Большой Пуф. Реликты

У и даже на плите для сомнительных ритуалов. — В…й! — раздалось откуда-то, но среагировать я смог лишь чем-то нечленораздельным. — Гх… — В… — вновь раздалось рядом, после чего ко мне начала возвращаться чувствительность в теле. Правда лучше бы не возвращалось… Отдаленная и глухая (и что-то мне подсказывает, что такой она оставаться будет не так уж и долго и мне ещё предстоит испытать все прелести агонии) боль по всему телу, дополненная неимоверной слабостью и полной неспособностью шевелиться или хотя бы поднять веки для осмотра округи. Впрочем со временем может и станет лучше, уши то начали улавливать какой-то гул, превращающийся в какофонию неразличимых пока звуков… — Ммм… — вновь ограничился я набором звуков в ответ на настойчивые и явно обращенные ко мне слова. Надо же уважить того, кто меня разбудил… А ведь шанс проснуться у меня был весьма и весьма паршивый… — Вст…ай! — наконец услышал я что-то относительно внятное. Полагаю это призыв оторвать свой отмороженный зад… И я бы с радостью, но что-то не выходит… Даже просто подрыгать чем-нибудь не удается… — Гр-р-р… — вырвалось из меня в этот раз… Это можно считать за прогресс? На мой взгляд нет… Я всё же привык изъясняться более осмысленно и от того сложно… — Вставай же Пуф! — раздался голос вновь после чего мою рожу хорошенько приложили чем-то жестким… Кажется в моём пробуждении решили прибегнуть к решительным мерам. Логично… Однако дальше рассуждать я уже не смог. Видимо хорошего тумака мне и не хватало для возвращения полной чувствительности… А с полнотой чувств вернулась и боль в полном так сказать объеме… Лучше бы я и дальше лежал мыслящим овощем… Не пришлось бы орать, срывая и так находящееся не в лучшем состоянии горло… Хотя так ли уж это важно, если боль в прочих местах моего многострадального тела была в разы сильнее? Да и обретенная способность шевелиться лишь прибавляла мучений… И чем больше я дрыгался, тем сильнее была боль. Особенно в области груди… Ах да, туда же пришелся первый удар величайшего из гоблинов… А рука в дырку пролезет? Да и вообще, меня очень интересует есть ли дыра… Увы, но идиотские мысли не помогали избавиться от боли… Да и отставать от моей туши говорящий не планировал и перешел от попыток привести меня в чувство к попыткам куда-то уволочь. Получалось это не очень удачно. Хотя это как посмотреть, если целью было принести мне ещё больше страданий, то с этим неизвестный справлялся просто превосходно… Увы, но такого обращения я выдержать уже не смог (и где же моя хваленая живучесть?) и успешно отключился… *** Пока один огр безуспешно боролся со своим ослабевшим организмом, вокруг его тела происходило много чего интересного. Например ожесточенное и очень сумбурное сражение между мертвяками и темными эльфами, неправильно вывалившимися из портала и из-за этого вынужденных заниматься не очень любимой ими импровизацией. И проблем у остроухих было с избытком ведь главная и первая для исполнения цель была не выполнена. Чемпион не был убит в начале боя и мог воспользоваться всей своей магической мощью. А мощи этой было много. К тому же как и любой достаточно могущественный некромант в окружении своей армии, Гоблин мог существенно повлиять на обстановку одним достаточно простым заклинанием под не в меру пафосным названием «Волна смерти». И ведь насмехаться над названием не получится, так как оно передает самую суть заклинания, убивающего всё живое в пределах области, тем большей, чем большее число мертвецов вокруг. Очень «неприятное» заклинание, если бы не несколько недостатков. Убивало это заклинание лишь слабых телом (весьма расплывчатое определение, зависящее от количества мертвечины, а следовательно и некроэнергии вокруг) и блокировалось любым воздействием с щепоткой божьей силы. Так что даже престарелого священника из глухой деревни, непрерывно взывающего к богам посредством хоть немного искренних молитв будет достаточно для блокирования воздействия. Только вот проблема… в отличии от последователей дракона света вера которых сомнению не подлежит, темные эльфы в большинстве своём верят в дракона тьмы не очень истово… И пришел бы эльфам быстрый конец за смешную цену (затраты маны на столь мощное заклинание не впечатляли совершенно, ведь тратились лишь на начальный импульс, всё остальное шло за счёт разлитой вокруг энергии смерти) если бы не всё та же ошибка телепортации. Кроме изначального воинства портал прихватил и часть провожающих вместе с окружением. И вот уж удача… Верховная жрица со слегка разрушенной статуей Малассы оказалась в числе незапланированных пользователей телепортации… Божья помощь прибыла и защитила как свою паству, так и всех живых в округе. Вопрос того было это осмысленным решением жрицы или лишь стечением обстоятельств (божественным вмешательством) так и остался открытым. Впрочем живым, не относящимся к ушастой братии было не до рассуждений. Им бы прорваться сквозь орды нежити и спасти свои жизни… Желания воевать и побеждать у коротышек кончилось уже давно, а близкое и продолжительное знакомство с призраками лишь укрепило их желание убраться куда подальше с максимально возможной скоростью. Что не такие уж и боевые коротышки и начали делать, используя сумятицу в рядах мертвяков, «растерявшихся» в связи со свалившимся на голову противником. И ведь обвинить их в трусости не получится… Воздействие нематериальных мертвяков и долгое почти неподвижное ожидание не прошло без следа для организмов дварфов, так что воины из них в данный момент времени не лучшие… А вот для нежити (способной подняться даже без лишних заклинаний, просто за счёт волшебной атмосферы) очень даже… Так нужно ли прибавлять темным эльфам врагов? Впрочем были ещё среди низкорослого племени смелые воины! В основном из тех, что были ближе всего к плите и теперь банально застрявшие в эпицентре свалки и не придумавшие ничего лучше, чем обосноваться вокруг плиты рядом со своим лидером. Нежить почему-то не спешила влезать внутрь, некромант уже успел отступить, опасаясь эльфов и теперь зачитывал одно заклинание за другим, борясь с магами оппонента. Эльфам же и вовсе было плевать на застрявших дварфов, свои бы жизни сохранить забрав при этом голову одного слишком наглого гоблина. Разумеется сидеть просто так, ожидая развязки битвы (едва ли скорой, учитывая число мертвяков и всё ещё вываливающихся из портала эльфов) дварфы не смогли и решили выбраться из ловушки. И для этого им нужен был кто-то хоть как-то знакомый с магическим искусством. К сожалению знаний Даррака оказалось недостаточно и было решено прибегнуть к помощи мага специфичного, но хотя бы регулярно практикующего. А для этого нужно было привести огра в сознание… Процесс пробуждения чуть живого огра был сложен. Для начала нужно было хотя бы заткнуть дыру в груди, не желающую закрываться, подсыхать или в крайнем случае замораживаться несмотря на холод. Вот и оставалось коротышкам рвать последние рубашки (буквально последние, в бой лишнюю одежду не берут даже такие запасливые господа, как дварфы) и зажимать рану молясь всем богам и в то же время пронося тех на чем свет стоит. Акт активного богохульства долго не продлился и видимо оказал какое-то волшебное воздействие. Рана огра прекратила изливать кровь, а сам огр вроде как уже не так сильно походил на труп. Ну или у коротышек начало портиться зрение от голода и холода, что не менее вероятно… Да и попробуй различи степень здоровья конкретного огра, если он весь обильно залит своей же кровью, которую ещё и весьма активно размазывали по нему дварфы. Следующим этапом пробуждения огра стал не особо мудреный ритуал включающий в себя несложную вербальную составляющую и ещё более простые физические воздействия. Призывы к пробуждению и тряска оказались эффективны, но для достижения цели недостаточными. Огр пусть и начал более активно подавать признаки жизни, но на помощь его рассчитывать не приходилось и тогда дварфы во главе с Дарраком вспомнили о запасливости своего товарища по несчастью и решили обыскать его местами обледеневшее одеяние на предмет чудодейственных зелий, а после нахождения (в чем никто не сомневался, на огромной туше можно было спрятать многое, а нежить к досмотру пойманных оппонентов отнеслась халатно) воспользоваться ими по их главному назначению, возвращению огра в боевое (хотя бы отчасти) состояние. Навыки Даррака, принимавшего участие в обучении и владеющего обширными познаниями в области алхимии и зельеварения должны были в этом существенно помочь. Ну, а пока дварфы старательно прикидывались целителями, на поле боя начали происходить изменения. Ранее казавшееся невероятным буйство природы угрожающе быстро грозило перейти в категорию беспрецедентных. И видимых причин этому явлению заметно не было. Некромант с отожравшимся и исказившимся духом дел не имел (пусть и был способен направить того в сторону врагов), темные эльфы к управлению погодными явлениями и духами тоже предрасположены не были (в пещерах беспокоиться о погоде не очень актуально), особенно в боевой обстановке, не предрасположенной к длительным исследованиям и скрупулезным расчетам и корректировкам магических воздействий. Единственным очевидным вариантом столь чрезмерного буйства духа оставался лишь ныне отбывший к предкам шаман, останки которого сейчас находились в барьере с главными причинами всей вакханалии с чемпионами, армиями нежити, злобными духами природы и эльфийскими танцами. Но кого могут волновать причины, если приходится испытывать на себе последствия? К примеру эльфы, уже свыкшиеся с не лучшей обстановкой и растерянностью первых минут боя начали подбираться всё ближе к некроманту, просачиваясь сквозь плотные, но такие неловкие ряды нежити. Казалось недалеко то мгновение, когда обильно смазанный отравой клинок вонзится в плоть зарвавшегося чемпиона и отправит того в иной мир. И к тому были все предпосылки. Каким бы могущественным в плане дурной мощи не был некромант, но вот в искусности сравниться с расой поголовно владеющих магией и обладающих сотнями лет опыта даже столь талантливый (можно сказать, что талант является обязательной частью громкого титула) малый (хотя размеры гоблина были уже и не гоблинскими), посвятивший себя почти всегда самостоятельному изучению магии, не мог. На каждое заклинание находилась контрмера, если не сводящая на нет воздействие, то хотя бы минимизирующая потери. Увешанную броней и магией стену из минотавров мертвецы пробить не могли. Добраться до скрытых за стеной магов тоже. А просто завалить телами подготовленных к конкретному противнику бойцов не получалось из-за наличия у «стены» мозгов и связанного с этим постоянного движения «укрепления», выступающего в качестве главной мишени, пока менее защищенные и гораздо более ловкие остроухие незаметно пробирались к некроманту, уничтожая или повреждая на своём пути образцы самой опасной на их взгляд нежити и внося суету в несмышленые ряды противника. Но всё преимущество внезапной и подготовленной (пусть и не без недочётов и неожиданностей) атаки начало сходить на нет, стоило лишь вмешаться в битву одному злобному недодуху. Увы, но ураган, крупный град и похолодание до совсем уж неприличных значений не лучшим образом сказались на живых. Защищающие от непогоды артефакты начали барахлить и прекратили справляться со своей задачей, а к чрезмерным тяготам местами изнеженные эльфийские воины приспособлены были недостаточно. Скорость и качество просачивания меж мертвых редутов заметно снизилась. Как снизилась и меткость магов, вынужденных теперь отказаться не только от глаз, но теперь ещё и от магического чутья, полностью забитого магическими волнениями, создаваемыми духом. Реагировать на волшбу некроманта стало заметно сложнее и если бы не тот факт, что Гоблин находится в том же положении, атака эльфов окончилась разгромным поражением. Но в отличии от некроманта, способного кое-как отслеживать своих врагов при помощи нежити и не беспокоящегося о потерях настолько, что мог себе позволить отказаться от точности, перейдя на масштаб, которым так или иначе зацепит врага, эльфийские маги этого позволить себе не могли. Шанс прихлопнуть своих и так немногочисленных (относительно нежити) воинов был слишком велик. Отряду прикрытия и отвлечения (чем по сути был редут из минотавров с магами за спиной) не оставалось выбора кроме как встать на месте и уйти в оборону, что в текущем противостоянии было совершенно невыгодно. Оставалось лишь надеяться на что-то замышляющих и начавших готовить магов… И молить богов… *** Новое пробуждение произошло заметно шустрее, чем в прошлый раз. Жаль только, что за скорость пришлось платить новыми страданиями. К боли тела добавилась боль в легких и желудке, которые сейчас как-будто горели огнем. Занимательнейшее ощущение… Впрочем благодаря этому я хотя бы мог не только ощущать конечности, но ещё и как-то их контролировать! Вот это праздник… Ещё бы картинка, поступающая в мозг через открытые глаза не была такой неприлично мутной и серобелой… А уж как мне не нравятся эти настойчивые попытки влить в меня мои же составы, которые я узнаю по одному только аромату… — Этот… Этот не-не-нельзя… — удалось пробулькать мне, выхаркав что-то из себя в процессе. Надеюсь прозвучало это так же понятно, как у меня в голове… Сам я тем временем продолжил орошать округу своим внутренним миром. И откуда во мне столько? И что же это? Предположения-то у меня есть, но вот удостовериться в них я не могу. В отличии от нюха чувство вкуса ко мне не возвращаться и не думало. И я даже склоняюсь к радости по этому поводу. Стоит учитывать, что в меня не только влили мои «микстурки» в неизвестном сочетании (от которого я вполне могу издохнуть), но я ведь ещё и нахлебался гнилой кровушки, пока сражался с нежитью и закусил это льдом и плотью, пока выбирался из-под сугробов и трупов… — Эй Пуф! Ты меня слышишь? Понимаешь? — раздалось рядом с ухом. Чёрт бы побрал Даррака… Я и так страдаю, а он ещё и ухо моё тиранить начал… Будь в руках сила, стукнул бы, не посмотрев на возраст и моё к нему уважение… — Д-ха-а. — просипел я ответ. — Ура! — прозвучало в ответ и не одним голосом. Это кто же так рад мне? — Ч-что влил в меня? — задал я главный вопрос дварфу, начавшему засыпать меня вопросами о моём самочувствии, ответы на которые он мог выразить одним словом «хреново». Не хотелось бы сдохнуть от своих же лекарств… Прекративший суетиться дварф мне ответил. Лучше бы не отвечал… Сдох бы в блаженном неведении… Тот коктейль, что он в меня вылил состоял из способных поднять меня на ноги даже без этих самых ног, но вот цена… Не сдохну, так стану придатком к кровати. Возможно даже говорящим… Впрочем в остатках моего походного набора для последней битвы почти всё имело схожие побочные эффекты. Не с отварами же от боли в горле в битву с армией мертвяков идти… Но принимать-то их я планировал несколько иначе… Последовательно, с соблюдением очередности, периодичности и дозы, корректируя «маршрут и его ухабы» тем или иным сочетанием компонентов… И ведь не получится придраться к такому умному мастеру алхимии и зельеварения Дарраку… Знать обо всём, что я там намешал без лаборатории и как минимум пары месяцев исследований с учетом моего организма он не мог. Факт убийства отложенного, а не моментального уже неплох. А ведь мог бы прямо здесь склеить ласты, пуская пузыри своими же «шедеврами»… Вот была бы хохма… Что-то не нравятся мне мои размышления… С чего это я помирать вдруг решил?! Ну есть у меня шанс сгореть от зелий в ближайшие часы, ну не могу я ничего делать в текущих обстоятельствах… Но это только в текущих. Среди моих запасов имеются средства для спасения жизни, так что нужно лишь до них добраться! Так что хватит разлеживаться! Насколько решительными были мысли в моей голове… Жаль только, что встать это мне не помогло. Стоило в порыве воодушевления дернуться, как боль вновь напомнила о себе сокрушающей волю волной страданий, прокатившейся по телу. Хрипы, стоны и скрежет зубов вот все мои достижения… На задний план боль уходить не желала. Всполошившиеся дварфы не долго думая вцепились в моё трясущееся тело, мешая шевелиться, но при этом причиняя не меньшую, а может даже большую боль своими действиями. — Отпустите! — простонал я. — Дергаться не будешь? Судорог нет? — Нет! — орал я, пытаясь хоть так отрешиться от боли. И это даже в некотором роде работало. Резь в легких оттеняла прочую боль… Спустя несколько мгновений вес исчез, а ещё несколько минут спустя случилось хоть какое-то облегчение. — Что происходит? И почему мы всё ещё не стали почетными членами немертвого сообщества? — выдавил я наконец из себя что-то достаточно продолжительное, о чем тут же пожалел. Вот уж не думал, что из-за слов у меня будут болеть даже ноги… — Не говори слишком много! — Тогда ты говори быстрее и по делу. А не то рискуешь не дождаться ответа! — сплюнув кровь ответил я. — Всмысле?! — Если я не окажусь рядом со своими основными запасами в ближайшие часы, то лучше оставить меня здесь. Или просто прибить поскорее… — Ты что за отраву с собой в бой взял?! — Отравой это стало только из-за неправильного использования! — проорал в ответ после чего зашелся в кашле. Это сколько же я крови-то выхаркал? Литр точно уже набрался, а то и не один… — Так что быстрее рассказывай и тащи меня куда-нибудь… А лучше делай и то, и другое. — Если бы мог, сделал бы. Как преодолеть магический барьер? — Подтащи меня к нему. И голову держи… А может ещё и веки… Дважды повторять мне не пришлось, так как окружающие меня коротышки явно очень желали выбраться. С дружным «взяли» и мой полный боли рев дварфы потащили меня к барьеру, а потом изображали подставку для одного громоздкого существа… — Двигайте по окружности… — выдавливаю из себя, готовясь к новой боли от недостаточно нежного обращения. Новый вопль. Новый осмотр. Новый участок барьера. И всё по новой… Круг завершен, решения всё ещё нет. Или есть? — К плите… — дварфы с кряхтением понесли меня обратно. — Ну что? — не выдержал один из коротышек. — Есть выход? — Кажется… Но при его использовании мы сдохнуть можем… — Только можем? Так это же отлично! — радостно ответил всё тот же дварф. Отвечать на это я не стал. Как не стал обращать внимания и на некоторое воодушевление, появившееся на рожах бородачей. *** Уже не такие неприступные ряды минотавров с магической поддержкой за спиной рвались вперёд в едином и очень яростном порыве. К мычанию боевых коров присоединились непривычные к подобному проявлению чувств ушастые маги и верховная жрица, даже голос которой слышали далеко не все её подчиненные. Впрочем магами их в данный момент называть было трудно ведь вместо жезлов, посохов и прочих приборов для упрощения или усиления магических манипуляций темные эльфы похватались за клинки и прочее оружие разной степени изящности и извращенности, где шипованный кнут был далеко не пределом специфичности. Удивляли скорее редкие топоры и булавы, которые не самые крепкие внешне эльфы умудрялись достаточно успешно размахивать… И у столь необычного шага была всего одна причина, пусть и с множеством предпосылок. Проигрыш в количестве, но не качестве, конечность сил, малый объем ресурсов, отсутствие мишени и коммуникаций вылились в простое решение усилить имеющийся «кулак» различными «благословениями» и прорубиться сквозь многочисленные, но хлипкие ряды мертвецов. Так что мчались теперь обитатели подземелий сквозь вьюгу и мертвечину не разбирая дороги и полагаясь лишь на смутные ощущения магов, кое-как начавших различать в общем хаосе яростное пламя одного слишком сильного для незаметности Гоблина. И этот прорыв просто обязан был как облегчить путь сквозь нежить лазутчикам, так и позволить без промедлений убраться от нежити при исчезновении контроллера. Просто, незамысловато и достаточно эффективно. Не самый привычный стиль для темных эльфов, но выбирать не приходится. Да и спорить с Верховной жрицей дураков нет. Мало ли что ей там Богиня нашептала… Или особо рьяные тараканы, претендующие на божественные лавры как минимум в голове могущественной дамы… Но вот только кто сказал, что противник и сам не предпримет никаких действий? Нет, всерьёз беспокоящийся о своей жизни чемпион не постеснялся как стянуть к себе самую сильную нежить, получившуюся в основном из ныне мертвой орды Тилсека, так и самого буйного и совершенно не разумного чемпиона, подросшего до размеров почтенного огра и покрывшегося шипами направить в направлении своих врагов. Толку от измененного и безумного орка для некроманта было немного. Прекрасный в теории полководец для толп не мертвых воинов был просто слишком силен. Контролировать другого чемпиона и так непросто, да и познания Гоблина в некромантии всё ещё были недостаточно велики для подобных маневров. Не использовать же столь мощный «аргумент» и вовсе тянуло на глупость. Вот и отправился Тилсек в последнее (так или иначе) путешествие, ведомый проклюнувшимся чутьем на неизмененных живых, полностью игнорируя при этом очевидно непригодную к изменениям нежить. К большому сожалению для всех (кроме обитателей подземелий, которым наконец решила улыбнуться удача) чутьё измененного вывело Тилсека не на кучу прямоходящей говядины и магических деликатесов, а на задубевших дварфов (жилы, жир, кости, в общем не лучшее мясо) с ядовитым огром в качестве главного блюда. И момент был выбран настолько удачно, что действительно начнешь верить в существование какой-нибудь особо могущественной воли, развлекающейся за счет смертных. Стоило только образованнейшему (по меркам как Орды, так и прочих рас) огру додуматься до решения задачи с барьером и приступить к его воплощению, как недалеко сквозь вой ненастья послышался злобный вой орочьего чемпиона. К счастью план огра был прост и даже примитивен, так что помешать освобождению мороженого мяса Тилсек так и не смог. «Гениальный» план, заключающийся в разрушении оставленного бесхозным алтаря, был приведен в исполнение. Мощные кулаки коротышек дробят камень, не обращая внимания на боль и увечья, получаемые при этом. Разрушить кусок камня, на котором были принесены в жертву их же собратья, было делом принципа, так удачно совпавшим с необходимостью. Даррак с ещё одним коротышкой тем временем усиленно оскверняли вторую часть конструкции, поливая её кровью (хотя крови в застывшем трупе было и немного) недавнего пользователя этого алтаря. Ну, а неспособный оказать физическую помощь огр занимался помощью магической, противясь некротическому фону и привнося в него частицу магии природной, а значит и «живой». И так бурлящий фон грозил вот-вот ошпарить всех присутствующих… Наконец заметный обычному глазу барьер начал меняться. Единообразная палитра начала всё больше напоминать шедевр авангардизма. Усиление плотности в одном месте компенсировалось почти полной прозрачностью в другом. Пятна, волны, линии и прочие непонятные и непостоянные мазки появлялись то тут, то там. Жить барьеру осталось считанные мгновения… Мгновения прошли, барьер рассыпался, но не пожелал уходить без прощального сюрприза. И если бы это был взрыв, вполне ожидаемый в месте магических возмущений противоположной природы, всё бы было понятно. Пусть и печально для только освободившихся разумных. Нет, разрушение алтаря привело к всплеску некроэнергии, которая не только отправила в забытье (а может и небытие) почти всех дварфов, не успевших даже шага сделать за пределы магической темницы, но и стала маяком для ближайшей нежити, пренебрегшей волей своего хозяина и ломанувшейся к месту события. И именно в этот момент Тилсек таки добрался до своей цели, после чего получил заряд совсем не живительной энергии. А ведь любой измененный и так не блещет постоянством формы… Протекающие в организме измененного орка мутации активизировались особенно сильно. И предстояло бы ему сдохнуть в том избытке энергии смерти, если бы не неосознанная помощь одного друида (желавшего помочь Тилсеку настолько же сильно, насколько друид желал завести колонию каких нибудь хомячков или сусликов у себя в доме) и недодуха в небе, почувствовавшего в недоорке частичку своего истинного хозяина и создателя. Связь весьма призрачную и зыбкую, но много ли надо для лишенного привычной привязки духа, инстинктивно ищущего что-то известное лишь ему одному? К тому же тянуло одну близкую к демонам сущность к другому обладателю подобной хаотичной и переполненной ненавистью натуры… И так подросший орк начал расти ещё сильнее. Бугры гипертрофированных мускулов продолжали увеличиваться. Имевшие хоть какой-то смысл некрупные шипы по всему телу увеличивались в размере вслед за телом, но уже не служили каким-то естественным оружием из-за всё тех же размеров. Смысл в оружии отпадает, если при каждом шаге начинает трястись земля, а руками вполне возможно сносить крепостные стены. Зато, смотря на все эти изменения, происходящие с телом орка можно догадаться об одном из способов, к которым прибегли маги в момент создания орков, гоблинов и прочих обладателей демонической крови. Что бы не говорили маги о своем великом разуме, как бы они не кичились искусностью во владении энергиями, но когда у тебя в руках есть демоническая кровь (далеко не только кровь), стремящаяся если не уничтожить, то изменить и извратить любую жизнь, то до чего-то жизнеспособного уже не так уж и далеко… Нужно лишь определиться с пропорциями… Что и доказывает Тилсек, очень напоминающий сейчас самых крупных и демонических представителей своей расы… Даже третий глаз во лбу, грозящий задавить два других проклюнулся… Но не один циклопоподобный орк служит доказательством не такой уж и искусности обитающих в пустыне магов. Есть же и Император гоблинов (называть которого Императором без гоблинов уже как-то глупо), очевидно продолживший мысли своих создателей… Только вот в отличие от магов нашедший способ проще, легче и распространяющийся на любого живого. Для несведущего различий между демоном настоящим и «измененным» до смешного мало… А для очень сведущего? Не похожи ли агрессивные твари, создающие себе подобных и уничтожающие всех прочих на часть демонической армии? Или хотя бы действующие в их интересах? Впрочем кому какая разница, если Гоблин предпочел дикости и ярости холод и тлен? Однако вернемся от пространных размышлений, никак не влияющих на ситуацию к на этот раз уже наверняка неизбежному концу для ещё живых защитников никому не нужных гор. Одно из потерявших сознание тел как раз уже начали разрывать на части созванные мертвецы. Впрочем уже не одно… И сделать с этим оставшиеся в здравом уме коротышки ничего не могли. Остаться в сознании, это одно, но найти в себе силы биться с нежитью это уже совсем другое… Лишь наличие груды измененного мяса под именем Тилсек оттягивало конец претендентов на владение горным массивом. В отличии от Тилсека, нежить игнорирующего, сама нежить к нему относилась не так благосклонно и пыталась уничтожить живое (сейчас даже слишком живое) существо. Но пока чемпион несся, влекомый своими чувствами и чутьем неповоротливые мертвяки не успевали ничего сделать… Но не теперь… Огромная и неповоротливая туша — это прекрасная мишень для покорения! Как жаль, что у наконец одноглазого Тилсека на этот счет было другое мнение. Рановато нежить раскрыла свои гнилые пасти на чемпиона. *** Где я? Что я делаю? И почему мне так чертовски холодно?! Хотя да, чего ещё было ожидать после новой встречи со льдом и снегом? А для моего организма сейчас это не такая уж и незначительная проблема… Вон, даже от небольшой волны некроэнергии вырубился… Хотя до последнего был уверен, что остался в сознании… А где все? Куда делись мои коротконогие носильщики? Неужто бросили умирать в одиночестве? Хах… Понимаю… Тащить меня куда-то чистое самоубийство и никакая дружба тут уже не поможет… Мог бы я хоть как-то волочить ноги, тогда да, но волочить куда-то тяжеленный потенциальный труп… Это уже не узы товарищества, которых с дварфами у меня нет, а острое желание убиться с мыслью о правильном поступке. Хотя назвать правильным спасение жизни огру с точки зрения местной морали весьма затруднительно… Но раз уж я всё ещё жив, то стоит попытаться выбраться. Куда-нибудь… Умирать в сугробе как-то несолидно в моём возрасте. Да и смерть в обществе кучи трупов меня не привлекает… Кстати о трупах… А где собственно они? Почему я не слышу сквозь все эти завывания природы хоть какие-то инородные шумы?! Кое-как, на дрожащих руках приподнимаю своё тело для осмотра окружения, но с сохранением хоть какой-то незаметности. Хотя смысла в этом весьма мало. Нежить прекрасно ощущает врагов и без визуального подтверждения, а больше мне здесь воевать сейчас ни с кем… … И как это понимать? Где все? Ладно, уже завершивших свой бой я с учетом погоды мог и не увидеть. Но вот «живая» нежить не могла меня просто проигнорировать… А уж проваляться до завершения битвы… Нет, это и вовсе за гранью здравого смысла… Такое моё выживание совсем уж нелепо… Пересидеть нашествие нежити в сугробе… А также настолько проморозить организм, что он решил не умирать от переизбытка зелий в крови… Какой же бред… Пара минут кручения головой и вглядывания в пелену снега ни к чему не привели… Так же, как и мои попытки совладать с телом и поднять свой тяжеленный зад с совсем не лечащей земли. Разве что смог перекатиться и поджать под себя ноги, сокращая площадь соприкосновения моего тела со снегом и льдом. Теплее не стало. Даже наоборот, ветер теперь стал задувать внутрь, засыпая кусочки льда куда только можно… Ну раз уж я занял такую удобную позу, так не пора ли заняться постижением себя и окружающего мира? Встать-то всё равно не могу, умирать пока от чего-то не спешу, даже боль перешла из острой фазы… — А-а-а! — вырвался из меня крик боли. — Умри! Умри! Умри! — начало раздаваться со всех сторон и кажется даже внутри черепа. Тело вновь начало гореть изнутри. Возникло ощущение переполненности и меня буквально распирало изнутри… И распирало далеко не от счастья… Новой потере сознания я был искренне рад.