Дороже жизни

Проснулся Антон раньше будильника, скверные мысли не давали ему покоя. Шастун никогда не присутствовал на похоронах, а вот сегодня ему придется побывать на похоронах собственной матери. Что может быть хуже? Антон осторожно поднялся с кровати, чтобы не разбудить Арсения, который спал слишком мило: заложив одну руку под подушку, он лежал с приоткрытым ртом и тихо посапывал. Прикрыв дверь в комнату, где спал Арсений, Антон пошел в ванную, где принял прохладный душ, после чего отправился на кухню, чтобы сделать кофе себе и Арсению. Поставив на плиту турку с кофе, он вернулся в комнату и присел на край кровати, на которой уже вовсю раскинулся брюнет. — Арс… — Антон легонько коснулся плеча Попова, на что услышал недовольный вздох. — Что? — Вставай, нам через час надо выйти, — парень устало потер переносицу, засмотревшись на Арсения, который никак не реагировал на его слова, — ну, вставай, не успеешь позавтракать, — Антон начал стягивать теплое одеяло с красивого тела Попова, но тот словил его руку и отбросил в сторону, не желая подниматься с кровати, — Арсений! — А ты всегда такой? — Арсений открыл глаза и потянулся на кровати, сжав руки в кулаках. — Какой? — Настырный. — Да, и если ты сейчас не встанешь, я схожу за холодной водой и вылью ее на тебя. — Ой, как страшно, — пробурчал Арсений, отходя ото сна. — Хочешь проверить? — с вызовом интересуется Шастун, поднимаясь с кровати. — Не сегодня, — безразлично бросил брюнет, скинув ноги с кровати. — Вот и отлично, жду на кухне. Арсений просидел в таком положении еще буквально две минуты, затем принял душ и сел напротив Антона за кухонным столом, который уже приготовил им незамысловатые бутерброды и нашел два эклера к свежему кофе. — Ну что? Не помирился ты со своим другом? — уже бодро спрашивал Арсений. — Нет, — недовольно буркнул Антон, вспоминая вчерашний разговор с Димой. — Расскажи мне о нем. Как вы познакомились? — неожиданно для самого себя попросил Арсений. — Это еще зачем? — удивился Антон. — Просто интересно. На самом деле Арсению уже который день покоя не дает поведение Антона. Хоть сам Попов человек достаточно скрытный и информацией о себе ни с кем не делится, да и слушать чужую болтовню ему не особо интересно, но Антон его чем-то цеплял. Шастун казался ему каким-то необычным. Ну что это за фамилия такая «Шастун»? — с улыбкой, спрашивал у себя в голове Арсений. Арсения удивляла внешность парня: чрезмерная худоба и до странного высокий рост, родинка на самом кончике носа, руки и пальцы, обильно унизанные кольцами и браслетами. Но больше его удивляло поведение Антона: детская наивность в мелочах, при этом вполне серьезный и обдуманный взгляд на мир. Этот зеленоглазый парнишка очень добрый, но при этом может обложить трехэтажным матом любого, кто встает у него на пути. — Ну, если тебе интересно, — начал свой рассказ Антон, отпивая немного кофе, — мы с Димкой познакомились десять лет назад. Хорошо помню, как мамка привела меня в первый класс, — голос Антона дрогнул, но он сдержался и продолжил, — посадила за первую парту, (кстати, это был единственный раз, когда я сидел за первой партой, потому что я уже в первом классе был выше всех) и отошла в другой конец класса, чтобы не создавать столпотворение с учениками и другими родителями. Как только она ушла, ко мне подсел мальчик. Мальчик показался мне до невозможного смешным: мелкий, полный, щекастый, очки на все лицо. Конечно, внешность — это не главное, но мне это запомнилось. — Арсений понимающе кивнул и улыбнулся, — этот мальчик представился Димой Позовым и предложил дружить с ним. Мне всегда было сложно заводить друзей, я не из тех людей, про которого говорят «душа компании», не яркий персонаж, да и вообще стеснялся я жутко. Так что я посчитал удачей-то, что Димка подошел ко мне. И, знаешь, ни разу я не пожалел о дружбе с ним. Он умный очень, рассудительный, шарит во всем, серьезно. Я привязался к нему за эти годы, по сути, у меня и друзей-то больше нет, но порой его заумность и желание научить меня чему-то заебывает в край. Из-за этого мы, собственно и ссоримся. — Ох, Антон, помирился бы ты с ним, — улыбнулся Арсений, — я же вижу, что ты по нему скучаешь. Он и правда твой хороший друг, и, я так понимаю, лучший? — Арсений продолжил говорить, увидев одобрительный кивок со стороны Шастуна, — Вот, так что не обижайся ты на него, он же как лучше хотел сделать. — Ты прав, но… Подожди. Ты хочешь сказать, что я должен извиниться? — Ну ты же понимаешь, что это нужно сделать? — Понимаю, но он ведь тоже не прав. — А ты будь умнее, — непреклонно говорил Арсений, доедая эклер, — не забывай: друзья не растут в огороде, даже если их там закопать. — Пошутил парень, после чего встал из-за стола, взяв в руки тарелки. Антон засмеялся, но отвечать не стал, понятно же, что Арсений прав. После завтрака парни облачились в черную одежду и покинули квартиру. Церемония похорон не была пафосной и пышной, людей на ней было тоже не так много, потому что Антон решил, что на похороны нет смысла звать родственников, которых ни он, ни его мать не видели последние лет десять, да и людей, которые не были к ней особо привязаны. Что же касается Арсения, он на протяжении всей церемонии не отходил от Антона ни на шаг, сопровождая его даже в самые тяжелые для обоих моменты. На самом деле Антона удивляло то, что Арсений знал обо все этих ритуалах куда больше, чем должен был. Он видел, как Антону тяжело находиться на похоронах, но ничем не мог ему помочь. Стоя рядом с Антоном возле могильной насыпи, Арсений взял его руку в свою ладонь и согревающее произнес «Не сдерживайся, поплачь», так, чтобы слышал только сам Антон. Эта фраза стала толчковой для Шастуна, ведь он и так еле сдерживался. По его щекам тут же потекли соленые слезы, оставляя после себя мокрые следы. Но ему было это нужно. Когда парни ехали домой, Арсений сообщил Антону, что он подъедет с ним к дому, после чего сам пройдется по району и заглянет в магазин. Антон воспринял эту новость с энтузиазмом, и сразу сказал Арсению, чтобы тот не спешил домой. Тот прекрасно понимал, что Антон, оставшись впервые за последние пару дней в полном одиночестве, будет заниматься самокопанием, а возможно и саморазрушением, но от этого не сбежать. На парня и так слишком много всего навалилось, ему надо побыть одному и все обдумать еще раз. Антон, однако, не рассматривал такого варианта. Еще по дороге домой он решил, как проведет остаток этого дня. Расставшись с Арсением недалеко от дома, Антон дождался, пока Попов свернет за угол какого-то серого здания. И после того, как брюнет скрылся из поля зрения, Антон быстрым шагом пошел в сторону аптеки, которая находилась буквально через дорогу. Оказавшись единственным покупателем в аптеке, парень подошел к женщине, которая сидела в белом халате за стеклянным окошком и лениво листала какой-то журнал. — Кхм… — Антон привлек к себе внимание женщины, которая нехотя оторвалась от журнала и поднялась с деревянного стула. — Добрый день, — выдавил из себя Антон. — Да, молодой человек, что вы хотели? — отрешенно говорила женщина, брезгливо взглянув на парня через стекла своих очков. — Четыре пачки снотворного, пожалуйста, — Антон еле сдерживался, чтобы не нагрубить высокомерной даме, но что-то его останавливало. Женщина порылась в стеллаже, стоящем за ее спиной, и вытащила из него четыре пачки таблеток. Она вернулась к окошку и положила их перед Антоном, назвав цену. Антон протянул женщине пару банкнот, после чего, забрав свою сдачу, покинул аптеку. Через десять минут Шастун уже находился дома. Стянув с себя куртку, он пошел в ванну, где умылся холодной водой, приводя свое обмякшее сознание в чувства. Решив не тратить время понапрасну, Антон вышел из ванной. Он свернул на кухню, взял два больших стакана и наполнил их водой. Аккуратно взяв сосуды дрожащими руками, парень занес их на балкон спальни, оставив их на подоконнике. Шастун бросил взгляд на серые дома, на голые деревья, на мутные лужи, на тоску и уныние за окном и мысленно подтвердил свои намерения. Антон вытащил из кармана одну пачку снотворного и стал изучать ее содержимое: десять таблеток стандартного размера и инструкция. Шастун пробежался глазами по тексту: «Взрослым — 1 таблетка за 15-30 минут до сна» — Прекрасно, — хмыкнул парень, забросив в рот первую таблетку. Антон запил таблетку, после чего в ход пошла следующая, за ней еще одна и еще… еще одна и еще…