Бракоразводный процесс

      Крис устал бездельничать и проводить дни в зале. Съёмки «Кибера» закончились, остались лишь монтаж, сведение, может, досъёмки. Хотелось отправиться в Австралию к семье, но через две недели было очередное заседание по разводу. Да и как сказать семье, что они с Томом расстались, он не знал. Даже болтливый Лиам не решался проболтаться родителям, что их любимый Том больше не будет частью семьи. «Мама расстроится» − невесело думал Крис, вставая с дивана. Любые подобные размышления заканчивались отжиманием или подтягиванием, чтобы избавиться от мыслей. После той ночи в гостинице, они так же спокойно отправились по своим делам. Говорить было просто не о чем, ведь они все ещё женаты. Хотя, после таких стонов и шёпота, возможно, и следовало поговорить. Только Крис не знал как. Раз Том не хочет обсуждать, значит, развод ему нужен. А Крис не хотел становиться скандалистом в глазах окружающих. Слухи все-таки просочились, и Аарон весьма изысканно выразился на этот счет, желая, чтобы у слишком догадливых язык отсох. Звонок на мобильный отвлёк от очередного круга упражнений. Крис не слишком обрадовался голосу на другом конце трубки, но возможность выползти из дома принял. Изабель выбрала хороший ресторан, знаменитый. Хотя для Криса любое заведение потенциально известно. Не папарацци, так фанаты. Крис уже представил заголовки газет. Но тогда с кем ему ещё ходить в кафе и кино? С собакой? Куклой? Если он женат на биполярном мужчине, у них куча таких же друзей, но и девушки по-прежнему предпочитают мужчин. Любой, с кем Крис попадёт на снимки, может считаться его любовником. Разве что кроме семьи. Раньше Крис об этом не задумывался, но теперь все эти слухи, подливающие масла в огонь таким же знаменитым парам как они с Томом, его бесили.       − Рада тебя видеть, − улыбалась девушка, садясь напротив Криса за столик. Ее светлые волосы завивались, рассыпались по открытым в платье плечам, и вся она была такой милой, почти кукольной. Только Крис знал, что за внешностью скрывается очень многое. В каждом человеке. И Изабель не была исключением.       − И я, − отозвался Крис. Все же, ему не очень было понятно такое внимание со стороны девушки. Да, они встречались когда-то очень давно, даже сыграли вместе в «Неуловимых», к чести обоих, даже не выдав этой маленькой тайны, оба австралийцы, но на этом точки соприкосновения заканчиваются. Переброситься парой фраз на вечеринке − понятное дело, но специально искать встречи... Если бы не скука, Крис бы никуда не пошёл. И совершенно другое мнение было у самой Изабель. Она обрадовалась, что смогла заинтересовать Криса разговором о доме. Тот действительно интересовался даже погодой, особенно волнами, что так бездарно пропускает в городе. Изабель спрашивала, почему тот не уедет, а Крис только уходил от ответа.       − Я знаю о вашем разводе, Крис, − положила она свою ладонь на его руку, понижая голос. − Я думаю, это правильно. Давно хотела тебе сказать, но не хотела становиться разлучницей, − Изабель чуть погладила его пальцы. − Я дура, Крис. Наш разрыв был моей самой большой ошибкой. Я не должна была тебя предавать. Ты меня простишь? Для Криса все встало на свои места. Только, он не мог понять с чего такое внимание. Карьера Изабель не так плоха, вокруг множество свободных мужчин, перед которыми не придётся извиняться за некрасивый уход к другому. Конечно, сейчас это уже не имело для Криса значения, но когда-то ему было неприятно. К счастью, что очень давно.       − Я давно тебя простил, − спокойно отвечает Крис, глядя ей прямо в глаза. − Не держу зла или обиды. Девушка расцвела от этих слов, улыбка стала шире, а глаза из виноватых стали ожидающими.       − И я не даю вторых шансов, – стёр всю радость Крис, мягко вытаскивая руку. − Я женат на Томе.       − Но ваш разрыв?       − Злые языки, так и знай. Мы счастливы и думаем о ребёнке. Крис сам не знал, зачем это наговорил. Просто захотелось. Захотелось заткнуть всех этих добрых людей, что так о них пекутся. Крис встаёт из-за стола, оставляет деньги за еду, и прощается с девушкой. Для неё любой его жест теперь ненавистен, но Крису плевать. Он не собирается утешать себя в объятиях других, будь то мужчины или женщины. Они с Томом все ещё женаты, и не существует других. Как известно, судьба любит тех, кто рискует и дураков. А вот к какой категории относит Криса, мироздание не призналось. ***       Том сидел в кабинете врача и пытался переварить новость. Пару часов назад ему совершенно некстати стало плохо на съёмочной площадке, что он свалился в обморок прямо в кадре. Поэтому, повинуясь крику Гильермо и уже давно преследующей его усталости, он всё же поехал в больницу. Где сейчас и сидел, поражённый новостью о собственной беременности. Нет, как так получилось и откуда четыре недели, Том вообще не думал, прекрасно понимая, что именно столько и прошло с их последней встречи с Крисом. А вот мысли о том, что через две недели они будут официально разведены, покоя не давали.       − Сейчас сдадите кровь в четвертом кабинете, будет несколько пробирок. Поставлю вас на учёт. − Врач размашисто чиркал закорючки в амбулаторной карте, поглядывая на Тома. − Восторгов может и не быть, но по нахмуренным бровям могу предположить мысль об аборте, − тактично начал врач, отрываясь от своих записей.       − Я... Я не знаю. Не планировал, − заморгал Том, все ещё не осознавая до конца. − А можно будет?       − Да, даже безболезненно. Но кровь сдать все равно придётся, − протянул он Тому направление.       − Запишите на завтра, − сжал в пальцах бумажку Том. − Как можно раньше.       − Записать-то, запишу, но буду счастлив, если вы не придёте. Вы молодой, замужний мужчина, Том, в вашем возрасте как раз и надо рожать. Пугать возможностью последующего бесплодия не собираюсь, но все же подумайте.       − Могу идти? − вскинул глаза на врача Том, собираясь встать. − Во сколько завтра?       − В одиннадцать. Но лучше просто выспитесь, Том. И не делайте глупостей. Ваш муж наверняка обрадуется новости. Том лишь поморщился, встал забирая бумажку, и пошёл в указанный четвертый кабинет. Девушка без слов взглянула на записи врача, подписывая сразу три колбы. Найти вену ей удалось с первого раза, что Том даже не почувствовал боли, только голова кружилась от едкого запаха медикаментов.       − Какой срок? − улыбнулась девушка, меняя пробирку, кивая на торс Тома. Только тогда он заметил, что прижимает к животу ладонь.       − Четыре недели.       − Как быстро вы узнали! Наверняка желанный... Том ей не ответил, только зажал руку, выходя под девичье щебетание. Том злился. Злился на себя, на Хемсворта, на их развод, на беременность. Как ему теперь сниматься? Пусть, осталось каких-то четыре недели, но если его будет постоянно так мутить и выворачивать, это станет проблемой. Подвести группу Том не мог, не мог и не хотел лишаться карьеры, роли и отличного фильма с таким знаменитым режиссёром. Второго шанса может не быть, особенно, если он увязнет в пеленках и сосках. Проклятый Хемсворт с его членом. Пусть только посмеет в этот раз не подписать бумаги, Том его в асфальт закатает.       За этими мыслями Том добрался до площадки, расплатился в такси и пошёл в свой трейлер, что на время съемок «Багрового Пика» стал ему домом. За время дороги он передумал много всего. Пару раз его едва не вывернуло, что таксист недовольно на него косился, но мысли были хаотичны, метались от аборта и простой, знакомой жизни, до малыша и родительского счастья. Том любил детей, обожал своих племянников и видел, как любят их родители. Сестра не раз делилась с ним радостью о возможности материнства, которые, по счастью, сможет когда-нибудь испытать и Том. Раньше он ей поддакивал, сейчас уверен в противоположном. Бутылка виски находится на одной из полок, осталась после мини-вечеринки их главного каста. Том от души наливает янтарную жидкость в стакан и ставит его перед собой. Он действительно собирается его выпить. Весь. Залпом. Он надеется, что после этого выбор отпадёт сам собой. Тонкие пальцы прокручивают стеклянный стакан на столе, а Том прожигает содержимое взглядом. Да, так будет правильно. Закончить все это, будто никогда и не было. Продолжить сниматься, рассмотреть ещё пару предложений, молиться, чтобы Марвел не вспомнили о контракте на ещё два фильма с Локи. А нет Локи без Тора. На ум как специально приходят только лучшие моменты съёмок. Как они с Крисом целовались за декорациями, порвали три костюма, пытаясь заняться сексом в перерыве, и как вся съемочная группа, просматривая отснятый материал, в один голос уверяла, что братья − это воплощение инцеста. Помнится, Файги как-то сказал, что его за такое засудят, но ему плевать, потому что это нереально красиво. Тогда они были счастливы. И Крис любил его. И он любил Криса.       − И что же нам с тобой делать? − вслух спрашивает Том, то ли себя, то ли ребёнка, то ли мироздание. Стакан так и остаётся стоять не тронутым.       Утром Том с отвращением выливает янтарную жидкость в раковину. Время как раз подходит, чтобы без опозданий добраться до клиники. Гильермо дал ему выходной, чтобы справиться с недомоганием, а Том никому не признается, что это на самом деле...