Дикие земли

Сэм не помнил вкус еды. Не понимал, как должен выглядеть в нормальной ситуации. Изо дня в день он получал капельницы и отражение в зеркале больше похожее на скелет, обтянутый кожей, чем на нормального человека. Он научился за годы жизни в больнице выходить из своей уютной палаты и гулять по парку, а при первом же намёке на возможную неловкую ситуацию сбегать обратно. Болезнь Сэма была не просто болезнью. Она выпивала из восемнадцатилетнего парня все соки, а всё лишнее жадно выводила иными способами — тошнота в жизни Мореля была естественным, но неприятным ежедневным процессом. Он не мог сам есть, не мог сам пить — всё заканчивалось в рекордно короткое время у унитаза, куда вся еда выходила обратно. Это наверняка обидело бы повара, будь он в курсе того, как обошлись с его шедеврами кулинарии, и не будь в курсе того, почему же так произошло. Тем не менее, как мог, Сэм за собой ухаживал. Он трепетно относился к своим тёмным волосам, мог по несколько раз на дню принять душ, с особой осторожностью сбривал щетину, следил за одеждой и обувью. Многие, с кем он общался, смотрели на него с жалостью, особенно девушки, ведь все понимали, что с такой жизнью никакая любовь ему не светит. Да и сам Сэм осознавал, что суждено умереть ему не только молодым, но и девственником. Никто не мог дать точных прогнозов относительно болезни, ведь встретили эту дрянь действительно впервые. Однако темпы её развития и тенденции проявления были для парня неутешительны. Взяв одну из своих книг с полок, Сэм накинул на себя джинсовую куртку и вышел в коридор. Медсестра сразу же улыбнулась ему и мило помахала ручкой. — Как дела, Линда? — тоже улыбнувшись, поинтересовался молодой человек. — Да как и всегда, — женщина пожала плечами. — Колби в школу пошёл вот, поправился, Элиссон на концерт скоро поедет… Я зайду к тебе к вечеру, ладно? — Извини, не хотел отвлекать. — Ничего страшного, Сэм. Я всегда рада тебя видеть. Дверь за парнем с щелчком закрылась, ключ-карта висела на шнурке на шее, как и у персонала. Он был тут «свой», об этом все часто шутили. Сэм принимал шутки с улыбкой, но в глубине души ему было больно: он хотел быть таким дома, а не в больнице. Все отсюда уходили, многие не возвращались, а он… Он не помнил, как выглядит его комната в родительском доме, никогда вживую не видел младшую сестру, забыл имена тех друзей, что были с ним в детстве… Сэм тяжело вздохнул и сжал книгу крепче. Было тяжело, ведь каждый день эти мысли лезли в голову. Это стало для него нормой, но нормально — это не всегда хорошо. Свой случай молодой человек считал одним из таких. На душе было гадко. Он решительно спускался по больничным ступенькам, после чего вышел на улицу. В нос ударил запах осени. Листья на деревьях уже желтели, но по-прежнему стояло тепло. В ароматах парка чётко прослеживался тонкий запах сырости, который Сэму нравился. Он прошёл дальше, к одинокой лавочке. Она была сухой. Парень присел, открыл книгу, вновь глубоко вдохнул. — Прекрасно, — заключил он. Только здесь одиночество было не в тягость. Солнце было ещё высоко в небе, что значило, что до следующей капельницы ещё много времени. Сэм посмотрел на телефон: ни одного пропущенного. Уже несколько дней. Родителям было явно не до него, и это задевало. Сэмюель перевернул страницу, и практически сразу же на новый разворот упал золотистый лист из пышной кроны могучего дерева. Молодой человек взял его в руки, покрутил, улыбнулся, после чего положил рядом с собою на лавку. Стояла тишина. Не дул даже ветер. Только Сэм шелестел своими страницами. Где-то издали доносились голоса, но никому до них не было дела. Парень всё глубже погружался в своё чтиво. Уж так вышло, что интересы Сэма совпали с родительскими, но он прекрасно понимал, что ему никогда не быть их гордостью, физически этого не получится. Однако изучать интересные ему самому вещи парню это не мешало. Страница за страницей он вскоре дочитает эту книгу, а после, на этом же месте парка, возьмётся за новую, периодически делая заметки в своём блокноте — эта привычка не покинула его с самого детства. Чем глубже уходил Сэм в чтиво, тем громче были шаги рядом с ним. До определённого момента молодой человек их не замечал, но вскоре лавочка содрогнулась. Такой подставы от парка парень не ждал. Сэм с умышленным хлопком закрыл книгу, предварительно запомнив страницу, после чего посмотрел на своего нового соседа. Девушка. Короткая стрижка. Растерянный взгляд. Сумка. «Какого чёрта ты рядом со мной забыла?» — пронеслось в голове у молодого человека, но вместо этого он сказал лишь: — Ты села на мой лист. — Прости, — ответила незнакомка, лишь после чего взглянула на парня. Её взгляд вмиг изменился. Это было нечто среднее между шоком, жалостью, осознанием ошибки и… чем-то непонятным Сэму. Он смог лишь тяжело вздохнуть, ведь в его жизни подобные незнакомки были не редкостью. Все они пытались подсесть к нему, увидев издали в нём стильного парня, а потом сбегали, понимая, что он явно нездоров. От этой молодой человек не ждал никаких исключений. Он посмотрел на неё, наверное, ещё секунд десять, после чего вернулся к книге. Нашёл страницу, нашёл строку… — Я никогда не видела тебя здесь раньше, — произнесла она до того, как Сэм начал читать. На этот раз парень книгу не закрыл. — Я тебя тоже, — ответил он. — Но, в отличие от тебя, я тут не первый день. «Не первый год, »  — хотел сказать изначально Сэм, но остановился. Всем на это было плевать, да и знать не обязательно. — Я тоже постоянно сюда прихожу, — девушка тяжело вздохнула. — Зачем же? — на этот раз, уже ведомый любопытством, молодой человек всё же закрыл свою книгу и отложил её на скамейку. — Здесь лежит моя опекунша, — в голосе и взгляде незнакомки Сэм чувствовал тяжесть. — Каждый день приношу ей еду и деньги, зная, что она при первом удобном случае готова выгнать меня из своей квартиры.  — Ну… — парень нервно усмехнулся. — Разве суть опеки не в том, что она должна о тебе заботиться, а не от тебя избавляться? — Суть характера этой Мигеры в том, чтобы только ей было хорошо. — А у тебя нет родителей, ты сама вкалываешь на трёх работах и эта страшная женщина висит на твоей шее? — Сэм едва ли не закатил глаза. — Ты пытаешься посмеяться над моими проблемами? — девушка удивилась. Она и сама не понимала, что заставило её делиться чем-либо с незнакомым человеком, но на такую реакцию она уж точно не рассчитывала. — Я не пытаюсь, я этим и занимаюсь, — парень пожал плечами. — Знаешь, мне плевать, что происходит в твоей жизни. Все твои проблемы ничтожны, а ты, вместо того, чтобы их исправить, сидишь и рассказываешь о них человеку, о котором ничего не знаешь. Знаешь, это не круто. После таких, как ты, я ещё больше ощущаю, насколько моя жизнь похожа на кусок дерьма. Сэм поднялся на ноги. Он вновь остановился на незнакомой девушке своим взглядом на полминуты, лишь после чего обернулся и поспешил уйти. Она же продолжила сидеть на месте, рассматривая затылок странного паренька. Когда девушка, спустя ещё несколько минут, решила встать уже сама, она увидела сначала книгу, а после и лист, с которого их не самый приятный диалог начался. Что-то её зацепило, но перекрывала всё обида. Девушка ещё некоторое время стояла на месте и держала в руках книгу и лист. В конце концов она засунула лист в книгу, а книгу — в свою сумку, думая о том, что вряд ли этот парень вернётся за книгой прямо сейчас. Чем-то он зацепил, не факт, что это хорошо. Но она считала, что вернуть пропажу обязана.