Дороже жизни

Антон выходит из подъезда, засовывает руки в карманы осенней куртки, и, нашарив там пачку сигарет, вытягивает ее. Но сразу осекается, словив на себе строгий взгляд Арсения. — Будешь? — неуверенно спрашивает Антон, заглядывая в голубые глаза напротив. — Нет, — Арсений немного помолчал, а потом добавил, — и тебе не советую, — Брюнет скопировал движение, засунув руки в карманы своего черного пальто. — Ты мне рассказать хочешь, что такое «хорошо», что такое «плохо»? — язвит Антон. — Еще чего! Я же знаю, что это бесполезно. Скажу я «кури» или «бросай», ты все равно сделаешь по-своему, — спокойно отвечал Попов. — Ой, какой же ты все-таки… — Антон убирает пачку сигарет назад в карман и недовольно вздыхает. — Ты сделал правильный выбор, — улыбнувшись, произнес Арсений. Минут пять парни шли в полной тишине, которую нарушало только хлюпанье двух пар ног по мокрому от дождя асфальту. Арсений наслаждался красотой заката и вечернего города, в то время как Антон дулся на него за то, что сам же решил не курить. — Ничего не хочешь мне рассказать? — нарушил тишину брюнет. — Нет, — все еще обиженно бросил Антон. — А должен? — Не должен, просто… — Арсений взглянул на профиль Антона, — знаешь, я думаю, тебе нужно с кем-то поговорить. Ну, поделиться своими мыслями, чувствами, переживаниями. — Я прекрасно осознаю ситуацию, мне не нужны слушатели. И особенно жалость! — Нет, нужны. И я уверен, ты поделишься. Возможно не со мной, возможно не скоро, но, поверь, тебе станет легче. Несмотря на абсурдность ситуации, Антону захотелось поделиться всем, что терзает его изнутри именно с Арсением. Он замедлил шаг, перебирая все, чем он готов поделиться в голове. — Мама всегда была главным человеком в моей жизни, — начал Антон, заметно нервничая, — нет, я и отца любил, но с мамой у нас была особая связь. Смерть отца не стала для меня большим ударом, я был совсем малым и не понимал в полной мере всей трагичности ситуации. А когда стал понимать, мать меня поддерживала, всегда была рядом, и я понимал, что, что бы ни случилось, она меня не бросит, не оставит. Говорила что я не один. А сейчас… — Антон взял паузу, чтобы глубоко вздохнуть и успокоиться, — А сейчас я остался один, — подытожил парень. — Антон… — Арсений перевел взгляд на собеседника, увидев влагу на его щеках, — Я понимаю, что терять близких не просто, но ты не один, — Арсений остановился, и посмотрел в зеленые глаза Антона, из которых уже полным ходом лились слезы, — мы всегда будем с тобой, — Арсений приблизился к парню, тепло обняв его и опустив голову на костлявое плечо, — я всегда буду с тобой. Антон почувствовал тепло, схожее с тем, что дарила ему мать при жизни. Это тепло было не физическим, оно грело тело и душу изнутри, разливаясь по венам и органам. Он прижался всем телом к Арсению и заключил его в объятия, уткнувшись мокрой щекой в его шею. По телу Антона, правда, пошло какое-то тепло, а на душе стало легче, несмотря на то, что оба парня стояли в достаточно легкой для осени одежде под дождем, еще и в центре города, где на них с недоумением пялились прохожие, непонимающие такого жеста с их стороны. Прошло несколько минут и Арсений выпустил Антона из своих объятий, немного отстранившись. — Нормально себя чувствуешь? — спросил парень, вытирая с горячих щек Антона слезы. Шастун не был готов продолжать разговор, поэтому просто кивнул, давая понять, что он в порядке. — Пойдем? — уточнил Попов, не отводя взгляда зеленых глаз Антона. Тот шумно вдохнул и в очередной раз кивнул, возобновляя звук шлепанья уже промокших кроссовок по лужам. Какое-то время парни шли молча, погрузившись в свои мысли с головой. Арсений понимал, что сейчас чувствует Антон, хоть и сам никогда не переживал таких потерь. Он видел боль в изумрудных глазах, желание рыдать в три ручья, не останавливаясь несколько дней подряд, и какую-то потерянность во взгляде. Но несмотря на все, Арсений видел поразительную мужественность и непоколебимость в его поведении. Сам же Антон думал о том, что произошло с ним за последние несколько дней. Прокручивал разные варианты развития событий, к примеру, как повернулась бы его жизнь, если бы не Марта и ее семья. Возможно, эгоистично в такой ситуации думать про то, что случилось бы с ним самим, когда его матери нет в живых, но Антону настолько больно думать про родителей, что он просто не решается лишний раз произносить их имена. — Далеко еще? — нарушает молчание Антон, взглянув на Арсения. Тот даже вздрогнул от неожиданности, но вида не подал. — Нет, за магазином повернем направо и мы на месте. Так и оказалось: парни обошли магазин и увидели перед собой достаточно старый одноподъездный дом. Арсений по-свойски подошел к двери, нажав на цифры, соответствующие номеру квартиры друга. После характерного звука дверь открылась и Арсений жестом пригласил Антона пройти вперед, но тот стоял на месте под козырьком крыши, не намереваясь заходить. — Иди один, — тихо говорит Антон, снимая с головы капюшон. — Разве ты не пойдешь? — уточнил брюнет. — Я покурю, — проинформировав Арсения, Антон достал из кармана пачку сигарет и демонстративно достал одну из них, обхватив ее губами. — Ладно, — Арсений растерялся, он не ожидал, что Антон откажется подниматься к Сергею. К тому же Арсений прекрасно понимал, что предлог «покурить» — это лишь отмазка, — тогда… жди меня, я скоро буду. Антон выдавил из себя что-то вроде согласия, и Арсений удалился из поля его зрения. Выкурив одну сигарету, Антон набросил капюшон обратно на голову и вышел из-под крыши подъезда. По высокой худой фигуре начали барабанить капли дождя, но Антон не обращал на них никакого внимания, приковав свой взгляд к дорожке фонарей в другом конце улицы и погрузившись в свои мысли. Арсений же тем временем уже вышел из квартиры друга, забрав флешку и попрощавшись с Сергеем, оправдывая свой быстрый уход особой занятостью. Обычно Сергей устраивал вечеринки у себя дома по пятницам, потому что его родители уезжали на дачу, но в этот раз Арсений не пришел бы на вечеринку. Не из-за плохой погоды или кучи домашних дел, а потому что сегодня ему не хотелось шумной компании. Антон услышал, как открывается дверь подъезда, но поворачиваться, чтобы посмотреть, кто из него вышел, Шастун не собирался. Ему и не пришлось, Арсений быстро преодолел расстояние в пару ступенек и оказался совсем рядом с Антоном, так, что тот заметил его боковым зрением. — Идем? — спросил Арсений, невольно вдохнув дым только что выкуренной сигареты. — Идем, — подтвердил Антон, начав не спеша переставлять длинные ноги. Несколько минут давящей тишины показались вечностью для Арсения и он решил возобновить их разговор с мыслью хотя бы извиниться за то, что влез в душу Шастуна и расковырял раны, которые только начали заживать. — Слушай, Антон, извини, я не должен был лезть, это не мое дело… Я прекрасно понимаю, что эти раны будут долго заживать, — Арсений замялся, опустив взгляд на лужи под ногами, — и, прости, этого больше не повторится. — Все нормально. Это не твоя вина, — Антон отвечал уклончиво, но было видно, что он не злится и не обижается, — Даже наоборот, ты был прав, мне стало немного легче, когда я рассказал тебе. — Приятно слышать, — Арсений улыбнулся, мысленно успокоившись, — Ты можешь рассказывать мне все, что считаешь нужным. Я всегда выслушаю, может, подскажу что-нибудь. — Спасибо. Хотя есть такие вещи, которыми я, наверное, никогда и ни с кем не поделюсь. — Дело твое, я давить не буду, — Арсений замедлил шаг, практически остановившись около здания, на котором большими буквами светилась надпись «HOT PIZZA». — Как ты смотришь на то, чтобы поужинать пиццей? — Я только рад, — улыбнулся Антон. — Тогда пошли, здесь очень вкусно готовят, — Арсений закусил губу, интригующе посмотрев на Антона. — Учти, если я останусь голодным, это будет на твоей совести. — Хорошо, — усмехнулся Арсений, пропуская Антона вперед. Оказавшись в помещении, парни оставили верхнюю одежду на напольных вешалках и присели за свободный двухместный столик в углу зала. В пиццерии оказалось крайне атмосферно: тихая музыка на фоне, уютный дизайн, спокойная обстановка и приветливый персонал. Когда Антон и Арсений уселись за стол, к ним сразу же подошла милая девушка в форме, которая поздоровалась с посетителями и принесла меню, временно удалившись. — Ну что, какие пиццы предпочитаешь? — спросил Арсений, начав листать меню. — Да я не привередливый, все ем. — Замялся Антон, тоже открыв меню. — Ну, не скромничай. Выбери две пиццы на свой вкус, только желательно без морепродуктов. — Попросил Попов, с интересом наблюдая за тем, как Антон, приоткрыв рот, сосредоточенно изучал меню. — Хорошо, я выбрал, — наконец выдал парень. — «Молодежная» и «Четыре сыра», нормально? — Отлично. А пить что будешь? — Я пиццы выбирал, так что напитки на тебе, — выкрутился Антон, поудобнее устроившись на диванчике. — Ладно. Может, пиво? — Нам не продадут. — Продадут, — заверил Арсений. — Так что, светлое нефильтрованное? — Ну, давай, — улыбнулся Антон. Увидев, что парни захлопнули книжечки с меню, официантка подошла к их столику, поинтересовавшись, что же они выбрали. Когда девушка услышала заказ, она попросила показать документ, подтверждающий то, что парни достигли совершеннолетия и могут распивать спиртные напитки. Антон сразу же посмотрел на Арсения взглядом аля «ну, что я говорил?». Но тот не растерялся, Арсений достал из кармана джинсов ксерокопию паспорта, и протянул ее девушке. Убедившись, что Арсению уже есть восемнадцать, девушка сообщила, что принесет заказ в течении двадцати минут и отошла от столика, скрывшись на кухне. — Ну и что это было? Насколько я помню, ты меня на месяц старше, — не понимал Шастун. — Фотошоп и актерский талант, — пожал плечами Арсений, протянув лист Антону. Действительно, на нем была последняя страница паспорта с его фотографией, именем Попов Арсений Сергеевич, все как в оригинале, за исключением даты рождения. — Да, а ты не так прост, — протянул Антон, возвращая ксерокопию владельцу. — Ну так, опыт… Если хочешь, я и тебе такое сделаю. — Не откажусь, — улыбнулся младший, — кстати, ты первый человек, у которого красивая фотка на паспорте. — Это потому что я и в жизни неплохо вышел, — засмеялся Арсений, — на самом деле, спасибо, мне приятно. А вообще… — Арсений не успел договорить, прежде чем зазвонил телефон Антона. Телефон лежал на столе достаточно близко к Арсению, чтобы он смог увидеть на экране фотографию своей матери и надпись «Марта». Арсений никогда не считал себя ревнивым человеком или собственником, возможно, потому что у него не было причин для ревности, но сейчас ему не хотелось делить мать с новоиспеченным братом. Антон обратил внимание на неловкость момента и посмотрел на Арсения, в его взгляде читался немой вопрос «ты не против?». Арсений приподнял уголки губ, показывая, что Марта теперь и его мать тоже, и он имеет право разговаривать с ней когда пожелает. Антон спешно взял в руку телефон и провел по зеленому значку на экране, отвечая на звонок. Арсений слышал только обрывки фраз и ответы на вопросы: — Привет. Да, со мной, Дать ему трубку? Мы в пиццерии. Да. Недолго. Все будет хорошо. Спасибо, удачного полета. Пока. Все время разговора Арсений не сводил взгляд с Шастуна, который вполне понимал его недовольство, но ничего не мог с этим поделать. — Марта звонила, — оповестил Антон, кладя телефон на край стола, — она собиралась тебе позвонить, но у тебя телефон выключен. Арсений вспомнил, что его телефон разрядился минут двадцать назад и понял что зря нервничал и сверлил Антона взглядом на протяжении последних нескольких минут. — И что она хотела? — виновато спросил Арсений. — Сказать, что она уже приехала в аэропорт и что будет вылетать через час где-то. — Аа, ну да, точно, про меня больше ничего не говорила? — Говорила что-то про твою дырявую голову, — засмеялся Антон. — А вот тут она не права, — театрально обиделся Попов, нахмурив брови. — Да ладно, ты что обиделся? — Нет, — Арсений облокотился на спинку дивана, — ты тоже на меня не обижайся, я не привык делить маму с кем-то, а тут… Но я исправлюсь, честно. — Я все понимаю, — улыбнулся Антон, — на твоем месте я вел бы себя так же. Время пролетело незаметно, и официантка уже принесла заказ. Девушка поставила на поверхность стеклянного стола две кружки с пивом и две тарелки с пиццей, после чего, постелив салфетки, поставила перед каждым чистые персональные тарелки и столовые приборы, обернутые в фирменные салфетки, после чего, пожелав приятного аппетита посетителям, оставила их одних. — Выглядит уже неплохо, — облизнулся Антон. Ему хотелось поскорее попробовать хваленую пиццу, но ему не хотелось упасть в глазах Арсения, начав есть пиццу руками, поэтому он дал право взять первый кусок Попову. — Это ты еще не знаешь, какие они на вкус, — Как и следовало предположить, Арсений не задумываясь взял в руки нож и вилку, и положил на свою тарелку один из кусков пиццы, начиная резать его на более мелкие кусочки. — Вкусно. Очень вкусно, — выдал Антон, когда последовав примеру Арсения, отпилил кусок пиццы и попробовал его. — Значит будем заходить сюда почаще. Антон кивнул, спешно поглощая второй кусок пиццы. Арсений не решился отвлечь Антона от ужина разговором или чем-то еще, отложив все это на потом. Поужинав, Антон и Арсений отправились домой. Дождь уже закончился, так что шли они медленно, наслаждаясь красотой вечернего города и обществом друг друга. В какой-то момент обоим показалось это странным, но ускоряться и прекращать прогулку никто не собирался, так что домой они пришли достаточно поздно и сразу легли спать, понимая, что завтра им предстоит трудный день.