Мосты

Дружба — важная вещь, даже если друг с приветом.

       — Ламбо, идиот, положи на место мой телефон!       Где-то внизу доносились крики и топот. Хорошо ещё, что хотя бы не взрывы.        — Невыносимый ты ребёнок! А ну кому сказал!        — Гокудера, подожди, успокойся!        — А ну отпусти меня, бейсбольный придурок!       Кажется, началась небольшая «дружеская» потасовка. Цуна всё никак понять не мог: это у них такая дружба, Ямамото просто тормоз или они и правда пытаются друг друга убить?       Ламбо влетел в ванную и едва ль не забился под раковину, где стоял Цуна. Закрывал же двери вроде?       Цуна несколько секунд бездумно глядел на зарёванного Ламбо, размазывающего слёзы и сопли по лицу и зажавшего между ног злосчастный телефон Гокудеры, а потом опомнился, рванул к двери и закрыл её. Иначе сейчас вся комната будет вверх дном, переполненная криками, дымом и слезами, и отсюда опять придётся бежать. А шаги Гокудеры, который, к счастью, пока не умел кидаться молниями, уже приближались.       Сначала Цуна мысленно ругался и пытался избегать всю эту шайку. Но у него никак не получалось. С кем-то он учился в одном классе или, как минимум, в одной школе, да и Реборн постоянно подсовывал на пути кого-нибудь, и вообще Цуне по жизни не настолько везло, чтобы он мог успешно избегать своих «хранителей», не столкнувшись с ними лбами где-нибудь в закоулке, пока убегал. Первое время он вообще не представлял, зачем ему эти странные и опасные ребята.       А потом привык. Какими бы странными и диковатыми эти ребята ни были, по крайней мере, они были единственными, кто его не задирал, не обманывал и не кидал. Даже с приветом, они оказались теми людьми, кто пойдёт с тобой в огонь и в воду и вытащит из любой передряги (правда, попадали они в эти передряги в основном по их же вине, но ведь своих же не бросают?), кто поддержит и не осудит. Никто из них ни разу не сказал, что он никчёмный, что делает что-то не так и не то.       Гокудера вот помогает ему с уроками, всюду его практически оберегает. Он, правда, очень эмоциональный и вспыльчивый, с ним непросто приходится; как пёс, которого долго не спускали с цепи, порой Гокудера кидается на всех, кто хоть что-то скажет против Цуны. Его преданность поражает, и не так уж он неправ — никого нельзя обижать ни за что, но Цуна всё равно считает, что они не заслуживают такой жестокой расправы, как Гокудера и его светлая голова (правда, по большей части она светлая только на то, как бы схлопотать неприятностей). Каждый может ошибиться, да и жалко их: пусть порой окружающие и бывают жестки и категоричны к нему, но уж точно не настолько. Тем более, что всё-таки он и правда не так уж хорош, как кажется Гокудере.       А Ямамото вообще очень жизнерадостный и смелый человек; посмотришь на него — и самому жить хочется. Он занят, правда, очень, но честно старается для них: пытается учить математику, проводить с ними время и даже растормошить Гокудеру (надо ли?) и научить Цуну играть в бейсбол.       Хотя с другой стороны — Ямамото так дружелюбно пытается себя вести с Цуной, потому что боится Гокудеры? потому что притворяется? потому что он в действительности не знал о его существовании, хотя тот всю жизнь был у него под носом? Ведь раньше Ямамото был таким же: весёлым, немного неуклюжим, жизнерадостным, популярным, общительным. Только Цуны в его жизни не было.       Дверь с жалобным скрипом вылетела, и в ванную вбежала почти толпа: злой и растрёпанный Гокудера, пытающийся его схватить за руки Ямамото и бегущая за ними по пятам И-Пин.       Где-то внизу, на кухне увлечённо пела Бьянки. Опять кашеварит. Может, её сюда притащить? Разнять-то их она не сможет, но хотя бы шороху наведёт.       Пока в суете и суматохе Ламбо выкуривают из пространства между ванной и раковиной, Цуна едва дыша, пока его не заметили, проскальзывает и тихо, крадучись идёт в комнату.       Реборн вон ещё говорит, что нужно научиться доверять Хибари и Мукуро, но те уж совсем страшные типы. Хибари-сан жуткий и жестокий, сколько раз Цуне от него перепадало, стоило только опоздать, забыть сменку или наткнуться носом не на то, что нужно? А уж о Мукуро и речи не идёт — тот вообще сбежал из тюрьмы и едва Цуну не убил.       При одном их упоминании его передёргивало от страха. А Реборн говорит — учись, терпи, уважай и люби своих друзей.       Хотя сам Цуна смог бы с натяжкой назвать своим другом разве что Гокудеру. Тот был хотя бы самым искренним и преданным другом, пусть и очень, очень странным. Другие люди от него шарахаются, а Цуна привык.       Цуне едва не прилетает дверью в лоб, пока он пытается её открыть. На пороге его же комнаты материализуется Реборн с пушкой наперевес.        — А чего это ты прохлаждаешься? Давно пора тренироваться! Тем более, тебя уже ждут.        — Кто?!       Цуна с опаской смотрит на Реборна и по самому краю проходит в комнату. Малыш даже отходит в сторону, с усмешкой наблюдая, как он обходит его едва ли не десятой дорогой.       А на кровати лежало что-то большое и тёмное, смахивающее на человеческое тело.       На подоконнике чинно сидел Хибари-сан, раздражённо цокая.        — И-ик!!!