want to kiss

Намджун не может понять, как они к этому пришли. Он, безусловно, знал, что Чонгук потерял всякий стыд спустя почти семь лет жизни с мемберами. И сложно было поверить, что этот уверенный парень, который сейчас мог спокойно расхаживать в трусах по общежитию и иногда громко предлагавший посмотреть вместе порнушку Тэхёну, был тем милым и застенчивым Гуки, который стеснялся раздеваться перед кем-то. Словом, он наконец стал считать мемберов семьёй и повзрослел. Единственное, в чём Чонгук был всё ещё неопытен — отношения. И его не в чём было винить, ведь он пришёл в группу ребёнком, и тот опыт, что обычно получали подростки естественным путём, прошёл мимо него. Он не раз пытался завести отношения (в основном со стаффом, пару раз ходил на свидания с девочками из разных групп), но всё это заканчивалось тем, что Чонгуку становилось скучно. «Она такая глупая, хён», «Почему все девчонки такие странные», «С ней не о чём поговорить». Намджуну хотелось немного цинично сказать, что иногда девушку следует просто потерпеть, если тебе так сильно хочется получить какой-нибудь сексуальный опыт. А Чонгук хотел. Он достал с вопросами всех, игнорируя любые правила приличия. Его безмерное любопытство требовало выхода. И он настал. Намджуну следовало догадаться, что когда-нибудь эта ситуация произойдёт. Среди них не было ни одного натурала, они — семь парней без пар, которым уже давно не было возможности сбросить сексуальное напряжение, ведь они в туре. И Чонгук, желающий быть центром мира для своих хёнов. Жажда внимания всегда была в его характере, но в последнее время превратилась в настоящую манию. Это произошло после очередной церемонии награждения. Все парни сильно перенервничали из-за ситуации с поломкой их машины, так что не было ничего удивительного в том, что как только они вошли в свой номер, Чимин решительно провозгласил: — Сегодня будем бухать! Несогласных с ним не было, так что в итоге, они все разошлись по комнатам, и, приведя себя в порядок, собрались в гостиной. На столе уже стояли бутылки вина и банки пива. — Ты когда успел? — удивился Тэхён. — Попросил Седжина-хёна ещё утром, — отмахнулся Чимин, сосредоточенно разливая вино по бокалам. — Трансляцию врубаем? — Наверно, не стоит, — ответил Намджун и устало развалился на диване. По правде говоря, это было правильное решение. Сначала всё было цивильно. Они сыграли в правду или действие, «Я никогда не», и вот тогда, когда все чувствовали себя уже достаточно пьяными для веселья, но игры уже закончились, всё началось. Чонгук с самого начала сидел довольно тихо, хотя и прикладывался к своему бокалу наравне со всеми. Уже после того, как игры затихли, он что-то внимательно читал в телефоне. Потом Чонгук громко вздыхает, откладывает его в сторону и заявляет: — Хочу целоваться. Мемберы удивлённо переглядываются, а Намджун начинает нервничать, потому что Чонгук почему-то смотрит прямо на него. — Хм, — произносит он, немного смущенно.— Полагаю, тебе нужно найти человека для этого. — Я уже нашёл, — упрямо заявляет Чонгук. — Ты проиграл мне желание, хён. И смотрит. Намджун сразу понимает, к чему тот клонит. В его душе полная неразбериха, и по какой-то причине он не может сразу сказать твёрдое «нет». — Научи меня. В этом нет ничего такого. Пожалуйста. — Соглашайся, — вдруг невнятно бурчит Юнги со своего кресла. — А то пацан до тридцатника ни с кем не пососётся. Уши Чонгука вдруг краснеют, и Намджун почему-то очень заворожен тем, как стеснительно вдруг стал выглядеть младший. — Почему ты просишь меня? — всё ещё колеблется Намджун. Он старший, он должен быть примером для подражания, и уже точно не должен растлевать собственного одногруппника. — Я хочу, чтобы это был ты, — тихо говорит Чонгук и умоляюще смотрит своими большими глазами. Намджун невольно смотрит на розовые губы младшего, на его приоткрытый рот, и от мысли, что его просят сделать, в районе паха мучительно дёргается. — Ладно, — произносит Намджун быстрее, чем успевает подумать. Чонгук тут же начинает сиять от радости, словно получает долгожданный подарок, и пересаживается поближе. — Давай прямо сейчас! Намджун невольно оглядывает остальных мемберов. — Э, нет! — заявляет Сокджин. — Я обязан это увидеть. Юнги также внимательно смотрит, растеряв свою привычную сонливость, Чимин и Тэхён выглядят одинаково нетерпеливыми, а Хосок, выпивший больше всех, вдруг заявляет: — Давненько мы вместе такое не смотрели, — и начинает ржать. Впрочем, его смех быстро затихает, когда Намджун двигается к Чонгуку. — Послушай, в этом правда нет ничего плохого, но я не хочу, чтобы ты потом жалел об этом, понимаешь? — мягко говорит Намджун, положа руки на плечи Чонгука. — Я не пожалею, — тихо шепчет он, послушно замирая. И от этой послушности Намджуна вдруг ведёт. — Ты когда-нибудь целовался уже? — Два раза, но это было очень мокро и быстро, — отвечает Чонгук торопливо. — Главное — это не спешить, следить за тем, комфортно ли твоему партнёру, — Намджун опускает руку на шею Чонгука, проходясь по ней пальцами, наклоняет его голову. — Просто повторяй за мной, — шепчет он в губы младшего и слышит, как прерывается его дыхание, когда он приближается. Чонгуку кажется, что он сойдёт с ума, если Намджун наконец не… Губы старшего мягко прижимаются ко рту Чонгука, так, чтобы просто почувствовать мягкость плоти друг друга, а потом он отстраняется. Чонгук смотрит почти с обидой, но его прошибает дрожь, когда ладонь Намджуна зарывается в его волосы, проводит большими пальцами прямо за ушами, потом с нажимом по губам, и этот короткий звук, вырвавшийся из горла младшего, заставляет нутро Кима перевернуться. Он снова приближается к губам Чонгука, прижимается. Намджун ощущает его взволнованное дыхание, и он старается не спешить, хотя всё, чего он хочет сейчас — просто взять его рот. Губы Чонгука мягкие и безумно податливые, Намджун зажимает своими мягкий изгиб нижней губы младшего, слегка царапает её зубами, и Чонгук вновь издает еле слышный беспомощный звук. Руки младшего находятся на предплечьях Намджуна, и тот чувствует, как Чонгук сжимает его, когда он начинает посасывать нижнюю сладкую губу младшего. В это мгновение Намджун отстраняется, и низко шепчет: — Прелюдии также важны, как сам поцелуй, — и проводит губами по шее возле самой челюсти, касается языком и лижет. Намджун чувствует себя опьянённым от вкуса кожи Чонгука, от того, как его дыхание прерывается, он всасывает мочку уха Чонгука, проводит языком по ушной раковине, и младший практически хнычет. Намджун возвращается ко рту Чонгука, и тот делает неуверенное движение губами навстречу. Он очерчивает языком верхнюю губу Чонгука, обхватывает ладонями его скулы, заставляя приоткрыть рот. Чонгук отмирает: он всё настойчивее двигается, его руки ложатся на шею старшего, притягивая его ближе, и он сталкивается языками с Намджуном. Поцелуй становится гораздо грязнее, Намджун буквально не может оторваться от влажных губ Чонгука, они сталкиваются зубами, переплетают языки, и он тонет. Намджун осознаёт, что каким-то образом он успел повалить Чонгука на диван, его ноги скрещены над копчиком старшего, а ещё они смотрят. И почему-то этот факт, о котором он успел позабыть, заставляет полыхнуть огнём живот. Юнги пересел на диван, ближе к ним, и в его внимательном взгляде горит жадное внимание, щеки Чимина красные. Тэхён практически не дышит, он искусал губы до бордового состояния, а Хосок… Намджун никогда не видел, чтобы у него было такое выражение лица. Такое блядское выражение лица. Джин выглядит серьёзным, то есть действительно серьёзным, и только этот факт подстёгивает возбуждение Намджуна. Чонгук с силой притягивает к себе Намджуна, и тот больше не думает о мемберах. Он вылизывает, берёт рот Чонгука, и тот трётся бёдрами, задыхаясь. В какой-то момент рубашка младшего оказывается расстёгнутой, и Намджун вспоминает слова Джина о том, как он будил младшего. Он мягко обводит пальцами соски Чонгука, нажимает, и блять, младший выгибается, ещё сильнее прижимаясь пахом к Намджуну. И стонет, высоко и задушенно, словно девочка, и хнычет, когда Намджун прижимается ртом к чувствительным соскам. Чонгук так сильно дергается, что практически бьет ногой Юнги, его глаза закатываются. Намджун всасывает ртом сосок, выкручивая пальцами второй, и Чонгук умоляюще стонет, в открытую трясь бедрами, его руки двигаются к паху, пытаясь сделать хоть что-то. Намджун перехватывает запястья Чонгука и прижимает их над головой младшего одной рукой. Другой, наплевав на всё, расстёгивает ширинку Чонгука. Он с нажимом проводит по члену младшего, и даже сквозь ткань боксеров ощущает, насколько тот мокрый. — Ты хочешь, чтобы я продолжил? — спрашивает он, шепчет в ухо Чонгука, и того прошибает дрожь. — Да… — шепчет Чонгук прерывисто, в его горле пересыхает, он облизывает губы, выглядя абсолютно беспомощно, и Намджуну становится совершенно похуй, что они не одни, что они вообще-то одногруппники, что он не должен. Он просто спускает боксеры Чонгука, надрачивает его с уверенной твёрдостью, и у младшего вырывается нетерпеливый скулёж, он начинает всё быстрее поддаваться вперёд, и тогда Намджун прекращает. Одной рукой Намджун удерживает бедра младшего на месте, другой перехватывает волосы, немного больно оттягивая голову и открывая себе доступ к шее. Он присасывается прямо под челюстью, громко и непристойно облизывает, всасывает кожу, и чувствует рукой, как сильно напрягаются бедра Чонгука. «А ведь он легко мог бы скинуть меня, если бы захотел» — приходит в голову Намджуну, и он останавливается, чтобы посмотреть на Чонгука. Глаза того лихорадочно блестят, губы приоткрыты и воспалены. Рубашка задрана почти над головой, член истекает смазкой, голые сильные бедра приглашающе разведены в стороны, и более развратного зрелища Намджун ещё не видел. — Пожалуйста, — умоляюще говорит Чонгук, его грудь часто вздымается, он выглядит действительно нуждающимся, и, кажется, тащится от того, что на него, вот такого, покорного, стонущего под Намджуном, смотрят ещё пять пар глаз. Намджун садится и молча заставляет Чонгука встать коленями по обе стороны от его бедёр, и от осознания, что он собирается сделать, стояк у него становится ещё мучительней. Он обхватывает ладонями ягодицы Чонгука, сдавливает и мнет упругие мышцы. Чонгук прячет лицо на шее Намджуна, и того ведёт от прерывистого дыхания младшего, от его дрожащих рук на плечах. Того, как нетерпеливо тот поддаётся бедрами. Внезапно рядом появляется Хосок, и у него в руках бутылочка смазки, и только сейчас Намджун вновь вспоминает о мемберах. В комнате очень тихо, парни смотрят не отрываясь. — Они все пялятся на тебя, — бормочет Намджун на ухо Чонгука, и тот вздрагивает. — Тебе ведь нравится, что они видят тебя таким развратным, готовым на всё, и таким возбужденным? Он облизывает ушную раковину младшего, посасывает мочку, наслаждаясь тихими вздохами, и продолжает: — Сейчас я собираюсь выебать тебя своими пальцами, и твоя дырочка станет совсем раскрытой и растраханной, — он ведёт ладонью по пояснице Чонгука, и тот со стоном выгибается, почти скуля. — Скажи, что ты этого хочешь, давай, малыш. Член Чонгука заметно дергается, и младший вздрагивает. — Малыш? — Чонгук снова скулит, и Намджуна так сильно ведёт с реакции младшего. — Я … хочу … — с трудом выговаривает Чонгук, когда Намджун шлепает его по ягодице, и старший решает, что этого вполне достаточно. Он окунает пальцы в смазку, переждав немного, чтобы она успела согреться, и широким жестом мажет по анусу Чонгука. Тот громко вздыхает и ещё сильнее зарывается лицом в шею Намджуна. Первый палец проходит вполне легко, и Намджун кружит им внутри, пытаясь найти простату. Он с трудом вспоминает иллюстрацию в медицинских справочниках и свой небольшой практический опыт, выпрямляет палец и толкает его вперёд. Чонгук ощутимо вздрагивает, и из его рта вырывается короткий высокий стон, стон, который Намджун еще не слышал. Собственный стояк уже довольно болезненно впивается в джинсы, и Намджун быстро расстегивает их, освобождая член. Он обводит анус уже двумя пальцами, начинает потихоньку продвигать внутрь и, отвлекая Чонгука, тянет одну из его рук вниз. Ладонь Чонгука мягко сжимается, и Намджун низко стонет. Чонгук двигается медленно и нерешительно, но это сейчас именно то, что нужно, потому что от того, чтобы кончить, Намджуна отодвигает только желание заставить Чонгука окончательно потерять голову. Он разводит пальцы, водит ими по кругу, и чувствует, что анус уже достаточно разработанный, так что он просто резко вставляет их по самое основание, попадая прямо по чувствительной точке, и Чонгук стонет на одной ноте: — Хён! — и выгибается назад, и Намджун где-то на заднем плане слышит, как кто-то придушенно вздыхает. — Хён! Намджун буквально трахает Чонгука своими пальцами, с силой вставляя их, быстрыми и короткими толчками, от которых младший почти безостановочно отпускает высокие стоны, его глаза плотно зажмурены, и он почти задыхается, когда Намджун вводит третий палец, и без подготовки начинает двигаться в более медленном темпе. — Хён, пожалуйста, пожалуйста, я не могу, пожалуйста, — бормочет Чонгук ему в шею, самостоятельно насаживаясь на пальцы, и видит Бог, Намджун не собирался этого делать. Он подсаживает Чонгука ещё ближе, и тот оказывается в слишком удобном положении, чтобы Намджун не сделал этого. Он мажет членом по раскрытому анусу, отчего Чонгук почти не дышит, но с готовностью поддаётся назад. Однако три пальца явно маловаты для этого. Так что Намджун мягко вводит четвёртый палец, который вдруг входит неожиданно легко, и у лидера появляются всё новые вопросы. — Ты ведь уже игрался со своей попкой, ммм? — Чонгук напрягается, и он прикусывает его шею. — Хочешь, чтобы теперь это был мой член? — Да, — еле слышно вздыхает Чонгук, и этого достаточно. Намджун медленно входит в тугой, такой горячий анус и не может сдержать тихого стона. Всё его желание — начать втрахивать Чонгука со всей своей силой, но он терпеливо ждёт, пока тот не поддаётся назад. Он начинает медленно, не торопясь, и шепчет Чонгуку: — Теперь твоя очередь, выеби себя моим членом. Из горла младшего вырывается совершенно беспомощный звук, но он нерешительно привстаёт и двигается. Делает круговые движения, опускается вниз, поднимается, и Намджун видит, что все мемберы жадно наблюдают за тем, как скрывается его член в заднице младшего, как выгибается его спина. Чонгук двигается всё быстрее, он кладёт ладони на бёдра Намджуна, опираясь, и безостановочно жалко пристанывая, пока Намджун, крепко схватив его, не начинает вдалбливаться. Воздух заполняют звонкие и пошлые звуки шлепков, и младший бормочет: — Я… сейчас… Намджун ускоряется, чувствуя разгорающийся огонь в паху, и немного меняет угол, отчего Чонгук всхлипывает и кончает. Стенки его ануса судорожно сокращаются, и Намджун, сделав по инерции несколько движений, изливается. В его глазах цветные пятна, в ушах шумит, и он прижимает к себе Чонгука, который просто обессиленно упал на него. Не важно, что будет дальше, но, кажется, сейчас Намджун испытал самый сильный оргазм в своей жизни. А Чонгуку придётся ответить на несколько вопросов.