***
— Мадара, чем занимается Мэсэйоши в свободное время? — этот вопрос очень интересовал Таджиму, все же пускать на самотек развитие своего сына тот не хотел. — Не знаю, ты ведь сам сказал на время прекратить с ним общение. Но в последние дни он много проводит времени около стен нашего клана и зачем-то отдирает кору от деревьев, — на этом моменте Мадара невольно прыснул в кулак, все же картина брата, который, с горящими от энтузиазма глазами, занимается одной понятной ему вещью, не замечая ничего вокруг, немного смешила, но, придав своему лицу серьезное выражение, тот продолжил: — На самих кусках коры я заметил какие-то непонятные символы, но самих принадлежностей письма или чего-то подобного я не видел. Таджиму данный ответ как заинтересовал, так и смутил одновременно. Он не сомневался в изобретательности своего самого неординарного сына, но смысл его действий невольно ускользал от него. — А как насчет тренировок и прочего? — в мыслях Таджима все же боялся, что его методы могут вызвать противоположный эффект и Мэсэйоши, разочаровавшись в получаемых результатах, остынет в своей тяге к знаниям и силе. А такой вариант событий был вполне реальный, когда твои усилия не ценят и запрещают постигать новое, то немудрено просто обесценить свои прошлые достижения, но ответ все же порадовал. — Он уделяет им даже больше внимания, сконцентрировавшись на физических упражнениях, поскольку техники он разучивать не может, а спарринг-партнеров не имеет. Но на общих полигонах он очень часто повторяет то, что заметил, даже без объяснений тренеров, и делает порой лучше, чем те, кто имеет учителей. Правда, он ограничил свои посещения госпиталя и в свободное время, как я и говорил, занимается не понятно чем. Удовлетворившись ответом, отец семейства приказал обоим сыновьям иногда приглядывать за своим младшим братом. Хотя, был почти уверен, что Мэсэйоши этот пригляд замечает. И, пусть он сам отдалил от себя дорогого человека, но специфика мышления главы клана требовала постоянно держать руку на пульсе. Еще месяц-другой — и наказание можно будет прекратить.***
Печати в клане стоят дорого, очень дорого. Поскольку мне еще нет шести лет, то собственных денег я не имею — и все расходы берет на себя семья. Но, когда я говорю «деньги», то, естественно, не имею в виду бумажные. Это еще не тот уровень для местных, во-первых, создать защиту от подделок те не могут, во-вторых, как я уже упоминал, проблемы с бумагой, в-третьих, невероятно малый, толком не сформировавшийся, внутренний, не говоря уже про внешний, рынок, который не испытывает потребностей в такой валюте. Но она все же есть, и не одна. В ходе «финансовых операций» используют рис, это если покупки мелкие, железо, причем, — любых форм и назначений, начиная от слитков — заканчивая кунаями, мечами, и прочим — для сделок по крупней. И, наконец-то, — золото и печати для сделок между кланами. Не стоит забывать и про такой, действительно, универсальный способ оплаты, как услуга, которую заключают как устно, так и письменно. Хотя, иногда местные просто прибегают к системе бартера. Выдает же «зарплаты» местная администрация, причем в рисе или железе, а дальше — ты волен делать с ними всё, что хочешь. Причем стоит отметить, что мы достаточно богатый клан, чтобы на безвозмездной основе выделять расходники для всех членов клана раз в месяц и на самом начале своей карьеры выдавать базовое снаряжение, в виде меча и плохенькой брони, но для безклановых и то — хлеб. Мой план заключался в продаже своих поделок за очень низкую цену. Как говорится, спрос рождает предложение, но в моем случае — предложение породит огромный спрос. Потому, опять начав издеваться над деревьями и снимать с них кору, я начал делать свои печати пачками, причем — не вкладывая в них чакры, кроме того минимума, который необходим для задачи модели поведения. Рисовал же их просто пальцем, без кисточек, и тому подобного, когда формируется энергетическая структура — она сама отпечатывается на материале, хотя, местным нужны для этого костыли. Одну печать я все же заправил чакрой под завязку, влив в ту несколько своих резервов. И со всем этим добром отправился на общие полигоны, завоевывать свой рынок сбыта. Сложно, как всегда, — начать. Когда к тебе подходит четырехлетний ребенок с предложением купить печать… на куске дерева… это вызывает, как минимум, — смех. Но в один прекрасный момент кто-то из шиноби, решив подыграть мне, согласился купить мою поделку, но перед этим попросил продемонстрировать эффективность данного изделия, столько сарказма я, наверное, не слышал за всю свою долгую жизнь, за ним же увязались и его друзья. Они были достаточно молоды, старшее поколение — только качало головами, говоря, что такое подыгрывание рождает только клоунов. Потому, отдав кусок дерева в руки своему покупателю, стал ждать результата. Рвануло сильно, метровая сфера огня неплохо способствует прекращению жизни. Кинувший печать шиноби был настолько шокирован, что даже не обратил внимания на щепки дерева, которые оставили порезы на его лице — ещё одно преимущество бумаги. — Ну что, будем покупать? — совокупность серьезно произнесенных слов вместе с ухмылкой вывела моих клиентов из того транса, в котором они пребывали, и заставило относиться к моим словам уже с большей долей внимания, нежели раньше. Но данная ситуация полностью не вкладывалась в те знания, которыми они владели о фуиндзюцу, потому, не удивительно, что для закрепления результата попросили провести еще несколько попыток, но я был не против. Потому, объяснив ситуацию со своим резервом, я предложил наполнить печати чакрой уже самим шиноби. Те, естественно, согласились. Поэтому, сгрузив с себя мешок с корой, я достал два экземпляра. — Для максимальной эффективности заполняйте печати земной и огненной чакрой в соотношении два к одному. Но предупреждаю сразу, что земной элемент породит кучу осколков с большим радиусом поражения, потому использовать печать, если в радиусе пятнадцати-двадцати метров есть союзники, не рекомендуется, если же вас интересует только взрыв, то заправляйте печати исключительно огненным элементом. Никаких особых действий не нужно, просто подайте чакру, а дальше — она уже сама попадет, куда нужно. Дав данные объяснения, я стал ждать пока печати приведут в боевую готовность. Как я и говорил, для их функционирования нужно, чтобы создатель задал характер поведения чакры, ибо тот самый земной элемент может как породить осколки, так и один единственный крупный камень при взрыве, именно по этому я оставил часть своей чакры во всех печатях. Принимая свободную чакру от других шиноби, которой не дали каких-либо указаний на действия определенного характера, моя собственная чакра придает ей нужных характеристик. Это избавило меня от потребности закачивать несколько своих резервов в каждую поделку. И вот, опробовав результаты моей работы, начался самый интересный момент и то, ради чего все это затевалось. Свои условия я выставил сразу. — Мне нужно от вас несколько вещей. Для начала, вы расскажете обо мне своим друзьям. В качестве оплаты я принимаю бумагу либо другие печати с обменом два к одной в вашу пользу или больше, в зависимости от ценности. Иные способы оплаты меня не интересуют. Вам, в качестве своей рекламы, я готов дать десять печатей бесплатно для их демонстрации, ибо, как понимаете, бумаги у меня нет. Условия были более, чем хорошие. Фактически, я продавал товар за бесценок, но получал как новые примеры печатей, так и нужные мне материалы. Невольно вспомнил анекдоты про хомяка и жабу, и, кажется, я начинаю понимать, каково это, когда огромная статья доходов уходит мимо тебя. Но это пока. Потому, уточнив, какие виды печатей у меня есть, и в какое время и где меня можно найти, мы расстались довольные друг другом. С этого момента прошел месяц, и, должен сказать, что я не ожидал такого большего ажиотажа. Буквально на следующий день мои запасы пополнились разными видами печатей, из них были сдерживающие, дымовые, походные, которые позволяли организовать тепло и уют в быстро разбитом лагере, усыпляющие. Спустя две недели даже обменял запечатывающий свиток многоразового использования на сотню взрыв-печатей собственного производства. Дефицита в бумаге тоже не наблюдалось. Приторговывал я раз в три дня. Все же мне нужно было время, чтобы разобраться с принесенными мне образцами и вследствие — расширить собственный прейскурант. Особенно меня заинтересовал запечатывающий свиток и то, куда пропадает масса того предмета, что запечатывается. А оказалось все довольно просто: на самом свитке, который достаточно огромный, нанесена всего лишь одна печать, но она превращает предметы на время в чакру и хранит её в самом свитке, который и выступает хранилищем чакры, причем, чем больше свиток и искусней печать, тем больше можно вместить. Но только — неживые предметы, с живыми организмами немного другая специфика, но, как я узнал от самого обменника, такие свитки клепают только Узумаки и те невероятно дорогие и находятся полностью под контролем главы клана и старейшин. Вот только, если ко мне начали заглядывать настолько осведомленные люди, которые к тому же владеют такими дорогими вещами, то стоить ждать скорейшего разговора с отцом. Ну и еще я понял, что меня опять «надули». Бумага, как оказалось, тоже нужна специальная, мне же без зазрения совести тащили обычную. Разница между бумагой для печатей и обычной небольшая. Одна, всего лишь, более восприимчива к воздействию чакры и добывается либо из специальных сортов дерева, либо воспроизводится искусственно, благодаря тем же печатям. Также удалось более углубленно понаблюдать за самой чакрой. Эта энергия вызывает у меня больше вопросов, нежели ответов. Она более пластична, чем реацу, и способна как подстраиваться под окружающий мир, так и перенимать его специфику либо же просто менять под себя. Реацу же намного сложнее взаимодействовать именно с физическим миром, она более зажата правилами и условностями, но более структурированная и подчиняющаяся правилам, зная которые, возможно создавать артефакты, вроде того же хогеку, буквально на коленке. Для примера, ты не сможешь выполнить кидо без знаний всех процессов преобразования реацу, чакра же, при использовании того самого огненного шара, не требует знать от тебя всех процессов, которые происходят как в нем, так и должны происходить в окружающей среде либо твоем организме, она реагирует, скорее, на мысленный посыл, который подстраивается под пользователя, и на, непонятно как действующие, ручные печати. И именно эта неопределенность и слишком специфическое поведение чакры в разных обстоятельствах иногда и выводило меня из себя. Если реацу — это техническая наука, то чакра — явно гуманитарная. Можно возразить и вспомнить способности зампакто, некоторые из которых действуют на концептуальных уровнях, и тут, действительно, проявляется их схожесть. Но проблема в том, что концепт остается концептом и во многих аспектах имеет уязвимости, как, например, важность смотреть на высвобождение моей кьёки суйгецу или возможность снять гипноз, коснувшись её. Иными словами, основную работу по влиянию на мир и других людей исполняет именно дух меча, а ты, скорее, просто отдаешь приказ. И проблема любой концептуальной способности в том, что её можно преодолеть, банально находясь на ином уровне, превосходя соперника по всем аспектам. Эта одна из причин, почему смерть с двух ударов Сой Фон не подействовала на меня. Иными словами, даже концепты подчиняются определенным правилам. Впрочем, я могу и ошибаться насчет чакры. Слишком мало информации о ней я имею. Но кое что уже могу говорить со сто процентным результатом. Чакра и реацу взаимосвязаны. Качество чакры напрямую зависит от души, ибо именно она тратит часть своей энергии на формирование очага и СЦЧ. Что дает мне возможность как-то конвертировать одно в другое, возможно, благодаря тому же фуиндзюцу. Отстраниться от этих мыслей меня заставила тень, что нависла надо мной: старик, явно из безклановых, это можно понять по блондинистым волосам, цвета пшеницы, в которых заметна седина, и глазам, которые от канонических черных у Учих, были голубыми, весьма высокий и широкоплечий, под два метра, с огромным шрамом на лице. — Мальчик, это твои поделки в последний месяц оставляют без заработка меня и группу моих коллег? — весьма строгий тон, но в тоже время — в нем слышится неуемный интерес. Мне оставалось лишь кивнуть. На что старик со всей силы рассмеялся. — Так им и надо. Будут знать как с обычных шиноби по три шкуры сдирать. Ты же понимаешь, что я пришел не просто так? — Как я полагаю мне нужно немного потесниться и повысить цены? — такое развитие событий я уже планировал, — Я согласен, но в ответ хочу получить все знания о фуиндзюцу, которые у вас только есть. Вы ведь не последний человек в клане? Я прав? — вряд ли меня хотят вообще видеть в этой сфере бизнеса, но я оставил за собой весьма широкое поле для торгов, а мое положение сына главы клана не даст возможности так просто надавить на меня. — Ишь ты, смотри какой быстрый. Меня больше интересует, кто ты такой и почему в клане еще нет переполоха по поводу твоих несомненно больших достижений? — Я Учиха Мэсэйоши — сын главы клана и Учихи Хоши, а причина, поче… — мне пришлось заткнуться на полуслове, когда я посмотрел в полупустые глаза старика, что неверяще пялился на меня секунд десять. — Внук, — это все, что смог выдавить из себя старик, но мне хватило и этого. Но не успел я выяснить все обстоятельства семейного воссоединения людей, которые живут в одном клане и где узы семьи невероятно крепки, как меня резко схватили за руку и просто на невероятной скорости потащили в направлении, как я уже потом понял, дома моего дедушки. А то, что это именно он, мне подсказала схожесть нашей чакры, пусть она немного схожа у всех Учих, но у родственников — особенно. Приволокли же меня в весьма специфическую комнату, которая совмещала в себе спальню, библиотеку и мастерскую. Кровать в углу, и стены с вмонтированными шухлядами вместе со сваленными по всей комнате запасами бумаги, чернил, кисточек и много чего еще. Точкой порядка в этом хаосе был стол, в радиусе метра от которого ничего не было. Меня усадили на импровизированный помост из использованной и исписанной бумаги и задали весьма информативный вопрос. — Ну, рассказывай, — мне оставалось только посмотреть на своего деда, как на душевно больного. И в ответ задать тот же самый вопрос. Как только он понял, что сморозил глупость, мы перешли наконец-то к нормальному знакомству. — Полагаю, мне нужно представиться. Я Хидико Сасаки, отец твоей матери, а также — старейшина клана Учиха и представитель всех безклановых шиноби в нашем клане. Предвосхищая твои вопросы, отвечу сразу, что был женат на ныне твоей покойной бабушке из Учих, а шрам получил от твоего отца во время поединка, потому что не хотел выдавать за него свою единственную дочь, ну и именно по этому видишь ты меня впервые. Вот какие, оказывается, интересные сведения я получил. Тогда, в нежелании отца обучать или хотя бы показать фуиндзюцу, крылись и личные мотивы. С другой стороны, мой дед может быть настоящей золотой жилой знаний. В этом плане мне повезло, иметь живых предков считается очень престижно в клане, ведь это показывает силу отдельно взятого рода. Но, к сожалению, к тому моменту, как ты заводишь собственную семью собственные родители зачастую уже мертвы. — Полагаю, ваша личная неприязнь не единственная причина, почему я вижу вас, — лицо деда резко посмурнело, но благо я умею угадывать, что хотят слышать люди, — кхм, почему я вижу тебя, дорогой дед, впервые? — Я знал, что мой внук не по годам умен. Весь в деда. А если серьезно, то здесь замешаны и подковерные политические игры, в которые тебе лучше не лезть. Для тебя я сейчас дед, который не видел дорогого внука с момента его рождения. И даже тогда мы чуть с твоим отцом друг друга не убили. И, поскольку я не был на твоем дне рождении целых четыре раза, то должен сейчас же все компенсировать. Как я понял, ты хочешь научиться фуиндзюцу? И, да, я, конечно, знаю, что муж моей дорогой дочери идиот, но как он не заметил твоих способностей? Именно с этих слов и началось наше тесное знакомство. Хидико по природе своей был очень активной личностью, которая любила честность и прямолинейность, не разменивался на разные политесы и рубила с плеча. Но с такими людьми и выгодно держать отношения. Они искренние как в любви, дружбе, так и ненависти. Потому я коротко рассказал и в какой ситуации сейчас нахожусь, и что стало тому причиной. Во время рассказа мне казалось, что еще чуть-чуть и данный человек взорвется от переполняющей его злобы, особенно на моменте с моим наказанием, было ощущение, что прямо сейчас у меня станет на одного отца меньше. А вот на мою дружбу с Хаширамой он отреагировал значительно спокойней, что наводит на мысли, что не всем безклановым нравиться умирать за Учих в их борьбе с Сенджу. Об этой стороне вопроса я как-то не задумывался, как и о их роли в жизни клана. Называть их безклановыми, в некоторой мере, неправильно, все же они в клане состоят, но крови его не имеют. Не знаю, что сыграло большую роль, то ли любовь к своему внуку, все же старик уже долгое время оставался без родни, а его отношения с матерью мне оставались не ясны, то ли чтобы насолить отцу, но он взялся за мое капитальное обучение. Я физически ощущал, как он хочет передать все, что узнал и наработал за всю свою жизнь своему преемнику. Честно говоря, данные порывы смертных были мне не совсем ясны. Я всегда видел в себе только себя, даже если кто-то получит мои знания, он никогда не станет ни мной, ни продолжателем моего дела, хотя бы потому, что каждая личность полностью уникальна, причем — не всегда с лучшей стороны. Достижения подражателей всегда останутся достижениями не моими — их самих. Мои мысли остаются моими мыслями, даже если я передам их смысл иному человеку, то их интерпретация будет разной. Возможно, из-за бессмертия или собственного эгоизма и эгоцентризма я не видел в людях тех, кто достоин меня понять, вследствие своего самоограничения и нежелания выйти из золотой клетки, но… хотел ли я хоть когда-то донести свою мысль и желание другим? Наверное, нет, что, возможно, и послужило причиной поражения. За мной ведь шли не потому, что я обещал горы злата и славы, а потому, что у многих не было другого выбора. Где-то я действовал пустыми обещаниями, где-то силой и хитростью, но никому так и не рассказал об истинной причине своих поступков. Я не просто был не понят, я верил, что меня никто не поймет, и, наверное, в этом и была моя ошибка, ведь все, кто за мной шли, преследовали свои цели, но никак не мою. Впрочем, анализ своих ошибок можно оставить и на потом, прямо сейчас я ощущаю к своему деду благодарность. Это чувство было применимо и к отцу, но от него я ожидал такого отношения и, скорее, требовал. Но дед мне ничего не должен. Возможно, если бы я когда-то тоже решил применить такой же подход, то за мной пошли бы не потому, что я так сказал, а потому, что разделили бы со мной одну цель, а сделать это возможно, только научившись доверять и ставить в ровень с собой остальных, но как же сложно иногда искать единомышленников, впрочем, в этой жизни можно попытаться это осуществить. С другой стороны, смотреть на живое и мыслящее существо, как на инструмент, вполне нормально, но где та грань, что отделяет действительно нужного человека от обычной пустышки? Возможно, здесь бы мне помог опыт Ямамото, как создателя Готей-13, но, боюсь, возможности спросить у него несколько советов по поводу кадровой политики у меня в ближайшее время не предвидится. Сам процесс обучения фуиндзюцу шел весьма быстро и гладко. Благодаря тому, что мне не нужно огромное количество костылей, как та специальная бумага, кисточки из чакропроводящего дерева с кучей фуин на них, и даже чернила, которые по сути являются костылем для костыля, ибо выступают посредником между чакрой в кисточке и бумагой, как материальной основой. В обычной практике фуиндзюцу очень помогает то, что чакра реагирует на желание пользователя, поскольку местные знают о том, каким должен быть энергетический блок лишь примерно, то остальное за них доделывает чакра, которая стремится выполнить указ мастера и принять нужную структуру, но в свою очередь для чакры важно и принять нужную форму, в виде загогулины на бумаге, чтобы этой структуре соответствовать. И вот тут происходит самое интересное, поскольку не мастер водит кисточкой, а его чакра начинает водить собственной рукой в желании принять нужную себе форму. Естественно, эти формы давно записаны и освоены для дальнейшего облегчения обучения. И вот эта способность, угадывать чего хочет чакра, является очень важной для практикующих фуиндзюцу, в особенности, для мастеров, что пытаются создать что-то новое. По словам деда у клана Узумаки немного другая система, их предки оставили точное описание и структуру базовых блоков с огромной кучей методологии по работе с ними, нам же приходится доходить ко всему самим, и это одна из причин, почему Узумаки не боятся продавать свои поделки, без моего уровня осязания пытаться разобрать, как устроена печать, бесполезно. Иногда они могут продать даже методику изготовления печати, но она базируется не на внутренних принципах работы печати, а на желании печать создать. Буквально, их методы производства для других звучат так: подайте столько-то чакры сюда, столько сюда, здесь сделайте эту линию, здесь отдайте чакре такой приказ и так далее… Но причин, почему нужно делать именно так, они не говорят. Сасаки прыгал от счастья, когда я в деталях замалевывал каждый блок в отдельно взятой печати, где мы уже вместе начинали работать и думать над тем, для чего что нужно и куда стоит его лепить. Столько похвалы в свой адрес я слышал редко, даже от Хинамори. В порыве творческого энтузиазма мы перестали замечать, как летит время, дни сменялись днями, а я даже не появлялся дома. Прерывались мы лишь на спарринги, где дед перенял на себя роль отца и неплохо валял меня по полю, благо у того был свой полигон, как мастера-испытателя. Хидико больше специализировался на чистом тай, но при этом владел всеми стихиями, кроме воды, потому постоянное разнообразие грело мою душу, ну, или било её током, резало ветром и давило землей. Также мы решили оставить знак отличия для печатей собственного производства, чтобы разграничить себя и Узумаки. Все наши фуин были фиолетового цвета, благо есть блок, отвечающий за это. И все бы и дальше шло прекрасно, если бы не настойчивый стук в дверь двухэтажного домишки, в котором мы проживали. Я даже удивлен, что за месяц, который я провел у деда, меня никто не хватился, но следующие слова всё расставили по свои местам. Хватились меня давно, вот только найти… — А вот и твой папаша, он так и не научился находить скрытые объекты и людей под фуин, а ещё главой клана называется. Ну, сейчас я ему расскажу, что значит закапывать талант в землю.