Императрица

Рука на её затылке была облачённой в доспех и ледяной. Каменные плиты под её коленями и лбом также были холодными. Внутри Джин кипела от ярости. — Отпустите её. Она пришла с миром. Стражник обеспокоено извинился, убрал руку и попятился. Джин подняла голову и увидела сияющие чёрные сапоги и белый плащ, скользящий по камням. Белый. Императорский цвет. — Развяжи ей руки, собака, мне уточнить, что такое освобождение? — Ваше Величество, она опытный боец и очень опасна… — Немедленно! Джин почувствовала, как кончик меча дрогнул, когда он распиливал верёвку вокруг её запястий, услышала скольжение металла, когда охранники напряглись, но она была здесь не для того, чтобы попытаться совершить государственный переворот. Она была здесь для того, чтобы заключить сделку. Верёвка оборвалась, и Джин вскочила на ноги, высоко подняв голову, чтобы встретиться глазами с императором Кренником в дерзком акте неповиновения. Никто не говорил ей, что у него красивые глаза. В этот момент Джин поверила сказкам. Он действительно был потомком небесных богов, берущим свою силу у света звёзд и ветра и бесконечного простора голубого неба. Император заметно сосредоточился, рассматривая Джин со смесью очарованности и удивления. Она чувствовала, что он изучает её — словно тонкое остриё ножа, пронзающее её сознание. Если бы он захотел, то мог бы пронзить её насквозь. — Говори, дитя. Она видела двадцать летних сезонов. Она могла бы уже четыре раза выйти замуж. Ребёнок. Вот ведь гадость. — Я — Джин Эрсо из племени Кайбери с Северных пастбищ. Я пришла договориться по поводу жизни моего отца. — Кайбери из племени Земли… верные, сильные и непоколебимые, — его ледяные глаза сверкнули. — В своём бунте против меня. — Освободите моего отца. И мы уступим. Уголки губ Императора дёрнулись, суровое, жёсткое выражение превратилось в покровительственную улыбку. — Твой отец полезен для меня. Он обладает какой-то своего рода шаманской властью над скальными породами, где добывают кристаллы. Кристаллы как этот, — произнёс Кренник, протягивая руку в перчатке и делая шаг к Джин. Она напряглась, но не испугалась, когда Император скользнул большим пальцем под кожаный шнур на её шее. Он медленно поднимал его, пока не взял в ладонь кулон из кайбера. Он светился на фоне чёрной кожи, и Кренник встретил жёсткий взгляд Джин. — Эти кристаллы обостряют чувства, не так ли? — его голос был низким, и строгая линия рта, казалось, смягчилась, но Джин оставалась бунтарски молчаливой. Она не собиралась раскрывать никаких секретов этому человеку. До тех пор, пока он не даст ей то, что она от него хочет. Кренник выпустил кристалл из рук, и когда тот коснулся обнажённой кожи Джин, его глаза встретились с её. Джин почувствовала тёплую дрожь, интенсивность восприятия вернулась, но, когда он отвернулся, её чувства притупились. Странно… Император сделал несколько шагов, затем повернулся, его белый плащ словно вспыхнул вокруг него. — Я отпущу твоего отца, но ты должна занять его место. Джин моргнула, затем прищурилась. — В качестве кого именно? Живого имущества? Служанки, которая приносит вино и подчиняется вашим прихотям? — Императрицы. Джин не смогла сдержать вырвавшийся короткий смешок, но, всмотревшись в лицо Императора, не нашла ничего, кроме искренности. — Вы сошли с ума, — прошептала она и услышала скрежет металла, когда охранники шевельнулись в ответ на такое неприкрытое оскорбление. Император Кренник поднял руку в перчатке, предупреждая любые действия стражи, оставаясь сосредоточенным на Джин. — Союз с твоим народом был бы очень выгоден для меня, да и для тебя тоже, Джин Эрсо. Это положило бы конец сражениям, выжженным фермам, сиротству детей… — Кайбер-кристаллы имеют духовное значение. Они не должны использоваться для завоевания и подчинения. — И всё же ты носишь один, Джин. Ты носишь его, потому что он даёт тебе силу и улучшает твоё восприятие. Эта вещь помогает тебе в битве, не так ли? — Для меня большая честь носить его, потому что я полностью понимаю его силу.  — Тогда помоги мне тоже понять! — парировал Кренник, сверкнув глазами. Итак, внутри у него горел огонь звёзд… он не был всецело холоден, в конце концов. — Я хочу мира, Джин. Мой народ может сосуществовать с твоим. У нас тоже есть секреты. — Небесная магия, — усмехнулась Джин. — Жестокая и непредсказуемая. Меня это не интересует. Император подошёл к ней ближе, его глаза потемнели до грозово-серого цвета. — И всё же небо склоняется над землей. Они встречаются в самой дали горизонта. Если бы под небом не было никого, кто мог бы увидеть звёзды, то всё это было бы бесконечно бессмысленным, не правда ли? Он пытался очаровать её. И не так уж безрезультатно. — Пошлите за моим отцом. Если я не поговорю с ним до его освобождения, он воспримет этот брак как акт агрессии, и мой народ нанесёт ответный удар. Император наклонил голову и облизал губы. — Ты непременно должна его увидеть. Приведите заключённого Эрсо ко мне, — приказал он охраннику. — Я хотела бы увидеться с ним наедине, Ваше Величество, — Джин намеренно произнесла его титул как нечто соблазнительно-притягательное для неё и почувствовала, как участился его пульс в ответ. Её обаяние также было силой. *** Её отвели в какую-то приёмную, белую и сверкающую, с высоким сводчатым потолком, расписанным звёздами в традициях Небесного народа. Никогда в жизни она не видела такой комнаты. Ни во сне, ни в самых смелых фантазиях, когда сидела у огня и слушала, широко раскрыв глаза, рассказы отца о небесных богах. Не было никакой возможности присесть, поэтому она ходила, слушала и вертела кайбер между пальцами. Резная дверь открылась, и Джин увидела своего отца. Он выглядел на удивление хорошо. Он не был грязным и голодным, каким, по её представлениям, должен был быть узник, но когда приблизился к Джин, то в его глазах она увидела глубокую печаль, их тёплый земляной цвет был почти чёрным. Она подождала, пока за отцом закроется дверь, потом подбежала к нему и обняла. — Они причинили тебя боль? — спросил Гален Эрсо дочь. — Нет, папа. Вовсе нет. Со мной всё в порядке. — Звёздочка, — сказал Гален, схватив её за руки. — Моли Императора о прощении и покинь это место. Не возвращайся. Я в плену, но они обращаются со мной хорошо, и я верю, мне удастся обеспечить временный мир между нами, но ты не можешь остаться здесь. Наши люди нуждаются в тебе. — Нашим людям необходим ты, — произнесла Джин неистово, сжимая его руки. — Послушай меня, папа. Император хочет заключить союз. — Союз? Какого рода? Джин сглотнула. — Супружество. На мгновение лицо Галена приняло смущённое выражение, а затем исказилось от отвращения. — Нет, Джин. — Папа, подумай. Это лучший выход. Доверься мне. Я могу рассказать о кристаллах достаточно, чтобы он остался доволен, и я найду другие способы… отвлечь его… — Для чего? В конце концов, он устанет от тебя и перережет тебе горло, и начнётся тотальная война.  — Это случится, если ты останешься здесь! — воскликнула Джин. — Возвращайся к нашим людям. Позволь мне попробовать и установить мир. Пожалуйста. Гален покачал головой и сокрушённо опустил глаза. Казалось, он искал на полу ответ. Джин понизила голос и подошла ближе. — Если я сосредоточусь, то смогу почувствовать его намерения. Если они будут угрожать мне, то его глотка будет перерезана первой. Тёмные глаза её отца увлажнились, когда он поднял на неё взгляд. Он дотронулся до хрустального кулона кайбера, и Джин затопило страхом, гневом и отчаянием. Её глаза наполнились слезами. — Доверяй своим инстинктам, Звёздочка. Прежде всего остального. — Я поняла, — задыхаясь, ответила она и обняла его за шею. *** Джин прикоснулась к холодному стеклу окна, наблюдая, как её отца выводит из дворца личная гвардия императора; три чудовищно высокие фигуры, одетые в чёрное, известные как войды. Как и просила Джин, войды остановились у ворот, и отец продолжил путь один, направляясь на Север. Сердце Джин сжалось, когда она смотрела на его знакомую походку. Её печальный, сердечный, терпеливый отец. Интересно, увидит ли она его снова когда-нибудь. — Если хочешь, ещё есть время, чтобы обеспечить защитный эскорт, — предложил Император своим мягким и спокойным голосом, стоя позади неё. — Нет. Оставьте его, — ответила Джин с трудом. Она повернулась и встретилась взглядом с Кренником. — Если вы навредите ему, я узнаю. Даже если он будет на другом конце света, я сразу узнаю. — Я не сомневаюсь в этом, — произнёс Кренник. — Но мы пришли к взаимопониманию, и я не обману твое доверие.  — Обманывать нечего, — просто сказал Джин. Плечи Императора дёрнулись. — Тогда я сосредоточусь на том, чтобы создать его с нуля. Джин почувствовала его искренность, но под ней было что-то ещё. Что-то манящее и соблазнительное. Внезапно она поняла, что должна принадлежать ему полностью. Её глаза опустились, когда нехарактерная застенчивость охватила её, и она почувствовала его ответ. Желание и увлечённость яростно сдерживались. Цепко, до удушья. — Отведите Леди Джин в звёздные покои, — приказал Кренник, прежде чем снова обратиться к Джин: — Дворец теперь твой дом. Императорская гвардия проводит тебя в твои апартаменты. Если тебе нужно что-нибудь, вообще всё, просто спроси любого из слуг, — сказал он, слегка помахав рукой в чёрной перчатке. Джин кивнула и последовала за охраной. — Моя госпожа. Она остановилась и повернулась к Императору. Он снимал перчатку. Джин перевела сверкнувший взгляд с его рук на его яркие глаза.  — Таковы традиции… Быстрым движением она протянула руку, и Кренник мягко взял её. Когда её обнаженная кожа коснулась его, кулон вспыхнул, посылая импульс энергии через кровоток. Кренник наклонил голову и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони. Ему понравился её аромат. Он хотел попробовать её. Он желал взять её пальцы в рот и пососать их, он хотел дотронуться до неё языком, везде, в каждом потаённом месте. Джин зажмурилась. Это ощущение, между ног… Император выпрямился и отступил на шаг, выпуская её руку. К тому времени, как Джин привели в её покои, она всё ещё внутреннее дрожала от нахлынувших чувств. Слуги, одетые в бледно-серое, окружили её, их поучительное бормотание, как пар, проносилось через её сознание. Через три дня она станет Яркой Звездой. Супругой Императора. Императрицей. Для неё уже шили платья. Её ванна будет готова через несколько минут. Она будет спать здесь до церемонии. Джин неожиданно упала с небес обратно на землю. — А после церемонии? — После церемонии серебряная дверь откроется, — сказала одна из старших служанок, указывая на узкую дверь в стене возле кровати. Она была из чистого серебра с божественными узорами, некоторые из которых были пятиконечными, некоторые — сферическими. — Полагаю, за ней находится комната Императора? Служанка кивнула, широко раскрыв серые глаза. — Высокой Звезды, — сказала она мягко. У неё был очень красивый голос, похожий на голос матери Джин, или, по крайней мере, на тот, что она помнила у своей матери. — Как тебя зовут? — спросила Джин. — Мот, — ответила служанка. Казалось, она несколько удивилась, что её спросили. Джин кивнула. Она знала, что низшие классы, как правило, имеют простые имена — каких-нибудь существ. — Мой отец всегда называл меня Звёздочка. Мот наклонила голову и слегка улыбнулась. — Необычное прозвище для девушки из племени Земли… — она задумчиво отвела взгляд. — Возможно, ваш отец знал что-то о вашей судьбе… что вам суждено стать одной из нас… — У кайбер-кристаллов много свойств, но предсказывать будущее — не одно из них, — сказал Джин с ироничной улыбкой. — Возможно, нет. Но это могло быть его способностью, — медленно ответила Мот. Улыбка Джин померкла, когда она задумалась о словах Мот. — Прошу прощения, миледи. Я не хотела говорить опрометчиво и на столь личную тему. — Нет, пожалуйста, — Джин осеклась, внезапно ощутив приступ горя. — Пожалуйста, не извиняйся. Я ценю твои слова. Мот склонила голову: — Благодарю вас, миледи. Кажется, ванна готова, помочь вам раздеться? — Нет. Нет, спасибо. Я уверена, что справлюсь. Мне больше ничего не понадобится до конца вечера. — Миледи, Император ожидает, что вы отужинаете с ним… — Уверена, что он ожидает, но я останусь в своей комнате. Я очень устала. Это был очень трудный день. — Конечно. Ему передадут ваш ответ. Мот сложила ладони вместе и издала быстрый, стремительный звук, и остальные слуги собрались, а потом вышли из комнаты, предварительно поклонившись Джин. Мот остановилась у двери. — Если вам понадобится что-нибудь ещё, есть сигнальный шнур рядом с ванной, а также рядом с кроватью. Она сделала короткий, изящный жест своими бледными руками, затем снова сложила ладони вместе и поклонилась. — Миледи, — сказала она с уважением. Служанка вышла, и Джин осталась одна в своих новых покоях. Всё блестело, сияло или переливалось. Все цвета звёзд и снега были отражены в её комнате. Цвет белого пара, ледяной серый, кровать серебристо-синих оттенков. Джин чувствовала себя маленьким коричневым листочком в этой комнате и старалась не дрожать, как он. Ванна была горячей и пахла дождем. Джин засиделась, пока вода не остыла, и её тело не стало розовым. В груди стеснилось от печали, но Джин была слишком измучена, чтобы плакать. Она просто хотела упасть в это большое, серебристое облако кровати и проспать целую вечность. Она вышла из ванны, вода стекала с кулона из кайбера и волос, и потянулась за кремовым халатом, отделанным серебром. Ткань была ей незнакома, и у неё был странный способ согревать и сушить кожу, она не чувствовалась почти совсем, как будто на Джин не было ничего, кроме слабого ветерка. Ей потребуется немало времени, чтобы привыкнуть к этому странному небесному миру, в котором она оказалась. Выжимая и встряхивая волосы, Джин направилась к восточным окнам комнаты. К счастью, она увидела, что они выходят на обширный сад. Извилистые ряды старых деревьев переплетались с цветущими кустами и вьющимися розами. С одной стороны был белый мраморный храм, а с другой — тропинки, уходящие от дворца в затенённые беседки, верхушки деревьев сияли в отсветах заходящего солнца. При виде густой коричневой почвы и зелени слёзы навернулись ей на глаза, Джин моргнула и сжала губы, позволив слезам течь по щекам. Она отвернулась от смазанной зелени и направилась к кровати, забралась на неё, устроилась, словно в невесомости в бесформенном тумане, и закрыла глаза. *** Резкий стук в дверь заставил её вздрогнуть. Она вытерла глаза и огляделась. За окном была тёмная ночь. — Да? — отозвалась она, голос звучал гораздо слабее, чем ей хотелось бы. Дверь отворилась, вошёл Император, это сопровождалось быстрой белой вспышкой в темноте. Джин скользнула назад, защищаясь, но Кренник поднял руку. Перчатки на ней не было. — Не бойся, Джин. Я принесу тебе немного света. Дай мне одну минуту. Он подошёл к серебряной двери, открыл её и исчез в своих покоях. Через мгновение он вернулся с зажжённым канделябром, который поставил на тумбочку. — Это не… Я не готова, — пробормотала Джин, её кулон вспыхнул, когда она собиралась с силами, готовясь дать отпор, если понадобится. — Это не то, чем кажется, — осторожно сказал Кренник. — Я хотел только поговорить с тобой несколько минут. Мои охранники снаружи, и, как видишь, я оставил дверь открытой. Пожалуйста. — Я сомневаюсь, что войды будут беспокоиться, если вы захотите попробовать свой приз раньше, — сказала Джин. — Пожалуйста, — повторил он. — Могу я сесть? Он указал на край кровати. Джин сглотнула. — Дайте мне вашу руку, — медленно проговорила она. Император выпрямился, и она почувствовала исходящий от него импульс волнения. Он протянул руку. — Это также не то, чем кажется, — прошептала она и коснулась его пальцев своими. Пылающий кайбер потускнел до тонкого мерцания, когда она сосредоточилась. Возбуждение пробежало по ней, заставляя сердце биться быстрее, но было и кое-что ещё. Натянутые поводья. Сознательно контролируемые им. Он не имел намерения взять её сегодня. Она отстранилась и услышала, как он прочистил горло, увидела, как он наклонил голову и опустил плечи. — Да, вы можете сесть, — сказала она. Он сел на краю кровати. Небесный Император, Высокая Звезда, командующий пяти легионов и хранитель всех божественных знаний осторожно примостился на краю кровати Джин. — Ты не присоединилась ко мне за ужином, Джин. — Я очень устала. Это был насыщенный событиями день. — Это понятно, но я рассчитываю, что ты поужинаешь со мной завтра вечером. Ты будешь Яркой Звездой. Я не могу позволить тебе голодать, — сказал он, качая головой. Морщинистый лоб, с особенно глубокой линией между бровями, задумчивые глаза в мерцающем свете свечи. Глаза с красивой печалью в них в дополнение к их внешней форме. Как стебель, слишком тяжёлый от дождя и склонённый к земле. У него были глубокие морщины по обе стороны рта, но они не уменьшали его. Они на самом деле, казалось, обрамляли его губы, притягивая к ним внимание. Изогнутые… с небольшой точкой на верхней губе… Внезапно Джин поняла, что она внимательно его разглядывает. Не только это, но и то, что он позволил ей. Он был неподвижен и молчалив, и в его взгляде не было ни ожиданий, ни вопросов. Он просто принимал её любопытство, присевшее на него, подобно птичке, в то время как он оставался безучастным. — Есть что-нибудь ещё, о чём вы хотели бы поговорить со мной? — наконец спросила Джин. Она начала чувствовать некоторое беспокойство. Волнение в её крови было незнакомым. Это её встревожило. — Да, но это касается только тебя одной. Могу я отпустить охранника и закрыть дверь в комнату? Джин замялась, но кивнула через мгновение. — Я только хочу показать тебе кое-что, Джин, — сказал Император, поднимая свои большие руки, вставая с кровати. — Оставьте нас, — крикнул он, шагнув к выходу, и Джин услышала скрежет металла и лязг шагов, прежде чем Кренник закрыл дверь. — Пожалуйста, следуй за мной, — произнёс он, подходя к столу и вынимая свечу из подсвечника. Джин встала и последовала за ним через серебряную дверь в короткий проход между двумя спальнями. Она остановилась, увидев жемчужный блеск за дверью его комнаты, но Император остановился перед входом. Он повернулся направо и поднёс свечу к обшитой панелями стене. — Смотри, — мягко сказал он и указал на резную фигуру, круглую, как полная луна, но с повторением другой круглой формы внутри. Он нажал на внутренний круг, и раздался резкий треск, как будто что-то щелкнуло. Затем он надавил на стену, и вся панель распахнулась, как дверь, открывая крутую лестницу вниз. Джин не могла удержаться: на её лице возникла удивлённая улыбка. Она посмотрела на Кренника, и он улыбнулся в ответ с мягким, низким смешком, показав зубы. Он выглядел взволнованным маленьким мальчиком, наконец-то поделившимся с другом давно хранимым секретом. — Куда он ведёт? — спросила Джин. Прохладный, минеральный запах исходил из темноты внизу. — Внизу есть проход, который ведёт к храму в саду. Это путь бегства для Императора и его супруги. Его глаза мягко блестели, он всё так же улыбался, и Джин была очарована его «живым» лицом. — Джин, — продолжал он, и выражение его лица стало серьёзным, — никто не знает об этом, кроме нас с тобой. Даже слуги. Это для нашей защиты, понимаешь? — Да, конечно, — ответила Джин. — Если хочешь, можешь использовать его, чтобы попасть в сад, только позаботься о том, чтобы тебя не видели выходящей из храма. Если в саду есть слуги или гости, ты должна вернуться во дворец через собственно садовую калитку. — Я понимаю, — сказала она и снова посмотрела на полутёмную лестницу. — Могу я теперь взглянуть на сад? Кренник моргнул и откашлялся. — Ты вольна делать всё, что захочешь… Но мне кажется, ты не совсем подходяще одета для этого… Он быстро глянул на грудь Джин, затем отвел глаза в сторону, когда во второй раз прочистил горло. Джин опустила взгляд на себя. Тонкий халат на ней был расстёгнут спереди и открывал внутренний изгиб её груди. Её тёмные соски просматривались сквозь ткань. Она снова подняла глаза и встретилась взглядом с Императором. Образы мелькали в её голове. Его взъерошенная голова между её грудей, её пальцы запутались в его волосах. Его губы касались её кожи, находили её сосок, брали его в рот, зубы задевали твёрдый кончик. Её рука взметнулась к кайбер-кристаллу. Тот был холоден и спокоен. Эти видения… они принадлежали ей? Джин почувствовала, что её губы приоткрылись, а дыхание участилось, и увидела поднимающуюся и опускающуюся грудь Кренника, так близко к её собственной в узком проходе. — Ваше Величество… — Орсон, — поправил он, наклоняя голову, пронизывая взглядом Джин. — Я… спасибо, что показали мне это. Спасибо за доверие ко мне. Уголки его рта дернулись вверх. Она чувствовала себя во власти его взгляда, но это не было похоже на заклинание. Это было что-то более деликатное и гораздо более хрупкое. — Моя госпожа, — наконец сказал он и протянул руку. Джин подала ему свою, кулон наполнился теплом, когда она прикоснулась к нему. Кренник поднес её руку к своей щеке и прижал, затем повернул и поцеловал её ладонь. Джин не сосредоточилась на его ответной реакции, она тонула в своих собственных ощущениях. Этот человек, этот сильный, обладающий железной волей, безжалостный мужчина с морщинистым лицом и седыми волосами, заставлял испытывать её почти причиняющее боль желание между ног. Недолго думая, она скользящим движением высвободила руку из его мягкого захвата, затем взяла руку Императора и положила на свою шею, прикасаясь к кристаллу. Его ясные глаза широко распахнулись, а затем закрылись, когда отклик Джин пробежал по нему. — Теперь я поделилась секретом с вами, — прошептала она.