Особый вид удовольствия
7 октября 2019 г. в 11:33
Том Дван/Фил Хельмут-младший, NC-17.
Маленькая квартирка в пригороде Пало-Альто — дурацкое место для встреч, и Том знает это, как никто другой, но встречаться с Филом где-то ещё — опасно, пока повсюду таятся друзья и враги, особую роль среди которых занимает Хельмут-старший. Он бы убил Тома, если б узнал, что тот спит с его сыном.
— Пришёл? — спрашивает Том, едва заслышав, как щёлкает замок входной двери, и связка ключей опускается на столик в прихожей.
— Пришёл, — отвечает Фил, заходя в комнату. — Еле выбрался. Отец пытался впарить мне какую-то херню, но я вовремя смылся.
— И он не пошёл за тобой?
— Слава Богу, нет, — Фил облегчённо вздыхает и тянется к Тому за первым долгожданным объятием.
Они целуются — осторожно и неумело, как и всегда после долгой разлуки. Фил обнимает Тома за плечи, а тот только жадно хватает воздух и спешно расстёгивает пуговицы на рубашке Фила. У них всегда мало времени, поэтому они привыкли делать это по-быстрому, пока Хельмут-старший не хватился своего сына в самый неподходящий момент.
— Я сам, — выдыхает Фил, когда Том не может расстегнуть очередную пуговицу, и перехватывает инициативу. Он быстро избавляется от рубашки, а Том тем временем стягивает с себя майку и снимает штаны. На то, чтобы справиться с остальной одеждой, уходит ещё минута, и Том ложится на небольшую скрипучую кровать, подвигаясь и освобождая место для Фила. Тот сразу пристраивается рядом и начинает ласкать любовника, ведя ладонью по его груди, от ключиц к низу живота, чуть задерживаясь на сосках и обрисовывая пупок. Когда он доходит до паха, у Тома уже стоит, и Фил берёт в руку возбуждённый член, сжимая пальцы у основания и начиная медленно подрачивать. Его собственный организм реагирует мгновенно, и Том тут же замечает это, так что Филу нет надобности просить, чтобы Том что-нибудь сделал. Пальцы Тома смыкаются на члене партнёра, и парни дрочат друг другу, иногда отвлекаясь на поцелуи, но не теряя времени даром.
— Готов? — уточняет Том после короткой прелюдии и, когда Фил согласно кивает, переворачивает его на живот, осыпая поцелуями спину и касаясь пальцами промежности. Фил тихо поскуливает, чувствуя пальцы Тома внутри себя, и едва удерживается от того, чтобы вскрикнуть, когда на смену пальцам приходит верткий язык. Но и это не длится долго. Том приставляет ко входу член и аккуратно входит внутрь, поглаживая Фила по плечам и пояснице, стараясь, чтобы юноше было максимально комфортно. Фил шипит и закусывает губу, а Том постепенно ускоряется, проникая глубже, короткими рывками вбиваясь в покорное тело, изнывая от желания и негромко постанывая. Фил поднимает бёдра и толкается навстречу, усиливая проникновение, продолжая скулить и иногда срываясь на крик.
— Ещё, — стонет Фил, и Том двигается чаще, быстрее, проникая так глубоко, насколько это возможно. — Я... не могу... больше, — тяжело дыша, говорит Фил, но Том не останавливается, он доводит любовника до оргазма, и тот кончает на белую простынь прежде, чем Том достигает пика блаженства. Сам же Том ещё двигается, ловя ртом воздух и хватаясь руками за плечи Фила, целуя его в шею, сбиваясь, но стараясь сохранять ритм. Однако вскоре Том тоже не выдерживает. Он кончает, по инерции ещё несколько раз толкаясь вперёд, и обессиленно падает рядом с Филом. У них есть ещё пара минут, чтобы передохнуть и восстановиться. Они поглаживают друг друга, нежно и ободряюще, молча, без слов. К чему нужны слова, когда им и так хорошо? Но время уже на исходе, Филу снова нужно бежать, и он собирается, по дороге заскакивает в душ, чтобы выйти оттуда чистым и свежим, быстро одеться и, уже на бегу целуя Тома, попрощаться с ним до следующего раза. Пусть ни Фил, ни Том ещё не знают, когда он будет, этот следующий раз.
— Я пойду, — говорит Фил, подхватывая связку ключей, а Том провожает его взглядом и накрепко запирает дверь. Маленькая квартирка в пригороде Пало-Альто — дурацкое место для встреч, но Том готов с этим мириться до тех пор, пока их с Филом отношения остаются в секрете. Он предпочитает не думать о том, что будет, если секрет раскроется, ведь Тому пока дорога его жизнь, равно как и Филу — его, а уж вводить в заблуждение Хельмута-старшего — особый вид удовольствия.