***
Что было удивительно, в этот раз Тони сам проявил инициативу: мало того, что он заявил, что хочет поприветствовать юные умы самостоятельно, так еще и намекнул Пеппер, какой телеканал стоит позвать на открытие учебного года у стажеров. Мисс Поттс в тот день чуть в обморок не упала, а на следующий спросила, не приснилось ли ей это. Ему было интересно, кто смог пройти столь жесткий отбор. Пусть Старк лично успел просмотреть анкеты прошедших, у него чесались руки встретиться с этими детьми вживую. Больше всех, наверное, его заинтересовал омега. Безусловно, все двенадцать человек достойны его внимания. Он будет иногда заходить к ним, если в эти дни у него будет свободная минутка. Но омега… да, он сразу сказал судьям отборочной комиссии не смотреть на пол, материальное положение семьи и прочие критерии, по которым многие дети подвергаются издевкам. В душе теплилась надежда — омеги не так безнадежны, у них появились права и они должны были стать смелее. Его ожидания ничтожно мало, но оправдались. Хотелось поговорить с… Питером. Да, Питером, вживую. Наедине. Наверное, это будет выглядеть странно. Тони Старк вывел одного из стажёров, — миловидного омегу, — в свой кабинет. Желтая пресса просто взорвется. Сколько гадостей о нем напишут… педофил, совратитель малолетних, бесстыдный старик. Ему наплевать. За долгие сорок семь лет своей жизни, мужчина уже привык к обвинениям разного рода. Что на него только не вешали, какой грязью не поливали и в каких грехах не пытались обвинить. Он уже начал думать, что для него в аду есть отдельный котел с выгравированной надписью «Специально для Тони Старка». Он едет в машине. За рулем Хэппи, а сам Тони привычно сидит на заднем сидении. Погодка омерзительная. Просто гадость. Дай ему волю, он дальше оставался бы в жаркой Индии. Стабильную тишину прерывает телефонный звонок. Конечно, Пеппер. Кто же еще может потревожить его? — Да, свет моих очей, — шутливо отвечает мужчина. — Где тебя носит, Тони? Дети уже здесь, репортеры, телеведущие и толпа любопытных тоже. Советую тебе поторопиться. Меня съедят заживо, если ты не явишься! — Напористо начинает Поттс. — Уж прости, что в такую погоду пришлось несколько труднее с самолетом. — Не пудри мне мозги. Мы оба знаем, что самолет тебе нужен точно так же, как… неважно. У тебя десять минут. Если через десять минут я не увижу тебя на сцене с микрофоном… — Я понял тебя, дорогая, мне понадобится травматолог. — Тони быстро сбрасывает звонок. Они добираются до башни через пять. За две Старк доходит до актового зала. За тридцать секунд проникает за кулисы через черный ход, где и настигает негодующую ранее Пеппер. — Привет, Пеппс, доложи обстановку, — мужчина весело подмигивает ей и старается высмотреть что-то через щель между занавесом. — У нас есть двенадцать детей, нанятая тобой организатор, пять камер, три журналиста и одна телеведущая. Охраны достаточно, чтобы в случае чего, подстраховать. Вперед и с песней. Надеюсь, ты подготовил речь, а не как обычно? — Надежды в голосе не остаётся, когда женщина лишь видит, как альфа пожимает плечами. Тони появляется на сцене неожиданно. Все сразу замолкают, воцаряется идеальная тишина. Это его нисколько не смущает: он делает несколько уверенных шагов, поправляет микрофон и лучезарно улыбается. Рыба в воде. На него смотрит двенадцать пар восхищенных детских глаз, пять объективов, три голодных и одна уничтожающих. Затылком он чувствует и прожигающий взгляд Пеппер, но, кажется, к нему уже выработался иммунитет. — Ну, детки, как вам Старк Тауэр? Надеюсь, понравилось. Все для вас, мои юные гении, — живо начинает альфа. Он не стоит на месте: подходит ближе к краю сцены и рассматривает каждого из подростков. Сейчас неважно, что помимо детей на него смотрит кто-то еще. Сейчас не их время. — О, да неужели? Вас провели только по одному этажу? Жестоко. Здесь же столько всего интересного. Напомните мне это исправить. Ага? Собственно, мы не за этим здесь собрались… После этой фразы начинается долгая и весьма нудная речь на тему того, как важно давать детям возможность развиваться, о необходимости поднятия подростковой научной деятельности в стране и многое другое. Старк собрал все, что мог, и что его волновало, не упуская возможности украсить свою речь парочкой шуток. В своем репертуаре. Речь затянулась на час. По её окончанию, журналисты расспросили самых смелых из детей. Конечно, первым на очереди был Флэш. Его слышали не только в актовом зале, но и за его пределами. От таких заявлений неловко поежились даже те, у кого клетки стыда атрофировались. Затем еще двое парней. Они были скромнее и лишь изложили свои надежды и планы на эту стажировку. Хотели попросить прокомментировать ситуацию и скромного омегу, но тот отказался. «Молодец, мальчик, сегодня ты только мой» — про себя улыбнулся миллиардер. Внимание резко переключилось на него. Правда, его отпустить пришлось быстрее. Он сказал всего несколько доброжелательных фраз, показал привычный всем знак мира, и Поттс утянула его делать фотографии с детьми. Как серьезные, так и забавные. Их первый день в Старк Индастриз закончился. Но не для всех. В момент, когда толкучка рассасывается, съемочную группу выталкивает охрана и зал начинает пустеть, Старк в последний момент вылепляет невзрачного подростка, чтобы осуществить собственные планы. — Эй, малыш, ты никуда не спешишь? — С улыбкой произносит альфа и настойчиво держит мальчика за запястье. Ему трудно отказать. Пронзительный взгляд теплых глаз с легким прищуром и мягкая улыбка. Но в ответ следует тишина. — Ты только в обморок не падай. Я хочу всего-лишь поговорить. — Н-нет, с-с…сэр, — выдавливает из себя Питер. — В смысле… в смысле, нет, сэр, я никуда не спешу. Ложь. На улице уже темнеет. Тётя будет волноваться, если он придет позже положенного. Остается только надеяться на её понимание. — Да ну? А родители волноваться не будут? — Мужчина выгибает одну бровь, но свою жертву отпускает. — Не бойся. По секрету скажу, — мужчина осторожно подносит выпрямленную ладонь к лицу, будто отгораживая то, что он сейчас скажет ото всех. — Я не кусаюсь. Мы просто поднимемся в мой кабинет и спокойно поговорим за стаканчиком колы. Идет? В этот раз вместо полноценного ответа Тони получает легкий кивок и улыбку. Уже хорошо. Ребенок может шевелиться. Разбавить обстановку шуткой он смог. Неловкой тишины между ними нет. Альфа тихо напевает какую-то песенку, весьма ритмично двигаясь под неё же до лифта. Молодой омежка все улыбается, мысленно коря себя за это. Ну что он лыбится как идиот? Они доходят до одного из потайных ходов. Немудрено, Старк ведь лично планировал здание. Он не мог упустить возможности встроить в свою крепость несколько лазеек для отступления в случае чего. — Только ни слова об этом мисс Поттс. Ты не знаешь, что здесь что-то есть, — он театрально прикладывает указательный палец к губам, имитируя тишину и, будто они в фильме про секретных агентов, «проникает» в лифт. Паркер не знает, почему ему так смешно с происходящего. Тони просто слишком невероятный человек. Он раскрепостился. Теперь ему уже не так страшно, что он может вести себя глупо и это огорчит его наставника. Ведь его наставник точно такой же ребенок, как и он. Его чувства в этот момент описать будет проблематично. Спектр его эмоций слишком сильно варьируется от одной к другой: днем он был промокшим насквозь мальчишкой, его задирал Флэш и он чувствовал себя хуже некуда, а сейчас… он идет с взрослым альфой в его кабинет. Нет, не просто с взрослым альфой. Он идет в кабинет к самому Тони Старку. При этом этот самый… Тони Старк поет и приплясывает по дороге!4.
16 октября 2019 г. в 15:05
Встреча прошедших отборочный этап назначена на следующий вторник на четыре часа. Одиннадцать альф, не считая одного опаздывающего омеги, — Питера, — толпятся в холле Старк Тауэр. Между ними втиснулась миниатюрная бета: небольшой рост, блондинка, в руках держит планшет со списком присутствующих.
— Питер Паркер, — объявляет тоненький голос; ответа не следует. Опаздывает? Наверное. Они собрались раньше назначенного времени. До четырех часов есть еще двадцать минут. На всякий случай, женщина быстро окидывает толпу взглядом, — пытается сравнить фотографию на пропуске с лицами детей, — но все равно не находит искомого.
Где-то среди подростков раздается голос единственного негодующего. Неужели этот неудачник тоже прошел? Впрочем, неважно. Если он опаздывает, видимо, не решился сунуть нос в настолько серьезные дела. Вряд ли какой-то мальчишка, тем более, омега, будет чувствовать себя комфортно среди действительно умных альф. Дорога сюда ему закрыта. Немыслимо. Компания его либо не примет, либо его изнасилуют. Скорее всего, первое. Подобное создание нельзя оценивать, как достойный пример противоположного пола. Это даже не обсуждается. Его одежда с виду старше, чем он сам: растянутая, выцветшая и местами в катышках. Может, ему стало стыдно являться сюда? В электронном письме говорилось, что Старк лично посетит их в первый день с приветственной речью в актовом зале после экскурсии. Не захотел представать в столь нелепом свете перед кумиром.
На самом деле, Питер мало внимания уделял своему внешнему виду и одежде не только потому, что у них с тётей не было денег на новые, модные вещи, на это повлияло еще и то, что у него было достаточно других забот. Сложно следить за собой, когда большую часть своего времени ты проводишь, корпя над учебниками. Да и не для кого. Кто на него смотрит? Разве что он сам в зеркало утром.
Паркер не осознает, что он опаздывает, пока не замечает, сколько времени. Пятнадцать сорок. А он еще как минимум в тридцати минутах езды от Старк Тауэр. Сойти с автобуса и побежать пешком? Ведь в этих отвратительных пробках он лишь потеряет много времени. На своих двух доберется хотя бы за двадцать. Единственное, чего подросток не рассчитал — погода. Погода сегодня отвратительная. Серое небо затянули тучи, моросит мелкий противный дождь, ветер бушует, буквально сдувая людей с улицы. Немудрено, что большинство выбрало сегодня общественный транспорт или такси. Остановка. От неё идти быстрым шагом пятнадцать минут. Это он точно помнит. В прошлом году был день открытых дверей для школьников. Их школа посетила башню. Пусть добирались они и все вместе, в тот день Пит не успевал с награждения в другом конце города, поэтому ему пришлось добираться самостоятельно.
Как только он вышел из автобуса, ему в лицо ударяет ледяной ветер, обжигая лицо. Омега морщится, жмурит глаза и на пару секунд останавливается: привести себя и мысли в порядок. Первые несколько минут на улице проходят не так ужасно. Он идет по менее ветреной стороне улицы, прячется под козырьками магазинов. К несчастью, дождь лишь усиливается. Из мелких моросящих капелек он на глазах превращается в столб ливня. Парнишка без зонтика беспощадно промокает насквозь.
Он добирается за двадцать пять минут.
«Лучше бы сидел в автобусе» — хмуро думает Питер, гипнотизируя землю под своими ногами. Поднять взгляд его заставляет лишь величественная тень от высотного здания… Старк Тауэр. В Нью-Йорке множество подобных высоток. Десятки этажей, стеклянное обрамление, огромная надпись компании на вершине. Но это выглядит по-особенному. Несмотря на хмурую погоду, строение в глазах подростка выглядит таким же… святым. Будто над ним расходятся тучи, и прорезается луч света. Пусть в суровой реальности это лишь подсветка.
Омега заходит внутрь. Его сразу же замечает проводница группы стажеров и подходит к нему. Конечно, выглядит он не лучшим образом: промок до такой степени, что с него стекает и капают капли воды. Тётя Мэй была права, когда положила ему в рюкзак зонт. Зря он его выложил.
— Питер Паркер? — Мило спрашивает бета.
— Да, — коротко отвечает подросток. За спиной светловолосой женщины столпилось несколько альф, пристально рассматривающих его. Принюхиваются. Видимо, не могут понять, действительно ли это омега и что он здесь делает.
Мельком, он замечает Флэша. В этот момент его сердце буквально останавливается. Нет, только не он. Нет-нет-нет. Лучшее, что случалось с ним в жизни будет испорчено буквально за один день. Чтобы успокоиться приходится сделать два глубоких вдоха, выдох и настроить себя более позитивно. Пусть в его положении это достаточно проблематично. Не может же какой-то самовлюбленный альфа испортить ему всю жизнь? Только не здесь и не сейчас.
— Мистер Паркер, думаю, Вам стоит… посетить уборную. Там есть фен. Идемте, я провожу Вас и принесу полотенце. Не разбредайтесь, мы будем через 10 минут. — Девушка разворачивается и уверенно идет к какой-то невзрачной двери сбоку от лифта. Мальчишке приходится следовать за ней.
Последняя фраза в частности относится к оставшимся в холле. Они медленно разбредаются по мягким диванчикам: кто переговаривается между собой, кто продолжает сидеть в телефоне, а кто сверлит спину удаляющегося омеги. Напрямую или лишь краем глаза. Когда он проходит мимо кресел, то замечает это. Один из парней открыто пялится на него, ведет носом и пытается различить его собственный запах, перебиваемый запахом дождя.
Нельзя сказать, что это его не пугает. Его это пугает. Всю жизнь он обделен вниманием альф. А тут… его кто-то замечает. Едва ли это кажется нормальным.
Женщина-бета доводит его до дверей туалета и оставляет; она пошла за полотенцем. Пока её нет, Питер успевает снять мокрую толстовку, высушить волосы, — благо здесь есть фен, — слегка обсушить джинсы и лицо. К возвращению заботливого экскурсовода оно уже практически не требуется, пусть мальчик и предпринимает попытки вытереть остатки воды.
— Давайте толстовку, я повешу её сохнуть. Думаю, она станет суше, за то время, пока мы будем ходить. — Блондинка забирает у него мокрый предмет одежды и они вместе идут обратно в холл. Только вот до холла доходит он один, а девушка сворачивает по пути.
Питер садится на расстоянии ото всех: картинно складывает ладони на колени и смотрит куда-то в пол, — гипнотизирует плитку. Наивный! Будто бы Флэш Томпсон дал ему отдохнуть от своей персоны хоть на чуть-чуть. Наглый альфа подсаживается к нему, несмотря на то, что Питер старательно отгородил себя от нежелательного собеседника — положил на место рядом рюкзак. Парню это совсем не помешало, он просто скинул его на колени хозяина.
— Даже интересно, как ты попал сюда, ничтожество. Я бы сказал, что за красивые глазки, но к сожалению, красотой в твоем уродливом личике и не пахнет. — Шепчет на ухо задира. Этот шепот слышит лишь Питер. Он прижимает к себе рюкзак и напряженно стискивает челюсть. Испугался. — Ну чего же ты молчишь, голубчик? Неужели ответить нечего?
— Я просто не хочу с тобой разговаривать, — наверное, это самое безрассудное и необдуманное, что делает Пит за всю свою школьную жизнь. Он не бьет обидчика наотмашь и не начинает кричать, что до него домогаются, он просто отшивает его.
По самооценке Томпсона это ударяет даже сильнее. Он замахивается на наглеца, но понимает — на них все смотрят. Затевать драку из-за какой-то мелкой сошки? Нет, зачем. Вылетать отсюда только потому что он не смог сдержать свою гордость в узде нет никакого желания.
— Тогда до встречи, неудачник, — ядовито выплевывает альфа и отсаживается на соседнее кресло. Можно спокойно выдохнуть.
Через десять минут возвращается их, грубо говоря, экскурсовод. Она пересчитывает всех детей, отдает Питеру пропуск, — фотография на нем крайне забавная, — и они двигаются на нужный им этаж. В лифт все сразу не входят, поэтому едет сначала первая половина, затем вторая. В их небольшую экскурсию входит только этаж, где они будут проводить по три часа два дня в неделю.
— Итак, дети, вы будете работать в четырех лабораториях и трех мастерских, периодически меняясь между собой. В один день три человека работают в разных лабораториях или разных мастерских. Сегодня у многих из ваших наставников выходной, но на то у нас и ознакомительный день. — Молодая бета проводит свою группу вдоль коридора, где в шахматном порядке расположены первые две двери — одна на одной стороне, вторая на противоположной. — Первая дверь справа — ваша раздевалка. Здесь вы будете оставлять свою верхнюю одежду, рюкзаки и переодеваться в специальную форму. Она уже лежит в ваших шкафчиках. Шкафчики подписаны. Если кому-то не подходит размер, сообщайте мне.
Кто-то из детей отпускает недвусмысленную шутку, смеется и хохот подхватывают все. Кроме Питера, который не совсем понял смысл шутки. Гид делает вид, что она ничего не слышала.
Остановка следует в комнате отдыха. Четыре обеденных стола, небольшой кухонный гарнитур с кофе машиной, тостером, микроволновкой и мини-холодильником. Внизу расположено несколько шкафчиков, а наверху несколько полок. Помимо этого в углу стоит два диванчика, кресло и большая маркерная доска.
— Этот этаж полностью ваш. Но это не значит, что здесь нет своих правил. Во-первых, вы не можете покидать этаж без разрешения наставника. Если вам нужно уйти раньше, то вы должны предупредить об этом сначала его, получить разрешение и только в сопровождении меня или одного из сотрудников спуститься вниз и пройти через холл. — Начинает свою речь экскурсовод. — Во-вторых, никакого баловства в лабораториях. Даже если ваш наставник будет позволять вам дурачиться, не забывайте, вы работаете в помещениях с дорогим оборудованием и ломать, разбивать и крушить его нежелательно. В-третьих, между тремя часами работы у вас будет перерыв на 40 минут. Проходить он будет здесь.
Бета указала рукой на помещение, где они остановились.
— Будем стараться оснащать ваш небольшой буфет вкусностями. Перед уходом каждый оставит мне свой номер телефона и я создам чат в ватсапп. Там напишите, кто что желает видеть на перекус. — Коридор резко заворачивает влево, пусть прямо и есть продолжение. — Тут находится уборная, слева для омег, справа для альф и пожарная лестница. План эвакуации висит в комнате отдыха.
Группа снова разворачивается и идет к пропущенной двери. Открываются железные створки проблематично, поэтому помочь хрупкой девушке приходится одному из парней-альф.
— Тут расположены мастерские и лаборатории, в которых вы будете работать. Сюда вход только в специальной одежде. Но сегодня можно сделать исключение. Мы не будем заходить в сами помещения. Думаю, суть ясна. Сейчас мы двигаемся в сторону актового зала.
Бета шустро выгоняет всех из узенького коридора и направляет к лифту. Снова по две небольшие группы дети перемещаются на другой этаж.
То, что предстает им под названием «актовый зал» ни в какое сравнение не идет с и школьными актовыми залами. Никто из присутствующих вне зависимости от места обучения не говорит: «Пф, нас постоянно в подобном собирают, чтобы втереть нам очередную ненужную информацию». На мгновение все застывают, осматриваются. Помимо них в зале находится съёмочная группа одного из ведущих телеканалов страны, несколько журналистов, телеведущих и очень много охраны. Подростков такое количество народа напрягает. Лишь после легкого тычка со стороны девушки-гида толпа проходит вперед и рассаживается по удобным стульям. Все напряжены. Каждый понимает, что сейчас будет.