Пожар Готэма

      Узнав, что Джейн решила перейти в Аркхэм, Джеремайя был не в восторге. Она вернулась в его дом вечером пятницы, и до самого утра субботы, услышав не самые лучшие новости, молодой человек почти не разговаривал с Доннел. Они молча буравили друг друга взглядами, повздорив не на шутку, потому что каждый имел собственное мнение на счет нового места работы Джейн, но хватило их ненадолго. В отличие от девушки, Джеремайя всегда был более отходчивым, и не мог находиться с Доннел в натянутых отношениях слишком долго. Когда рано утром она пришла на кухню, чтобы выпить кофе и решить, сможет ли она находиться здесь в подобной обстановке еще один день, девушка увидела сидящего за столом Валеску, рядом с которым стояли две чашки только что сваренного ароматного напитка.       —  Я хочу извиниться за свое поведение вчера. Я считаю, что слишком вспылил, когда узнал, что ты решила сменить место работы, - он старательно обходил слово «Аркхэм», не желая произносить его вслух. —  Мне хотелось верить, что ты все-таки откажешься от подобного предложения.       —  Со мной ничего не случится, - она уже была готова к очередной порции недовольства молодого человека, но тот не удостоил её этим. Вместо попыток отговорить Доннел от работы в лечебнице, Джеремайя лишь хмыкнул, потому что спорить с ней не желал. —  Я была бы очень тебе благодарна, если хотя бы ты не пытался выесть мне мозги, маленькой столовой ложечкой. Потому что этого мне хватает в больнице. Каждый, кто узнал о моем переводе, пытался напугать меня, привести пример из личного опыта или вовсе придумать что-нибудь аморальное и жуткое. Словно что-то еще можно изменить.       Она не стала припоминать, что и за её плечами не самый лучший опыт общения с психопатами, но тогда за ней не было десятков охранников и самой новой системы защиты. Джейн села напротив Джеремайи и взяла в руки чашку, начиная вертеть её против часовой стрелки.       —  Знаешь, коллеги больше переживают из-за того, что у них увеличится нагрузка, когда я уйду, ведь многое по ночам в дежурство делала я, а теперь придется работать с папками и архивами им самим. Думаю, они бы и слова не сказали, если бы на мое место пришли двое таких же, - Доннел нахмурилась, вглядываясь в пену напитка. —  В Готэме, кроме тебя никто не переживает за меня по-настоящему.       В ответ Джеремайя молчал. Он хотел сказать, что словно ему на зло, девушка решила уйти в самое небезопасное место города, но сдержал язык за зубами. Медленно поднявшись на ноги, Валеска подставил свой стул рядом с Джейн и, усевшись на него, заключил девушку в крепкие, горячие объятия. Он знал, что не сможет оградить её от внешнего мира, знал, что рано или поздно она захочет уйти, и он не сможет удержать Доннел здесь, но что он мог поделать? Ему оставалось только принять её выбор.       —  Пообещай мне, что уйдешь оттуда, если там станет опасно, - он говорил осторожно, подбирая слова, прекрасно осознавая, что даже думать о нахождении в лечебнице для него было ненормально.       —  Если тебе так будет спокойней, то обещаю, - Джейн улыбнулась и уткнулась носом в шею молодого человека. Её дыхание приятно обжигало его кожу, и когда он ощутил, как его правая рука покрывается гусиной кожей, то отстранился от девушки.       —  Допивай кофе, и пойдем работать, - он сделал несколько больших глотков из кружки и полностью погрузился в собственные мысли.       Переступив порог своего кабинета, он вернулся к чертежам и распечаткам, больше ни на что, не обращая внимания. Пока рыжеволосый метался от одного эскиза к другому, Джейн тихо сидела на маленькой софе у стены, читая документы, предоставленные начальством лечебницы. Огромная стопка бумаг не требовала отлагательств, и уже к понедельнику должна была быть разобрана. Джейн тяжело вздохнула уже на двадцатом листе должностной инструкции, и устало потерла переносицу. Слова и предложения сливались, и приходилось перечитывать одно и тоже снова и снова, чтобы вникнуть в суть происходящего. Несколько раз она давала себе перерыв, просто переваривая новую информацию, и в эти минуты, она наблюдала за Джеремайей. Он выглядел забавно: что-то тихо нашептывал под нос, носился между бумагами, и постоянно вносил изменения в новые чертежи. В очередную передышку Джейн, Джеремайя заметил, что девушка на него смотрит, и от неожиданности, вздрогнул и уставился на нее.       —  Что? – молодой человек напрягся. Он не привык, чтобы за его действиями так пристально следили.       —  Просто смотрела, как ты работаешь, - с улыбкой произнесла Джейн, снова уставившись в стопку документов. —  Больше не буду.       —  Я все никак не привыкну к тому, что бываю здесь не один, - он вздохнул и поправил очки на переносице. Потом для него станет такой обыденностью нахождение в его кабинете девушки, что без нее он уже не сможет спокойно работать. —  Сделаем перерыв?       Сначала присутствие Джейн рядом с ним, и правда немного нервировало Джеремайю. Заниматься чем-то новым, возвращаться к старым разработкам –всё было трудно, ведь он все время думал о том, что за каждым его действием наблюдают, словно он был каким-то редким экспонатом. Но спустя несколько недель, он привык, и даже работал намного продуктивнее, когда Доннел сидела в его кабинете и занималась своими делами. Его обычно она не трогала, не отвлекала, он даже забывал о том, что она была рядом, и лишь тихое перелистывание книги или научного журнала выдавало местонахождение девушки. Днем он всегда погружался в работу, но вечером, он оставлял все дела, и проводил каждую свободную минуту рядом с Джейн. Иногда он возвращался к макетам и чертежам по ночам, как привык к этому до того, как Доннел снова появилась в его жизни, но делал это чаще по будням, не желая упускать выходные понапрасну. Иногда они смотрели фильмы, играли в настольные игры или до поздней ночи что-то бурно обсуждали – было не важно, чем заниматься, лишь бы вместе, наедине. Не видя друг друга, пять дней в неделю, было достаточно, чтобы соскучиться и наверстать упущенные мгновения. Так они не успевали надоесть друг другу, хотя, даже во время отпуска Джейн, когда она почти месяц жила у Джеремайи, за все время, выйдя во внешний мир, раз пять, не больше, она не испытывала тоску. Да и Валеска тоже.       Работа в лечебнице оказалась не такой уж несносной, как Ее описывали бывшие коллеги Доннел, пока рядом с ней был любимый инженер. В больничном крыле пациентов и правда было немного, да и за все шесть месяцев, что она успела проработать здесь, не было ни одного летального случая. Лишь несколько переломов, ушибов и колотых ран. Даже долгожданное обучение в психиатрии немного поднимало настрой в начале недели, но оно же отягощало обстановку. Теория давалась девушке легко, а вот практика, иногда была сущим наказанием. Если групповые терапии даже нравились Доннел, где она только слушала и наблюдала за действиями пациентов и их речью, то пиротерапия, шоковая терапия и лоботомия, были самыми для нее ненавистными. Она была всего лишь наблюдателем, учеником, и не вмешивалась в процесс «излечения», но и этого было достаточно, чтобы вызвать ужас внутри Джейн, когда она слышала крики пациентов.       —  Не забывайте об ежедневных отчетах, мисс Доннел, - не отрывая взгляда от стопки бумаг в руках, говорил ей управляющий лечебницей, доктор Хьюго Стрейндж. Они направлялись на один из необычных сеансов, где Джейн, в очередной раз, предстояло быть всего лишь зрителем. —  В личные дела записывается и вносится все, что происходит с пациентом. Вы можете сомнительные действия и поступки, оставить на рассмотрение лечащему врачу, и он решит, стоит ли добавлять запись в карту, но делать пометки в бланки и замечания, обязательно.       Мужчина бегло пробежал глазами по личному делу пациента и передал его Доннел. Пожелав удачи, Стрейндж оставил девушку на попечительство своему подчиненному, и в спешке, покинул терапевтический корпус. Проводив взглядом начальника, Джейн же, не произнося ни слова, улыбнулась коллеге, и кивнула ему. Её наставником был пожилой мужчина по имени Менни Лаврой, полностью оглохший после одного несчастного случая в Аркхэме. Невысокого роста, с седой бородкой и очаровательной улыбкой, за которой скрывалась ужасающая до глубины души жестокость. Он всегда был мил и добр с коллегами, и некоторыми пациентами, если те не проявляли агрессии и попыток к бегству. Если кто-то вносился в черный список недоброжелателей Менни, мужчина моментально менял свое отношение к человеку, и в последствии, заключенный, сильно об этом жалел. Но так сильно не везло лишь тем пациентам, которые не желали исправляться и идти на контакт. Он с особым наслаждением применял самые жестокие виды терапии, глядя в глаза своим жертвам, пока те испытывали почти невыносимую боль. Стрейндж закрывал глаза на методы Лавроя, позволяя тому все, ведь он мучил только самых жестоких убийц, маньяков и психопатов, заслуживающих подобной участи.       К счастью Джейн, сейчас был спокойный, но довольно интересный персонаж. Лаврой взял в руки личное дело, протянутое девушкой, коротко улыбнулся ей в ответ, и прошел в небольшую комнату для разговора с пациентом. Доннел ощутила, как её руки начинают дрожать, и, кое-как справившись с волнением, она надела наушники, чтобы не слышать речи пациента. Внутри стояло несколько стульев для групповой терапии, но сейчас, они все были пусты кроме одного. Это был мужчина, лет тридцати пяти, с небольшой бородой и смешными усиками над губой. На голове он всегда носил цилиндр, сделанный из местной газеты, словно подражая шляпнику из всем известной сказки. Он даже говорил забавно.       —  Добрый день, друзья. Безмерно рад видеть вас я, - мягко улыбнулся мужчина, увидев приближающихся к нему медицинских работников.       Если Лаврой читал по губам и знал все, что говорил ему пациент, то Джейн только оставалось догадываться, о чем мужчина вел речи дальше, изредка заглядывая в заранее подготовленный её коллегой опросник. В наушниках девушки звучала громкая, любимая музыка, огораживающая ее от влияния пациента. Джервис Тетч всегда умел искусно подчинить себе волю любого человека, достаточно было всего лишь услышать его манящий, успокаивающий голос, и в мгновение ока, люди, становились его марионетками.       Джейн не слышала ни единого слова Тетча, но от его взгляда ей было не по себе. Он не отводил от девушки своих глаз, словно гипнотизируя, говорил с улыбкой, когда отвечал на вопросы Лавроя. Менни беседовал с заключенным громко, на повышенных тонах, сам того не зная. Даже охранники стоящие снаружи помещения, каждый раз вздрагивали от голоса врача, едва тот начинал говорить. Он не знал насколько громким и угрожающим был его тон, не знал, что, несмотря на довольный вид Джервиса, даже у него шевелились волосы под его импровизированной шляпой. Джейн не вмешивалась в процесс «общения», и просто записывала все, что делал их подопечный. В принципе, помощник Лаврою был не нужен, но ради интереса, Доннел сама напросилась на этот сеанс, чтобы добавить в свою практику немного больше опыта. Было достаточно необычно и интересно наблюдать за всем этим, но перенять когда-нибудь подобного пациента, Джейн все-таки не хотела. Если ей удастся закончить краткий, обучающий курс психотерапевта, она бы с радостью взяла кого-нибудь менее необычного.       —  И каково это, наблюдать за всем со стороны? – обратился к ней Лаврой, когда сеанс был закончен. Они оба стояли в опустевшем коридоре, решив перекинуться парой слов. Мужчина уставился на её губы.       — Очень необычно, - Джейн передала ему листы с внесенными замечаниями и сложила руки за спиной. —  Не хочу показаться невеждой, но не могу не сказать, что только Вам удается вести дело Тетча. Если верить старым записям, еще ни у кого прежде не получалось вывести его на чистую воду и копнуть в его мозгах несколько глубже. Думаю, Вы и сами знаете почему.       — Даже такой старый пес, как я, может пригодиться здесь, - Менни ответил девушке с улыбкой, бегло пробежав глазами по её записям и усмехнулся. —  Вижу, вам тоже пришлась по душе манерность Тетча. В любом случае, если захотите присоединиться к нам, буду рад видеть Вас на наших сеансах с Джервисом.       В этот день Джейн пришлось задержаться на работе, из-за не пойми откуда взявшихся, незаполненных старых дел. Компьютеров в Аркхэме не было и в помине, и приходилось делать все записи вручную, перелистывая десятки личных дел. Ближе к семи вечера затрещал её мобильный телефон, и на его экране она увидела имя Джеремайи.       —  Прости, я сегодня приду попозже. Здесь творится полный беспорядок в личных делах, но Стрейндж пообещал закрыть мне несколько практических занятий, если я помогу ему во всем этом разобраться, - произнесла Джейн в телефон удерживая его плечом и правым ухом, не отрывая руки от бумаг.       —  Когда, примерно, мне ждать тебя? – отозвался голос Валески на другом конце провода.       —  Думаю, что освобожусь через час-полтора, - задумчиво ответила ему Джейн, поглядывая на стопку еще не разобранных документов. —  Я позвоню тебе, когда буду на Энсли Драйв.       — Можешь не торопиться, у меня все равно сейчас…кхм, много работы, - голос Джеремайи показался Доннел странным.       —  Все в порядке?       —  Да, а разве что-то может пойти не так? – он говорил словно с неким подозрением.       —  Нет, просто задумалась. Не бери в голову, - Джейн улыбнулась и на мгновение отвлеклась от личного дела. — Скоро увидимся. Прости, мне сейчас некогда говорить.       —  Я понимаю, - ответил Джеремайя разочарованно. —  Буду ждать тебя ближе к девяти. Не опаздывай.       Он отключился. В голове Джейн сразу же закралось несколько вопросов, ведь поведение Джереми было немного нетипичным для него. За все эти месяцы он никогда не перезванивал ей, если она задерживалась, никогда не спрашивал, во сколько она приедет, дожидаясь Доннел у себя в кабинете, даже если она приезжала за полночь. Но больше её смутили крайние слова Валески. Интересно, куда ей не следовало опаздывать? Теперь все мысли у Джейн были забиты этим. С одной стороны в их разговоре не было ничего необычного, но что-то так и подталкивало Доннел к тому, чтобы перезвонить Джеремайе и узнать у него, что происходит. Собрав всю свою волю в кулак, она решила не делать этого.       —  Сэр, я хотела бы закончить с личными делами в понедельник, - произнесла она, оказавшись в кабинете заведующего лечебницей Аркхэм. Хьюго, не поднимая от бумаг головы, едва заметно кивнул.       —  Как будет угодно, мисс Доннел. Сколько папок еще осталось? – спросил её Стрейндж, все еще интересуясь документами больше, чем разговором со своей подчинённой.       —  Семнадцать. Восемьдесят три лежат у секретаря на подпись.       —  Хорошо, я проверю их завтра, и если все в порядке, буду ждать остальную часть, на следующей неделе. И будьте осторожны, если решите выходить из корпуса «А». Сегодня там произошел несчастный случай, и уборщица только несколько минут назад убралась там. Может быть все еще скользко.       —  Несчастный случай? Но никто не обращался в медицинское крыло.       —  И не нужно было, - Хьюго медленно поднял глаза на девушку и осмотрел её с ног до головы. – Летальный исход, ничего особенного. Вот что бывает, если посадить двух агрессивных заключенных в одной камере.       Стрейндж говорил так, словно подводил итог к какому-то неудачному опыту. Сухо попрощавшись с заведующим, Джейн покинула Аркхэм, даже на секунду не желая оставаться там. Хоть сейчас ей ничего не угрожало, внутри все переворачивалось наизнанку от мысли, что для начальника все это было по сути экспериментом. Это не было секретом, и именно поэтому в лечебнице была такая большая текучка кадров. Ни охранники, ни врачи, ни прочие медицинские работники в этом месте почти не ценились. Лишь редкие, умелые кадры типа Лавроя, задерживались здесь надолго и хранились Стрейнджем как нечто ценное и полезное.       Когда машина Джейн подъехала к дому Джеремайи, Джейн не спешила выходить. Она приехала намного раньше названного времени, и не знала, что её ожидало. Часть внутри надеялась, что молодой человек просто увлекся работой и не желал, чтобы его отвлекали, но другая, то и дело твердила, что он что-то скрывает. Абсолютно не вспомнив про обещание позвонить Джереми, когда она окажется рядом, Джейн быстрым шагом подошла к бункеру, и, назвав имя и личный код, оказалась внутри. Её немного лихорадило, а в голове звучали не самые приятные мысли. Она не хотела даже думать о том, что брат Джерома способен хотя бы на толику его безумия и скрытности, пытаясь найти оправдание его странному поведению. Доннел вздрогнула, когда в сумке завибрировал телефон. Она уже почти дошла до личного кабинета Джеремайи, и только сейчас вспомнила, что не перезвонила ему.       —  Прости, я забыла позвонить, - произнесла Джейн, вздохнув.       —  Где ты? – взволнованно спросил у нее Джеремайя.       —  Уже в лабиринте. А что с твоим голосом? – она нахмурилась. Если он не знал, что Доннел уже здесь, значит, его не было на рабочем месте. Обычно, он всегда следил за ней через мониторы, пока она шла к нему. —  Ты случаем не на кухне?       —  Что? Нет, я… - дальше он говорил сбивчиво, совсем неразборчиво.       —  Джеремайя, что происходит? – она начинала злиться, и сама того не замечая, повысила голос. Доннел быстрым шагом направилась туда, где как она думала, мог быть инженер. Лишь несколько поворотов отделяли её от молодого человека.       —  Джейн, пожалуйста, успокойся. Это не то, что ты думаешь.       —  Тогда, быть может, объяснишь мне, что, черт возьми, творится? – она готова была взорваться.       —  Ты можешь хотя бы оставаться на месте? Пожалуйста, Джейн, не подходи сюда, - его голос уже был встревоженным, на грани паники и истерики.       —  Ну, уж нет, Джеремайя. Одного лжеца мне хватило.       —  Ты все неправильно поняла.       —  Вот сейчас и посмотрим, - оказавшись рядом с кухней, Джейн уже открыла дверь, как путь ей преградил Валеска, не позволяя войти внутрь. Краем глаза она успела заметить, как на застеленном столе скатертью, стояли пару тарелок, ваза с цветами и два бокала под шампанское. Все внутренности девушки резко сжались в плотный, неприятный узел.       —  Ты не должна была это увидеть, - громко выдохнув, недовольно произнес Джеремайя. —  Сейчас.       —  Я думала не такой, как твой брат.       —  Причем здесь Джером? – Валеска выглядел еще более сердито.       —  Мог бы сразу сказать, что у вас намечается свидание, и мне не стоит приходить раньше, - еще никогда прежде Доннел не ощущала такой сильной ревности по отношению к Джеремайе и Экко. Значит, они все-таки не просто коллеги. —  Я не так глупа, как ты думаешь. Просто наивна.       —  Я… что? Вас? Ох, вот оно что, - он вдруг засмеялся, глядя девушке в глаза.       —  Еще и издеваешься! Просто прекрасно.       —  Джейн, ты и правда маленькая дурочка, раз решила, что между мной и Экко что-то есть, - не убирая ухмылку, Джеремайя обхватил ладонями её лицо, и коснулся губами её лба. —  Если ты не перестанешь придумывать несуществующих вещей, то остаток вечера может еще пройти отлично. Если, конечно, ты позволишь мне пригласить тебя на свидание.       Джейн словно по голове ударили. Значит, это все было для нее? Ну, конечно же, это было очевидно! Джеремайя переживал, не из-за того, что Джейн могла застать голубков раньше времени, а потому что боялся не успеть все подготовить. Даже ребенок бы догадался. Хотя после круговорота в её жизни, не удивительно, что она сразу подумала о плохом.       — Прости, пожалуйста, я опять все перевернула с ног на голову, - она виновато опустила глаза. — Иногда не могу сдержать себя. Мне очень стыдно, что я заподозрила тебя в чем-то нехорошем, - Доннел посмотрела Валеске в глаза, ожидая ответа, но что-либо сказать он не успел.       Внезапно запахло чем-то горелым. Джеремайя вдруг резко подскочил, и бросился на кухню.       —  Ох, черт! – он не вбежал, а залетел в комнату, и Джейн услышала, как что-то зашипело на плите и что-то металлическое громко звякнуло об пол. —  Твою ж…       —  Я могу не беспокоить тебя еще час, если нужно. Мне нужно принять душ, да и хотелось бы выглядеть получше, - она не заходила на кухню и говорила с молодым человеком, оставаясь в коридоре. —  Твое приглашение на свидание ведь еще в силе?       Джереми в мгновение ока оказался рядом. Удерживая в руках подгоревшее полотенце, он скрутил его вокруг левого запястья.       —  Лучше полтора. И ты, правда, согласна? – Валеска смотрел на Джейн, ожидая ответа.       —  Ну, вообще о подобном сообщают заранее, но думаю, ты хотел сделать сюрприз, который пошел не совсем по плану. Но да, я согласна, - она улыбнулась, обхватив руками обмотанную ладонь молодого человека. – Ты поранился?       —  Всего лишь ожог, не страшно.       —  У меня где-то был крем для подобных случаев, оставлю его на тумбе. И промой руку под холодной водой. Иначе мне придется делать как в детстве, - Джейн бегло посмотрела на ранение Джеремайи, чтобы убедиться, что там на самом деле нет ничего страшного. Было похоже, что он дотронулся тыльной стороной ладони до раскаленной духовки. Длинный, ровный ожог еще долго будет напоминанием об этом дне.       Джейн зашла в свою комнату с мыслью, что совсем отвыкла доверять другим людям. Джеремайя хотел как лучше, но получилось как всегда, и Джейн, чуть не спустила на него всех собак. Она пообещала себе, что постарается думать несколько раз, прежде, чем обвинять другого человека в том, чего он не делал. Поставив на тумбу обещанный Валеске пантенол(1), она ушла в ванную. Укутавшись в длинное, махровое полотенце, когда мыльные процедуры были закончены, Джейн вышла из ванной и увидела рядом с оставленным тюбиком крема небольшую плитку молочного шоколада. Мысленно похвалив Джеремайю, что он все-таки послушался её, Джейн взяла в руки прямоугольный свёрток, аромат от которого почти сводил от удовольствия с ума. Кажется, она уже много лет не пробовала его. Насладившись каждой приторной долькой, Джейн принялась за собственное "преображение". Высушив и слегка завив волосы, нанеся легкий макияж, и надев то самое, черное платье, которое уже перестало навивать Джейн плохие воспоминания, она взглянула на себя в небольшое, настенное зеркало. Конечно, ей было бы удобнее в её любимых джинсах, но сейчас, был совсем иной случай. Решив, что каблуки сюда подходят лучше, чем разношенные временем кроссовки, Доннел смогла полностью оценить свои старания, и довольно улыбнулась. Ну, если Джером находил её в подобном обличье красивой, то, наверняка, и Джеремайя будет схожего с ним мнения. Лишь сейчас взглянув на часы, Джейн выругалась. Прошло куда больше времени, чем она договаривалась с Валеской, и Доннел пулей вылетела из комнаты, быстрым шагом направившись на кухню. Оказавшись у двери, девушка закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула. Ей было интересно и любопытно, что будет дальше, но трясло её так сильно, словно прежде она никогда не ходила на свидания. Но то были совсем другие юноши, да и встречи заканчивались всегда неудачно, а сейчас рядом с ней был Джеремайя, и с ним, ей хотелось, чтобы все прошло куда лучше, чем обычно. Когда дверь на кухню отъехала в сторону, Джейн медленными шагами прошла внутрь, не зная, как унять дрожь в коленях. Джереми стоял к ней боком, натирая и без того уже чистую тарелку, кухонным полотенцем.       —  Ты в ней дырку протрешь, - с улыбкой произнесла Джейн, увидев, что Джереми переоделся, надев более «праздничный» костюм. Обернувшись к девушке, Валеска дал понять, что не ожидал её появления так скоро, и выронил тарелку из рук. Сотни маленьких осколков теперь покоились по всему полу, приятно похрустывая под ногами. —  Даже не вздумай их собирать сейчас. Меня разбитая тарелка волнует меньше всего.       —  Если честно, то и меня тоже, - он поджал губы, глядя на Доннел. Он несколько раз провел взглядом по её фигуре, заметно покраснев. —  Выглядишь просто потрясающе, - он улыбнулся, смущенно опустив глаза. —  Прошу, присаживайся.       —  Спасибо, - ответила ему девушка, подойдя к столу. Джеремайя подставил поудобнее стул для Джейн, и сам сел напротив нее. Еда на столе выглядела очень аппетитно, и Джейн никогда бы не подумала, что Джеремайя способен на подобное. Она быстрее поверила бы в то, что тот питался едой из коробочек или чем-то, что быстро и легко готовить и удобно есть на ходу. —  Выглядит аппетитно. (2)       —  Ну, я старался. Получилось, как ты знаешь, не с первого раза, - они оба рассмеялись от его слов.       Джейн не могла не заметить, как Джереми смотрел на нее. Влюблённо, заинтересованно, в то же время оставаясь скромным и застенчивым. Она никогда не видела ничего подобного. И это ей нравилось в нем. Он не позволял себе лишнего, не причинял ей физическую или душевную боль, оставаясь все тем же Джеремайей, что и несколько лет назад. С ним она могла поделиться всем, зная, что он даже если будет чем-то недоволен, но все равно поддержит её. Так было всегда. Даже когда они были детьми, и Джейн забиралась на деревья под недовольные причитания младшего Валески, даже когда она падала или сдирала ладони в кровь, он выгораживал её перед взрослыми, как умел. Всегда, в любой авантюре, он был на её стороне.       —  Все было очень вкусно, - произнесла Джейн, когда ужин стал подходить к концу. —  Я не знала, что ты умеешь готовить.       —  Когда живешь наедине с самим собой, и не нужно каждый день ходить на работу, потому что все под рукой, иногда хочется разнообразия. Ты не представляешь, на что походит эта кухня, когда что-то выходит из-под контроля, - он усмехнулся, вспоминая свою недавнюю попытку приготовить запечённого гуся.       —  Ты явно преувеличиваешь, но спорить я с тобой не буду. Это бесполезно.       —  Ну, раз спорить со мной нет никакого смысла, - Джеремайя поднялся на ноги и подошел к девушке, протягивая ей свою руку, —  я приглашаю Вас на танец, мисс Доннел.       Едва он закончил говорить, в комнате начала разливаться негромкая, плавная, медленная музыка.       —  А ты все предусмотрел, - приняв приглашение Валески, Джейн была не против закружить себя в неторопливом танце.       Сначала он вел её за руку, нежно и мягко прижимая к себе, но спустя несколько минут, обе его ладони покоились на талии девушки, а она обнимала его за шею, притягивая к себе. Джейн провела пальцами по его волосам на затылке и подумала о том, кто стрижет его. Он сам, Экко, или позволяет прийти сюда мастеру, но забыла этот вопрос также быстро, как он возник в её голове. Его прикосновения были горячими, и это чувствовалось даже через одежду. Посреди одной из мелодий, Джеремайя остановился и коснулся ладонью щеки Джейн.       —  Мне нужно тебе кое-что показать, - он говорил полушепотом. — Это покажется странным, но важно, чтобы ты закрыла глаза и доверилась мне.       —  Ты полон удивительных вещей, Джеремайя.       — Мне хочется делать это для тебя, - он крепко, но очень осторожно обхватил девушку за плечи, когда она закрыла глаза. — Просто слушай, что я говорю, и не вздумай открывать глаза, иначе сюрприза не получится.       Джейн чувствовала, как он ведет её по лабиринту, и не могла определить, куда именно они шли. Внутри нее все клокотало от нетерпения, и несколько раз она с трудом сдержалась, чтобы не открыть глаза хотя бы немного. Она не хотела все испортить, хотя любопытство давило непривычно сильно. Спустя несколько минут блужданий по дому Валески, Джейн услышала, как открывается одна из дверей, и, предупредив Джейн о небольшой ступеньке, Джеремайя помог ей зайти внутрь, убедившись, что она не подглядывает.       — Позади тебя стоит софа. Присядь, пожалуйста, - произнес Джеремайя, помогая девушке. Джейн ощутила, как он что-то положил ей на колени, пока она сидела, и наклонился к ней. Его лицо было так близко, что она ощущала, как он дышал, едва ли не касаясь её губ. — Сейчас будет темно, но не переживай. Все под контролем.       —  Хватит уже мучить меня этой таинственностью, мистер Валеска, - Доннел улыбнулась, ощутив, как его ладонь в очередной раз легла ей на шею. Все тело покрылось мурашками от его прикосновения.       Когда он отошел от нее, через несколько секунд в комнате и правда, погас свет. Где-то сбоку заработал какой-то механизм, и стало намного прохладней. Джейн ощущала, словно маленький, летний, ласкающий кожу ветерок дул ей в спину и немного трепал её волосы. Теперь Джеремайя сел рядом с ней, и накрыл её ноги мягким пледом, который до этого, располагался у нее на ногах.       —  Ты ведь, еще не успела открыть глаза? – взволнованно обратился к ней молодой человек.       —  Нет, я все еще жду, когда можно будет посмотреть на то, что ты тут придумал, - она помотала головой, не зная, видит ли её собеседник. Когда его рука сжала её ладонь, Джейн поняла, что он дрожит.       —  Я не хочу показаться неприличным, но хочу, чтобы ты легла. Так нужно, - его голос был немного хриплым.       —  Только без предупреждения не приставать, - она тихо засмеялась и послушно сделала то, о чем попросил её Джеремайя, сложив руки в замок на своем животе.       —  Теперь, можешь смотреть, - отозвался Валеска, когда прилег рядом с ней.       Джейн не спешила открывать глаза, ведь еще не знала, что её ждет, и хотела немного оттянуть сладкий, приятный момент. Когда её веки распахнулись, она шумно вздохнула и приложила обе ладони ко рту.       —  О боже! – она произнесла это так громко, что непроизвольно, рядом лежащий Джеремайя, вздрогнул.       Это совсем не походило ни на одну из прежде увиденных Джейн комнат. Да и помещением это было трудно назвать. Она словно находилась в другом месте, снаружи, наблюдая за ярким, ночным небом. Сотни маленьких и больших звезд ярко светились на стенах и потолках, и казалось, что она действительно была вне лабиринта, наблюдая за потрясающим воображение звездопадом, под ласковый, теплый ветерок.       —  Джеремайя, это потрясающе! Как ты это сделал? – она смотрела то на молодого человека, то на звездное небо, не веря собственным глазам.       —  Это всего лишь иллюзия и немного инженерной мысли, - он улыбнулся, довольный тем, что все вышло так, как он и выстроил в своей голове. —  Только отсюда вид более правдоподобный. Поэтому, если захочешь привстать, то хотя бы насладись моментом.       —  Сколько ты это планировал? – Джейн не отводила взгляда от его глаз. Явно прошел не один день, прежде чем Джеремайя осуществил задуманное.       — С тех самых пор, как ты снова появилась в моей жизни, Джейн Доннел.       — А как же твои проекты?       — Пришлось закончить работу быстрее, чем я рассчитывал, но я не жалею о бессонных ночах. Это стоило того, чтобы сделать тебя счастливой хотя бы на мгновение.       — Каждый момент с тобой для меня счастливый, Джеремайя. Даже когда мы ссоримся, - между любыми людьми иногда бывают напряженные моменты, но благодаря молодому человеку, они всегда мирились быстрее. Джейн могла ходить грозовой тучей несколько дней, но Джереми не любил быть с ней в ссоре слишком долго. Он всегда, успокоившись через час или два, приходил к ней, и предлагал помириться. В редких случаях, ранним утром, —  Спасибо тебе. За все. За все, что ты делаешь.       — Ты нужна мне. Больше, чем ты думаешь, - Джеремайя тяжело выдохнул, и сделал глубокий, длинный вдох, словно набирался сил, чтобы сказать нечто важное. — Я всегда любил тебя. И люблю до сих пор, - он не понял, как слова сорвались с его губ. Джейн видела в свете искусственных звезд его пораженное лицо. Джереми явно сам не ожидал, что произнесет то, что так давно крутилось у него на языке, в его голове. — Прости.       Он стал хмурым. Поднявшись с софы, Джеремайя стоял на месте, не двигаясь, прокручивая кучу мыслей под черепной коробкой. Джейн пришлось привстать следом за ним и попытаться взглянуть на него. Он немного отвернул голову в сторону, не осмелившись смотреть на девушку, словно сделал что-то плохое, не хорошее. Джейн взяла его за руки и, не отрываясь, смотрела на него. Ему было непросто снова взглянуть на Джейн, ведь теперь, она знала его самый большой секрет. Её ладонь нежно легла на его щеку, мягко поворачивая его голову в свою сторону. Ей хотелось, чтобы он посмотрел ей в глаза, и перестал бояться собственных чувств. Это далось ему тяжело. Набравшись решительности, сначала он зажмурился, но все-таки решился заглянуть ей в глаза, ощущая, как внутри сердце, так и норовило выбраться из-под ребер.       — И я тебя Джереми, - почти шёпотом ответила ему Джейн.       Не говоря ни слова, Джеремайя обвил руками её талию и притянул к себе, прижимая как можно ближе. Он не сумел справиться с собственными помыслами, и уже через секунду, его губы нашли уста девушки, и он впился в них, так долго, и так страстно желая этого. Он целовал её требовательно, жадно, ненасытно, но в то же время, оставался нежным и мягким. Он мог бы быть немного сдержаннее, но это было невозможно, особенно когда девушка отвечала на каждое его действие, углубляя поцелуи, делая их очень жаркими. Её шаловливый язык сводил его с ума, и мысли теперь были беспорядочным хаосом, и взять их под контроль теперь стало невозможно. Не сейчас. Его руки блуждали по каждому миллиметру её тела, изучая каждый изгиб девушки. Ему не хотелось, чтобы это когда-нибудь заканчивалось. Джейн отстранилась первой, когда почувствовала, что начинает задыхаться. Он сам тяжело дышал в её полуоткрытые губы, не представляя, насколько сильно у него может сорвать крышу. Джеремайя не знал этого, но в своем помешательстве на Джейн, он был точной копией своего брата, разве что в нем не было того же безумия.       — Ты самое лучшее, что когда-либо было в моей жизни, - произнес Джереми, едва касаясь уст девушки своими губами. —  И я всегда боялся тебе признаться в этом. Боялся сказать о своих чувствах и все испортить, потому что не знал, что ты чувствуешь ко мне. С самого детства я смотрел на тебя, боясь задержать взгляд слишком долго и выдать себя с потрохами.       —  Мы были детьми, и многое не понимали. Сейчас все иначе, - она одарила его еще одним поцелуем.       — Больше я не отпущу тебя.       —  И не придется, - шепотом произнесла Джейн, в его полуоткрытые губы.       Она ощущала, как краснели её щеки, когда он целовал её. Чувствовала, как внутри разливается тепло каждый раз, когда он касался девушки. И ей не хотелось, чтобы все это когда-нибудь прошло. Они были по-настоящему счастливы. Но всему когда-нибудь приходит конец. На другом конце города, очнувшись от мертвого, страшного сна, Джером Валеска впервые за год открыл глаза и ядовито, громко засмеялся. Этот смех подхватили многие его приспешники, начиная рушить все, что когда-то до них возводили другие люди. Разлетевшись эхом по всему городу, слух о возвращении самого жестокого маньяка в истории Готэма, не добрался разве что до двух людей, надежно спрятанных под землей на Энсли Драйв.