The floating bubble

Новое сообщение. Чуть нахмурившись, он проводит пальцем по дисплею телефона. Вроде бы все на месте, неужели обсчитался: кто-то собирается взять больничный или же опаздывает? От «Vinegarish*», что же. «Отшлёпаешь меня? Не думаю, что я хорошо себя повёл, когда послал тебя нахуй. Но, милый, мне хочется попросить прощения и загладить вину 😔» «Это было очень давно.» «Но тебе нравится моя задница. Чёрт, я люблю, когда оставляешь на ней следы. Джинни, всё, чего я хочу на ужин после работы, так это тебя. Директор ебёт мне мозг, но ты берёшь меня лучше. Этот придурок действительно считает, что мне может быть стыдно, представляешь? 🤣 Блять, кто ни разу в жизни не делал ошибки в отчёте? Но ему поебать, он же пафосный мужик, который трахает секретаршу и думает, что никто не в курсе. Такой мудак, если честно 😷 Даже если бы он был последним мужчиной на Земле, я бы в его сторону не посмотрел и, лаская себя, представлял бы только тебя одного.» «Перестань, пожалуйста.» «Да брось. Можешь запереться в кабинете, чуть приспустить брюки и расслабиться. А я скину тебе парочку видео или фотографий, только надень в таком случае наушники. Будет громко.» Хёнджин потирает пальцами виски и пытается думать о бесконечных бумагах. От спертого воздуха в помещении уже начинает болеть голова. Старший не слушается. Всё-таки скидывает четыре фотографии, которые лучше бы никому и никогда не видеть, потому что такое только в раздел порнографии можно отнести. И продолжает изыматься даже через сообщения. «Развлекайся, милый, но про меня не забывай.» Хёнджин устало думает: «А так можно было?». Джисон быстрым шагом идёт от метро до высокого здания, в котором расположен офис и небольшие закусочные внизу вместе с салоном печати. Людей тут очень много, потому что близко к центру города, рядом метрополитен и остановки трамвая и автобусов. Хан умело маневрирует между тех, кто идёт в разы медленнее. Судя по времени, он успевает как раз вовремя, но лучше хотя бы минут на десять прийти пораньше, чтобы произвести хорошее впечатление. Высокий мужчина в светло-коричневом длинном пальто выходит из кафешки буквально за пару метров на пути Джисона. В чуть ускоренном темпе (по сравнению с другими) направляется, кажется, туда же, потому Джисон обгонять его не собирается. Со спины он выглядит очень презентабельно, вдруг повезёт и это будет один из будущих коллег? Радостным мечтаниям Хана наступает конец примерно тогда, когда после прохождения стеклянных дверей возникает турникет и пост охраны. Пропуска нет, мужчина прикладывает карточку и спокойно входит. Даже лифт так удачно подошёл, сразу же забрав незнакомца с собой. — Вам куда? — Мне на собеседование. Джисон поджимает губы, чуточку волнуясь. С общением у него никогда проблем не возникало, но всё равно страшновато. Охранник звонит кому-то, даже просит предоставить паспорт. Джисон думает, что раз всё так серьёзно, то это место должно быть хорошим; стройная женщина в красных лодочках, которые точно стоят не пару сотен долларов, приветливо улыбается и просит пройти за ней. Уж при её появлении Хана впускают. — Волнуетесь? — Да нет, — Джисон пожимает плечами. — В какой отдел? — Пока не знаю, если честно. Я просто видел, что вам требуется специалист без опыта работы, потому решил попробовать. Она вновь улыбается. Её красная помада вкупе с осветленными волосами не выглядит пошло, что удивительно. В целом, на Джисона женщина производит наилучшее впечатление. Выйдя на четырнадцатом из шестнадцати возможных этажей, Джисон собирается с духом. Примерная речь составлена, вид хороший — должно получиться. — Пойдёмте, — она машет ладонью в левое крыло коридора. — Сейчас узнаем, к кому вам подойти и… — Шиён! Джисон мгновенно поворачивает голову в сторону открытого кабинета. Женщина тормозит и, вернувшись назад, так как уже успела пролететь дверной проём, говорит, что привела потенциального работника. Мужчина, выглядящий на лет двадцать пять-двадцать восемь, внимательно осматривает Хана. В одной руке кофе, в другой какой-то документ, и вообще он выглядит как в рекламе белых рубашек и брюк — отлично. Джисон узнает стаканчик и уже заведомо догадывается, кому принадлежит то пальто. Он отдаёт файл Шиён. Указывает на три ошибки, допущенные каким-то Уджином. Женщина кивает, переспрашивает пару раз, чтобы удостовериться, и после уходит, пожелав Джисону удачи. — Здравствуйте, — Хан корит за себя некоторую тормознутость. — Здравствуйте, пройдёмте. Джисон послушно садится на место, на которое указывает мужчина. В кабинете только самое необходимое для работы, единственное исключение — кактус в углу большого стола из, наверняка, натурального дерева. — Как вас зовут? — мужчина что-то быстро начинает искать в компьютере, из-за монитора он всё же старается поддерживать визуальный контакт. На прошлом собеседовании на Джисона вообще не смотрели, только задавали сухие вопросы. — Хан Джисон. — Очень приятно. Хван Хёнджин, — пусть и выглядит он в разы «не проще», но даже разговаривать с ним приятно, потому что голос тягучий и располагающий. Такому человеку неосознанно хочешь довериться; Джисон на секунду ловит себя на мысли, что плечи и руки у этого мужчины очень красивые. — К сожалению, у нас уже закрыта данная вакансия. Буквально три дня назад устроился парень, поэтому мне действительно неловко признавать, что вас дезинформировали. Опять. Джисон уже довольно-таки продолжительное время бегает по собеседованиям, но всегда не получается. Расстроенный Хан встречается глазами с ним и, что удивительно, видит реальное сожаление — нет фальши. — Хорошо. Спасибо, что уделили мне время. До свидания. — Удачных поисков. Вниз сами доберётесь? Джисон кивает, пятится к двери и ещё раз благодарит, потому что тут не обещали «перезвонить позже», а сразу и по факту отказали. — Хён! Джисона сшибает кто-то очень спешащий, извиняется, а потом проскальзывает между ним и стеной. Хан хмурится и понимает, что манера речи очень знакомая, и со спины… Ян Чонин. Чонин, который был неплохим приятелем в школе, тот, который смеялся едва ли меньше на уроках, чем он. Младший заметно вырос, возмужал, и лицо у него теперь взрослое-взрослое, брекетов больше нет. Ян кладёт на стол Хёнджина очередную порцию документов, а потом, заметив Джисона, улыбается и радостно восклицает: — О! Джисон, ты тоже работать тут будешь? Я уже здесь три дня, но мне нравится. В каком отделе? Это так классно! Хоть и грустно, но он дарит улыбку в ответ. — Ни в каком. До свидания, — по крайней мере, это место досталось не кому попало, а Чонину. — Я даже не знаю, что сказать. Чонин сжимает губы, при этом их немного выпячивая. У него всегда была богатая мимика, вообще, любые эмоции сразу же отражались на его лице калейдоскопом. Услышанное не сказать чтобы повергло в шок, просто Джисон действительно не знает, как реагировать. Каким-то чудом Ян раздобыл номер старого товарища и позвонил, предложив встретиться. Безработному Джисону удобно подъехать практически всегда, зато младший работает до семи, и ждать пришлось его. Хан не любит дешевые закусочные, потому что в них очень часто встречаются пьяницы или изрядно набравшиеся люди, которые и скандал способны раздуть на ровном месте, но пришлось усесться тут. Папа сказал, что можно не париться, ведь: «У меня денег хватает, чтобы мы не бедствовали. Посиди пару недель, а потом снова примись за поиски. Ничего страшного». Джисон с ним в корне не согласен, однако делать нечего. — Самое странное, что он продолжает мне писать. — А ты что? — Я же не могу взять и всё рассказать ему! Если у Джисона проблемы с трудоустройством, то у Чонина с личной жизнью. И вот тут один важный факт: за ним пытаются ухаживать. Пометка: это парень, которому двадцать пять и который является поэтом-песенником. Чонин в сердцах назвал сестру ещё одного своего друга не очень ласковым словцом. В подробности возникновения ссоры Джисон не вдавался, но последствия у неё вылились совсем неожиданные — уже вечером следующего дня в соцсети Чонину написал взрослый парень. И самое первое сообщение гласило: «Привет. Думаю, ты очень красивый. Всё ещё есть свободное время, чтобы пообщаться?» Младший, конечно, проверил страничку на наличие каких-либо извращений или предпочтений подобного характера, но Бан Чан был девственно чист — не прикопаешься. Собственно говоря, с дуру Чонин ответил, что да, есть. Разговоры состояли в основном из информации о том, кому что нравится: фильмы, музыка, даже времена года. Не было никакого напряжения, и Чонин запросто бы мог в реале встретиться с Чаном, чего тот просит уже в четвертый раз, но. Чан — гей. Чонин не вдупляет, какого хера старший вообще решил написать ему, если из общих знакомых никого. Они даже в школах совершенно разных учились. Чан переехал из Сиднея около десяти лет назад, так что тут без вариантов. Чонину нравится не заходить дальше голосовых сообщений, но Бан весьма настойчив, а кормить «завтраками» вечно нельзя. Для верности Ян, собрав волю в кулак, попытался найти на сайте знакомств для сексуальных меньшинств «свою» анкету, вбив имя, фамилию и возраст, но не нашёл ни одного совпадения. Чонин — не гей. — Ты не состоишь ни в какой… тематической группе? — аккуратно спрашивает Хан. — Ты что! Нет, конечно. Я даже проверил, не была ли взломана моя страница, сменил пароль дважды. — Тогда я не знаю. У Чонина палец не нажимается, чтобы отправить Чана в чёрный список. Говорит, что ему жалко человека, а ещё хочется быть вежливым. Отчасти Джисон с ним согласен. — Я могу показать тебе парочку сообщений, хочешь? Джисон кивает. «В центре есть неплохой итальянский ресторан, цены умеренные. Не хочешь сходить в пятницу вечером?» — от двадцать первого августа. «Друг ходил на новый боевик в кинотеатр. Сказал, что классный и посмотреть стоит. Давай сходим, как только у тебя появится время? 😊» — двадцать четвёртое августа. Мельком Джисон успевает выудить какие-то отдельные фрагменты из предложений, написанных обоими, и становится ясно, что Чонин довольно умело и правдоподобно сливается каждый раз. «Выздоравливай. Больше не ходи, пожалуйста, без зонта. И пей горячий чай.» — вчера. — А почему «Крис»? — Его австралийское имя Кристофер. — Ты здоровее любого. — Вот именно! Мне пришлось во время голосового сообщения гнусавить, чтобы сделать вид, что мне так плохо и я почти умираю. А он, между прочим, сказал, что в случае чего может обязательно приехать. Ты первый человек, которому я рассказываю об этом. Хан смеётся, отвечая, что ему это очень льстит. Всё-таки хорошо, что они встретились спустя столько лет, пусть и при не очень приятных для старшего обстоятельствах. — За этот год случилось слишком много. Я — ты вдумайся! — закончил колледж с красным дипломом, устроился туда, куда пробиться очень сложно, а теперь эта история с Чаном. Я просто в ахуе от того, что происходит. Происходит со мной! — Ну, если тебя это утешит, Чан не извращенец. Попробуй встретиться с ним и всё корректно объяснить. Твоей-то вины здесь нет. — Легко тебе сказать.