Бог пустоты или легенда о нолдоране

      Тема главы: Nickelback — This Means War       Вечерело. Солнце пересекло линию зенита и потихоньку клонилось к закату. Маглор был в одном из близких ко входу помещений и вместе с Тауриэль помогал готовить оружие к обороне крепости       — Открыть ворота! — услышали оба эльфа клич с нижнего этажа и подошли к окну. Роханцы открыли ворота, и в проходе показался Арагорн верхом на коне. Едва успела Тауриэль обернуться к мужу, как он уже бежал вниз. Эльфийке ничего не оставалось, кроме как его догонять.       Выбежав ко входу в чертог Теодена, Макалаурэ прямо столкнулся с Арагорном, с которым уже беседовал Леголас, передавая ему дар Арвен. Дунадан взглянул на друга и улыбнулся.       — Я, блин, охреневаю! — помотал головой эльф и обнял Арагорна. — Я уже простился с тобой.       — Маглор, ты слишком много ругаешься, — отчитал его дунадан, будучи недовольным слишком большим количеством ненормативной лексики в речи высшего эльфа. Никто из его ровесников так не говорил. Но вот Леголас и Тауриэль, ввиду очень тесного и продолжительного общения с частенько сквернословящим Макалаурэ и относительно небольшого по меркам эльфов возраста, сами позволяли себе вставить в речь крепкое словцо.       — А мне нравится, как он говорит, — заявила подоспевшая Тауриэль. — Жестоко, но метко.       — Обсудим это потом. У нас есть проблемы серьёзнее, — закончил обсуждение лексикона Маглора Арагорн и, толкнув двери в чертог Теодена, зашёл внутрь. Маглор, Тауриэль и Леголас последовали за ним.       — Ну надо же, — оценив эффектное появление Арагорна, произнёс Теоден.       — Сейчас нет времени. К Хельмовой Пади движется огромное орочье войско, — предупредил короля дунадан.       — Сколько их? — спросил Теоден. — Мы должны знать, чему противостоим.       — Десять тысяч. Не меньше, — ответил Арагорн, заставляя короля переживать. — Думаю, что все, кто был в Изенгарде.       — Десять тысяч? — переспросил Теоден, обмозговывая ситуацию.       — Эта армия создавалась лишь с одной единственной целью — уничтожить людей под корень, — припечатал Арагорн. — Они прибудут к ночи. Теоден замолчал, погрузившись в раздумья. Тауриэль внимательно следила за королём, ловя каждое движение его глаз. Леголас и Маглор же просто ждали его ответа.       — Пусть приходят, — наконец, заявил Теоден, разверувшись и направившись к главным и единственным воротам. — Мы дадим им отпор. Арагорн, Маглор, Тауриэль, Леголас и Гимли направились за ним. Теоден на ходу отдал приказ Гамлингу:       — Собрать всех мужчин и юношей, способных держать оружие. Пусть готовятся к битве этой ночью. Шестеро вышли за ворота на мост, выводящий из крепости.       — Мы укрепим ворота и прикроем их и мост со стены и башен. Через эти стены не пробивалась ни одна армия и, тем более, не прорывалась в Хорнбург.       — Вы зря так уверены, — заявил Гимли. — Это не сборище тупых орков. Это урук-хай. У них крепкие латы и очень прочные щиты. И они намного умнее обычных орков.       — Я прошёл много войн, господин гном, — парировал Теоден, которому не понравилось, что его слова подвергают сомнению. — И я знаю, как защитить свою крепость и свой народ.       — Прошу прощения, государь, я не хочу проявить неуважение, но Гимли прав, — вмешалась Тауриэль, вступаясь за гнома. — Чтобы не проиграть, противника следует уважать. Нам нужно быть готовым ко всему. Есть ли в стенах бреши? Пытались ли их протаранить?       — Нет. Эти стены никому не удавалось пробить, — ответил король.       — А есть ли естественные уязвимости? Небольшие отверстия, в которые можно пролезть, — решил узнать нужные сведения Маглор. — Сливные трубы, канализация, ливнестоки. В Умбаре сорок три года назад я и Тауриэль пробрались внутрь города через городскую канализацию.       — Есть один водосток в северной части крепости, — поведал Теоден. — Но там не пролезть, так как решётка очень толстая и ни разу не выламывалась. Насколько я знаю, она на шесть футов уходит в землю и стены, так что выломать её не получится.       — А засыпать этот водосток можно? — спросил Леголас. — На время битвы, чтобы совсем не было сомнений, что в крепость не пробьются.       — Плохая идея, — заявил Гамлинг. — Из горы течёт река, которая и проходит через этот сток. Если мы его засыпем, уровень воды сильно поднимется и может создать массу проблем.       — Ну раз радиус решётки шесть футов, то чтобы её вырвать, понадобится усилия двух-трёх мумаков, — успокоился Маглор, решив, что уязвимость в крепости незначительна.       — Можешь не беспокоиться на счёт крепости. Она выстоит, — заверил его Теоден, понимая опасения древнего высшего эльфа, прошедшего намного больше битв и противостояний, чем весь Рохан, бывший ещё достаточно молодым государством, которому едва исполнилось пятьсот лет. — Орды Сарумана налетят на эти стены, как коса на камень. Они опустошат наши земли и сожгут дома, но нам не привыкать. Мы вырастим новый урожай и отстроим города заново. За этими стенами мы в безопасности. Пережили прошлые войны, переживём и эту.       — Да, только есть загвоздка. Сами посудите. Одно из мощнейших государств Средиземья за пару месяцев практически обратилось в прах, а они ведь будут только прибывать, — заспорил скептически настроенный Макалаурэ. — Ты ведь сам понимаешь. Это ведь не война. Не назовут же войной битву людей и мух. Это истребление. Последнюю фразу Маглор буквально прошептал, нагоняя довольно неприятные ощущения на всех, невольно подавляя уверенность Теодена, который отчаянно пытался сохранить более-менее позитивный настрой.       — Я согласен с Маглором, — поддержал эльфа Арагорн. — Урожай и дома им без надобности. Они идут истреблять людей. Всех. До последнего ребёнка.       — Что вы хотите от меня?! — сдался Теоден. — Взгляните на воинов. Они едва держатся. Их храбрость висит на волоске. Если это конец, то мы встретим смерть так, чтобы об этом слагали легенды.       — Если мы погибнем, легенды некому будет слагать, — хмыкнул Макалаурэ.       — Всё-то он опошлит, — усмехнулся Леголас, с лёгким укором глядя на вечно подвергающего всё сомнению друга.       — Отправьте всадников, государь, — взмолился Арагорн. — Позовите подмогу.       — Да? — скептично протянул Теоден, расстроено глядя на дунадана. — И кто отзовётся? Эльфы, гномы? Нам не везёт с друзьями так, как тебе. Прежних союзов больше нет.       — Гондор отзовётся, — напомнил ему Арагорн.       — Гондор?! — возмутился роханец. — Где был Гондор, когда пал Вестфолд? Где был Гондор, когда враги начали окружать нас? Где вообще был Гондор?.. Нет, Арагорн. Мы одни.       — Гондору тяжело, так же, как и нам, — заметил Макалаурэ. — Но я думаю, что нам стоит попытаться. Нас слишком мало. Я не знаю, переживём ли мы эту ночь.       — Ты смог пережить войну с Морготом, — усмехнулся Теоден, веря в огромный боевой опыт эльфа. — Думаю, что эту ночь точно переживёшь.       — В том и проблема, — покачал головой Маглор. — Я не пережил. Теодену не нашлось, что на это ответить. Эльф завёл его в эмоциональный тупик. Роханец лишь едва заметно покивал головой и пошёл к верхним уровням вместе с Гамлингом.       — Заведите всех женщин, стариков и детей в пещеры, — приказал король, удалившись со стены.       — Я пойду помогу им, — заявила Тауриэль. — И даже не вздумайте отговаривать меня сражаться. Я буду биться бок о бок с мужем, и это не обсуждается. Макалаурэ подошёл к жене и, обняв её сзади, зарылся носом в её волосы.       — Можно не здесь? — бросил Леголас, за что тут же получил тычок от Гимли.       — Они любят друг друга. Поучился бы, — осудил его гном. — Сам чёрствый, как старый сухарь. Аранен уязвлённо посмотрел на друга, поймав себя на зависти к двум эльфам, которые души друг в друге не чаяли.       Маглор и Тауриэль отправились ко входу в пещеры, где собирались все, кто был неспособен сражаться. Увидев, как у матерей забирают их детей, оба эльфа ощутили свербящее в груди чувство обиды и злости.       — Они же совсем ещё дети, — произнесла Тауриэль, видя, как у матери забирают, судя по всему, её единственного сына, которому по виду едва исполнилось четырнадцать лет. Эльфийка была поражена этим до глубины души, но понимала, что иного выхода просто нет. Людей категорически не хватало. Воинов было и того меньше. Мать не хотела отдавать сына, понимая, что он, скорее всего, живым к ней не вернётся. И такое было почти со всеми матерями. Они обливались слезами и ревели белугой, жалуясь на то, как несправедливо жизнь обошлась с ними, имея при том все основания так считать.       — Эру, почему невинные гибнут, а виновные живут? Где справедливость? Где кара за грехи? Почему покарали одного только меня? — прошептал Маглор, опустив голову и едва не выронив топоры, которые он нёс в оружейную. Слёзы выступили на глазах эльфа. Его чувства вновь брали над ним верх, заставляя переживать чужое горе через призму своего. Он хотел бы всё изменить. Он хотел бы, чтобы не было войны, но ничего не мог сделать. Судьба растоптала мольбы Макалаурэ о мире, бросив его в самое пекло и заставив смотреть на то, как у матерей отбирают их ещё едва проживших десять лет детей и ведут их сражаться против полчищ орков, которых ничего, кроме геноцида, не интересует.       — Я тебя ненавижу. Какая же ты мерзкая и трусливая сволочь, — прошипел Маглор. Тауриэль сразу поняла, что её муж имел ввиду Сарумана, который смалодушничал и переметнулся к Саурону, оказавшись на деле простым слабаком, маленьким ребёнком, сидящим на коленях у папы и думающим, что это он ведёт машину.       — Это несправедливо, — покачала головой Тауриэль. Ей тоже было больно видеть всё это. Эльфийку лишь немного утешал тот факт, что им в любом случае придётся сражаться бок о бок ещё с детьми, и она вместе с Маглором постарается защитить как можно больше юнцов, которые даже оружия в руках не держали.       На улице стремительно темнело. Люди в крепости суетились, разбирая всё находившееся в крепости оружие и занимая боевые посты. Макалаурэ был вместе с Тауриэль, Гимли и Леголасом в оружейной, помогая вооружать оставшихся роханцев. Вскоре туда подошёл и Арагорн, оглядев защиту крепости.       — Кузнецы, конюхи, фермеры. Но ни одного воина, — печально посетовал он на сложившуюся ситуацию.       — Они прожили слишком много зим, — добавил Гимли, тоже будучи не в восторге от возникающих перспектив выжить.       — Или мало, — в своём репертуаре вставил Леголас. — Посмотрите на них. Им страшно. Глаза их выдают.       — А ты, значит, не боишься? — не понял негодования аранена Маглор.       — Боюсь, — кивнул эльф. — И не зря. Три сотни против десяти тысяч.       — И что? Ты предлагаешь ждать и наблюдать? — вступила в конфронтацию Тауриэль, считая, что отступать позорно, да и поздно. — Прости, но лично я не собираюсь отступаться.       — Здесь у этих людей больше шансов, чем в Эдорасе, — зашёл с другого пути Арагорн, не теряя надежды на спасение.       — Они же все погибнут здесь, — упирался Леголас.       — Значит, я погибну с ними! — уже не выдержал дунадан.       — Если нам суждено погибнуть здесь, то здесь мы все и помрём, — уже спокойно добавил Макалаурэ. — Ты добровольно в это вписался, и обратного пути уже нет. Арагорну совсем не понравился пессимистичный настрой Леголаса, и он пошёл прочь из оружейной, ненадолго ища уединения. Аранен хотел пойти за ним, но Гимли остановил его:       — Оставь его, дружище. Он хочет побыть один.       — Чёрт, — прошипел Леголас, понимая свою оплошность. — Я опять сдаю позиции.       — Выбей из головы всю ерунду про прошлое и будущее. Сосредоточься на том, что происходит здесь и сейчас, — посоветовал ему Макалаурэ. — Арагорн нужен нам, и мы нужны ему. А все вместе мы в данный момент нужны Рохану. Леголас промолчал, признавая, что Маглор в очередной раз был прав.       Оружейная постепенно пустела, и скоро в ней остались только Макалаурэ, Тауриэль, Гимли и Леголас. Последний нашёл себе наплечники, а гном шарился по всем углам в поисках экипировки для себя. И в этот момент Арагорн вернулся и начал в срочном порядке готовиться к предстоящей битве. Леголас решил извиниться перед другом за свой совершенно неуместный протест. Аранен взял меч дунадана и подал его владельцу.       — Мы всегда верили тебе, и ты не подводил. Прости. Я не должен был сомневаться в тебе, — повинился эльф.       — Всё хорошо. Здесь нечего прощать, — положив руку на плечо Леголаса, произнёс Арагорн и повернулся к вышедшему из-за стягов Гимли. Гном надел на себя кольчугу, которая была ему велика, и поэтому он поднял её, как дама подол платья.       — Будь у меня побольше времени, я подогнал бы кольчугу, — сказал Гимли, отпустив края кольчуги, отчего она упала на пол, буквально крича о том, что гном слишком мал для неё. Маглор, увидев это, засмеялся.       — Прямо как в детстве, — сквозь смех проговорил он. — Мне порой от Майтимо тоже доставались шмотки на два размера больше. Стрёмный из моего старшего брата вышел кутюрье.       — Но она немного тесна в груди, — сказал Гимли, пытаясь поправить кольчугу в районе рёбер.       Вдруг раздался звук рога. Макалаурэ и Тауриэль мгновенно его узнали. Это был рог Лотлориэна.       — Это не орочий рог, — сразу после супругов понял Леголас и побежал в сторону входа. Остальные бросились за ним. Выбежав на площадь перед Хорнбургом, пятёрка увидела там эльфов Лотлориэна под предводительством Халдира, который уже разговаривал с шокированным Теоденом.       — Халдир, чтоб тебя! — обрадованно воскликнул Макалаурэ и обнял друга. — Какими судьбами здесь?       — Лорд Элронд сказал, что вам нужна помощь, — обняв Маглора в ответ, сказал Халдир.       — Рад слышать, — всё также радостно произнёс эльф. — Но броню ты надел странную. Она похожа на диско-шар.       — Чем проще, тем вернее, — с усмешкой заметил Халдир. — И что такое диско-шар?       — Маглор как всегда. На всеобщем языке говорит так, чтобы никто ничего не понимал, — пошутил уже Арагорн, спускаясь к Халдиру. — Мы так рады вам.       — Для нас честь отдать дань союзу людей и эльфов, — закончил лориэнец. — Я думаю, что тебе, Маглор, это понравится.       — Кано. Зовите меня Кано, — попросил эльф.       — Раньше ты об этом не просил, — заметил Леголас.       — А теперь прошу. У меня ворох психических расстройств. Не забывайте об этом, — пробормотал Макалаурэ.       — Давайте потом это обсудим, — предложила Тауриэль, получив в ответ молчаливое согласие.       Эльфы и люди рассредоточились по стенам крепости и теперь ждали армию урук-хай, которая вот-вот должна была прибыть.