка. Она произнесла это "нет" одними губами, но Фили запнулся, глядя на нее смущенно. - Ты о драконе? - пробормотал он. - Послушай, мы его победим. Вот увидишь... - Может быть, - безжизненно отозвалась Софи. - Победите. А что дальше будет с нами? - Ты станешь моей женой... - Фили, ты говоришь, как ребенок, - девушка поджала губы. - Даже я уже поняла, что я не принадлежу этому миру. Я не его дитя, кто бы ни был его Создателем. - И что же? Софи молчала, думая теперь и о другом. Она назвала жениха ребенком. А ведь ему столько... - Фили, я уйду, - прошептала она. - Не сегодня, нет. Пусть мы избежим всех опасностей. Но я... я уйду лет через тридцать. Ну, может быть, если Господь будет милостив, через сорок. Гном опешил, кажется, такого не ожидал и он. - Сколько же вы живете? - спросил он. - Те, кто пережил сорок лет, у нас считаются стариками. Они замолчали. Фили пытался понять, как это?! Она уйдет, когда их сын будет только обучаться мастерству. Или дочка только начнет поглядывать на кавалеров… Она уйдет даже раньше, чем уходят люди здесь! - Давай не будем об этом, - глухо произнес Фили. - Почему… - Софи! – осек ее парень. – Это ничего не изменит. Мое решение окончательное. А вот как поступить тебе – решай. Если ты считаешь, что это станет преградой для всей нашей дальнейшей жизни, я не посмею тебя остановить. - Ну… я лет через десять буду совсем старая и некрасивая, - принялась оправдываться та. – А ты, наверное, и не изменишься ничуть… Фили издал какой-то звук, напоминающий дикий рык. - Если ты будешь так капризничать, то я точно тебя разлюблю, - взяв себя в руки, отозвался он с неизменной усмешкой. - Прости, я больше не буду, - покаялась Софи, удобнее устраиваясь в объятиях принца и мысленно давая себе зарок поговорить о своих годах с Гэндальфом. Он же маг, наверняка, можно что-то наколдовать, чтобы она подольше жила. А еще надо непременно выяснить, сможет ли она быть с Фили и после смерти. Ну не только же для помощи с драконом даны ее силы! *** Лодки вскоре пришлось оставить и идти к горе пешком. Софи набралась было духу, чтобы предложить понести часть поклажи, но гномы только хмыкали в ответ. - Себя донеси, - добродушно усмехнулся Двалин, объяснив решение остальных. Обижаться девушка не стала. Это первое время она, одетая в эсгаротское теплое платье и плащ, отдохнувшая и восстановившая силы, чувствовала себя так, что, кажется, можно хоть все сумки нести. Но Софи понимала, что надолго ее сил не хватит, она за все время похода только и научилась, пожалуй, что выдерживать длительные переходы. До дня Дурина времени оставалось все меньше, поэтому шли спешным шагом, не тратя сил на разговоры или песни, как раньше. Впрочем, для песен и настроения ни у кого не было. Огромная гора перед ними словно все больше давила, напоминая о надеждах и страхах, цели их пути. Остановок на отдых не было, не считать же такими короткие привалы, чтобы только успеть сжевать кусок вяленого мяса и сделать пару глотков воды из фляги. Солнце клонилось к закату, когда они оказались на каком-то отроге. Здесь ненадолго остановились. И впервые между мужчинами завязался короткий разговор. Хоббит спросил, что это за место. - Когда-то здесь был город Дейл, - отозвался Балин. – А теперь… Пустошь Смауга. Девушка с тоской обвела взглядом долину. В самом деле пустошь… Ничего живого, ни деревца, ни ростка. Софи слышала легенды, в которых рассказывали, что в проклятых местах земля становится мертвой. Девушке это казалось странным, как земля может быть мертвой? Даже когда крестьяне ничего не сажают на полях, там растет трава. Сейчас же перед ней была именно такая земля. Она не рождала ничего, потому что мертвое не в силах порождать. Бильбо тем временем заспорил с Торином, припомнив, что это место – тот самый отрог, где Гэндальф велел им ждать его появления. Но Дубощит слушать ничего не хотел. Времени было слишком мало, а мага не было, и ждать его было бы только потерей времени. Поэтому король скомандовал двигаться дальше. Софи, как и хоббиту, было страшно при одной лишь мысли, что маг так и не появится. Неужели они пойдут против дракона без волшебника?! Но и Торин был прав, ведь дверь в королевство, как говорили, можно открыть лишь в определенный миг. А потому промедление было непозволительной роскошью. В довершение прочего, они направлялись к горе по самому краю пустоши. Здесь, приблизившись, было хорошо видно, что это место не голое, кое-где виднелись руины – остатки города Дейла. Софи судорожно вцепилась в локоть Фили. Идти по краю мертвой земли в сумерках, да еще зная, что тут произошло, было жутко. Остались ли среди руин города хотя бы кости погибших, в ужасе думала девушка. Или в пламени дракона сгорело все? Она одними губами шептала молитвы, прося упокоения душам погибших и моля Господа защитить их от душ неупокоенных. К счастью, они скоро прошли пустошь. Лагерь Торин велел разбить, когда отряд достиг подножия Одинокой горы. *** - Ты почему не спишь? Торин внимательно взглянул на девчонку, кутающуюся в теплый плащ. Сам он, мучаясь воспоминаниями, первым остался в дозоре. - Страшно, - тихо призналась Софи. - Дракон спит, - постарался успокоить ее гном. – Иначе бы он уже почуял нас. - Это не из-за дракона, - покачала головой девушка. – Это из-за мертвых. - А их-то чего бояться? – удивился Торин. Софи пришлось объяснять, что происходит с душами тех, кто умер мучительной смертью и не был отпет церковью. - Тебе нечего бояться, - тихо отозвался Торин, внимательно выслушав ее. – Наши погибшие ушли к Аулэ. Все эльфы и люди проходят через Чертоги Мандоса. Что после этого становится с людьми, никто не знает. Но я никогда не слышал, чтобы они возвращались и бродили на месте гибели. - А что будет со мной? Как и с другими людьми? – этот вопрос все никак не давал ей покоя. - Не знаю, - покачал головой Торин. – Об этом тебе надо спрашивать Гэндальфа. Ты человек. Но ты совсем другой человек, ты не похожа ни на кого из этого народа, что живут у нас. Софи вздохнула. И вновь ничего непонятно… - Фили просил, когда вернем Эребор, позволить тебе бывать на открытых площадках и чаще гулять. - Можно? – робко уточнила девушка. Торин кивнул. - Правда? – Софи села ближе к королю. – Это… не запрещается? Я не обижу никого этим? Или не нарушу какие-то обычаи? - Скажи, что ты чувствуешь, если слишком долго сидишь взаперти? – вдруг спросил Торин. Девушка ненадолго задумалась. Редко бывало так, что она вовсе не выходила из своих покоев на двор или стену замка. - Мне тяжело дышать, - припомнила она свои ощущения после того, как целый день провела со служанкой в погребе, пересчитывая припасы. – И еще кажется, что стены будто опускаются на тебя. - Когда мы потеряли Эребор, - тихо заговорил Торин, - то долго скитались и жили в людских селеньях. Очень нескоро мы нашли новый дом, Чертоги в Синих горах. До того же приходилось жить так, как живут люди. - Это… неудобно? – осторожно уточнила Софи. Дубощит тихо засмеялся. - Мы можем жить, как и люди, - пояснил он. – И люди могут жить в наших залах. Но ты, находясь в комнате без окон, сначала чувствуешь себя нормально, но потом тебе кажется, будто ты заперта, тебе становится тесно, так? Девушка кивнула. - Я же чувствую себя незащищенным, - признался гном. – Гора… она укрывает своих жителей, она хранит свой народ. Сложенный человеком дом из дерева – разве он может подарить такую защиту? Или даже каменный? Люди делают в нем окна, сами открываясь врагам, холоду или жаре. - Тебе было плохо там? – осторожно спросила Софи. - У людей? – Торин усмехнулся. – Так, словно постоянно среди врагов. Будто позади тебя уже кто-то стоит с занесенным кинжалом. - Бедный, - протянула девушка, поддавшись чувствам, и, протянув ладошку, ласково погладила гнома по голове. Король отшатнулся, не сразу сообразив, что происходит. А когда понял, тихо засмеялся над жалостью. - Ты – совершенно непонятное существо, девочка. То серьезная, как человек, проживший долгую жизнь, а то совсем ребенок. - Я просто посочувствовала, - растерянно пробормотала Софи. - Я знаю, - кивнул Торин. – И признателен тебе. Но ты неверно меня поняла. Я вовсе не для того тебе рассказывал. Я лишь хотел тебе сказать, что тебе никто не запретит бывать на воздухе, раз он необходим тебе. Я не запретил бы тебе этого, даже если бы ты этим и впрямь нарушала бы наши обычаи. - Спасибо! – девушка порывисто обняла его, от полноты чувств поцеловав в щеку. - Кажется, я становлюсь дядюшкой не только для двух оболтусов, но еще и одной капризной девчонки, - проворчал тот. – Да, но имей в виду, что из Эребора в одиночку – и думать не смей! - Конечно, дядя, - расплылась в улыбке Софи. - Иди спать, - немедленно сурово велел Торин. *** Новоприобретенная племянница отползла на свое место, ближе к жениху. И, кажется, уже вскоре сладко спала. Торина, сына Траина, сына Трора, же мучили воспоминания. Он был рядом с домом, он знал здесь все. Там, внутри, в огромных залах, прошло его детство. И именно о нем он и Дис рассказывали маленьким Фили и Кили. Сейчас они здесь, с ним, в этом походе. Вернутся ли? И вернут ли дом? Теперь еще Софи. Каким легким все кажется в молодости! Конечно, она тоже боится дракона, того, что с ними может случиться. Но и она, и Фили легко забывают об этом, временно уносясь далеко в своих планах. Еще потайная дверь не найдена, а они уже волнуются, позволит ли он девушке гулять. Этой верой они заражали и других. Разговаривая с Софи, Торин и сам был уверен, что именно так все и будет. Завтра они найдут потайную дверь, вновь войдут в Эребор. Хоббит отыщет Аркенстон, они убьют дракона. А потом Фили объявит в присутствии всего клана, что берет Софи в жены… Торин тихо поднялся, сам себя убедив, что надо сделать обход. Но не вокруг их лагеря. Он в первую очередь направился вдоль стены Эребора. За годы скитаний он привык спать и в чистом поле, и в человеческих домах. Но, как и сказал Софи, он чувствовал себя словно в кольце врагов. Это чувство проходило, когда он был в Эред Луин, и вновь вернулось, когда они отправились в поход. И только сейчас, приблизившись к Одинокой горе, он вновь начал обретать уверенность, какая бывает, когда в бою ему прикрывают спину друзья. Эти стены и вправду придавали сил своим детям. Несмотря на долгий путь, несмотря на изматывающие испытания, Торин сейчас чувствовал себя как никогда сильным. Они прошли все. Любые препятствия остались позади. Им сопутствует удача! Все знамения об этом говорят. Да и не только! Они ушли от орков и варгов, они избежали плена у гоблинов, они даже от пауков смогли сбежать и оставить с носом лесных эльфов! И более того, они никого не потеряли. Весь отряд – вот он, сейчас здесь! Усталые, встревоженные, но целые и невредимые. Торин вернулся на свое место, кивнул заступающему в караул Балину и уснул уже со спокойной душой. Пришло время вернуться и вернуть свой дом.