***
Джейн было не больше шести. Даты на записях не было, и оставалось только догадываться о том, сколько ей было лет. Что-то узнавалось сразу, что-то с трудом, но Доннел с удовольствием разглядывала каждую секунду, запечатлевшую её еще маленькой девочкой. — Солнышко мое, просыпайся, — звучал мамин голос с пленки. Он всегда был мягкий, мелодичный, даже когда женщина злилась. — Мы сегодня идем в цирк, ты забыла? Маленькая Джейн на записи еще спала, но стоило ей услышать про цирк, как глаза девчушки тут же открылись, и она соскочила со своей кровати и помчалась одеваться. — Сначала нужно умыться и почистить зубы, — женщина за кадром засмеялась, увидев растрепанную, растерянную девочку, которая пыталась надеть платье через рукав. — Куда ты так торопишься, Джейни? Кадры переключались быстро, сменяя друг друга то хрипами, то визгами. Теперь Джейн вместе с родителями шла вдоль парка, овивая навстречу идущих мужчин и женщин, на звуки будоражащей кровь музыки. Оказавшись в Хэйли, маленькая Джейн словно знала куда идти. Маленькая мисс Доннел уже не шла, а бежала, и теперь державший камеру мужчина, раздраженно просил дочь не убегать далеко. Он никогда не был слишком любезен и добр с дочерью, но это можно было заметить лишь спустя много лет, да и то, через старые записи. Но тогда для Джейн все была игра. Она не любила идти, и предпочитала оказаться на месте как можно быстрее. Цирк приехал несколько часов назад и шатер для выступлений еще только устанавливали, а уже казалось, словно все вокруг, начало погружаться в магическую атмосферу. — Джеремайя! — закричала Джейн, увидев рыжеволосого мальчика. Очки, книга, и задумчивый взгляд — каждый раз он был таким же, что и в прошлом году. Валеска вздрогнул от неожиданности, но тут же отложил книгу в сторону, увидев давнюю подругу. Она бросилась на него с объятиями, и повалила на землю, под родительский, веселый смех. Недалеко, всего на несколько секунд, на экране показалась вторая рыжеволосая, едва заметная шевелюра Джерома, который не решался подойти к этой парочке, пока взрослые были рядом. На записях этого не было, но в этот же день, Джером устроил драку с братом до кровавых, разбитых носов оцарапанных рук, и пока Лайла отчитывала его и лупила за позорное поведение, Джейн обрабатывала с помощью своей мамы ладони Джеремайи, позже, уснув рядом с ним, после тяжелого для них обоих, непростого дня.***
— Теперь понятно, чем ты занимался ночью, и почему выглядишь таким сонным, — Джейн чувствовала себя счастливой, увидев старые записи. Их было немного, в общей сумме, часа на полтора, если сложить всё, что удалось достать Джеремайе, но каждая секунда, была важной и ценной для Доннел. — Спасибо. — Я хотел сделать для тебя хоть что-то приятное, и, надеюсь, получилось, — рыжий улыбнулся, украдкой взглянув на девушку. — Еще как получилось, даже не сомневайся, — она поняла, что краснеет, ощутив на себе его взгляд. Не сумев сдержаться, Джейн обняла Джереми за плечи, даже не представляя, как прежде столько лет жила без него. — Спасибо тебе. За все, что ты делаешь. А ведь я так и не поблагодарила тебя за те деньги для мамы, и… — Не нужно, — резко прервал её Джеремайя, и Джейн даже отстранилась от него, ощутив, как изменился его голос, став холодным и непривычно громким. Он прочистил горло, и заговорил обычным для Доннел тембром. — Ты бы то же самое сделала для меня. Но пока, я не готов говорить на подобные темы. — Прости, — лишь сорвалось с губ девушки, когда она поняла, что совершила ошибку. Джеремайя до сих пор тяжело переживал потерю матери, хоть и видел её последний раз больше десяти лет назад. Между ними наступило неловкое, продолжительное молчание. Джейн успела придумать в свой адрес кучу обвинений, и как обычная женщина, всего накрутить, почем, как всегда, зря. Словно предчувствуя это, сначала Джереми взял её за руки, и, не говоря ни слова, притянул девушку к себе, заключая её в очередные, горячие объятия. Он был таким же теплым, как Джером, вот только, в его прикосновениях не было как таковой опасности, злобы и резкости. — Я все хочу спросить, почему ты выбрал имя Ксандера Уайлда? — она прижалась щекой к его плечу, когда Джеремайя обнял её немного крепче. — Это имя было первым, которое пришло мне в голову, когда я решил начать жить с чистого листа. Не очень заметное, но и не такое уж простое, — он медленно поглаживал большим пальцем правой руки спину девушки, прикрыв глаза. Хоть и выглядел он внешне спокойно, внутри него все полыхало от нахлынувших чувств. Это было очень непривычно для него. — Мне кажется, я когда-то слышала это имя. Вот только, никак не могу вспомнить где. — Ты могла видеть мои инициалы на чертежах в различных конкурсах или проектах. Когда я еще только бредил идеей подобного дома, то искал место, где мог бы осуществить свою задумку. К счастью мне повезло, и я устроился в «Майер и Хейс», и благодаря этой фирме, воплотил в реальность почти всё задуманное. — Почти всё? — Джейн улыбнулась и немного отстранилась он Валески, взглянув на него. — Дай угадаю, у тебя родилась еще одна идея по строительству очередной потрясающей воображение высотки? — Если бы все измерялось чертежами и деньгами, я бы переживал обо всем намного меньше, — он усмехнулся и помотал головой. — Но нет. Это не высотка. И даже не связано с моей работой. — Расскажешь мне? — Когда придет время. — Опять ты за свое, — она закатила глаза. Если Джеремайя не желал о чем-то рассказывать, то оставалось только ждать, когда он сам захочет поделиться тем, что у него было на душе. Разумеется, она могла бы попытаться надавить, но не стоило использовать свою «способность» ради такой мелочи. — Ты все такой же, что и десять лет назад. — Уж кто бы говорил, — они с Джейн засмеялись. Но вдруг, улыбка исчезла с её лица, словно она вспомнила что-то нехорошее, и это его обеспокоило. — Что случилось? — Просто подумала о том, о чем не следовало. Забудь, — она попыталась подняться с места, но была остановлена молодым человеком. — Что тебя беспокоит? — Это не важно, Джеремайя. — Нет, важно. Для меня важно, — он держал её за предплечья, желая, чтобы она все ему рассказала. — Что произошло? — Это связано с Джеромом, — её слова заставили его вздрогнуть и впервые за несколько месяцев всерьёз задуматься о мертвом брате. — Пока ты молчал, и не выходил на связь, — Джейн говорила с легким укором, — твой брат успел немного подпортить мне жизнь. Если можно так назвать все, что произошло. Джеремайя онемел на мгновение. Сказанные Доннел слова вогнали его в ступор, и он даже уставился в одну точку, куда-то в сторону, погрузившись в собственные мысли. Не сказав ни слова, он поднялся, подошел к маленькому столику у стены, на котором стоял стеклянный графин с коричневой жидкостью внутри, и налил в один из двух стаканов что-то отдаленное напоминающее виски. Сделав один глоток, Джереми поморщился. Он никогда не позволял себе выпить за работой, или пока начатые им проекты не были закончены, но каждый раз, вспоминая о брате, он не видел иного выхода. Лишь доза алкоголя в крови могла заглушить все мысли о его близнеце. К слову, думал он о Джероме лишь тогда, когда к нему приходили письма матери, пока она еще была жива. — Что он сделал? — произнес Джеремайя сквозь зубы. Его руки начали подрагивать от накатывающей злости. Он не знал чего ожидать, но догадывался, что пока Джером был рядом с Джейн, ей не сулило ничего хорошего. Сделав еще один глоток, он приготовился слушать. — Можешь и мне тогда налить? — Джейн знала, делиться подобным будет непросто, но алкоголь сделает её язык немного раскрепощенней. Да и Джеремайя должен знать, кем она стала, и кем была теперь. Не говоря ни слова, молодой человек наполнил второй стакан на треть, и, протянув его девушке, присел рядом с ней. Они не касались, ни смотрели друг на друга. Для обоих этот разговор был непростым. Очень непростым. — Когда я вернулась в Готэм, то решила посмотреть на то, что теперь творилось в Хэйли. Думала после представления увидеть Лайлу, передать привет от мамы, и надеялась, что Джером изменился, и стал разумнее. Но ошиблась. На следующий день после его первого убийства, я пришла к нему, думала, он страдает, и ты не представляешь, насколько реалистично выглядели муки на его лице, в его глазах. Я поверила ему, не знала, как облегчить его боль, а он в это же время хотел задушить меня, — Джейн зажмурилась, вспоминая это. Вертя в руках стеклянный стакан, она не решалась отпить из него. Лишь закончив рассказывать о том, как Джером чуть не придушил её в трейлере, она сделала один глоток. — Я жила в страхе. Было почти невыносимо, учитывая, что потом он оказался на свободе со своей шайкой маньяков, и тогда, они меня похитили. Джейн сделала еще один глоток, в тот самый момент, когда Джеремайя посмотрел на нее. Пораженный, он даже приоткрыл рот и стал дышать через него, но так не произнёс ни слова. — А потом, он попытался сделать меня такой же, каким был он сам, и у него получилось, — Доннел не решалась рассказать Джереми правду, но ему стоило знать. Он должен был знать. — Убийцей. — Джейн, — он произнес только её имя, но столько боли и разочарования в его голосе она не слышала еще никогда. — Подожди, — она оборвала его, не позволяя сказать больше ни слова. — Сначала выслушай меня, прежде чем что-то говорить. Я хочу, чтобы ты знал всё. И она начала говорить, не переставая. Даже когда горло жгло от сухости и алкоголя, она не замолкала ни на минуту. Она рассказала ему все, не умолчав ни о чем. Не утаив о поцелуях Джерома, ни о его попытке взять её силой, ни о том, что она ненавидела и любила эти дни, засыпая с ним в одной постели, хотя кроме сна, их не объединяло тогда ничего. Это чуть и правда, не свело её с ума. Казалось, она до сих пор ощущала его прикосновения на своей коже, его обжигающие поцелуи на своих губах, и даже сейчас она вздрогнула, вспомнив все это. Но сейчас она видела все иначе, и корила себя за то, что не особо-то и хотела сбежать. Нужно было попытаться его убить, застрелить его, а не того мужчину, но Джером, словно ядовитый плющ, проник ей глубоко в голову и сердце, затмевая все вокруг. Лишь здесь и сейчас она ощутила сильную, разъедающую душу вину за убитого ею пленника, и ей захотелось сдаться полиции с поличным, было бы рядом то самое тело. Но как говорилось в подобных случаях «нет тела — нет дела». Она тяжело вздохнула, допивая алкоголь в своем стакане. Голова начала соображать медленнее, туманнее, зато она не задумывалась о том, что говорит. Рассказала все, что было внутри, и даже стало как-то легче. Если Джеремайя не захочет её больше видеть — хотя бы будет веская причина так поступить. Наверняка, он уже решился на это. — И вот, теперь я здесь, — говорила Джейн, приближаясь к концу своего рассказа. Позади остались воспоминания со дня убийства Джерома, редкие напоминания от Галавана о её молчании, и попытки вернуться к прежней жизни. Между Доннел и Джеремайей больше не осталось никаких тайн. Хоть начинай все сначала, было бы желание. Она поднялась на ноги, и медленно подошла к столику, возвращая стакан туда, где он стоял. — Думаю, после всего, что ты услышал, не удивлюсь, если ты больше не захочешь видеть меня, — последние слова дались ей тяжело, и она сдержалась с трудом, чтобы не выпустить наружу порцию слез. Джейн медленно развернулась и сделала несколько шагов к двери, как была схвачена Джеремайей за локоть. Она не осмелилась поднять на него свои глаза, пока он этого не попросил. — Посмотри на меня, — его голос был встревоженным, прерывистым. — Посмотри на меня, Джейн. Сначала она смотрела на пуговицы его рубашки, и, следуя за ровной линией на краю, смогла только уставиться взглядом в шею Валески. Ему пришлось двумя пальцами взять её подбородок и приподнять её голову, но перед тем, как встретились их глаза всего на одну сотую часть секунды, она зажмурилась. — Джеремайя, не надо, — она почти умоляла его не делать этого. — Посмотри мне в глаза, Джейн Доннел, — его голос был тверд и требователен. Обычно он никогда не разговаривал с Джейн в подобном тоне, никогда не называл её фамилию, но сейчас, того требовал случай. По крайней мере, она никогда не слышала, чтобы с его губ слетало её второе имя. Она собрала всю волю в кулак, чтобы открыть глаза и посмотреть на него. Джеремайя мягко обхватил левой ладонью её лицо, обвивая взглядом каждый миллиметр её прекрасного для него лика. Когда их глаза встретились, девушка ощутила насколько тяжело ей смотреть на него. Она была убийцей, а он простым мальчишкой, который никогда не видел в ней зла. — Никто не заберет тебя у меня, Джейн, — ему всегда не хватало решительности, смелости, но сейчас, он почти ничего не боялся. Голова гудела, а внутри все кипело от ярости и мысли, что собственный брат покушался на девушку, которой всю жизнь дорожил Джеремайя. — Никогда. — Но… — Никаких возражений, — за спокойным, немного холодным голосом, скрывались куда более, сильные чувства. Джеремайя, в отличие от старшего брата всегда умел скрывать их и контролировать, не позволяя им выйти наружу. — Я чувствую вину перед тобой за то, что не нашел тебя раньше. Связавшись хотя бы на день раньше Джерома, ничего бы этого не произошло, — он замолчал, все еще не отрывая своего взгляда от её глаз. Его руки ласкали её нежную кожу на шее и подбородке, а сам он наслаждался каждым прикосновением к Джейн. — Я пытаюсь сделать вид, что все это был лишь страшный сон, пытаюсь не вспоминать о нём каждый раз, когда вижу не самые лучшие новости, — она вздохнула. — Хотел бы я помочь тебе забыть и все исправить, — рыжеволосый опустил свои ладони и закусив нижнюю губу, взял девушку за руки. — Да не знаю как. — Не оставляй меня больше одну в Готэме, — её голос стал хриплым, тихим, так как сил даже говорить, почти не осталось. — О большем я и не прошу. — Теперь ты от меня так просто не отделаешься, — почти шепотом ответил ей молодой человек, ощущая, насколько холодными стали её руки. — Совсем как ледышка, — он поднес её ладони тыльными сторонами к своим губам и сделал в них несколько горячих выдохов, желая согреть кожу девушки. — Хоть что-то остается по-старому. Он вспомнил, как она раньше касалась его холодными руками, в прохладную, морозную погоду. Каждый раз он вздрагивал, но молчал, зная, что однажды он уже напугал её, и очень долго она не прикасалась к нему. Несколько дней, для него восьмилетнего, стали настоящей пыткой, и подобной ошибки, он больше не совершит. И уж точно, больше никогда он не оставит её. И к её счастью, или сожалению, он сдержит свое обещание до конца своих дней.***
Утро выдалось непростым. Голова хоть не болела, мысли были четкими, линейными, Доннел ощущала себя неспокойно от того, что теперь Джеремайя знал о ней практически всё. Вчера он достаточно легко принял тот факт, что она убила человека, но сегодня, с трезвой головой, все будет иначе. Джейн знала это. Ей нужно было в этом убедиться. Приведя себя в порядок, заправив постель, Джейн взяла в руку телефон, одолженный Джеремайей, и вышла из комнаты, желая найти молодого человека и поговорить с ним. Пытаясь вспомнить точное направление уже через несколько мучительных минут и блужданий в лабиринте, Доннел поняла, что заблудилась. В руке завибрировал телефон, и выждав несколько секунд, Джейн все-таки приняла вызов. — Нужна помощь? — раздался на другом конце голос Джеремайи. Хриплый, тихий, спокойный. Такой же, как и всегда. — Да, мне бы не помешала, — отозвалась девушка. — Два поворота налево, один направо, потом у дальней стены снова направо и два у развилки налево, — быстро, четко отозвалось в трубке. — Не спеши, я сейчас плохо соображаю, — она вздохнула. — Будь на связи, я попытаюсь идти быстро. Ей почти не потребовалась его помощь, но от мысли, что за ней наблюдают и помогают идти в верном направлении, Джейн стало немного легче. Оказавшись у дверей в кабинет Джеремайи, девушка не нашла варианта лучше, как постучать. Личного кода как у Экко у нее было, и пришлось поступать так, как обычно делают люди в подобной ситуации. Дверь отъехала в сторону, и внутри она услышала тихий, но веселый смех Джеремайи. — Нужно внести твое имя в протокол безопасности. Я не всегда буду иметь возможность открыть дверь сам, и мне будет проще, если ты сможешь свободно перемещаться здесь, — он опустил глаза, убирая улыбку с лица. Он выглядел уже с утра уставшим, сонным и измученным. Наверное, опять мало и плохо спал. — Присядь, нам нужно поговорить. Его тон совсем не понравился Джейн, и внутри нее все сжалось. Ну, вот и пришел конец хоть какой-то надежде на приятные дни в её жизни. Джеремайя жестом указал на стул за столом, где еще вчера лежали чертежи, но сегодня, к её удивлению, на нем не было ничего. Она медленно подошла и опустилась на стул, не зная чего ожидать. Рыжий поставил второй стул напротив, положив обе руки на стол. — В моей голове многое не укладывается, и мне верится с трудом, что произошедшее тебя изменило, потому что перед собой я вижу девушку, ту самую, что и десять лет назад, обрабатывающую мне царапины и синяки в плохие дни, — он шумно вздохнул и ненадолго замолчал. Джейн решила не прерывать его монолог. — Ты всегда была ко мне добра и открыта. Даже через редкие разговоры по телефону я ощущал, что в тебе ничего не менялось. Не знаю, как это объяснить, но я даже верить не хочу в то, что несколько дней с Джеромом смогли как-то повлиять на тебя. Даже если у него что-то и получилось повернуть в твоей голове, я уверен, что смогу это исправить, — он с грустью улыбнулся, словно до конца не верил собственным словам. — Ты ведь знаешь, что мы с ним всегда были разные. Мне повезло вырасти в другой семье, при других условиях, нежели Джером, и, надеюсь, именно это спасло мою жизнь и мое умение трезво мыслить. Джейн вскользь знала о том, что когда братьям было по десять лет, Джеремайю забрал из семьи их собственный дядя и тайком вывез мальчика из цирка, оставив его в приюте. Там умного мальчишку нашли приемные родители из не бедной семьи, и вложили достаточно средств из своего бюджета на его воспитание и образование. — И я решил, что пора покончить со всем, что связывало меня с братом когда-то, — его слова, больно ударили Джейн, но прежде чем она открыла рот, чтобы возразить, он перебил её. — Я не договорил. Мне легко отречься от всего, что объединяло меня и Джерома, но не от тебя. Ты стала единственной нитью между нами, и я нашел лишь один выход в данной ситуации. Я предлагаю начать все сначала, — лишь сейчас он поднял глаза на девушку, и когда их взгляды встретились, Джейн поняла, насколько тяжело ему дается говорить. Его лицо выдавало все его чувства с потрохами. — С чистого листа, как я когда-то, сменив имя. Правда, у меня получилось не совсем гладко, но с тобой, мне хочется хотя бы попробовать забыть все, что когда-то было общего у меня и безумца из банды маньяков. Джеремайя покусывал зубами внутреннюю часть губы, не зная, как девушка отреагирует на подобное предложение, но она не раздумывая согласилась. — Я была бы рада все забыть, — ответила ему Доннел. — То, что случилось с тобой тогда у Галавана меня ужасает, как и то, что ты убила человека, — эти слова дались Валеске с особым трудом. Джейн видела, как он напрягся всем телом, произнося слово «убила». — Я знаю, от подобного невозможно оправиться, учитывая, что ты не хотела этого, и мне даже тяжело представить, что ты чувствовала тогда. И я не уверен, что поступил бы иначе, если бы Джером поставил меня перед подобным выбором. Я не хочу зацикливаться на этом, и не хочу возвращаться больше ко всему этому. Никогда. Он тяжко вздохнул и нахмурился. —Нам нужно начать все сначала. Больше никаких утаек и долгих молчаний. Я обещаю больше не пропадать и не покидать тебя, и в обмен прошу быть откровенной со мной, - Джеремайя устало потёр переносицу и ненадолго уставился на девушку, ожидая ответа. — Обещаю, - кивнула в ответ Джейн. — Мне больше нечего скрывать. — Тогда я предлагаю сыграть в одну детскую, незатейливую игру. Нам нужно сделать вид, словно мы встретились с тобой впервые. И, как полагается при первой встрече, нам нужно познакомиться. Джеремайя улыбнулся, выпрямился и посмотрел на девушку немного исподлобья. В его глазах загорелся настоящий интерес, любопытство и желание сыграть в новую, будоражащую его чувства игру. — Меня зовут Джеремайя Валеска, но на работе я известен под именем Ксандер Уайлд, — заговорил он. — Я инженер, люблю лабиринты, дизайн, строительство зданий, и кофе с двумя ложками сахара. Джейн улыбнулась, услышав подобные слова от молодого человека. Теперь был её черед представляться. — Меня зовут Джейн Доннел, и это мое единственное имя. Я работаю медсестрой в больнице имени Кайла Лайнвуда, люблю читать, влипать в неприятности, и кофе без сахара. — У тебя очень красивое имя, Джейн, — ответил ей молодой человек и отвел глаза в сторону, словно застеснялся. На его щеках ненадолго появился румянец, как тогда, в прошлой жизни, когда они виделись каждое лето, будучи детьми. Он протянул ей свою ладонь. — Спасибо, Джеремайя, — улыбнулась ему Доннел, и протянула молодому человеку руку. Они обменялись крепкими рукопожатиями, как и полагается новым друзьям. — Симпатичные очки, тебе идет, — она решила поддержать обмен комплиментами. — И тебе спасибо, — он смущенно улыбнулся и заговорил немного тише, словно это была тайна. — Без них я выгляжу не так умно. — Уж в этом я очень сомневаюсь. Они засмеялись, глядя друг на друга. — Джейн, позволь мне угостить тебя кофе, — Джеремайя поднялся на ноги и подошел к девушке. — Без сахара? — Тебе можно без сахара. Они наслаждались обществом друг друга, ведя себя так, словно и правда, виделись впервые. Выпив по чашке кофе, молодые люди наговорились и насмеялись вдоволь. Никто из них уже очень давно не ощущал подобной радости от простой, дружеской беседы. Ближе к вечеру Джеремайя внес в систему голос Джейн, и её код доступа, чтобы девушка могла спокойно и без проблем вернуться сюда через неделю, когда наступят очередные выходные. Он даже проводил её до выхода из лабиринта, но так и не решился высунуть носа из своего укромного места. Доннел поблагодарила его за все и согласилась на его предложение об очередной чашке ароматного напитка, когда они увидятся снова. Вернувшись домой, Джейн ощущала себя действительно счастливой. Ей хотелось, чтобы как можно скорее пролетели эти несколько дней, которые будут непростыми. Ведь тогда она еще не знала, что её решение принять предложение на счет Аркхэма, навсегда изменит жизнь Доннел, в очередной раз перевернув все с ног на голову. И, не трудно догадаться, что Джером Валеска, собственной персоной, посодействует этому.