***
Эльф очнулся с головной болью, лёжа на холодном камне. Маглор, простонав, сел и протёр лицо руками. В воздухе стоял запах гнили, а перед глазами Макалаурэ расплылась муть. Эльф тряхнул головой, приводя себя в чувство, и увидел, что он сидит в какой-то тюремной камере. Он не понимал, как смог так глупо попасться. Какая-то кучка орков смогла пленить Феаноринга. Эта мысль не укладывалась в голове у Маглора. Сразу же после эльф вспомнил о Тауриэль. Эльфийка наверняка себе места найти не могла из-за пропажи эльфа. — Вставай, остроухое отродье! — послышался скрипучий орочий голос, и кто-то ударил железным прутом по решётке, вызывая режущий слух стальной звон. Дверь камеры открылась, и внутрь ввалились несколько орков, которые схватили ослабевшего Макалаурэ и куда-то его поволокли. Вокруг всё было обшарпано и покрыто засохшим плющом. Эльф узнал место, где находился. Это был Дол-Гулдур, бывший оплот Саурона, пока его оттуда не выбил Белый Совет. Крепость, как оказалось, не опустела. Судя по энергетике, Дол-Гулдур занял один из назгул. Макалаурэ вывели в полуразрушенную залу и усадили на какой-то стул. Неподалёку был стол, отдалённо напоминающий средневековую дыбу. Увидев, что орков в комнате было немного, эльф тут же начал оценивать ситуацию и прикидывать возможности для побега, но его тут же отвлекли. — Ты неважно выглядишь, — насмешливо бросил один из орков, бывший, судя по всему, главным. — А ты выглядишь дерьмово, — ещё более едко ответил ему Маглор, за что тут же получил кулаком по лицу. Эльф ощутил, как кровь из разбитой губы попала ему на язык. Орки грубо заржали, поддерживая своего сородича. — Я думал, что ты крутой, — смеясь, оскорбляла эльфа морготова тварь. — А ты просто падаль. — Ещё раз ударишь — убью, — резко предупредил орка Макалаурэ, глядя прямо ему в глаза. Орк, услышав такое заявление, ещё сильнее рассмеялся. — Да ну, — бросил он и вновь ударил эльфа кулаком в лицо. Орки снова начали одобрительно восклицать и откровенно ржать над Маглором. Разъярённый эльф посмотрел на орка глазами, полными ненависти, и одним молниеносным движением впечатал кулак орку прямо между глаз. Морготова тварь покачнулась, глаза закатились, а из носа и рта потекла кровь. Орк потерял равновесие и, словно тряпичная кукла, безжизненно упал на каменный пол. Орки вмиг перестали смеяться, а один из них подошёл к бесформенно лежащему собрату и проверил его пульс. Поняв, что его товарищ не подаëт признаков жизни, орк оказался шокирован и выставил в сторону Маглора ятаган. — Ты убил его, Моргот тебя подери, — в состоянии шока, смешанного со страхом, проскрипел орк. — Он мёртвый. — Прости, — усмехнулся Макалаурэ, сплёвывая кровь. — Мне нравился твой друг. Он любил посмеяться. — Что здесь происходит? — послышалось грубое шипение из-за угла, и через секунду оттуда вышел один из назгул. По энергии, исходившей от призрака, Маглор понял, что это был Кхамул, единственный из призраков Кольца, чьё имя сохранилось до нынешних дней. Эльф ощущал жуткий холод, исходивший от Кольценосца. Под капюшоном, надвинутым на Кхамула, скрывался непроглядный мрак. Ни лица, ни чего-то другого Макалаурэ там не видел, ибо от человека в Кольценосце уже ничего не осталось. — Этот эльфийский выродок убил Стира! Он проломил ему башку! — пожаловался орк, отойдя от трупа павшего собрата. — А кто это к нам пришёл? — ехидно прохрипел севшим голосом Макалаурэ, глядя на Кольценосца. — Кхамул с Востока собственной персоной. Какого хрена тебе надо? — Я польщён, что ты знаешь моё имя, но оно только для друзей, — ответил ему назгул и тут же столкнулся с саркастичной натурой Маглора: — У тебя друзья? Откуда? — Для кого-то в твоём положении ты слишком самоуверен, — прошипел Кхамул, оценивая способность эльфа не унывать. — Опрометчиво было убивать Стира. Борг мог отсечь тебе голову. — Вы могли это уже сто раз сделать, — без эмоций произнёс эльф. — Верно, — не стал спорить призрак. — Но ты ведь понимаешь, что тебя ждёт? — Я должен наделать в штаны от страха? — продолжал острить Макалаурэ, почувствовав, что Кольценосец пытается задавить его волю аурой ужаса. — Вообще да, — ответил Кхамул, усиливая ауру. — Хорошо, — усмехнулся эльф. — Через пару минут попробую. — Страх на тебя не действует, — заключил назгул, поняв, что запугивать Маглора абсолютно бесполезно. — Ты серьёзно пытаешься запугать меня этим? — рассмеялся эльф. — Мне девять тысяч лет. Из них семь — войны, убийства и кровь. Я потерял почти всю свою семью, был кокаиновым наркоманом, алкоголиком и курильщиком марихуаны и опиатов. Попробуй, сделай мне хуже. — Ты сам попросил, — прошипел Кхамул. — К столу его. Маглора схватили и привязали к указанному Кхамулом столу, после чего назгул подошёл к нему. — Так какого хрена тебе надо? — презрительно бросил эльф, уже будучи привязанным. — Где Кольцо? — прошипел призрак, нависая над привязанным к столу Маглором. — Какое кольцо? Колец много. Говори конкретнее, — состроил дурачка эльф, на самом деле понимая, чего от него требовал Кхамул. — Ты знаешь, какое. Господин сказал, что тебе известно, где Кольцо, — надавил он на эльфа, но Маглор в ответ только рассмеялся: — Ты серьёзно рассчитываешь, что я тебе всё выложу? — Конечно нет, — прошипел Кольценосец, предвосхищая ответ эльфа. — Но кто сказал, что из тебя это не вытянуть? Орк, стоявший рядом, вытащил из печи рядом раскалённый стальной прут. Маглор заёрзал, мгновенно поняв, как его собрались пытать. — Где Кольцо? — повторил вопрос назгул, взяв прут у орка. Это показалось Маглору странным, так как призраки боялись огня. — Не знаю, — заявил эльф и выставил три пальца на левой руке. — Видишь три пальца? Это приветствие бойскаута. Бойскауты не врут. Вместо ответа Кольценосец жестом показал оркам подготовить Макалаурэ к обработке. Два орка сорвали с него штаны и назгул провёл раскалённым прутом по ноге Маглора. Раскалённый металл обжёг кожу эльфа. Запах палёной плоти ударил ему в нос, а ощущения напоминали разрезание ноги ножом. Макалаурэ испытывал очень сильную боль, но не издал ни звука. Ни Кольценосцу, ни оркам такой протест не понравился, и эльф тут же получил кулаком по лицу. Маглор ощутил металлический привкус крови на языке, но не растерялся и плюнул кровью в морду ударившему его орку. — Только тронь, — прохрипел эльф, но тут же получил ещё удар по лицу. — Так где Кольцо? — ещё раз спросил Кхамул. — У тебя в штанах, — бросил Макалаурэ. Кольценосец, увидев, что прут остыл, отбросил его и достал небольшой кинжал, в котором Маглор тут же опознал моргульский клинок. — Уверен, что ты узнаёшь эту вещь, — прошипел Кхамул и начал плашмя водить им по ноге эльфа, очерчивая контуры татуировок. — На твоём теле настоящее искусство. Жаль его портить. Но я дам тебе последний шанс. Скажи мне, и я от этого откажусь. Где Кольцо? — Знаешь, что? Давай сыграем в игру «Иди в жопу», — грубо отказал Макалаурэ. — Ты водишь. Кольценосцу определённо доставляло удовольствие играться с жертвой во время пыток. Он очень хотел, чтобы Маглор ему подольше ничего не говорил. Назгул обладал ярко выраженными садистскими наклонностями и очень хотел их удовлетворить. Кхамул повернул клинок острием вниз и вновь принялся водить им по телу Маглора, теперь уже перейдя на торс, то усиливая нажим, то ослабляя. И тут у Макалаурэ созрел безумный план. В последние двести лет только безумные планы и рождались в голове эльфа, когда наступал самый критический момент. — Давайте проведём викторину, — предложил Маглор, чем смог ненадолго ввести Кхамула в ступор. — У меня есть друг. Его зовут Трей. Сейчас его здесь нет, но я могу поговорить за него. Увидев, что орков это заинтересовало, Макалаурэ исказил голос, сделав его более высоким и хриплым, будто прокуренным, и начал: — Почему мистер Кхамул такой сердитый? Орки начали переглядываться и перешёптываться. — Я не знаю, Трей, — ответил воображаемому другу Маглор. — Потому что спал с женой членораздельно, — сказал «Трей», вызвав тем самым гогот среди орков, а также злость у Кольценосца. — Как отливает призрак Кольца, когда не одет в доспехи? — продолжал «Трей». — Как? — послышались вопросы орков. — Из рук вон плохо, — ответил «Трей», и среди орков вновь пошёл смех. Это окончательно вывело из себя Кхамула. Назгул вонзил кинжал в бедро Маглора. Боль оказалась в разы сильнее, чем от раскалённого прута, и эльф уже не выдержал и завопил. Однако боль дала Макалаурэ сил, и он почувствовал, как верёвки, которыми его привязали, разрываются. Наконец, путы лопнули, и эльф вцепился в глотку рядом стоящего орка, разрывая ему трахею. Чёрная кровь морготовой твари окатила Маглора, но эльфу было всё равно. Вытащив кинжал Кхамула из ноги, он убил им второго орка, вонзив оружие ему в глаз и прошив череп ему насквозь. Вырвав из рук убитого орка ятаган, Макалаурэ набросился на остальных, вырезая их одного за другим. Нога адски болела, но эльф игнорировал боль. Пробившись к проходу, Маглор, хромая на правую ногу, побежал к выходу из крепости. Эльфу путь преградил орк, когда по крепости пошёл шум, что пленник сбегает. Маглор схватил орка за затылок и с силой ударил его о стену, оставляя часть мозга на холодном сером камне. Перепрыгнув через труп твари, эльф свернул в другой коридор. Больная нога очень тормозила Макалаурэ, но он, превозмогая адскую боль, продолжал бежать. Свалившись с одной из лестниц, Маглор наткнулся на ещё одного орка, но быстро смекнул, как от него избавиться в условиях узкого коридора, где с оружием было не развернуться. Схватив цепь, висящую на стене, эльф намотал её на шею орку и пинком столкнул в дыру в полу противовес. Цепь натянулась и прижала орка к стене, перекрыв доступ воздуха к лёгким, отчего он очень быстро задохнулся. Покончив с противником, Маглор выбежал в переднюю галерею. Столкнув двух орков в пробоину в полу, эльф, наконец, пробился к единственному выходу из крепости. Маглор отчаянно бежал по разбитому мосту, слыша, как в крепости вопили орки, которые рванули за удирающим эльфом. Боль ломала сознание Макалаурэ, поэтому он просто бежал в единственном, как ему казалось, спасительном направлении, а именно, в сторону Росгобела, дома Радагаста Бурого. Отчаянно сопротивляясь огню боли, эльф бежал, не оглядываясь назад и высасывая всё из резерва своих возможностей. Через несколько часов бега боль стала совсем невыносимой. Моргульский клинок, попадая в тело жертвы, оставлял там осколок, который пробирался к сердцу, обеспечивая носителю долгую и ужасно мучительную смерть. Так как осколок был у Маглора в бедре, его путь лежал через мочеиспускательный канал, кишечник, желудок и печень. Эльф умер бы от повреждения внутренних органов раньше, чем осколок бы добрался до сердца. От невыносимой боли Маглор остановился и решился на совсем уж отчаянный поступок. Эльф взял небольшую лежащую на земле палочку и вложил её в рот, зажав зубами. Затем он потянулся к ране и пальцами проник в своё бедро. Ужасная боль разорвала ногу Макалаурэ, и он застонал, сильнее сжимая зубами палочку. Мозг грозился не выдержать боли и отказать в любой момент. Наконец, пальцы эльфа ощутили осколок клинка, и Маглор резко вырвал его из своей ноги. Боль превратилась в настоящий Армагеддон в масштабах одного тела. Эльф от кошмарных ощущений перекусил палочку, которую зажимал, и полный боли и ярости нечеловеческий и уж точно не эльфийский рёв прокатился едва ли не по всему Лихолесью. Выбросив осколок, Маглор, поправ чуть ослабевшую боль, принялся искать ацелас, чтобы яд клинка, уже попавший в кровь, не успел его убить, прежде, чем он доберётся до Росгобела. Эльф отчаянно носился по кустам, истекая кровью. С каждой секундой он становился всё слабее. Перед глазами всë больше появлялось помутнение. Чувства также сдавали. Руки переставали слушаться Макалаурэ, а про ноги и речи быть не могло. Краем глаза заметив искомое растение, эльф вырвал его с корнем из земли и, отделив листву от корней, приложил к ране. Новый удар боли сокрушил Маглора, но он продолжал сопротивляться. Эльфу было ради чего жить. Все его мысли в слабеющем разуме были только о Тауриэль. Макалаурэ отчаянно боролся за жизнь, боясь, что ещё совсем молодая эльфийка такой трагедии просто не вынесет и зачахнет. Оторвав лоскут от рубашки, Маглор перевязал им ногу и продолжил путь. Где-то вдалеке слышались крики орков, но эльф не обращал на них внимания, не останавливаясь. Боль в ноге пульсировала, отвлекая Макалаурэ от дороги, но эльф упрямо бежал и не собирался останавливаться. Сумасшедший выброс адреналина, как оказалось, мог сильно затормозить действие моргульского яда и не давал Маглору умереть. Эльф понял, что должен бежать без остановки, гоняя кровь по жилам. Но всё же ранение брало своё, и уже недалеко от Росгобела Маглор, ударившись о дерево, упал на колени. Обессиленный, он посмотрел на рассветное солнце, едва пробивавшееся сквозь кроны деревьев. Его свет, смешавшись с листвой, стал похож на волосы Тауриэль. Именно эта мысль всё ещё держала эльфа в сознании. Он хотел бы вновь увидеть её прекрасное лицо и прижать её к себе, ощутить тепло её тела и его опьяняющий запах. Макалаурэ ненавидел себя за то, что регулярно заставлял возлюбленную очень сильно переживать из-за него и того, что он регулярно оказывается при смерти. Упав на спину, Маглор почувствовал, как проваливается не то в Сады Ирмо, не то в бездну пространства. Всё смешалось в единую черноту, и эльф в конвульсиях закрыл глаза…***
Вся жизнь проносилась у Маглора перед глазами, словно растягиваясь на миллионы лет. Эльф переживал каждое мгновение своей жизни сотни раз, пока сознание не вернулось к нему. Резко вздохнув полной грудью, он очнулся. Зрение и слух вернулись к Макалаурэ, равно как и боль в ноге. Но эльфу было плевать. Все его мысли были лишь о Тауриэль, которая должна была знать, что её возлюбленный жив. — Оу, ты очнулся, — послышался голос Радагаста откуда-то из-за шкафов. Маглор осмотрелся и понял, что лежит в доме волшебника на небольшой кровати, на которой едва помещался. — Мне нужно к остальным, — прохрипел Маглор, пытаясь встать. — Маглор, стой, тебе нужно ещё полежать. Ты слишком слаб, — махая руками, запротестовал Радагаст, но эльф его не послушал. — Я в порядке, — заявил он и попытался встать на ноги, но боль тут же охватило его тело, лишая Макалаурэ опоры. Эльф с грохотом повалился на пол, опрокидывая на себя стол с какими-то склянками. — Да, ты прав. Пожалуй, ещё полежу, — принял слова мага Маглор и лёг обратно на кровать. — Ты был почти мёртв пару часов назад, — заявил Радагаст. — Ты потерял очень много крови, почти всю поляну ей заляпал. — Посади там картошку, — шутливо посоветовал Маглор и откинулся на подушки. — Честно признаюсь, я мало кого видел с такой силой воли, — протянул волшебник. — Ты цеплялся за жизнь как сумасшедший. — Мне есть ради кого жить, — улыбнулся Макалаурэ, желая поскорее увидеть Тауриэль. — Они скоро прибудут, — сообщил Радагаст. — Отдыхай. Спустя несколько часов в дверь раздался стук. Радагаст отворил её, и на пороге тут же показалась Тауриэль. За ней был Леголас и, к большому удивлению Макалаурэ, сам Трандуил. Тауриэль тут же бросилась к Маглору и крепко его обняла. Плач невольно вырвался из её груди, и она, уткнувшись в грудь возлюбленного, разрыдалась. Макалаурэ, и сам не сдерживая слёз, обнял эльфийку и прижал к себе. — Прости меня, Тауриэль, — прошептал он на ухо возлюбленной. — Прости, любовь моя. — Хвала Элберет, ты живой, — сквозь слёзы проговорила она. — Я думала, что ты погиб. — Ради тебя стоит жить, — произнёс Маглор, целуя Тауриэль в губы. — Я никому не дам причинить тебе вред, — ответив на поцелуй, сказала эльфийка. — Вне всяких сомнений, моя прекрасная воительница, — прошептал возлюбленной Макалаурэ. — Мы собрали отряд сразу, как тебя похитили, — сообщил эльфу Леголас. — Мы хотели вытащить тебя из Дол-Гулдура, но, когда мы прибыли, ты уже сбежал оттуда. — В этой крепости сейчас один из назгул. Может, больше, — сообщил Макалаурэ. — Назгул? Не в Мордоре? Ты шутишь, — скептически отнёсся к сказанному Маглором Трандуил. — Они пытали меня в этом сраном сортире! Я выдрал грёбаный кусок моргульского клинка из своей ноги! Мне сейчас вообще нихрена не до шуток! — вспылил эльф, заставляя Трандуила признать то, что его фраза была бестактна. — Прости. Я не хотел тебя задеть, — извинился Лесной Король. — Забей, — махнул рукой Маглор. — Ты сказал, что тебя пытали, — сменил тему Леголас. — Что они хотели узнать? — Где Единое Кольцо, — ответил ему Макалаурэ. — И что ты ответил? — присоединился к расспросу Трандуил. — Послал их нахер, разумеется, — с долей возмущения ответил эльф, обижаясь, что его стойкость недооценивали. — Если я сказал, что хрен из меня кто-то что-то выбьет, то хрен из меня кто-то что-то выбьет. — Я не сомневаюсь, — уверенно сказал Трандуил. — Я это скорее из профессиональной этики спрашиваю, чтобы быть полностью уверенным. Итак, назгул там, говоришь…