Новая жертва Системы

Как оказалось, вначале они почти не разговаривали. Так, перебрасывались рандомными предложениями в перерывах между тем, как отпивали понемногу от собственных коктейлей. Когда же разноцветных жидкостей больше не осталось на дне бокалов, они попросили бармена повторить. С каждым глотком Цзян Чэн чувствовал, как потихоньку язык начал развязываться, а в голове становилось всё легче и легче. Настолько, что даже внутренний словесный фильтр начал отказывать. — …и ты представляешь? Мы не виделись… — Цзян Чэн постарался подсчитать на дрожащих пальцах, но потом бросил эту затею. — Где-то дохрена лет. Я похоронил его, твою мать, собственноручно почти. А он, сучёныш такой, заваливается спустя все эти годы ко мне домой и такой: «здаров, диди, как дела?». Я чуть не откинулся тогда. Да и откинулся, может быть, если бы не тупил с утра. Это потом я ему постоянно перезванивал и требовал явиться ко мне снова. Но, чёрт, это было ужасно. — Не завидую, — глубокомысленно прокомментировал Лю Цингэ. На самом деле этот рассказ был весьма занимательным, просто в голове до сих пор не укладывалось: в СМИ из Вэй Усяня делали серийного убийцу, опасного для всего Китая. А оказалось что? А оказалось, что на деле его, не полностью, конечно, но подставили. А ещё сводный брат того самого Вэй Усяня сидит рядом и выпивает с ним. (Хотя, если честно, Лю Цингэ бы с радостью сейчас послушал конкретно про Цзян Чэна) Немного помолчали. — Так как ты пришёл к тому, чтобы быть би? — спросил Цингэ. Цзян Чэн встрепенулся и обратил задумчивый взгляд куда-то вдаль. — Как? Наверное, это больше странный вопрос, — неторопливо начал говорить, собирая в своей голове правильные предложения. — Я никогда не задумывался о своей ориентации, как таковой. Да и желания отношений меня не беспокоили: в юношестве нужно было усиленно учиться, чтобы затем наследовать отцовскую корпорацию, а потом хотелось лишь одного — выжить. В более позднем возрасте, когда время от времени нужно было усмирять своё либидо, я понял, что мне без разницы, какого пола человек передо мной. Я больше смотрел на внешность и на личные качества. Да и снизу в гомосексуальных отношениях я бывал пару раз и не скажу, что было противно. Так что, думаю, ощущения от того же секса зависят совсем не от пола партнёра, а от его мастерства. Вне зависимости от того, я ли его/её трахаю или он меня. — А я отношусь к категории подходящих партнёров? Можно было бы подумать, что Лю Цингэ так пытается флиртовать, но тон его голоса был серьёзным. Цзян Чэн повернул голову в его сторону и внимательно осмотрел его фигуру с ног до головы, оценивая. Остановившись на внимательных глазах, мимолётно приласкав родинку на щеке возле одного, он усмехнулся и повернулся обратно к барной стойке. — Подходишь. Лю Цингэ в ответ тихо хмыкнул и ещё раз немного отпил из собственного бокала. Тишина, нависшая над ними, не была неловкой. Скорее, приятной, давая каждому немного привести свои мысли в порядок, чтобы снова продолжить общение. — А ты? — спросил Цзян Чэн. — Что я? — ответил Лю Цингэ. Он с интересом перемешивал трубочкой напиток, пока его собеседник хмурился. — Как ты пришёл к принятию своей ориентации? Лю Цингэ что-то неопределённо промычал. Потом ещё раз отпил. Почистил одну фисташку, которые лежали рядом в блюдечке. Отложил орешек в сторону. И, наконец, начал говорить: — Было сложно. Я из консервативной семьи, поэтому так легко, как у тебя, не было. Проблемы начались ещё в средней школе, когда мальчики на переменах втихую смотрели порно. Конечно, с грудастыми девушками, которые на весь экран светили своими гениталиями. Мне это не нравилось, я даже чувствовал какую-то неприязнь ко всему этому, поэтому так же втихую жаловался учителям. Конечно, дети об этом пронюхали и попытались побить меня, но я в классе был самый сильный, так что ничего у них не получилось. Зато стали меня игнорировать. Можешь, конечно, посчитать это детской травмой, но с годами я понял, что с девочками и девушками у меня не задавалось всегда. Зато в похожих клубах, как этот, мне было легко получить расположение какого-нибудь симпатичного парня. Но это было до того, как я начал работать в пекинском университете. Там я встретил одного учителя литературы. Он мне понравился. Сильно. Сначала он не отвечал на мои ухаживания, — Лю Цингэ усмехнулся. — Да и потом тоже не отвечал. Я около года пытался ухаживать за ним, но при этом видел его отношение к одному студенту. Я уже почти отчаялся, как в один вечер он позвал меня сюда и предложил встречаться. Это сейчас я знаю, что он сделал это вовсе не из-за романтических побуждений, но ничего не мог с собой поделать. Я согласился. А потом мы расстались и теперь он встречается с тем студентом, оставив меня с разбитым сердцем, если можно так сказать. Лю Цингэ тяжело задышал и залпом допил свой коктейль. Было видно, что этот монолог дался ему как нельзя сложно, и Цзян Чэн мог его понять. Как никто другой мог понять, ему так казалось в это мгновение. Хотя он и пришёл сюда лишь ради того, чтобы отдохнуть после долгого рабочего дня, но… можно ли вообще допустить мысль, что он уйдёт с чем-то большим? Он не должен на это надеяться, но истосковавшаяся по нежным, искренним прикосновениям душа ужасно сильно рвалась к этому человеку. Его хотелось уберечь и дать ему уберечь себя. Чёрт, они знакомы от силы час, разве это может быть нормально? «А может, это и называется родственной душой?» — робко проговорил внутренний голос. Цзян Чэн вздрогнул. — Значит… — осторожно начал он. — Тебе сейчас не хочется отношений, так? Лю Цингэ усмехнулся. Как-то грустно усмехнулся, что на душе стало горько. — Не знаю, — медленно выговорил он. Похоже, мужчина прислушивался к своим чувствам, и Цзян Чэн решил ему не мешать. Всё-таки, есть же причина, по которой этот Лю Цингэ пришёл сюда? — Скорее нет, чем да. Просто хочется забить чем-то пустоту, но при этом не оказаться снова с разбитым сердцем. Из Цингэ вырвался длинный выдох. Он устал. Он так устал. Он просто хочет, чтобы под боком был кто-то, кто будет его любить и кого он будет любить в ответ. Отношения с Шэнь Цинцю с самого начала были провальными и их основание — страх и ложь. И даже недоверие, раз Цинцю не мог сказать ему, откуда появлялись синяки и ссадины. С другой стороны, Лю Цингэ сам виноват, что открыл своё сердце тому, кому это и вовсе было не нужно. Было ошибкой надеяться, что Шэнь Цинцю посмотрит на него так же, как смотрит на Ло Бинхэ. Но ничего, он не будет долго страдать. Как говорится, человек привыкает ко всему. Цзян Чэн молчал. Хоть Цингэ не сказал ничего из ряда вон, мужчина всё равно почувствовал некую эмоциональную связь, возникшую между ними. Честно? Какая-то часть его мозга уже начала представлять, как они съезжаются и ходят по Икее в поисках нового дивана. Стало стыдно. Но с другой стороны, Лю Цингэ свой напиток уже допил, но бармена не стал звать. То есть, он бы уже ушёл отсюда, если бы не Цзян Чэн. Досчитав про себя до пяти, Цзян Чэн выпалил: — Ты не хочешь поехать ко мне? Они одновременно посмотрели друг на друга с удивлением во взглядах. По мере того, как секунды утекали одна за другой, брови Лю Цингэ всё больше хмурились, а скулы Цзян Чэна — наливались цветом. А потом побледнели и он отвернулся. — Если ты не хочешь, я не настаиваю, — пробормотал он. — Как бы, не то чтобы мне нужны отношения на одну ночь. Я вообще сторонник серьёзных и долгих отношений. Просто я подумал, что у нас может получиться что-то, раз уж ты меня так заинтересовал. Но раз ты против… — Хочу, — твёрдо перебил его Лю Цингэ. Цзян Чэн тут же заткнулся и снова посмотрел на Цингэ. На его лице пробилась слабая улыбка, заставившая губы Цзян Чэна растянуться в ответной. Но тут он снова закопошился. — Эээ, тогда нужно вызвать такси. Цзян Чэн полез в карман за телефоном, но пальцы заплетались. Хорошо хоть на экране блокировка не стояла. Кое-как попав по нужным кнопкам, он вызвал такси, после чего попытался встать с неудобного высокого барного стула. Чуть не навернулся, но твёрдая рука Лю Цингэ вовремя подхватила его за предплечье. Цзян Чэн неловко улыбнулся и попытался встать ровно. В целом у него получилось, но он даже не ожидал, что пьяным орудовать собственным языком окажется легче, чем просто стоять на ногах. Да и Лю Цингэ держался в пример ровнее, всё-таки выпил он меньше. Когда настала пора платить и Лю Цингэ потянулся к своему бумажнику, Цзян Чэн его остановил. — Я за тебя заплачу, будешь отрабатывать натурой, — он хмыкнул, наблюдая, как меняется выражение лица Лю Цингэ. Сначала он нахмурился, когда услышал начало предложения, но затем его лицо разгладилось и он убрал руку от кармана, дёрнув уголком губ. — Хорошо. Брели в сторону главного выхода они неспешно и молча, иногда сталкиваясь плечами. Каждый думал о своём, но оба понимали, что какое-то общее звено их мысли точно имели. Со всех сторон доносились отрывки разной музыки, народ проходил мимо них, спеша по своим делам или просто оторваться в конце рабочего дня, но вокруг этих двоих будто был нерушимый пузырь спокойствия, который оба поддерживали с лёгкостью. Вот уже и выход виден. Когда они вышли на улицу, им в лицо тут же плеснул холодный воздух. И вода — снаружи шёл дождь вперемешку с мокрым снегом. Глаза Цзян Чэна тут же заметались в поисках их такси, но у входа его нигде не было. Он нахмурился. — Но ведь оператор говорил… — его перебил Лю Цингэ. — Там, быстрее, — и, схватив за руку, побежал куда-то влево. — Твою мать! — закричал от неожиданности Цзян Чэн. Его одежда тут же намокла, а волосы прилипли к лицу. Он едва успевал перебирать ноги, пока Цингэ тащил его за собой. — Какого хера?! — Забирайся! — Лю Цингэ открыл перед ним дверь машины и, не дожидаясь реакции мужчины, впихнул его в салон на заднее сидение, тут же залезая следом. И лишь когда дверь захлопнулась, до затуманенных алкоголем мозгов Цзян Чэна дошло: Цингэ увидел их такси и бежал затем, чтоб они не промокли. Тем не менее, с них всё равно стекала вода, так что кресла под ними уже стали влажными. Однако обоим было плевать: таксист сам виноват, что подъехал не туда. Уточнив адрес, мужчина за рулём поехал, а пара мужчин будто оказалась вне целого мира. По салону разливается какая-то попса, но она нужна лишь для того, чтобы заглушить стук сердца Цзян Чэна. Между ними целое сидение, расстояние около полуметра, но он всё равно чувствует, как его тянет к Цингэ. Это странно. Непривычно. Такого с ним никогда не было. Раньше его партнёры постоянно пытались заткнуть тишину, которая являлась постоянным спутником неразговорчивого Цзян Чэна. Иначе становилось слишком неловко. Но с Лю Цингэ… тишина будто обретала глубину. Они будто разговаривали молча и Цзян Чэну это чертовски нравилось. Как нравилось и то, что Цингэ осторожно переплёл их пальцы, делясь теплом, которое холодная вода не смогла вытянуть из тела. Мужчина в ответ тихо хмыкнул и чуть сжал пальцы в ответ. Однако Лю Цингэ на этом не остановился: Цзян Чэн почувствовал, как его запястье начали осторожно поглаживать. Затем шаловливые пальцы перешли на предплечье, которое, какое совпадение, было его эрогенной зоной. Кожа тут же покрылась мурашками и Цзян Чэн попытался вырвать руку, но Цингэ не позволил, лишь сильнее сжал. Цзян Чэн отвернулся к окну и попытался отвлечься на виде, но как бы он ни старался, мысли всё равно уходили к этому мужчине, что в эту секунду так настойчиво щекотал и пощипывал его предплечье. Щеки горели, а член так не вовремя начинал твердеть, но сказать что-нибудь против он не мог. Не хотел, точнее. Одна беда: таксист мог бы что-то заподозрить, но… как же плевать! Скорее бы они оба уже оказались внутри! К счастью, уже через десять минут такси остановилось. Цзян Чэн немного повозился с терминалом, но вскоре деньги были заплачены, а оба мужчины быстрым шагом шли в дом. Лифт шёл ужасно долго. Лю Цингэ даже начал стучать ногой от нетерпения, но вот двери открылись и пара спокойным шагом вошла внутрь, где не было ни-ко-го. Тогда-то и началось безумие. Цзян Чэн с неудержимостью урагана налетел на Лю Цингэ и сгрёб его рубашку в кулак, притягивая к себе и впиваясь в эти пухлые манящие губы поцелуем. А Цингэ, как только понял, что теперь можно себя не сдерживать, впечатал Цзян Чэна в стенку лифта, кусая за нижнюю губу. Оказалось, что кусаться в поцелуях любят оба, ведь стоило дверцам лифта снова разойтись на нужном этаже, Цзян Чэну был предоставлен наикрасивейший вид на чужие красные припухшие губы. А ещё они так красиво оттеняют эту родинку в уголке глаза… Мужчина хмыкнул и выскользнул из объятий, скорым шагом подходя к нужной двери. Лю Цингэ поспешил за ним. Этот недо-флирт ещё в машине придал градус их отношениям, но сейчас между ними слишком явно чувствовалось высоковольтное напряжение. Казалось бы, ещё секунда — и один тут же отымеет другого прямо здесь, на полу в коридоре. Однако дверь открылась и парочка ввалилась внутрь. Однако теперь настала очередь Цзян Чэна терять ориентацию в пространстве: Лю Цингэ крепко взял его за плечи и закрыл его спиной входную дверь, после чего в который раз за день впился в эти малиновые распухшие губы поцелуем. И чёрт его дёрнул сползти вниз на колени и уткнуться лицом в чужую ширинку? Цзян Чэн из-за этого сразу немного напрягся и отодвинул Цингэ от себя за плечи. Мужчина недоумённо вскинул брови, но Цзян Чэн, слегка краснея, объяснил: — Надо в душ. Пусть проникающего сегодня не получится, но… день был долгим. Пойдёшь первым? — Пойду, — Лю Цингэ кивнул и одним движением поднялся с коленей, давая Цзян Чэну пройти. Тот твёрдо прошёл вглубь квартиры, но его красная шея говорила, что её хозяин порядочно сейчас волнуется. Цингэ беззвучно ухмыльнулся и лишь с усилием подавил в себе желание уткнуться носом в эту шею и оставить парочку багровых засосов. А Цзян Чэн тем временем старательно делал вид, что не хочет, чтобы все эти бытовые мелочи исчезли и они смогли бы сразу, просто так переспать, а потом остаток ночи провести в кровати. Вместе. И чтобы без этих обязательных разговоров, вроде «в какой средней школе ты учился?» и «есть ли у тебя собака?». Ладно, шутки шутками, но Цзян Чэн правда иногда жалеет, что не обладает телепатией. Было бы проще, серьёзно. Но сейчас он лишь выдаёт Лю Цингэ чистое полотенце и показывает, где тут ванная. Когда же мужчина уходит в нужную комнату, Цзян Чэн идёт в свою спальню и заваливается на постель. Его голову сейчас обуревают совсем ненужные сейчас мысли, и он хочет от них избавиться. Но не получается, ведь эти мысли вторят его собственным желаниям: чтобы жизнь стала проще и таких глупостей, вроде условностей, не существовало. Они ведь два незнакомца из бара, обычно такие нужны для одноразового перепиха, но… Цзян Чэн не хочет. Просто берёт и не хочет. Но одновременно с этим понимает, что другого не дано: даже если бы это было бы их первое свидание, на нём спать не положено, но Цзян Чэн хочет. Лю Цингэ сексуален и никто этот факт не скрывает, так почему так сложно во всём разобраться?! Цзян Чэн мученически мычит в мягкое одеяло, но потом решает прекратить тратить драгоценное время и притворяться, как будто в его доме лишь одна ванная, поэтому берёт сменную одежду и направляется в душ. Он правда старается уложиться в максимально сжатые сроки, но всё равно когда выходит — видит на том же самом месте, где сам лежал ранее, Лю Цингэ. На его бёдрах лишь одно полотенце и больше ничего. Его ноги стоят на полу, но тело удобно расположилось на уютной постели, а руки раскинулись в разные стороны. Когда он слышит шаги, то подымает голову и разглядывает Цзян Чэна, но не более, позволяя взамен разглядывать себя. «Красивый», — думает Цзян Чэн и начинает медленно приближаться к кровати, по пути развязывая пояс халата. Затем скидывает ткань на пол и уже сам совершенно обнажённым опускается на колени между этими разведёнными ногами. Цзян Чэн осторожно кладёт ладони на эти сильные бёдра и ведёт ими вверх, к самой кромке полотенца. Пальцами пробирается под, а после — скидывает его на пол. Перед его лицом оказывается полувставший член Лю Цингэ, который из-за его положения лежит на кубиках пресса. Чётких, будто только с картинки. Цзян Чэн оглаживает этот бесподобный пресс и неконтролируемо облизывает губы, а затем фокусируется только на члене. Он большой. Больше, чем собственный, и его головка такая острая, будто наконечник стрелы. Его рот наполняется слюной, когда он представляет, как его будут иметь этим членом, и слегка улыбается. Затем склоняется и берёт эту головку в рот. Сверху слышится рваный вдох и Цзян Чэн чувствует гордость за себя, после чего обводит по кругу языком. Конечно, он уже давненько не делал горловой минет, но стоит попробовать. Хотя для начала он хочет немного поиграть. Цзян Чэн позволяет слюне немного стечь вниз и оборачивает руку вокруг ствола, сразу начиная двигать рукой. Его голова начинает двигаться вслед за рукой, таким образом мужчина постепенно увеличивал амплитуду движений, пока его горло полностью не расслабилось, а нос не уткнулся в лобок. И особенное наслаждение ему дарило глубокое шумное дыхание, которое сигнализировало о том, что Лю Цингэ сейчас очень, очень хорошо. Цзян Чэн стонет от этого чувства наполненности во рту, от того, как член приятно давит на язык, и ничего не может с собой поделать: запах этого тела будто дурманит его разум, заставляя двигаться быстрее, втягивая щёки сильнее. Он постоянно сглатывает естественную смазку и, кидая взгляды наверх, смотрит на раскрасневшегося Цингэ: он, оказывается, тихий любовник, раз из его рта вырываются лишь негромкие полустоны, но Цзян Чэну и этого достаточно. Главное — во взгляде. В том, как зрачки мужчины расширились, как глаза расфокусировались, а рот приоткрылся от страсти. Цзян Чэн отстраняется, смотрит прямо в это лицо, а затем высовывает язык и широким мазком проводит им по всей длине. Он видит, что нравится, и пользуется этим, лижет ещё, но вскоре снова одним слитным движением насаживается до конца. Он хочет показать всё, что умеет, поэтому старательно работает горлом, совершая глотательные движения, использует язык, губы и щёки. И какой же восхитительной наградой он считает то, как этот красивый член быстро кончает, извергая семя прямо ему в глотку. Цзян Чэн пальцами вцепился в эти сильные бёдра, чтобы не дать себя отстранить — он хочет проглотить всё до капли. — Какой же ты… — выдыхает Лю Цингэ, с обожанием глядя на этого мужчину между своих ног, а потом дёргает наверх, к себе, усаживая на колени. Член Цзян Чэна уже давно возбуждён и просит внимания, а головка стала фиолетовой от прилившей крови. Цингэ сплёвывает в ладонь и охватывает ею ствол, сразу же начиная скользить быстро. Цзян Чэн выгибается на этих коленях, грудью притирается о грудь и обнимает за плечи, лбом утыкаясь в шею. — Ммм, — он стонет от этого захвата и, боги, это лучшая дрочка в его жизни. Цзян Чэн чувствует, как скоро кончит, поэтому отлипает от этой шеи и, проведя языком, кусает, желая оставить засос. Одновременно с этим он кончает. Лю Цингэ, кажется, хочет выдоить в нём всё до последней капли. Иначе как объяснить то, что он продолжает надрачивать уже совсем мягкий член? Он стал теперь слишком чувствительным, так что Цзян Чэн пытается отстраниться, но на его поясницу ложится рука, а губы прижимаются к шее. Одновременно с тем, как его член снова сжимают, мужчина чувствует укус и снова стонет слишком громко. — Не нужно было кусаться, — спокойным тоном говорит ему Цингэ, но Цзян Чэн видит, как в его глазах пляшут черти. И не ошибается, ведь после этих слов Лю Цингэ подносит руку к своему лицу и облизывает ладонь. Всю в семени, заставляя Цзян Чэна тихо и возмущённо покраснеть. Он с тихим кряхтением сползает с чужих коленей и ложится поперёк кровати. К его удивлению, Лю Цингэ ложится рядом и поворачивает его лицо к нему. Они смотрят друг на друга как два идиота, но, тем не менее, Цзян Чэн чувствует их внутренний диалог. И, не сговариваясь, они забираются под одеяло. Цингэ нашаривает его руку и переплетает пальцы. Ну всё, они, кажется, теперь в отношениях. Цзян Чэн чувствует себя полнейшим идиотом — они что, реально не будут говорить о всём этом? — но одновременно с этим чувствует небывалый комфорт. Пусть они и немногословные, зато слова им не нужны. *** [Внимание! Доступна разблокировка нового отп «Лю Цингэ и Цзян Чэн»! Вам зачислено +100 очков Общий счёт: 520 очков Желаете ознакомиться с доступными платными услугами?] Не Хуайсан стонет, но уже от недовольства. Тупая Система, не могла подождать хотя бы 20 минуточек?! — Что такое? Всё хорошо? Я ничего тебе не повредил? — сзади слышится обеспокоенный голос Мо Сюаньюя. Он уже полностью внутри, Хуайсан чувствует, как его распирает изнутри… и именно в этот момент Системе нужно было появиться?! [Отп «Лю Цингэ и Цзян Чэн» совершили сексуальное взаимодействие +100 очков Общий счёт: 620 очков Желаете ознакомиться с доступными платными услугами?] — Нет! Ничего я не желаю! — прикрикнул на эту тупую железку Не Хуайсан. Видимо, Система сейчас заменена на бота, раз уж у неё такое автоматическое… всё. А сама наверняка спит сейчас! — Уйди! [Спасибо, что выбираете Систему] Автоматический помощник пропал из его головы и Не Хуайсан выдохнул, утыкаясь лицом в подушку. — Система? — участливо спросил Мо Сюаньюй сзади и Хуайсан согласно промычал, но тут же запищал, когда парень немного вышел из него, а потом с громким хлопком кожи о кожу вошёл обратно, сразу беря быстрый темп. Не Хуайсан прикусил край подушки, чтобы не кричать, но всё равно стоны, вырывающиеся из груди, были слишком громкими. Сюаньюй трахал его быстро и сильно, так, как он любил. Однако стоило Мо Сюаньюю лечь грудью на его спину и, повернув немного голову, утянуть в поцелуй, в голове снова раздалось злополучное: [У отп «Мо Сюаньюй и Не Хуайсан» произошёл романтический поцелуй +20 очков Общий счёт: 640 очков Желаете ознакомиться с доступными платными услугами?] Не Хуайсан тихо рыкнул и отстранился от Сюаньюя. — Нет, не желаю. Отключи уведомления. [Отключить уведомления на: 10 минут, 30  минут, 1 час…] — На час отключи, — перебил её Хуайсан и упал обратно на локти. [Уведомления отключены на 1 час Спасибо, что выбираете Систему] Ну что за робот?! Даже сексом заняться не дают спокойно!