Inception: драбблы

Имс/Артур, слэш. Написано для Мультифандомных фестов на фразу #2 "Не прилагай столько усилий, всё самое лучшее случается неожиданно". Двадцать девять. Двадцать девять дней, двадцать девять шрамов. Здесь, в Лимбе, время тянется долго, и Имс не нашёл себе лучшего занятия, чем изо дня в день полосовать своё тело острым лезвием. - Я всё равно уже мёртв, - говорил он, - а так хоть какое-то разнообразие. Артур, вынужденный постоянно смотреть на эти сеансы мазохизма, уже никак не реагировал. Он молча уходил на другой конец несуществующего города или запирался в большом овальном кабинете, не имеющем окон, а иногда просто смотрел на то, как Имс раз за разом мучает себя. Двадцать девять дней в заточении, двадцать девять дней наедине друг с другом. Смирение и покой пришли на смену отчаянью, полная отрешённость завладела сердцами и душами обоих пленников. Теперь уже не осталось ничего, что могло бы быть важным. Но так было не всегда. Они умерли вместе: Артур, сражённый пулей в грудь, Имс, получивший выстрел в затылок. Очнувшись на запредельном уровне сна, они не сразу поняли, что произошло. Но осознание пришло довольно скоро. Имс бегал, кричал, он рвался назад, проклиная всё, что только мог вспомнить. Кобб, Ариадна, Сайто и Юсуф - досталось всем. Но Артур принял на себя основной удар. Имс винил в случившемся его и только его. С тех пор между ними повисло напряжение, растянувшееся на долгие часа, дни и почти недели. С каждым следующим днём попытки вернуться становились всё более вялыми. Имс устал бессмысленно биться в стены и стараться вынырнуть в реальный мир. Он, наконец, обратил внимание на то, что всегда было перед ним. Он заметил Артура, такого же одинокого и страдающего, такого же потерянного, как он сам. Однажды он отложил лезвие в сторону и вместо нового шрама на шее оказался засос. Потом ещё один, и ещё... Артур не возражал, он тоже долго ждал, все эти двадцать девять дней. Но страдания окупились сполна. И теперь, по прошествии времени, каждый из них думал о том, что они могли сделать это сразу, не дожидаясь, пока боль переполнит их до конца. Воистину, не всегда нужно прилагать много усилий, чтобы стать свидетелем и участником самого светлого, самого лучшего, что только может произойти.