Теперь следы были видны вполне отчетливо. Сначала это была дорожка из высохших капелек крови, потом вмятины на мелкой гальке, дальше, когда галька стала крупнее — сдвинутые со своих мест камешки, когда склон стал крутым — небольшой оползень из гальки, неаккуратным холмиком замерший в основании холма. В тенях, где снежная крупа не успела растаять, можно было разглядеть следы огромных лап. Судя по расстоянию между отпечатками, беглец удирал резвым галопом. Надолго его не хватало, и он начинал идти шагом, то на четырех лапах, то на двух. Целеустремленность, с которой он уходил прочь от комплекса, поражала. Складывалось впечатление, что кому-то удалось активировать модуль управления. Кому и как — Силна решила не ломать голову над этими вопросами, комиссия разберется. У нее была своя задача — догнать и деактивировать объект, пока он не выбрался в жилую зону или, что хуже, на военный полигон.
Постепенно расстояние сокращалось. Модель «Туунбак» была слишком тяжелой для бега на длинные дистанции по пересеченной местности — в отличие от шедших по его следу охотников, натренированных на долгое преследование. Длительные упорные тренировки, модификации тела, импланты и разного рода стимуляторы позволяли выдерживать экстремальные нагрузки.
Силна была опытным офицером службы безопасности, и на ее счету была не одна успешная операция. Она гордилась тем, что именно ее выделили среди десятков других кандидатов и предложили заключить контракт на три года. Срок контракта заканчивался через пять месяцев, и Силна подумывала продлить его; к тому же начальство намекало, что было бы только радо, если она останется в корпорации «Иллария Инк.» еще на несколько лет за солидное вознаграждение. Плюсом в ее нынешней работе было и то, что до родного Кеймбридж-Бей было рукой подать, и Силна почти каждые выходные приезжала домой, к родителям и племянникам.
Преследование вышедшего из-под контроля конструкта было бы, в общем-то, рутинным делом, если бы не одно маленькое «но»: соседями «Илларии» по Заполярью были военные. Не какие-нибудь посты ПКО, а целый комплекс лабораторий с охраной, которой позавидовало бы и казначейство. Никто толком не знал, чем эти военные занимались. Кто-то говорил, что они пытаются создать климатическое оружие, кто-то спросил: оружие, но не климатическое, а основанное на новых физических принципах. В чем именно заключались эти новые принципы, не говорили. Были версии, что на самом деле там изолировали группу слишком увлеченных, если не сказать чокнутых «яйцеголовых», решивших возобновить покрытые вековой пылью проекты «Аненербе». Почему именно «Аненербе», а не другой тайной оккультной организации, тоже не было вразумительного ответа. Силна думала, что умники просто перепутали Арктику и Антарктиду. В Антарктиде до сих было можно вести только научные исследования, ничего сверх того, что выходило за рамки изучения холодного мира. Единственное, в чем все были уверены, так это в том, что в лаборатории однозначно работают стабилизацией порталов или, как их называли по-умному, «червоточин». В том, что это правда, Силна убедилась лично полтора года назад, когда на самый дальний, южный полигон эвакуировали немногочисленную колонию с Юкки-4. Там случилась какая-то катастрофа, и правительство приняло решение вывезти всех. К сожалению, транспортные корабли не успевали прибыть вовремя, и тогда рискнули пробить «червоточину». Портал диаметром четыре метра продержался около трех часов, прежде чем схлопнуться. На его стабильную работу потребовалась энергия, вырабатываемая всеми станциями Заполярья. Говорили, что на некоторое время был обесточен даже основной северный пост ПКО...
Размышления Силны прервал мысленный возглас напарника.
«Контакт!» — объявил Эйдан.
Силна бросила взгляд на портативный радар. На нем появилась точка, обозначавшая их цель. Вскоре они увидели его и своими глазами.
Грязно-белый силуэт отчетливо выделялся на фоне темных скал и серой каменной пустыни. Чудовище бежало, смешно косолапя и подкидывая зад.
Силна переглянулась с напарником, и они резво припустили следом. Последний рывок, и беглец будет деактивирован и возвращен на место.
Внезапно налетел снежный шквал, вокруг заплясали молнии. Видимость упала почти до нуля — Силна едва различала кончики пальцев вытянутой руки. Зато радар работал все так же безупречно.
Через несколько минут снег прекратился, но молнии над головой остались. Они сплетались в причудливую сеть и били в землю. В их призрачном свете Силна увидела, что «Туунбак» совсем близко, метрах в тридцати от них. Он почувствовал, что его преследуют, но, удивительное дело, помчался еще быстрее, вместо того, чтобы остановиться и напасть на них. Эйдан вытащил мастер-ключ, чтобы дистанционно отключить беглеца, и уже набрал нужную комбинацию символов, как наступила звенящая, оглушающая тишина, а потом впереди появился ослепительно-зеленый ореол стабильной «червоточины». Сквозь легкую дымку было видно небо и бескрайнее снежное поле с рядами торосов вдалеке.
«Туунбак» взревел, резко сменил направление и прыгнул прямо в «червоточину». Дымка задрожала, пошла крупной рябью, по ореолу зазмеились фиолетовые молнии.
Не сговариваясь, Силна и напарник побежали следом: сбежавшего надо было вернуть любой ценой. Силна первой прыгнула в зеленый ореол, неудачно приземлилась — нога поехала на льду — и кувыркнулась. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота, перед глазами заплясали зеленые искорки. Все, кто проходил через «червоточину», рассказывали о легкой дезориентации после перехода или даже недомоганиях. Рядом на коленях стоял напарник. Его тошнило.
Где-то вдалеке улепетывал «Туунбак». Ему прыжок в портал дался проще.
Оглушительный треск за спиной заставил оглянуться. Из центра портала во все стороны били молнии, потом появилась черная точка, которая стала стремительно расти в размерах до тех пор, пока не поглотила весь портал, а затем так же стремительно сжалась опять. Ураганный порыв ветра потащил все к этой точке. Силне и ее напарнику чудом повезло: их зацепило за огромную глыбу льда. Эта же глыба защитила их от ударной волны, когда портал окончательно схлопнулся, и от градин величиной с хорошее яблоко, посыпавшихся с неба буквально через несколько секунд.
Когда все закончилось, оказалось, что и радар, и мастер-ключ вышли из строя. Нежная лабораторная электроника не выдержала электромагнитного импульса, возникшего при схлопывании портала, и сгорела. Теперь деактивировать сбежавшего можно было только вручную, подойдя к нему ближе, чем на десять метров.
Зато оружие, визоры и все остальное, а главное — связь, работало. Корпорация «Т. А. Р» выпускала надежное снаряжение, и, если была возможность выбора, Силна предпочитала именно их винтовки и все остальное.
Подкрепившись и немного отдохнув, они вновь пошли по следу. Когда в какой-то момент к отпечаткам лап конструкта добавились отпечатки сапог, они поняли, что задача усложняется. Сапоги были добротные, но изрядно поношенные, ручного изготовления. С одной стороны, надо было успеть добраться до «Туунбака», пока он не напал на местных жителей, с другой — аборигены ничего не должны были узнать. Над тем, как выбраться из этого мира, они подумают позже.
Путь преградила стена изо льда. Мешанина разнокалиберных обломков льда на первый взгляд выглядела устрашающе, но приглядевшись, можно было найти путь. Следы подсказали, что конструкт отправился за стену. Надо было спешить.
Когда они перебирались через стену, ветер донес крики и какой-то треск, похожий на электрические разряды. Внезапно раздался грохот, что-то вспыхнуло, и Эйдан со стоном осел на лед.
«Огнестрел... да что же мне так не везет...» — уловила Силна обрывок его мысли.
Час от часу не легче. Аборигены оказались вооружены лучше, чем можно было предположить, если судить по отпечаткам обуви. Меткость стрелка тоже была поразительной. Либо он непревзойденный мастер своего дела, либо ему помогали оптико-электронные приборы. Оба варианта были фантастическими.
«Пластина выдержала, на груди будет гематома... надеюсь, ребра не сломаны. Тихо!»
Силна и сама слышала, как кто-то негромко переговаривается и, кажется, идет к ним.
«Уходи!»
«Нет!»
«Я их отвлеку, изображу раненого...»
«Эйдан, не говори ерунды».
Она сняла оружие с предохранителя, перевела его в режим оглушения. Возможно, ей удастся допросить кого-нибудь из аборигенов — если они умеют разговаривать и если поймут ее речь. Шаги раздавались все ближе, спрятаться было негде. Возможно, в предложении напарника и был смысл: спрятаться во льдах, пока они заняты, подождать, пока конструкт подберется к ним ближе, и деактивировать его. Да и внутрикорпоративные директивы были вполне однозначны. Но во всех внутренних регламентах ни слова не говорилось о том, что делать и как себя вести, если случайно попал в другой мир. В том, что «червоточина» забросила их куда-то на другую планету в неисследованном космосе, Силна уже не сомневалась. Поразительно было другое: здесь тоже оказалась жизнь, возможно, даже разумная.
Наконец абориген появился из-за глыбы льда. Увидев их, он почему-то опустил длинноствольную винтовку и горестно вздохнул. Следом появился еще один, тоже опустил похожую винтовку и озадаченно сказал:
— Но я же отчетливо видел медведя!
К удивлению Силны, она поняла, что говорит абориген. Это был какой-то странный диалект английского. То, что аборигены не стали проявлять агрессии, ее порадовало. Возможно, с ними можно будет договориться.
— Придурки, — сказала она с досадой. — Медведя они видели. Снайперы дипломированные.
Так Силна в первый раз нарушила корпоративные регламенты. При встрече с незнакомыми, в том числе вооруженными, людьми предписывалось поздороваться, представиться, спросить имена собеседников и только после этого в очень вежливой форме обратиться за помощью, если таковая требовалась. Если же помощи не требовалось, следовало завершить диалог и как можно быстрее уйти, но никак не начинать диалог с ругани.
Судя по выражению их лиц, аборигены совершенно не ожидали, что она заговорит на понятном для них языке. Они переглядывались и не знали, что сказать.
— Где ваш врач? Быстро давайте его сюда, — продолжила наступление Силна. Лучше перехватить инициативу и взять ее в руки сейчас, чем потом что-то объяснять и доказывать.
«Эй, мне не нужен врач!» — возмутился Эйдан.
— Доктор Гудсир! Доктор Гудсир! — закричал кто-то из аборигенов.
Из-за снежной гряды появился еще один укутанный по самые глаза абориген.
«Да не нужен мне никакой доктор!»
Эйдан сел, потирая голову, и мрачно посмотрел на аборигена.
— Не может быть! — удивленно протянул тот. — После такого выстрела он еще жив и даже в сознании...
«Разумеется, я жив и в порядке. Почти. А вот парку жалко».
Он расстегнул куртку, печально посмотрел на дыру на груди размером с кулак.
«Купил в прошлом месяце. Эх, теперь и за поврежденный броник из премии вычтут...»
Он провел рукой по тому месту, куда ударила пуля. Ткань была разорвана, бронепластина выгнулась, но выдержала. Эйдан отлепил сплющенную пулю, кинул Силне.
«Отдай тому меткому стрелку. На память».
Силна повернулась к аборигенам, нашла того, который был с длинноствольной винтовкой.
— Ты стрелял?
Тот кивнул.
— Лови, — и кинула ему пулю.
Тот машинально поймал, разжал ладонь, удивленно уставился на сплющенный комок металла.
— Что за чертовщина?
— Налетела на препятствие, расплющилась, — тоном человека, объясняющего очевидное, сказала Силна.
Тем временем абориген, которого называли доктором Гудсиром, уговорил Эйдана позволить осмотреть его. Судя по тому, как быстро ему удалась такая сложная задача — напарник не любил врачей, визиты к ним считал пустой тратой времени и даже на регулярные медосмотры ходил по прямому распоряжению руководства и под угрозой штрафа в десять процентов от премии — этот Гудсир был или хорошим психологом, или переговорщиком, или все вместе.
— Удивительно, просто удивительно. Ваш друг отделался большим синяком, даже ребра не сломаны. Но я бы рекомендовал день-другой покоя.
Доктор Гудсир выпрямился, поправил сползшие на кончик красного от мороза носа очки.
«Покой нам только снится, — процитировал что-то древнее Эйдан, застегивая бронежилет, а потом и куртку. — Теперь в эту дыру дуть будет».
— Думаю, вам позволят воспользоваться нашими санями и отдохнуть, — сказал Гудсир.
— Мы воспользуемся вашим приглашением, если это будет возможно, — согласилась Силна.
Она снова нарушала внутрикорпоративные регламенты.
По пути к саням Эйдан вволю и со вкусом костерил всех подряд, от руководства корпорации до этих несчастных аборигенов, да так, что Силна не выдержала и порекомендовала ему заткнуть фонтан красноречия и думать о чем-нибудь более приятном, например о квартальной премии. Напарник ехидно ответил, что при таком раскладе им не видать ни квартальной, ни годовой премии, но совету внял.
Они почти спустились вниз, к саням. Вокруг странной конструкции, похожей скорее на очень большой деревянный ящик, чем на привычные Силне мотосани, были разбросаны разные предметы: консервные банки, куски канатов, какие-то железки.
— Это... что? — спросила она у того, кого называли доктором Гудсиром.
— Сани, — ответил тот, как само собой разумеющееся.
— Но почему... — начала Силна и замолчала.
Ее взгляд устремился дальше, к двум фигурам, одна из которых стояла в отдалении и целилась куда-то в небо из длинноствольной винтовки, вторая же, с красным шарфом, отчетливо видимым на фоне снега, медленно и осторожно двигалась вперед. Было в этом что-то неправильное; через секунду она поняла, что именно, и замерла от осознания надвигающейся трагедии. Конструкт лежал на пузе и ждал, когда фигура с красным шарфом подойдет ближе. Совершенно забыв, что ее оружие в режиме оглушения, Силна резко вскинула винтовку и выстрелила в конструкт. Шедший рядом абориген успел среагировать на ее движение и ударил по стволу, отчего выстрел ушел в сторону и попал не в голову, как рассчитывала Силна, а куда-то ближе к короткому хвосту конструкта. Конструкт взревел и подпрыгнул вверх на всех четырех лапах.
— О Боже!
— Что это?
— Не может быть!
Фигурка с красным шарфом присела, прижав руки к голове.
Силна раздраженно ругнулась, снова выстрелила. Рев конструкта перешел в визг, он шлепнулся на спину, перекатился на пузо, вскочил и в два прыжка скрылся за торосами.
Рядом с ругательствами вставал Эйдан. Он хотел оббежать сани с другой стороны, чтобы взять конструкта в «вилку», но споткнулся о кусок каната и растянулся во весь рост на снегу. Хорошо, что оружие не выронил.
Только сейчас Силна вспомнила, что стреляла не боевыми, а оглушающими выстрелами, и снова выругалась. Надо же было так оплошать. Стоявший рядом абориген смотрел на нее с неподдельным восторгом.
— Чего уставился? — буркнула она.
— Как ты загнула! Почти как мой первый боцман, — заулыбался тот в ответ.
— Какой огромный медведь... — потрясенно прошептал тот абориген, которого называли доктором Гудсиром.
— Это не медведь, — машинально ответила Силна и тут же прикусила язык. Не хватало, чтобы она разболтала всяким встречным дикарям, что только что пыталось на них напасть. Хватит одной ошибки на сегодня.
— Не медведь? — искренне удивился Гудсир. — Но я видел характерные признаки, которые позволяют однозначно сказать, что это был белый медведь, или Ursus maritimus...
Силна промолчала. Вокруг собирались другие аборигены, рассматривая ее с нездоровым интересом. Больше всего взгляды притягивала винтовка, которую она держала в руках. Силна поморщилась, поставила ее в боевой режим, потом — на предохранитель и закинула на плечо. Теперь стрелять только на поражение, никаких сантиментов.
— Что это было, черт подери?
Вперед протолкался тот самый, с красным шарфом. Он прижимал одну ладонь к уху, а когда отнял ее, на рукавице была кровь.
— Нападение. Думаю, вам нужна помощь.
Мужчина сплюнул на снег кровавый комок.
— Интересно, почему это нам нужна помощь? — скептически спросил он.
Силна как можно равнодушнее пожала плечами.
— Вы видели то, что напало, и слышали. Вы можете это остановить? — спросила она.
Мужчина задумался.
— У нас есть оружие, — наконец сказал он.
— Ваш огнестрел ему все равно что... — Силна задумалась, подбирая подходящее сравнение. — Что слону дробина. Не пробьет даже шкуру. Он и не заметит, что в него что-то прилетело.
— Можно подумать, у вас есть то, что сможет убить этого медведя-переростка, — усмехнулся мужчина.
— Есть, — кивнула Силна и потянула ремень винтовки. — Если бы не ваш добрый человек, который ударил меня под руку, когда я стреляла, я бы убила его. А так — только испугала.
О том, что, даже попади она в голову или грудь, конструкт все равно остался бы жив, потому что ее оружие было не в боевом режиме, Силна упоминать не стала. Аборигенам это ни к чему. Главное, чтобы они поняли: без нее им не удастся добраться туда, куда они собирались.
— Ладно, — махнул он рукой. — Можете идти за санями.
— Спасибо, мистер...
— Мистер Гор, — понял намек тот. — Грэм Гор, первый лейтенант «Эребуса». А вас как величать, прекрасная охотница на медведей?
Силна смерила его холодным взглядом:
— Силна Расмуссен и мой напарник Эйдан Скотт.
— Ваш напарник не может сам представиться?
— Не может. Он не говорит с рождения.
— Ясно. Бывает, — протянул Гор и опустил взгляд с лица Силны ниже, на ее грудь.
Силна проследила за его взглядом, нахмурилась и закрыла молнию парки до самого подбородка, скрывая нагрудник с логотипом корпорации «Иллария». Гор отступил на шаг, внимательно рассматривая Силну. Только сейчас она поняла, насколько чужеродно выглядят и она, и Эйдан в своих парках, шлемах с поднятыми визорами, широких штанах с защитными вставками и накладками и высоких берцах на фоне аборигенов. Пришельцы из другого мира, если повезет, или же посланцы дьявола либо другого вселенского зла, если мракобесие в этом мире цветет полным цветом.
— Охотники мы. Вот за тем чудом, которое вам чуть голову не откусило, — сказала она.
— А «Иллария» — это что? — Лейтенант Гор оказался глазастым, внимательным и умеющим читать. — Никогда не слышал о таком корабле.
— Это не корабль, это фирма, которая нас наняла.
— Плохи дела у этой фирмы, раз она нанимает женщин в такие опасные дела.
— А вы шовинист, — ухмыльнулась Силна. — Но это обычное явление среди отсталых народностей.
Гор открыл рот, закрыл, развернулся на каблуках и почти строевым шагом ушел за сани.
Через секунду Силна услышала, как лейтенант призывает всех собирать барахло и укладывать его в сани, потому что их ждет обратный путь — путь домой, на корабли. Делал он это громко, задорно, с использованием местных идиоматических выражений. Силна слушала и запоминала — возможно, пригодится в будущем, поделится со знакомым лингвистом, собирателем фольклорных забавностей.
Через час все собрались. Тут Силна испытала культурное потрясение: все аборигены, кроме Гора и Гудсира, влезли в широкие петли, концы которых крепились к саням, и медленно потянули их. Сани стонали, скрипели и наконец стронулись с места. Сначала они двигались очень медленно, потом быстрее, но не настолько быстро, чтобы это воспринималось всерьез.
Но они шли и шли, тяжело дыша, хрипло отплевываясь. Тут у Силны впервые закрались сомнения в том, что ей с напарником удастся вернуться домой в ближайшее время.
* * *
В том, что они шли очень медленно, были и свои плюсы: Силна успевала осмотреть все вокруг и вернуться к саням. Пока она прочесывала окрестности в поисках конструкта, напарник присматривал за санями, точнее, за людьми, которые их тащили. Конструкту надо что-то есть и на ком-то вымещать врожденную агрессию. Неожиданно встретившиеся аборигены подходили в качестве приманки почти идеально. Он уже напал один раз, значит, будет и дальше ходить кругами и выжидать, чтобы нападать еще и еще, пока не убьет всех. Такова была его базовая программа.
Если Гор упорно делал вид, что совершенно не замечает новых спутников, то Гудсир был отнюдь не против пообщаться. Он оказался любопытен, но не навязчив, задавал разные невинные с виду вопросы и не обижался, если Силна не отвечала на них. Сначала он долго восхищался тем, как Силна прекрасно говорит на английском языке, словно слышала его с самого рождения. На это Силна ответила, что так и есть, и английский ее второй родной язык. Гудсир очень удивился и даже замолчал на некоторое время. Видимо, те, кто знал английский, здесь были редкостью.
«Спроси, почему они эти сани тащат на себе», — неожиданно напомнил о своём существовании Эйдан.
«Точно», — обрадовалась Силна. Ей с самого начала было интересно и непонятно, почему аборигены предпочитают тащить такую тяжелую и неуклюжую конструкцию сами, вместо того, чтобы использовать хотя бы собак.
Этот вопрос она и задала Гудсиру.
— На самом деле никто и не собирался впрягаться в сани и тащить их на себе. Вообще-то они были самоходные, — ответил он.
— Самоходные? — удивилась Силна.
— Да, самоходные. В кормовой части был небольшой двигатель, который приводил в действие через трансмиссию колеса под днищем. В двигателе использовалось жидкое топливо, но оказалось, что здесь, на таком холоде, оно становится очень вязким, и насос просто не в состоянии прокачать его, чтобы заставить работать двигатель.
— Что мешало заранее нагреть топливо, залить в бак и запустить его? — поинтересовалась Силна.
— О, вы разбираетесь в технике. Так и делали, но бак остывал через пару часов. Пробовали для его обогрева использовать отработанные газы — не получилось, и тогда решили, что проще снять новинку, которую, говорят, поставили по рекомендации важного чина из Адмиралтейства, и тащить по старинке. Оказалось, что это выгодно еще и потому, что топливный бак занимал слишком много места — одну треть саней. Сейчас, когда его сняли, можно упаковать гораздо больше полезного груза.
«У них уже есть двигатели внутреннего сгорания. Экспериментальные, но есть», — прокомментировал рассказа Гудсира Эйдан.
«Но вряд ли они знают о порталах», — мрачно ответила ему Силна.
«Ты никогда не мечтала осесть в таком низкотехнологичном мире? Вмешательства в природу еще минимальны, чистый воздух, вода, никаких генно-модифицированных продуктов. С нашими способностями мы могли бы сколотить неплохой капитал и прожить остаток дней в чистом, уютном месте».
«Спасибо, я дитя своей цивилизации и слишком люблю горячую воду в кране».
«Так что мешает переделать этот юный мир под свои вкусы?»
«А ты, оказывается, прогрессор, Эйдан. Не замечала в тебе такого раньше».
«Я стараюсь трезво оценивать наши шансы».
Силна промолчала. Тем более, что Гудсир стал рассказывать о том, почему они вообще потащились на санях через торосы.
Его рассказ прервался на середине: на пути появился один из торосов, и через него надо было перебраться.
Порывавшегося помочь разгружать сани Эйдана Силна отправила на вершину тороса наблюдать и предупредить, когда появится «Туунбак». Когда же группа стала перебираться на ту сторону, Силна объявила, что у нее руки должны быть свободны для стрельбы, и тоже забралась на торос осматривать окрестности.
Вдалеке она заметила медведицу с медвежонком — те тоже пытались одолеть ледяной лабиринт. Медведица легко перебиралась через причудливые нагромождения снега и льда, а мелкому приходилось нелегко. Он то и дело скатывался вниз, срывался, когда почти добирался до вершины, и падал. Раз за разом он упорно штурмовал преграду и наконец преодолел ее. Тряхнув большой головой, медвежонок тут же вприпрыжку помчался за матерью. Вскоре они скрылись из глаз.
Куда-то по своим делам пролетела стайка птиц — несколько черных точек на фоне серебристо-синего неба.
Краем глаза Силна заметила движение, медленно повернула голову в ту сторону, вгляделась. Нет, это был не конструкт. Это всего лишь нерпа вылезла из лунки подышать воздухом. Нерпа была большая и совершенно беспечная. Треск и хруст льда под ногами и приглушенные ругательства ее нисколько не смущали. Нерпа лежала, лениво почесываясь, а потом так же лениво нырнула обратно в лунку.
Нерпа — это хорошо, ее можно поймать и съесть. Гудсир жаловался, что у группы проблемы с хорошей едой. Консервы, которые они взяли в экспедицию, неожиданно стали портиться.
Наверно, она даже сходит и убьет им эту нерпу. Еще одна приманка для конструкта.
Больше ничего подозрительного в пределах видимости не было. Эйдан сказал, что с его стороны тоже все чисто. Конструкт где-то затаился и ждал подходящего момента.
* * *
Вечером, насколько это можно было назвать вечером — светло было так же, как и несколько часов назад — лейтенант Гор объявил привал и распорядился ставить палатки и готовить еду. Силна снова отправила Эйдана наблюдать за окрестностями, а сама присоединилась к делам хозяйственным.
Они почти поставили последнюю палатку, когда возглас Эйдана отвлек ее.
«Контакт!»
Она выпустила из рук брезент и выскочила наружу, снимая винтовку с предохранителя. Сзади раздались сочные проклятия, но она не обратила на них никакого внимания.
«Два клыка — за ними», — подсказал Эйдан.
Силна повернулась, увидела метрах в пятидесяти от лагеря глыбы льда. Издали они напоминали торчащие клыки гигантского древнего зверя. Там действительно кто-то был. Какая-то тень, более плотная, чем остальные, лежала у основания глыб и медленно, очень медленно ползла. После секундной подстройки визор шлема показал более четкую картинку: конструкт прятался за холмиками снега и осторожно, стараясь ничего не зацепить, полз к лагерю, прикрывая лапой нос. Только два черных глаза внимательно смотрели на лагерь и на людей, оценивая и выбирая жертву.
Не заботясь, что могут подумать остальные, Силна активировала стелс-режим. До нее донеслись шепотки «Ведьма!», «Что за чертовщина!», когда она перекатилась к ближайшему куску льда. Возможно, у нее будут серьезные проблемы с этими людьми, но потом. Сейчас ей надо было остановить сошедшую с катушек модель.
Силна перекатилась за небольшой ледяной холмик и прицелилась. «Туунбак» подползал ближе. Не обращать внимания на суету и крики за спиной. Сорок метров... тридцать... двадцать... плавно нажать на спусковой крючок...
Снег вздыбился, превращаясь в огромного медведя, вставшего на задние лапы. Все, кто был рядом, оглохли от душераздирающего рева. Торосы дрогнули, с них посыпалась снежная пыль. Силуэт стоящего медведя отпечатался на сетчатке. А потом земля содрогнулась. Полуторатонная туша упала на снег.
Силна вскочила и в несколько прыжков преодолела расстояние, отделявшее ее от конструкта. На ходу она отключила стелс-режим. Для постороннего наблюдателя она словно явилась из ниоткуда.
Конструкт лежал на животе и судорожно подергивал лапами, загребая огромными когтями ледяную крошку. Выстрел лишь оглушил его на время. Чтобы убить модель класса «Большой коготь», нужно было более мощное оружие, чем штурмовая винтовка «Т. А. Р.».
Эйдан уже появился рядом, вытащил из подсумка аварийный мастер-ключ и с размаха воткнул его в левое ухо конструкта, туда, где был разъем. Конструкт тоскливо взвыл, дернулся и затих, раскинув лапы в стороны. Деактивация прошла успешно.
Щелкнув конструкта по сухому черному носу, Эйдан уселся ему на голову, прошелся пальцами под шкурой и открыл крышку черепа, под которой скрывались электронные мозги «Туунбака».
«Теперь дело техники», — самодовольно объявил Эйдан, доставая из подсумка портативный программатор. Стянув зубами перчатки, он аккуратно размотал провода и подключил разъемы в гнезда у основания черепа. На мониторе вспыхнул логотип корпорации, затем побежали строчки символов. Силна отошла в сторону и села на теплую мягкую лапу. Она не любила, когда у нее стоят над душой, и старалась сама так не надоедать другим. Теперь, когда конструкт никуда не денется, можно проверить еще раз снаряжение, припасы — она придерживалась выработанного многолетней практикой принципа «идешь в поход на день — бери припасы на неделю» — и перекусить.
Оставив палатки и лагерь, аборигены осторожно, один за другим подходили ближе поглазеть на невиданное чудо.
— Какой огромный!
— Когда ему череп пробили?
— Почему крови нет? Дьявольщина какая-то.
— Большая шкура. Сколько же она будет стоить?
— Много. Но лучше ее к нам в кубрик, чтобы теплее было.
Силна с улыбкой слушала разговоры, перебирала винтовку, потом со щелчком поставила аккумулятор на место.
— Эта зверушка — собственность корпорации, на которую мы работаем, — пояснила она. — Поэтому никто с нее шкуру снимать не будет. И отрезать на память голову тоже.
— Так вот что вы имели в виду, когда сказали, что это не медведь.
Доктор Гудсир подошел ближе, внимательно осмотрел тушу.
— Но очень похож. Он искусственный?
Силна кивнула в ответ:
— Да, искусственный, но основа — биологическая, и в качестве прототипа взят как раз белый медведь.
— Удивительно! — восхитился Гудсир. — Для чего нужны такие... големы?
Голем. Красивое слово. Силна пожала плечами.
— Как правило, охрана территории, иногда с их помощью охотятся, — сказала она.
Тем временем лейтенант Гор взобрался на холку «Туунбака» и присел на корточки, наблюдая за тем, как Эйдан, отложив в сторону программатор, тыкает небольшим паяльником в соединения.
— Эй, а почему... — начал было он, но Эйдан, не поднимая головы, сделал характерный жест рукой: не мешай!
— Может, я отвечу на ваши вопросы, лейтенант Гор? — не оборачиваясь, спросила Силна.
— У него в голове арифмометр? — спросил лейтенант и сел на спину «Туунбака», свесив ноги.
— Арифмометр? — Силна задумалась над старинным словом. Видимо, здесь так называют компьютеры.
«Значит, у них есть и компьютеры? Занятно. Этот мир начинает мне нравиться», — прокомментировал Эйдан.
— Да, можно сказать, что арифмометр.
Гор заглянул через плечо Эйдана.
— Я не вижу ни одной лампы, — заметил он.
«Ламповые теплые компьютеры. Какая прелесть».
— Он не ламповый, он полупроводниковый.
— Простите, что?
— Полупроводниковая микроэлектроника.
Лицо Гора вытянулось, приобрело странное выражение, словно он увидел призрака или второго «Туунбака».
— Но ведь это невозможно!
— Что — невозможно?
— Сделать электронное устройство на полупроводниковых элементах.
Силна молча указала на вскрытый череп «Туунбака», в котором Эйдан копался отверткой и паяльником, время от времени отвлекаясь на программатор.
— Когда учился, я читал, что это теоретически невозможно, — растерянно сказал Гор.
— Ага, и атом неделим, — съехидничала Силна.
— А вот и нет! Протоны, нейтроны, электроны — это же школьный курс.
— Ядерный реактор...
— Ну да... Стоп. Откуда вы пришли?
— Это сложно объяснить, — попыталась уклониться от ответа Силна.
— А вы попробуйте.
— Я не ученый-физик, — покачала головой она. — Просто офицер службы безопасности.
— Объясните, как умеете.
Силна вздохнула и начала свой рассказ. Как сбежал конструкт, как он прыгнул в непонятно откуда взявшийся портал, как они его преследовали уже здесь.
Гор слушал с задумчивым видом.
— Портал, говорите. Возможно, это мы сами призвали сюда вашего Туунбака. Дело в том, что цель нашей экспедиции — получить устойчивую «червоточину». Здесь, в районе северного магнитного полюса, шансы на успех особенно велики. К сожалению, не всегда удается создать проход в одном и том же месте.
— Вы искали свою «червоточину»?
— Да, и не нашли, хотя у нас были точные координаты. Я решил, что эксперимент по каким-то причинам отменили, а оно вот как вышло. Вы помните место, где попали в наш мир?
— Визуально — да.
— Сможете указать его на карте?
— Постараюсь.
Тут Эйдан встал, прогнулся в пояснице, а потом жестами показал, чтобы все слезли с конструкта и отошли от него подальше.
— Что-то сейчас будет, — задумчиво сказала Силна и на всякий случай сняла винтовку с предохранителя.
Эйдан вытащил из уха «Туунбака» аварийный мастер-ключ и, став перед конструктом, щелкнул пальцами. Ничего не происходило. Эйдан снова щелкнул пальцами, раз, другой, отбил какой-то ритм. Конструкт глубоко вздохнул, чихнул, открыл глаза и медленно поднялся на все четыре лапы.
Гор и остальные, кто наблюдал за действом, невольно отступили назад. Силна осталась на месте, взяв «Туунбака» на прицел.
Эйдан снова отщелкал несколько тактов, опустил ладонь вниз. «Туунбак» сел на задние лапы. Эйдан сделал несколько круговых движений пальцем, снова опустил ладонь вниз — «Туунбак» несколько раз перевернулся и сел.
— Как в цирке, — нервно хохотнул кто-то.
Со стороны все тесты, которые проводил Эйдан, и впрямь напоминали цирковое представление. Они становились сложнее и сложнее. Когда все закончилось, Эйдан вытащил из подсумка небольшой шарик и протянул его конструкту. Тот аккуратно снял угощение с ладони и довольно заворчал, после чего растянулся перед Эйданом с совершенно покорным видом.
«Остался последний тест. Где ты видела нерпу?»
Силна опустила винтовку, вспомнила, где она разглядела лунки, и передала картинку Эйдану. Тот кивнул, потрепал «Туунбака» по уху и сел ему на спину.
— Новое представление? — светским тоном осведомился Гор.
— Вы едите нерпу? — спросила Силна.
— Это было бы неплохим дополнением к нашему рациону.
— Тогда будет нерпа. Если «Туунбак» не слетит в процессе с катушек.
— Простите, с каких катушек?
— Если снова не сойдет с ума, — пояснила Силна.
— А если он сойдет с ума?
— Значит, Эйдан снова будет лечить его.
«Если останусь жив», — весело добавил напарник и помахал рукой.
Проводив их взглядом, Силна обратилась к Гору:
— Знаете что, ведь он вполне способен тащить ваши сани. Надо только переделать упряжь под него.
Лицо лейтенанта просветлело.
— Парни! Отличная новость! Этот цирковой медведь-переросток будет тащить сани, если мы сошьем для него красивую упряжку! — во весь голос объявил он.
В ответ снега огласились громким «ура!».
Силна лишь усмехнулась.
Теперь надо было подумать, как выбраться отсюда и вернуться в родной мир.
