Тема главы: All That Remains — Victim Of A New Disease
Лодка медленно плыла в сторону Долгого озера в густом тумане. Вокруг стало значительно холоднее, а на воде появились льдины. Вдруг перед лодкой из тумана возникли руины.
— Осторожно! — воскликнул Бофур, опасаясь, что лодка врежется в них, но лодочник ловко их обошёл.
— Ты что, утопить нас вздумал? — с пылу бросил Торин.
— Я вырос на этом озере, господин гном, — ответил лодочник. — Пожелай бы я вас утопить, то выбрал бы другое место.
— Надоел мне этот болтун, — за ворчал Двалин. — За борт его, и дело с концом.
— Вообще-то его имя не болтун, а Бард, — поправил его Бильбо. — Я и Маглор предпочитаем знакомится с тем, с кем заключаем сделки.
— Мне по барабану, как его зовут, — отмахнулся Двалин. — Он мне не нравится. Где гарантии, что он нас не предаст.
— Он и не обязан тебе нравится, — остудил пыл брата Балин. — Ему просто хочется заработать.
— Впереди стража, — предупредил Бард. — Лезьте в бочки.
— Опять?! — возмутился Глоин и насупился.
— Не опять, а снова, — бросил Маглор. — Лезьте давайте. Мы с Бардом всё разрулим.
Гномы, ворча и ругаясь, полезли в бочки.
Через пять минут лодка причалила к посту охраны, и Бард пошёл разбираться со стражниками.
— Эй, Маглор, что он там делает? — спросил Двалин из бочки.
— Договаривается о провозе бочек, — ответил эльф.
— Про нас что-нибудь говорит? — спросил Торин.
— Нет, — коротко ответил Макалаурэ и увидел, как Бард жестом подзывает его к себе. — Так, парни, я пошёл.
Эльф, хромая, пошёл к лодочнику.
— Привет, парни. Я Мэгги, — поздоровался Маглор с стражей. — Вы не переживайте. Я тут ненадолго. Ногу надо подлатать. У нас с Бардом услуга за услугу. Он помогает мне с ногой, я помогаю ему вон с теми штуками. Фигня-вопрос, на самом деле.
Судя по лицам стражников, им было, в общем-то, наплевать на Маглора, и они отпустили его и Барда, предварительно дав грузчикам пересыпать рыбу в бочки, в которых сидели гномы. Эльф и человек вернулись на лодку, и Макалаурэ, почувствовав запах рыбы, скривил лицо от отвращения.
— Где эту рыбу выловили? От неё воняет, как от дизеля, — пошипел эльф.
— Вот-вот, — послышался голос Двалина из-под рыбы.
— Замолкните, — приказал Бард, пнув бочку. — Сейчас будет застава.
Стоило лодке подплыть к будке досмотра, оттуда послышался голос таможенника:
— Стой, досмотр товара. Предъявите документы, пожалуйста. А, это ты Бард. Кто это с тобой?
— Привет, Перси, — поздоровался Бард с таможенником. — Это Мэгги. Я подобрал его у устья. Он ногу травмировал. Везу вот подлатать парня. Сейчас он мне с грузом помогает.
— Ну дела… Есть, что заявить? — спросил таможенник.
— Да ничего нового, кроме того, что я замёрз, устал и хочу есть, — ответил Бард.
— Прекрасно тебя понимаю, — сказал Перси и ушёл проставлять печать на данной Бардом описи.
— Вот, держи, всё в порядке, — хотел было отдать бумаги таможенник, как вдруг рядом с ним возник скользкого вида тощий человек с противными редкими усиками и мерзким голосом произнёс:
— Только не надо спешить.
У Маглора мгновенно возникла ассоциация с канализационной крысой, коих он успел в избытке увидеть в Нью-Йорке.
— По документам у тебя партия пустых бочек из Лесного королевства, только вот они не пустые, — заявил тощий. — Насколько я помню, у тебя лицензия лодочника, а не рыбака.
— Да ладно тебе, Алфрид, людям надо что-то есть, — попытался сгладить углы Бард. — Это ведь всё равно не твоё дело.
— Ошибаешься, — возразил Алфрид, взяв дохлую рыбину. — Это дело бургомистра, а значит, что и моё тоже. Опорожните бочки за борт.
Свита Алфрида пошла к бочкам, но там их уже ждал Макалаурэ.
— Тронешь бочку — пойдёшь купаться в озеро, — пригрозил он тому, что был ближе всего к нему.
— А ты кто такой? — последовал закономерный вопрос эльфу от Алфрида. — Очередной оборванец с севера?
— Попробуй сложить два и два, — сострил Маглор, подняв волосы и открыв свои острые уши, тем самым, выдавая своё эльфийское происхождение. — Сдаётся мне, что Трандуилу не понравится, что его партнёр по торговле выбрасывает рыбу в озеро, когда его город голодает. Думаю, что бургомистр будет очень опечален, если вдруг Лесное королевство разорвёт все торговые связи с Эсгаротом.
Судя по всему, это подействовало, и Алфрид дал знак своим людям, чтобы они оставили бочки.
— Мы ещё поговорим об этом, Бард, — предупредил лодочника Алфрид. — Мы знаем, где ты живёшь.
— У нас маленький городок, — отмахнулся Бард. — Все знают, кто где живёт.
Лодка поплыла дальше по улице города на воде, который Маглор уже окрестил Венецией для бедных. Деревянные помосты были грязны и забросаны мусором. Повсюду стоял вид разрухи и нищеты. Некоторые дома были покосившимися, а из некоторых люди выливали помои прямо из окна, как в средневековой Европе. В воздухе отвратительно пахло сыростью и рыбой.
— Маглор, зачем ты сказал, что ты эльф из Лесного королевства? — прошипел Бард, упрекая эльфа в содеянном. — Он же обо всём расскажет бургомистру.
— И что? — задал Макалаурэ резонный, как ему казалось, вопрос. — Пускай рассказывает.
— А что, если он приведёт с собой людей? — переживал лодочник.
— Не приведёт, — уверенно заявил эльф. — Бард, пойми, я не первый год на этом свете живу и в людях очень хорошо разбираюсь. Люди, вроде бургомистра и его ручной крысы не семи пядей во лбу. Если, как ты и сказал, бургомистр держится за торговый союз с Трандуилом, то он сделает всё, чтобы ревизор со стороны эльфов остался доволен. Пока они поймут, что я их надул, нас здесь уже не будет.
— Ты в этом уверен? — продолжал сомневаться Бард. — Где ты это взял вообще?
— В книжке прочитал, — ответил Маглор, вспомнив гоголевского «Ревизора». — Там один мелкий чиновник в провинциальный город приехал, а его по ошибке приняли за высокопоставленного чиновника-ревизора, который прибыл проверить город. Местные власти надавали этому парню взяток на кругленькую сумму, чтобы он потом донос королю не накатал, и их всех за коррупцию не пересажали. Тот деньги взял и уехал, а потом оказалось, что ревизором он не был, а настоящий ревизор остановился в гостинице и вызывает главу города на ковёр.
— Забавная история, — оценил Бард. — И ты считаешь, что здесь это сработает?
— Не совсем, но такой расклад наиболее вероятен, — расплывчато ответил Маглор. — И, пожалуйста, не бросайся моим именем так открыто. Мы всё-таки здесь нелегально.
— Боишься, что тебя кто-то узнает? — поинтересовался лодочник.
— Согласись, эльфа ростом в два с лишним метра с покрытым татуировками телом тяжело забыть.
— Это точно. Я надеюсь, что ты понимаешь, что делаешь.
— Я тоже.
Причалив к одному из городских пирсов, Бард опрокинул бочки с Нори и Дори.
— Вылезайте, бедные родственники, — стукнув по одной из бочек, сказал Маглор. — О-о-о, ну и вонище.
— Руки убрал, — угрожающе произнёс Двалин, вынырнув из рыбы, когда Бард захотел опрокинуть бочку с ним.
— Ты никого и ничего не видел, — сунув приёмщику товара пару монет с серьёзным достоинством, сказал Маглор.
— Рыбу можешь оставить себе, — добавил Бард и обратился к гномам:
— Идите за мной и не высовывайтесь.
Маглор взбил свои длинные волосы и обернулся в данную Бардом простыню, скрывая свои татуировки, чтобы не выдать себя. Отряд начал пробиваться через толпу на одной из площадей города. Вокруг стоял гомон. Где-то кричали дети, где-то продавцы зазывали народ к прилавкам. Отряд с шедшими впереди Бардом и Маглором продирались через толпу.
— Что это за место? — спросил Бильбо.
— Это, мистер Бэггинс, мир людей, — ответил Торин.
— Стоять! — послышался вдруг грозный голос со стороны одной из улиц. Взглянув туда, Макалаурэ увидел, как по улице к ним бежал стражник.
— Именем бургомистра, остановитесь! — кричал он, не останавливаясь.
— Сваливаем, — коротко бросил Маглор, и отряд бросился бежать. Гномы сиганули под один из домов, затерявшись среди его свай. Маглор аккуратно нырнул за ящики. Тут же появились ещё двое стражников, которых гномы оперативно вырубили, избив их всем, что попалось под руку. Третий был около Макалаурэ, и тот резким движением затащил его за ящики и одним ударом отправил в нокаут. Правда тут же дала знать о себе раненная нога, эльф сжал зубы из-за сильной боли.
— Что здесь такое? — услышал эльф из-за ящиков. Выглянув через щель, он увидел, судя по всему, командира стражи. — Никто никуда не уходит.
И тут к нему вышел Бард.
— Брага. Соури, — обратился к ним лодочник. — Что вы здесь делаете?
— Бард. Что ты опять задумал? — пошёл допрос от командира.
— Что задумал? Ничего не задумывал, — ответил лодочник. — Я похож на того, кто что-то задумывает?
Рядом послышался звук, будто что-то разбилось. Брага пошёл в переулок, чтобы посмотреть, что там происходит. Взглянув на вырубленных стражников, Маглор увидел, что местные торговцы и менялы прикрыли лежащих стражников, чтобы их было не видно. Бард однозначно был в авторитете у местных простолюдинов. Брага, ничего не увидев, повернулся к Барду, который стоял с белой сорочкой в руках.
— Твоей жене очень пойдёт, — заявил лодочник.
— Да что ты знаешь о моей жене? — возмутился командир.
— Да её каждый мужик в городе знает, — как бы невзначай намекнул Бард на распутство жены командира. Маглор чудом сдержался, чтобы не рассмеяться. Брага рассвирепел, но ничего не ответил и молча ушёл.
— Пойдём, — махнул рукой Маглору лодочник. Эльф, в свою очередь, дал знак гномам, и те двинулись дальше по городу. Вдруг к Барду подбежал парень лет четырнадцати.
— Папа! — воскликнул он. — Наш дом! За ним следят!
— И что теперь? — спросил Торин.
— Будем делать то, что умеем. Импровизируем, — заявил Макалаурэ. — У вас есть сливная яма?
— Туалет, что ли? — уточнил Бард.
— Туалет, сортир, толчок, стульчак, параша, сральная комната, — перечислил синонимы эльф. — Как хочешь, называй. У нас нет времени на лишние вопросы… Так. Внизу я не пролезу. Придётся мне лезть через верх. Бард, вы с сыном отвлеките внимание наблюдателей. В нужный момент времени надо будет подать сигнал.
— Да ты стратег, — отметил лодочник.
— Есть немного, — усмехнулся Маглор. — Поехали.
Эльф, ссутулившись и завернувшись в простыню, чтобы не светиться, пошёл в обход дома Барда. Оглядевшись, он убедился, что с его стороны за домом никто не смотрит, Макалаурэ полез по колоннам наверх. Травмированная нога жутко болела, но эльф, игнорируя боль, лез наверх. Забравшись на балкон, Маглор постучался.
— Заходи, — сказал ему Бард, и эльф зашёл внутрь. Потолки оказались для Макалаурэ низковатыми, и он едва не стукнулся головой о перегородку.
— Привет, — поздоровался эльф с дочерьми Барда. — Я Маглор.
Он решил не скрывать перед ними своё имя.
— Сигрид, — представилась старшая дочь лодочника.
— Тильда, — последовала примеру сестры младшая.
— А я Баин, — назвал своё имя и сын.
— Будем знакомы, — улыбнулся Макалаурэ. — Пора запускать парней.
— Баин, иди с ним, — сказал сыну Бард. Парень не стал отпираться и пошёл вместе с эльфом вниз. На месте Баин пару раз стукнул по стене, и из дыры туалета показалась голова Двалина.
— Расскажешь кому-нибудь, уши откручу, — прошипел гном.
— Эй, туалетный утёнок. Не угрожай ребёнку, — пристыдил гнома Макалаурэ.
— Не был бы ты ростом в два раза выше меня, уделал бы тебя на раз-два, — буркнул Двалин и удалился. Следом за ним из туалета вылез Бильбо, а потом и остальные гномы. Собравшись в гостиной, они уселись рядом с камином. Бард раздал им почти всю одежду, которая у него была.
— Размер, может, и не ваш, но хотя бы согреетесь, — сказал он, отдав оставшиеся две куртки Бильбо и Балину. Торин решил отойти от камина и встал у окна. Вдруг, завидев что-то, гном изрядно напрягся.
— Ты словно приведение увидел, — взглянув на Дубощита, усмехнулся Бильбо.
— А так и есть, — ответил Балин. — Это гномий стреломёт. В последний раз такое оружие видели в Дэйле, когда на него напал дракон. Правитель города Гирион дал бой чудовищу, но безуспешно. Шкура у дракона крепкая, и стрелы из простых луков пробить её не в силах. Но чёрные стрелы из гномьих стреломётов могли это сделать. Таких стрел ковалось очень мало.
— Целились бы тогда люди лучше, и всё было бы по-другому, — пробормотал Торин.
— Ты так говоришь, словно был там, — подал голос Бард.
— Каждый гном знает эту историю, — парировал Дубощит, не раскрывая своей личности.
— Тогда вы должны знать, что Гирион в тот день попал в дракона, — встрял Баин. — Он отколол чешую под левым крылом у дракона. Ещё один удар, и Гирион убил бы дракона.
— Всё это лишь сказочки, и не более, — скептически заявил Двалин с самодовольной ухмылкой.
Маглор, тем временем, решил сменить повязку на ноге. Размотав тряпицу, он увидел, что кожа вокруг раны воспалилась. В месте, куда попала стрела, у эльфа не было татуировок, и покраснение очень сильно было видно.
— Вот ведь… — едва не выругался Макалаурэ, но успел сдержаться, дабы не сквернословить в присутствии детей Барда.
— Что случилось? — насторожившись, спросил Бильбо, который давно запомнил, что если эльф начинает ругаться, то ситуация явно паршивая.
— Сепсис, — ответил Маглор и, увидев уставившиеся непонимающие лица, пояснил:
— Заражение крови. В рану попала какая-то дрянь. Здесь есть спиртное? Водка, коньяк, виски или бренди? Нужно промыть и обеззаразить рану, иначе начнётся септический шок. Рана загноится и жар поднимется.
— Есть, — ответил Бард и достал из шкафа полупустую бутылку алкоголя. Маглор понятия не имел, что это, но решил, что пойдёт и это. Взяв бутылку из рук лодочника, эльф открутил крышку и промочил в жидкости тряпку, после чего приложил её к ране. Острая боль сковала ногу, отчего Макалаурэ еле слышно зашипел, после чего залил часть выпивки в себя. Промочив ещё одну тряпицу, эльф плотно приложил её к ране и туго замотал повязкой.
— Рана серьёзная. Я не знаю, сможешь ли ты идти дальше, — высказал догадку Торин, глядя на Маглора.
— Всё нормально, прорвёмся, — сипло протянул Макалаурэ.
— Зато есть и позитивная сторона, — добавил Двалин. — Шрамы украшают мужчину. Особенно эльфа.
— Шрамы да, но не дырки, — шутливо возразил Маглор. — Эру дал мне достаточно дырок, и я ими вполне нормально пользуюсь. Мне не надо ни больше, ни меньше.
— Бард, ты взял наши деньги, но где оружие? — сменил тему Торин, напомнив об уговоре с лодочником.
— Ждите здесь, — несколько раздражённо ответил Бард и куда-то ушёл.
— Торин, — тихо обратился к нему Маглор. — Он взял мои деньги. Я заплатил ему за услуги, так что помни об этом, пожалуйста.
— Ты — член отряда, а это значит, что если у нас есть проблемы, то ты тоже принимаешь участие в их решении, — прошипел Дубощит. — Об этом тоже, пожалуйста, не забывай.
Макалаурэ откровенно опешил от такого заявления. Эльф самоотверженно вытаскивал гномов из самых разных передряг и дважды спасал жизнь Кили, а Торин воспринял это просто как должное и не уделил этому совершенно никакого внимания, несмотря на то, что Маглор ни гроша за это не просил.
— Завтра последний день осени, — обратился Торин к Балину и племянникам.
— День Дурина послезавтра, — дополнив его Балин. — К этому времени мы должны достигнуть Горы.
— А что если мы не успеем? — спросил Кили. — Что если мы не найдём тайную дверь вовремя?
— Тогда весь поход окажется насмарку, — ответил Фили. Как только он закончил, в дом вернулся Бард с большим свёртком. Гномы собрались за столом, и лодочник, положив свёрток на стол, развернул его. Внутри оказалось самодельное оружие.
— Это что? — спросил Торин, взяв что-то, сделанное из гарпуна.
— Пика с крюками, — ответил лодочник. — Сделал из старого гарпуна.
— А это? — поинтересовался Кили, круча в руках что-то наподобие молота.
— У нас его называют клевец, — пояснил Бард. — Сделал из кузнечного молота. Немного тяжеловат, но в потасовке вещь хорошая.
— Мы же заплатили тебе за оружие, а не за детские игрушки, — вознегодовал Глоин. — За выкованные из железа мечи и секиры.
— Это же просто хлам! — воскликнул Бофур, бросив дубину с вбитыми в неё гвоздями.
— Другого ничего нет, — огорошил гномов Бард. — Всё железное оружием городской оружейной под замком.
— Торин, давай возьмём то, что есть, и уйдём, — вновь пошёл на мировую Балин. Маглор удивлялся этому гному, так как он вёл себя довольно нетипично для остальных его земляков и собратьев, не упрямился и был достаточно рассудителен. Эльф взглянул на Барда и увидел, что тот, услышав имя Дубощита, заметно напрягся.
— Я управлялся и с меньшим. Да и тебе тоже не впервой. Маглор вообще может любого голыми руками завалить, — закончил Балин. — Я предлагаю уходить.
— Никуда вы не пойдёте, — резко заявил Бард.
— Это почему? — удивился Двалин.
— За домом слежка, как, впрочем, и за каждым доком и причалом в городе, — ответил лодочник. — Лучше дождаться ночи.
Торин не знал, что сказать, поэтому просто кивнул. Бард, немного постояв, вышел продышаться.
Маглор начал чувствовать, что его тело стало слабеть ещё сильнее. Нога отдавала сильной пульсирующей болью. Голова кружилась, а мысли путались.
— Как ты, Маглор? — спросил у эльфа подошедший Кили.
— Так себе, — честно ответил Макалаурэ. — Нога болит, голова кружится, желудок сводит. Хреново, в общем.
— Скоро всё закончится. Ты только держись, — подбодрил его гном.
— Я очень устал… — протянул эльф.
— Ты вздремни немного, пока не стемнело, — посоветовал ему Кили.
— Да, наверное, ты прав, — согласился Маглор и, опрокинувшись на спинку дивана, задремал.
***
Маглору плохо спалось. Из-за раны мозг находился в состоянии стресса, а потому являл эльфу лихорадочные сновидения, состоящие из бессвязных наборов звуков и картинок. Несмотря на бессвязность, изображения были вполне конкретными и указывали на прегрешения Макалаурэ в прошлом.
Резко вынырнув из сна, Маглор глубоко вдохнул. На улице уже стемнело.
— Вот ведь засада, — пробубнил эльф. Оглядевшись, он увидел, что гномов в доме не было. В комнате сидел опечаленный Баин.
— Баин, а где все? — спросил у парня Маглор.
— Ушли, — опечаленно ответил Баин.
— Что?! — громогласно взревел эльф, знатно опешив от такого известия. — Какого дьявола ты меня не разбудил?!
— Тот молодой темноволосый сказал мне вас не будить, — принялся оправдываться парень. — Он сказал, что вы мне шею свернёте, если я вас разбужу.
— Кили, засранец! — прошипел Макалаурэ. В эту же секунду в дом ворвался Бард.
— Пап, я пытался остановить их! — воскликнул Баин, увидев отца.
— Давно они ушли? — напугано спросил лодочник.
— Минут двадцать назад, — ответил ему сын.
— Маглор, почему ты мне не сказал, что Торин — это Король-под-Горой?! — переключился Бард на эльфа.
— Ты не спрашивал! — глупо, но правдиво ответил Макалаурэ.
— Пошли ловить их! Они наверняка полезли в оружейную! — догадался лодочник. Маглор встал и пошёл вслед за Бардом. Нога эльфа после болезненного сна абсолютно не прошла, а даже наоборот, начала болеть сильнее. Макалаурэ наполовину шёл, наполовину бежал, так как ранение и последующее заражение сильно ослабило эльфа, и тот едва поспевал за Бардом. Практически сразу они увидели собравшийся перед домом бургомистра народ, а чуть позже и гномов.
— Скажи мне, почему я не удивлён? — задал риторический вопрос лодочнику Маглор. Торин, тем временем, уже задвигал речь про то, что он собрался поднимать Эсгарот с колен, и довольно быстро нашёл поддержку у обездоленного народа.
— Ну нет, — прошипел Бард и вышел вперёд. — Смерть! Вот что вы принесёте нам! Разорение и драконье пламя! Если вы разбудите зверя, то погубите всех нас!
— Вы можете слушать, кого хотите, — не придал значения реплике Барда Дубощит. — Я вам обещаю. В случае успеха мы разделим все богатства Горы! У вас будет столько золота, что вы сможете отстроить Эсгарот заново десять раз!
— С какой стати нам верить хоть единому твоему слову? — послышался голос Алфрида, стоявшего рядом с бургомистром. Маглор взглянул на самого бургомистра и увидел довольно жалкое зрелище. Он был явно не в форме и с целым ворохом различных болезней, а также, судя по дряблому лицу, сильной алкогольной зависимостью.
— Мы ничего о тебе не знаем, — продолжал тем временем Алфрид. — Кто готов за него поручиться?
Толпа молчала, как вдруг Макалаурэ услышал голос Бильбо:
— Я готов. Я прошёл с этими гномами почти всё Средиземье и скажу вам так. Если Торин Дубощит дал своё слово, то он его сдержит.
Народ встретил слова хоббита одобрительными возгласами, но Барду это не понравилось.
— Народ, послушайте меня! Вспомните Дэйл! — попытался «перетянуть одеяло на себя» Бард. — Неужели вы забыли тех, кто сгинул в огненном вихре?! И всё из-за чего?! Из-за бесконечно неуёмных амбиций Короля-под-Горой, который настолько был ослеплён жаждой золота, что не видел ничего дальше своей прихоти!
— Давайте не будем спешно никого обвинять! — вставил свои пять копеек бургомистр.
— Давайте не будем забывать, что это ведь Гирион, правитель Дэйла, твой предок, Бард, не смог убить дракона!
Барду такое напоминание однозначно не пришлось по душе. Маглор, наблюдая за этим, хотел было вступить в конфронтацию, но передумал, осознав, что прав как Торин, так и Бард, и сам эльф не может принять чью-либо сторону, а потому ему оставалось только смотреть и наблюдать.
Бард вышел к Торину и сказал ему:
— У тебя нет права заходить в эту Гору.
— Ошибаешься. Лишь у меня оно и есть, — парировал Дубощит и обратился к бургомистру:
— Я обращаюсь к правителю Озёрного города. Вы поможете осуществить предсказанное и разделить богатства моего народа?
— Я вам вот что скажу… — выдержал паузу бургомистр и радостно заявил:
— Добро пожаловать!
***
Утро следующего дня
Маглор не хотел появляться перед Торином, так как события вчерашнего вечера оставили довольно неприятный осадок в его душе, но тот всё же потребовал, чтобы эльф явился.
— Ты остаёшься. Твоя рана слишком серьёзная. Мы не успеем к Горе вовремя, если ты будешь нас тормозить, — заявил Дубощит.
— Ну нет. Я дал слово Гэндальфу и тебе тоже. Если уж идти, то идти до конца, — возразил Макалаурэ.
— Пойми, ты не сможешь выстоять против дракона с такой раной. Отдохни, восстановись. Как полегчает, догонишь нас, — начал уговаривать эльфа Торин. — Ты и так очень много сделал. Я никогда этого не забуду.
— Я останусь с ним, — вдруг заявил Кили. Маглор меньше всего ожидал услышать это именно от него.
— Маглор дважды спасал мне жизнь. Теперь помощь нужна ему, и я не могу оставить его одного, — сказал гном. — Я знаю, я всё время хотел оказаться на пороге нашего дома, когда мы откроем дверь. Но порой приходится выбирать между мечтами, которые никуда не исчезнут, и друзьями, которым в данный момент нужна помощь. А встречать исполнение мечты одному, без друзей, совершенно неправильно.
Макалаурэ растрогала речь Кили. Он отметил, что гном стал более ответственным и менее легкомысленным, что не могло не вызвать у него улыбку, но всё же он не захотел лишать его мечты:
— Всё нормально, иди.
— Нет, Маглор, не спорь, — отказался Кили. — Я тебя не оставлю.
— Я тоже останусь, — заявил Оин. — Рана Маглора сама не затянется.
— И я тоже, — заявил Фили.
— Фили, не делай глупостей, — попытался переубедить племянника Торин, но тот не послушал:
— Моё место рядом с братом. Мы выросли вместе. И если Кили не хочет оставлять друга одного, то и я его не оставлю.
Торин покачал головой, но возражать не стал.
Проводить гномов и хоббита вызвался сам бургомистр, так как ощутил, что его рейтинг среди местного населения заметно подрос. Маглор совершенно не слушал, что он говорит, так как ему стало совсем плохо. Тут в толпе возник Бофур.
— Оу, вы что, тоже опоздали? — спросил он у сидящих рядом гномов и эльфа. Макалаурэ почувствовал, что теряет равновесие, а голоса мешаются в одну кучу звуков. Внезапно к его горлу подступил ком, и Маглора вырвало кровью.
— Маглор! — воскликнул Фили, и гномы принялись поднимать эльфа.
— Чёрт, тяжёлый! — простонал Кили. Даже вчетвером гномам было трудно удержать двухметрового эльфа. Чудом дотащив его до дома бургомистра, гномы начали просить помощи.
— Прошу, помогите ему, он болен! — воскликнул Фили.
— Болен?! Это что, заразно?! — затараторил бургомистр. — Уберите их от меня!
— Нам просто нужны лекарства, — попросил Оин, но неудачно.
— Я что, похож на аптекаря? — елейным голосом спросил постоянно сопровождавший бургомистра Алфрид. — Погоди, я вроде как тебя узнал! Ты же тот эльф, что был вчера на заставе с Бардом. Якобы представитель Лесного королевства. Проваливайте отсюда.
— Я тебе это ещё припомню, урод хренов, — протянул больным голосом Маглор. Гномы потащили эльфа в единственное место, которое знали, к дому Барда. Бофур постучал в дверь, и хозяин довольно быстро открыл её.
— Нет, хватит с меня гномов, — заявил Бард и попытался закрыть дверь, но Бофур не дал этого сделать:
— Нет, пожалуйста. Маглору плохо. Он умирает.
Лодочник немного постоял в раздумьях, пока, наконец не отошёл от дверного проёма, запуская гномов и эльфа.
— Балрог бы вас всех побрал, — бросил он и указал на кровать:
— Кладите его сюда.
Макалаурэ положили на кровать. Боль резко ударила ему в голову. Бофур снял ему с ноги повязку. Маглор взглянул на ногу и увидел, что там началось почернение.
— Вот гадство! Некроз! — сквозь боль выпалил он.
— Ты можешь изъясняться понятным языком? — бросил Кили.
— Ткани начали отмирать! — шипя, пояснил эльф. — Та стрела была явно смазана каким-то ядом!
Практически целый день гномы и Бард с детьми возились с раной Маглора. С каждым часом его состояние становилось всё хуже. Яд стремительно высасывал жизнь из эльфа.
— Нужна кипячённая вода и травы, — сообщил Оин. Бард начал рыться на полках.
— Так, есть беладонна, девичья трава… — перечислял он.
— Нужен королевский лист, — заявил гном.
— Это же сорняк. Мы им свиней кормим, — удивился такому выбору Бард.
— Сорняк. Свиньи. Я сейчас, никуда не уходи, — приказал Маглору и куда-то побежал.
— Куда я, блин, уйду?! — бросил Маглор и вскрикнул от резко возросшей боли в ноге.
Вдруг всё вокруг резко встряхнулось.
— Землетрясение? — спросил Кили.
— Точно нет, — прошипел Маглор. — Землетрясения продолжительны, а этот толчок одиночный. Это дракон.
— Ты уверен? — спросил Бард.
— Я ведь чёртов геолог, — ответил эльф, пытаясь игнорировать ужасную боль, валом проходящую через его тело.
— Забирай детей и уходи, — посоветовал ему Фили.
— Куда мы пойдём? — задал риторический вопрос Бард. — Нам некуда идти.
— Мы теперь умрём? Дракон ведь убьёт нас, — захныкала Тильда.
— Значит, надо убить его первым, — заявил лодочник и выдрал из места на потолке чёрную гномью стрелу. Поудобнее её взяв, он пошёл к гномьему стреломёту.
Боль ещё сильнее накатила на Маглора.
— А-а-а, твою мать! — уже не выдержал эльф, зажмурив глаза от нестерпимой боли. Сигрид вышла на улицу встретить отца, полагая, что он уже вернулся.
Вдруг Маглор услышал, как раздался скрип на крыше, словно кто-то по ней ходил. Оин, Фили и Кили постоянно бубнили и отвлекали эльфа.
— Заткнитесь! — прокричал Макалаурэ. Гномы послушались и замолчали, в результате тоже услышав этот звук. И сразу же послышался истеричный крик Сигрид. Девочка в ужасе ворвалась домой, а за ней внутрь попытался попасть орк. Ей не удалось удержать дверь, и орк ворвался в дом. Первым опомнился Оин и швырнул в орка тарелками. Следом за первым орком в дом, проломив крышу, с воплем ворвался второй. На него тут же бросился Фили, а первый отбросил Сигрид и бросился на Баина. Тот, пнув скамью, смог затормозить орка, и следом опрокинул эту скамью на него. В дом продолжили ломиться орки. В первого, что ворвался, Макалаурэ швырнул стулом, стоящим рядом с ним с такой силой, что орк от удара разбил своим телом окно и выпал из дома. Однако это слабо помогало, и орки продолжили прибывать. Но помощь пришла, откуда не ждали. В дверном проёме показалась Тауриэль, а через одну из дыр в крыше внутрь запрыгнул Леголас.
— Тауриэль! — воскликнул Маглор, увидев эльфийку, к которой он уже успел почувствовать симпатию.
— Леголас! — добавил эльф, не ожидая увидеть эльфийского принца здесь. — Не ждал, что буду рад тебя видеть!
Аранен лишь бросил мимолётный взгляд на лежащего Макалаурэ и принялся отправлять орков на тот свет. Маглору стало не по себе оттого, что он ничего не делает, но ему и не пришлось долго лежать без дела. Один из орков полез на эльфа, но последний со всей силы врезал ему здоровой ногой по морде, отчего тот проломил собой стену и выпал из дома. Увидев, что Тауриэль сложно развернуться, Маглор попытался встать, но резко усилившаяся боль подкосила его, и эльф упал на пол, закричав от пронзившей всё тело боли. Но сдаваться он всё равно не был намерен. Схватив куриную кость, оставшуюся после обеда, Макалаурэ сквозь боль набросился на орка, что попытался зайти к Тауриэль, которая кинжалами перерезала глотки сразу трём оркам одновременно, со спины, и, повалив его, вонзил ему кость прямо в глаз. Кили, случайно увидев это, удивлённо распахнул глаза и с восхищением взглянул на Маглора.
— Костью!.. — воскликнул он и отбросил орка из гостиной на кухню. Другой орк, увидев содеянное Макалаурэ, бросился на эльфа, но тот выдрал кость из глаза уже убитого им орка и воткнул её в ухо другому, и после вбил глубже оторвавшейся ножкой стула, добивая и так серьёзно раненого орка. Тауриэль это тоже заметила, но высказывать своё удивление этим у неё не было времени. Двое орков зажали эльфийку в угол, но та, оттолкнувшись от стены, прыгнула им за спины и кинжалами обезглавила обоих орков.
— Вы всех их убили… — обалдело произнёс Баин.
— Будут ещё, — коротко ответил Леголас. — Тауриэль, идём.
Однако эльфийка колебалась. Она видела умирающего Маглора, который умоляющим взглядом смотрел на эльфийку.
— Маглор умирает, — сказал ей Оин. — Он не протянет и часа.
Увидев бледное угасающее лицо эльфа, который буквально пару дней назад беззаботно шутил и абсолютно не стесняюсь делился своими проблемами, Тауриэль почувствовала, что не может бросить умирать Макалаурэ, ведь он ей начал нравиться.
Тут на пороге появился Бофур с королевским листом в руках.
— Ацелас, — прошептала эльфийка. — Кладите его на стол!
Четверо гномов, а также дети Барда дружно взяли Маглора на руки. Боль стала настолько нестерпимой, что даже невероятная сила воли эльфа не выдерживала. Макалаурэ вопил и извивался, значительно осложняя задачу по его вылечиванию. К тому же, огромный рост и мощная комплекция эльфа создавали ещё больше сложностей. С превеликим трудом Маглора удалось положить на стол.
— Крепко держите его! — дала указание Тауриэль, вымочив ацелас в воде и приложив его к ужасной ране Макалаурэ, где уже вовсю шёл процесс некроза. Боль от надавливания на рану ударила в мозг эльфу, и тот, закричав, случайно с огромной силой оттолкнул держащего его слева Кили, отчего тот упал на шкаф, проломив его своим телом.
— Я говорю, держите его! — бросила ему Тауриэль, не убирая рук с травами с раны Маглора.
— Это не так-то просто. Он очень сильный, — оправдался Кили, вновь прижимая трясущегося в конвульсиях эльфа.
— Держите его из-за всех сил! — начинала злиться эльфийка, но тут же отбросила нахлынувшие эмоции. Прижав руки к ране сильнее Тауриэль стала читать молитву на синдарине, взывая к валиэ Эстэ, покровительнице целителей. Маглор почувствовал, как его рассудок, задавленный болью, начинает возвращаться. Голос Тауриэль в это мгновение казался самым прекрасным, что когда-либо он слышал в своей бесконечно долгой жизни. Исчезли прочь гномы, которые держали Макалаурэ, исчезли воспоминания об Азоге, Братоубийственных Битвах и войнах с Морготом, Исходе нолдор, Клятве, гибели отца и братьев. Исчезла вся душевная боль, которую терпел Маглор постоянно. Были лишь он и Тауриэль. Всё остальное совершенно не имело значения.
Тауриэль закончила и, наложив на рану компресс, сделала перевязку.
— Тауриэль… — прошептал больным голосом Маглор.
— Лежи, не вставай, — тихо сказала ему эльфийка, положив руку ему на лоб.
— Я ведь тебя теперь никуда не отпущу… — протянул Макалаурэ. Тауриэль попыталась отделаться от этого мыслью о том, что эльф бредил, но подсознательно осознавала, что он понимает, о чём говорит.
— Тебе надо отдохнуть, — спокойно сказала Маглору эльфийка, поцеловав его в лоб. Макалаурэ медленно закрыл глаза, проваливаясь в забытие.
***
Пролежав около часа, эльф открыл глаза. Рана всё ещё болела, но уже достаточно терпимо. Общее самочувствие уже было намного лучше, и эльф понял, что он вполне уже может идти. Маглор встал со стола, на котором лежал, и, прихрамывая, вышел на крыльцо дома.
Там были все.
— Кажется, у нас проблема, — протянул Фили, смотря в сторону Одинокой Горы.
— Большая, — добавил Кили вслед за братом.
— Вот так сразу? — спросил Макалаурэ.
— Сюда летит дракон, — сказала Тауриэль.
— Я тоже что-то вижу. Может, показалось, — предположил эльф.
Вдруг послышался рёв, который был ещё достаточно далеко, но Маглор чётко знал, кому он принадлежал.
— Твою же ж бога в душу мать… — выругался эльф. — У нас действительно очень большая проблема!
