Они называют это любовью...

Я проснулась по середине ночи из-за головной боли, а мне, между прочим, сегодня в университет надо. Полежав минут десять и не заметив никаких изменений, я встала и направилась на кухню чтобы выпить таблетку. Я, правда, старалась не шуметь, потому что разбудить одного безпробудного, не хотелось, и так в тот раз сидел со мной полтора часа. Вернувшись в комнату, я легла на кровать и уставилась в потолок в надежде, что муки скоро закончатся. После аварии моя голова стала намного чаще болеть, сначала я думала, что это побочный эффект от таблеток, но что-то мне подсказывает, что это совсем не таблетки виноваты. Я лежу уже много времени, но головная боль только усилилась, поэтому, пораскинув мозгами, я решила выпить еще одну таблетку обезболивающего. Боль стала до такой степени невыносимая что я, свернувшись калачиком и взявшись за голову, начала скулить, даже не заметив этого. Из-за того, что я сильно давила на виски, зарябило в глазах. Почему то, но в этот момент мне вспомнилась мама, как она сидела рядом со мной, когда у меня что-то болело, и гладила по голове, как шептала успокаивающие слова под которые я засыпала. Она приехала на следующий день после моей выписки, мы поговорили о моем проживании у Егора и мама, со спокойной душой, уехала. Я решила подойти к окну и подышать свежим воздухом, чтобы немного освежиться. Открыв окно и вздохнув полной грудью воздух, я почувствовала, как на мое лицо упало несколько капель дождя. Дождь — это лучшее, что создала природа, с самого детства мне нравилось засыпать под звуки дождя, в этот момент мысли, особенно, чистые. Это бы подняло мне настроение и вызвало улыбку, но боль с новой силой ударила по вискам. Мне пришлось вернуться в кровать, потому что стоять я не в состоянии, оставив при этом, чуть приоткрытое окно. Мой скулеж превратился в рыдание. Я обхватила колени руками, оказавшись, в так называемой, позе эмбриона и посмотрела на дверь. Неужели у меня глюки? Я вижу, как поворачивается дверная ручка, аккуратно так. Дверь приоткрылась и моему взору предстало, как Егор тихонько заходит в комнату, ну вот, я разбудила его своим нытьём. — Ты чего? — охрипшим голосом, видимо из-за того, что только проснулся, произнес парень. Он медленно подошёл ко мне и сел на край кровати. — У меня болит голова, — у-у-у, я тоже не далеко от него отстала, голос то, осип. — Ты пила таблетку? — утвердительный кивок. — И давно болит? — снова кивок. Егор нахмурился, а потом, посмотрев на меня, встал и вышел из комнаты. Вернувшись, он держал в одной руке кувшин с водой, а в другой стакан. — Выпей, — я взяла у него из рук стакан воды и выпила его. Такое ощущение, что я не пила вечность. — Тебе надо успокоиться, я посижу с тобой и подожду когда ты уснешь, таблетку тебе больше давать нельзя, поэтому попробуй заснуть через боль, — он положил руку на мое предплечье и несильно сжал. Я закрыла глаза и попыталась сосредоточится на руке Ракитина. По началу мне показалось, что боль отступает, но не тут то было, она только усиливается, из-за чего я опять начала плакать. Услышав мои всхлипы, Егор, легонько, начал поглаживать мою руку большим пальцем. Он сидел неподвижно и о чем-то думал, время от времени проводил рукой по голове и давил на переносицу. Я не знаю сколько прошло времени, но Егор, все также, сидел около меня и держал мою руку, а я, все также, ревела. Моя подушка уже насквозь мокрая, лицо, скорее всего, опухло, а глаза — покраснели. К боли прибавился звон в ушах, как будто по моей голове бьют молотом, как в колокол. Егор сильнее сжал мою руку, что-то пробубнил себе под нос и со вздохом произнес: — Двигайся, — я не стала как-то возражать, потому что у меня нет на это сил, как физических, так и моральных. Парень лег рядом со мной, аккуратно притянул к себе, уложив на плечо, и обнял двумя руками. От такого жеста со стороны Ракитина я перестала дышать, а мое сердце сделало кувырок. Мое тело напряглось, что не осталось незамеченным от Егора. Его левая рука стала поглаживать мое плечо, а нос зарылся в моих волосах. Полежав немного в оцепенении, я решила расслабиться и начала немного успокаиваться. Над моей головой раздовалось размерное дыхание Ракитина, что начало меня убаюкивать. Не заметив того, я провалилась во тьму. *** Я проснулась от звона будильника, вытянув руку из-под одеяла, попыталась найти телефон и выключить эту ужасную мелодию. Да где же этот телефон? Может с другой стороны? Я попыталась перевернуть, но что-то не дало мне это сделать, и чтобы понять, что это, я попыталась разлепить свои веки. Как болят мои глаза. Это все от недосыпа и рыданий по ночам. Ой, рука. Почувствовав, что у меня чешется рука, я начала ее почесывать и поняла, что совсем не чувствую прикосновения. Стоп. Эта рука какая-то большая. — Ммм, щекотно, — от неожиданности я вздрогнула и нечаянно заехала затылком в подбородок Егора. — Ты решила с самого утра меня покалечить? — Я не хотела, просто было неожиданно. — Как голова? Прошла? — я промычала что-то наподобие «угу» в ответ. — Хорошо. Давай вставать, а то опоздаем. Егор прекратился на спину и подвинул меня чтобы достать свою руку. Я зыркнула на него через плечо недовольным взглядом. Парень, потянувшись, встал с кровати и вышел из комнаты, сказав на последок, чтобы я выпила валерьянку.