Бракоразводный процесс

      С того самого момента Том вновь стал собой. Прошли его истерики, забылись съёмки и необходимость в камерах и софитах. Абсолютно всё пришло в норму, включая еду и сон, поэтому Том, наконец, начал толстеть, с каждым месяцем округляясь все больше, становясь похожим на нормального беременного − с румянцем на щеках и блестящими глазами. А вот у Криса наоборот, стали случаться самые настоящие приступы паники и ревности. И чем больше становился их малыш, а соответственно и живот Тома, тем сильнее Хемсворт ревновал к каждому столбу. Это была даже не столько ревность, сколько маниакальное желание оградить его самое дорогое от малейшей опасности, будь то человек или розетка. Когда Том был уже на седьмом месяце, и они давно окопались дома, забыв о собственной славе, Уидон объявил о необходимости досъёмок «Эры Альтрона». Тестовая аудитория восприняла Локи главным злодеем, уменьшив роль самого Альтрона, что вовсе не входило в планы студии. Сниматься Том уже физически не мог, поэтому все сцены с участием Локи было решено вырезать, и переснять сцены Тора. Том спокойно воспринял новость о вырезанных сценах, раз он не в состоянии досняться, чтобы задумка сценаристов выглядела понятней, а вот Крис ещё около недели доставал его своим беспокойством, точно ли Том не расстроился. Хемсворт оберегал любимого от всего мира. Их малышка уже ощутимо пиналась, что он сам мог чувствовать толчки, приложив руку к животу Тома. И хотя Том ворчал, что стал толстым и неповоротливым, Крису он нравился до безумия, до той ненормальной влюбленности, что слепа и безумна в своём проявлении. Сначала Том пытался указывать Крису на ненормальность его поведения, а потом настолько привык, что уже сам не замечал. Его любимый муж был только с ним, любил его, холил и лелеял в ожидании малышки. Том чувствовал себя центром мира. По крайней мере, центром мира Криса, и на остальной мир ему было плевать. Но остальному миру всё ещё было дело до счастливой парочки. Уидон вытащил Криса на досъёмки, хоть тот и старался сбежать домой как можно быстрее, а Тому пришло приглашение на премьеру Багрового Пика, а потом посыпались звонки от каста и Гильермо с настойчивыми просьбами явиться. Том не хотел ехать, он пропустил весь пресс-тур, но больше не думал об этом. Он наслаждался самым легким месяцем своей беременности, когда самочувствие было на высоте, а они с Крисом уже обсуждали детскую, начав даже покупать разные вещи. Влезать в неудобный костюм, в котором не спрячешь живот, улыбаться в камеры и искать туалет каждые пять минут совсем не хотелось. Не хотелось проводить вечер не в объятиях любимого мужа. Однако его коллеги были другого мнения. Джессика, Миа и Чарли заявились прямо к нему домой, едва ли не силой заставляя-таки влезть в смокинг, от которого Том успел порядком отвыкнуть. Теперь его одежда была просторной, широкой и не сковывала движения. Иногда и вовсе было сложно понять, где заканчивается она и начинается сам Том. А вот белоснежная рубашка и чёрный пиджак наоборот, чётко очертили все его округлившиеся контуры. Крис был на досъёмках, переснимая сцены, где теперь нет Локи, и Том лишь отправил ему ещё одну смс, что всё-таки уехал на премьеру. По дороге к месту, актёры весело болтали, рассказывая друг другу, как провели время по отдельности. По большей части же все рассказывали о пресс-туре, но Том совершенно не завидовал, их отношения с Крисом напоминали период влюбленности и они не отходили друг от друга, наслаждаясь жизнью в ожидании прибавления.       − Кто будет? − поглаживая живот Тома, спросила Миа. Девушки окружили его с обеих сторон и наглаживали живот.       − Вероятнее всего девочка, − улыбнулся Том мягкой улыбкой, чувствуя как малышка отозвалась лёгким толчком внутри.       − Как назовёте? − спросил Чарли, сидя напротив. Их чёрный лимузин медленно скользил по улицам Лондона.       − Ещё до конца не решили. Нерожденное дитя казалось ещё чём-то таким личным, интимным, принадлежащим только им с Крисом, что распространяться о подробностях не хотелось. Выбранное Крисом имя понравилось Тому, но чаще он называл малышку Роуз, что казалось ему более английским.       − Всегда есть имя Эйва, − посмеялась Миа, вспомнив их совместную работу в «Выживут только любовники».       − Или Люсиль, − предложила свой вариант Честейн. Том лишь вежливо покивал на их предложения. Леони и вовсе посоветовала выбирать имя подходящее и для девочки и для мальчика, потому что закон подлости никто не отменял, и должен же хоть кто-то из сыновей обрадовать ее внуком. При упоминании Лиама, мать погрозила всем троим кулаком, младший как раз был вместе с парочкой, общаясь с семьёй по видеосвязи. Леони обещала приехать ближе к концу срока, чтобы увидеть внучку с первых дней ее жизни, и помочь новоявленным родителям. Но пока до приезда матери Хемсворт было ещё далеко и они ограничивались видеосвязью.       Том порядком отвык от толпы людей, вспышек камер, ослепляющих софитов и криков фанатов. Люди толкали друг друга и визжали, надеясь привлечь внимание и получить заветное фото или автограф с кумиром. Актеры не стали разочаровывать фанатов и двинулись к ограждениям, за ними тут же последовали телохранители. Долго раздавать автографы им не позволили, охрана попросила скорее пройти дальше, чтобы не задерживать начало показа. Но чтобы добраться до кинозала, следовало пройти ещё несколько стендов для фото. Последний стенд для фотографий казался вечностью. Спасительный вход в кинозал был за этой самой растяжкой, но Джессика и Миа никак не хотели уходить из-под вспышек, не позволяя и мужчинам отойти. Всё внимание, конечно же, было приковано к Тому. Репортеры уже расталкивали друг друга локтями, желая первыми добраться до звезды и расспросить о его положении. Джессика пообещала последний кадр, обнимая стоящих рядом Тома и Мию. Оказавшийся крайним Чарли не нашёл ничего лучше, как положить оказавшуюся свободной руку на живот Тома. Вспышки ослепили, что, наконец сделав шаг за стойку, Том пошатнулся, чувствуя слишком сильный толчок ребёнка.       − Том? − уже начал Чарли, протягивая руку, как в то же мгновение чёрный вихрь едва ему эту руку не оторвал, сграбастывая Тома в объятия.       − Он что-то сделал тебе? Дотронулся? − натурально рычал Хемсворт, глядя на Ханнема бешеными глазами, совершенно не замечая попыток Тома встряхнуть его. − Отойди от него, если хочешь остаться целым. Мое.       − Твоё, твоё, − все пытался повернуть лицо мужа к себе Том, и с десятого раза это все-таки удалось, − нас никто у тебя не заберёт. Крис все ещё был напряжен как дикий зверь, загораживая собой Тома, стараясь прикрыть как можно сильнее от всех этих людей. Попытка развода всё-таки оставила след где-то глубоко в подсознании Криса, и теперь он всеми силами пытался защитить свою семью. Чарли и Джессика во все глаза смотрели на растрепанного Хемсворта, но Том был совершенно спокоен в его объятиях, поэтому звезды решили пойти вперёд к входу, где уже их давно заждались.       − Как ты тут оказался так быстро? − задаёт свой вопрос Том, прижимаясь к любимому, стараясь его успокоить. Крис был напряжен всем телом, все ещё оглядываясь по сторонам и аккуратно прижимая любимого к себе.       − Мы как раз закончили, когда пришла твоя смс-ка. Время ушло только на дорогу, − кладя руку на живот супруга, чуть выдохнул Крис. Он был не очень доволен, что не смог сопровождать Тома сразу.       − Я рад, что ты здесь, − поцеловал его в уголок губ Том. − Я отвык от такой толпы.       − Я рядом, − покрепче обнял его Крис, даря полноценный поцелуй. Они тоже проследовали к кинозалу. Со всех сторон их окружили фотографы, что неустанно щёлкали затворами, ослепляя вспышками. Репортёры что-то наперебой болтали на всех языках, пытаясь завладеть вниманием звёзд. Том поправил растрепавшиеся волосы Криса, и, наконец, обратил своё внимание на пробившегося к нему ведущего. Как и ожидалось, лишь пара вопросов было посвящено фильму, все остальные же касались беременности и малыша. Крис резко прекратил эту пытку, заметив, что Том уже устал, и, заявив, что они счастливы в ожидании малыша, протащил Тома мимо приставучих папарацци. Но обойти всех не удалось, девушка успела загородить им путь раньше, чем они смогли добраться до зала. И снова все те же вопросы про ребёнка и хоть немного про фильм и пресс-тур, причина, по которой Хиддлстон его пропустил, наконец, стала обнародована.       − Это не долго, − уверял Криса Том, поглядывая на ожидающих репортеров, что ждали главный каст во главе с Гильермо для общих фото. Хемсворт к актерскому составу Багрового Пика не принадлежал, из-за чего ему пришлось-таки отпустить Тома из своих объятий.       − Уйдём, как только ты этого захочешь, − ответил Крис, позволяя подошедшим Гильермо и Джессике забрать Тома.       − Держи руки при себе, если не хочешь их лишиться, − посоветовал Крис прошедшему мимо Ханнему. Чарли только прошёл мимо, сделав вид, что не услышал. Крис остался наблюдать, не привлекая к себе внимания. Он отлично знал весь процесс, поэтому наблюдал лишь за Томом, отмечая малейшие изменения в настроении. Девушки менялись местами, кто-то выходил из кадра, потом снова делались общие снимки, мужчины ходили по кругу, но общий смысл не менялся. Актеры смеялись, что-то шутили, а Гильермо привычно не стеснялся в выражениях. Крис с удовольствием наблюдал, как радуется Том, что ему нравится находиться здесь. Том смеялся, не забывая одаривать его взглядом, но не упускал и разговор с коллегами. А ещё Крис был доволен, что Ханнем услышал его предупреждение. Крис был не прочь оторвать блондину руки и хорошенько раскрасить лицо, но это совершенно не обрадовало бы Тома, а Крис не хочет расстраивать любимого. Ревность гнездилась где-то в области солнечного сплетения не позволяя дышать, но Крис упорно повторял себе, что он культурный человек и не будет устраивать драку из-за каких-то фотографий. Фотосессия заняла около двадцати минут, и когда каждый смог поменяться местом раз по десять, фотографы отпустили своих жертв.       − Всё нормально? − строго спросил Крис, когда Том захотел сесть.       − Да. Возможно, не стоило так быстро ходить, − глубоко вдыхая и выдыхая, улыбнулся Том, сидя на стуле. Он на пару мгновений забыл, что беременный, что было его ошибкой. Ничего серьезного, но ребенок уже весит достаточно, чтобы резкие движения вызывали тяжесть.       − Мы можем вернуться домой, если хочешь.       − Да, пожалуй, − согласился Том, чувствуя усталость и легкое головокружение от вездесущего шума. Он отвык от такой толпы, а на его сроке она к тому же действовала на нервы. Хотелось домой, в тишину и широкую одежду, в объятия Криса, когда они лежат в своей постели и просто разговаривают, целуются и обсуждают детскую и малышку. Крис всегда говорит, что безумно их любит. И Том верит. Безоговорочно верит. И сам любит до безумия.       − Придётся попрощаться со всеми, − вздохнул Том, поднимаясь, окидывая взглядом огромную гудящую толпу актеров, режиссёров, друзей и знакомых. Задерживаться ещё на час очень не хотелось, как и придумывать уважительную причину отъезда.       − Можем сбежать, − прижимаясь лбом ко лбу супруга, предложил Крис. − Никто не заметит. А когда хватятся, мы уже будем дома в постели.       − Какое заманчивое предложение... − заинтересовался Том, закидывая руки мужу на шею, целуя в щеку. Они пробрались к выходу едва ли не по стене. Крис крепко держал его за руку, идя как танк, что любой бы побоялся их остановить. Найти машину не проблема и уже через полчаса они оказываются дома. Том расслабленно выдыхает, скидывая неудобный пиджак, на ходу расстегивая рубашку. Он действительно утомился, но прекрасно провёл время. Он не жалеет, что поддался на уговоры ребят и усталость действительно приятная. Но ещё приятнее забраться в кровать, в широкой, не сковывающей одежде в ожидании, что Крис сейчас ляжет рядом, и Том будет чувствовать его всем телом.       − Как же хорошо дома, − улыбался Том, когда Крис забрался в кровать, положил голову ему на грудь, чтобы мог целовать живот, а рукой начал гладить его.       − Я жутко по вам соскучился, − целуя и наглаживая, отозвался Крис самым нежным голосом. − Невероятно длинный день.       − Да, день был длинный. Но теперь мы с нашим папой, и можно ни о чем не думать, − перебирал волосы Криса Том, наслаждаясь спокойствием.