Боги не ошибаются

      Тридцать лет спустя. Харсаддан, Академия имени Зеннары Килам.       — Дель, ну, придумай что-нибудь… — Деансар шел рядом с невесткой, пытаясь одновременно жалобно смотреть ей в глаза.       — Деан, вот что я могу сделать? — она резко остановилась посреди широкого двора академии и повернулась к нему лицом. — Пойти к ее родителям и попросить ее руки для тебя?       — А можно? — в его глазах мелькнула наивная надежда — никак этот дракон не повзрослеет.       — Совсем рехнулся? Ей пятнадцати нет, извращенец зерров!       — Но она выглядит на все пятьдесят, в том то и проблема.       Дель никак не могла ещё привыкнуть к тому, что дети теперь растут иначе. Рождённые от Альнаар-Сахи к тридцати только начинали взрослеть. А дочери чародеек и обращённых драконов, какой являлась Нимария, недавно найденная пара Деансара, в двадцать уже могли сами стать родителями. Некоторые маленькие чародейки, живя в Ваасханеме, вдруг замедлили взросление, некоторые маленькие дракончики, наоборот, были уже не по годам развиты, что дало учёным благодатную почву для исследований.       То, что остались ещё те, кто не раскрыл в себе дарованной предками силы, было вполне закономерно. Однако это порой порождало путаницу, и сделать с этим ничего нельзя было. Пройдет ещё не одна сотня лет, прежде чем Альнаар-Сахи вернутся к истокам, пока же приходилось мириться с подобными расхождениями. Радовало одно — вражда между чародейками и драконами прекратила существование, они научились чувствовать и понимать друг друга, доверять существам, которых не так давно считали соперниками. И девочка эта была ярким тому примером — ее совсем недавно перевели сюда из Академии Мари Долан, которая все ещё продолжала работать для тех, кто предпочел не покидать людских городов.       — Но я не могу рассказывать про клятые магические технологии, когда она в классе! Я вообще ни о чем тогда больше думать не могу, кроме как…       — Не смей! — она жестом остановила его, не желая слушать о его эротических фантазиях. — Деан, закон говорит четко и ясно: будь девочка хоть трижды твоей парой, жениться ты на ней сможешь, только когда она сама на это согласится, и не раньше, чем ей стукнет семнадцать, точка! Будь она Альнаар-Сахи, ждал бы ещё лет двадцать, так что тебе повезло ещё.       — Но Делия!       — Эй! — она отвлеклась, увидев, как пара одинаковых с лица дракончиков что-то замышляют на крыше. — Нар, Сан, а ну-ка слезли оттуда немедленно! Эти мне близнецы Солмар… — ворчала она, уже направляясь к месту, где двое сорванцов, похоже, собирались столкнуть с крыши одну из мраморных статуй. — Где Сола?       — На барьерной стене, старший курс гоняет, — ответил Деан.       Дель обернулась к востоку и разглядела блестящие на солнце аметистовые крылья. Госпожа Солмар мерно взмахивала ими, чтобы держаться на одной высоте и наблюдала, как пятеро ее студентов, со связанными крыльями карабкаются по отвесной скале. Один из них выбился из сил и, сорвавшись вниз, мягко спружинил на магической страховочной сети. Четверо ещё продолжали путь к вершине.       «Наверняка снова Мирайя победит, и откуда в этой девчонке столько силы…»       Делия буквально стала матерью для Мирайи, Рины и Нэвьи, которые тогда так и остались в замке Харс, и теперь уже выросли в прекрасных Альнаар-Сахи. Рину повзрослевший уже Наллир забрал в клан Таррок, едва ей исполнилось восемнадцать. Нэвья чуть ли не с первой встречи вскружила голову Рандерину, и теперь они вместе странствовали по миру, иногда присылая письма, чтобы о них не слишком беспокоились. Мира осталась последней под опекой названных родителей. Таррон вился вокруг нее змеем, но она постоянно откладывала свадьбу, желая сначала окончить обучение и найти свое место в жизни. А возможно, ей просто нравилось его мучить, принимая красивые ухаживания, но отказываясь окончательно стать частью его семьи, хоть Хан и принимал ее, как родную.       Мальчики мягко спланировали на ярко-красных крыльях и предстали перед директором академии, виновато потупив одинаковые серебряные глаза, унаследованные от матери.       — И чтобы я вас двоих на крыше больше не видела. Вам повезло ещё, что мама занята сейчас, схлопотали бы по полной. Чем вам не угодила статуя Лафины?       — Ну, тетя Дель… мы хотели только глянуть, развалится она или нет, в научных целях, потом собрали бы, честно.       — Только посмотреть хотели… — бессильно всплеснула руками Делия. — Какие ещё научные цели, учёные вы мои? Как вы ещё гору Сет не развалили своими «исследованиями»?       — Да было однажды, мы в подземельях один камень нашли, он светился и… — начал было Сан, за что тут же получил тычок от брата и замолчал.       — До сердца горы добрались? — Деансар присвистнул, оценив размах пронырливости наследников Солмар.       — Боги, спасибо, что у нас тут нет подземелий с артефактами. Ещё раз поймаю за чем-то подобным, уши надеру! — Мальчики хитро улыбнулись и на глазах обросли чешуей, так чтобы драть им было нечего. Дель злобно прищурилась. — Тогда хвостам достанется. Какой у вас урок сейчас?       — История… — недовольно буркнул Нар, понимая, что свобода закончилась.       — Марш в класс!       — Но Сил сам нас выгнал, сказал, болтаем… много, — последнее Сан произнес неохотно, поздно осознав, что и сейчас сболтнул лишнего.       — Мы же не виноваты, что это и так знаем, тёть, — поддержал брата Нар. — Там про битву за Ваасханем, а отец нам давно уже все рассказал.       — Я сказала, бегом в класс, и чтобы вас там и слышно не было!       Дракончики прошли метров десять спокойным образцовым шагом, но потом все равно сорвались на бег. Делии только и осталось, что покачать головой, глядя им вслед — чтоб спокойного, как сама пустыня, голема настолько разозлить… В мальчишках уже виден явный профессионализм в области учинения беспорядков.       — Дель… — снова начал никуда не девшийся от нее Деансар.       — Я ничем не могу помочь! — в который раз повторила она. — Или держи себя в руках, или я уволю тебя к зеррам, подальше от соблазна. Пойдешь обратно в свои мастерские, племянников курировать. Поможешь усовершенствовать протезы, Хан жаловался, что нога пока плохо слушается. К тому же они там уже крылья проектировать берутся, как бы не убился кто на испытаниях… Игрушек там новых придумаешь, мало ли возможностей.       — Ну, Делия, я же не смогу, зная, что она здесь одна…       Он не договорил, потому что портал во дворе Академии замерцал синим, и из него вышли полтора десятка дракончиков и чародеек, среди которых мелькнула черной косой зазноба Деансара. Он и речь родную забыл.       — О, а вот и твой класс, Панейя сегодня быстрее урок по целительству закончила. Принимай пост, у них сейчас как раз твоя лекция. — Дракон только обречённо вздохнул, и Дель ободряюще похлопала его по плечу. — Давай, ты справишься. Ей всего три года учиться осталось, налаживай контакт пока.       — Доброе утро, директор Харс, — наперебой загомонили дети Дель приветливо улыбалась и кивала им в ответ и, пока Деан пребывал в оцепенении, поспешила сбежать подальше, чтобы он снова не пристал к ней со своими проблемами.       Она прошмыгнула к воротам Академии, улыбнулась статуе Зеннары, установленной перед главным входом в здание. Скульптор изобразил ее в богатом доспехе, с той самой пентаграммой на ладони и браслетом, который теперь хранился в музее Академии. Невольно вспомнилось, что тридцать лет назад на этом месте располагалась Улица Сладостей, полностью сгоревшая в битве за Ваасханем.       Раскрыв крылья, Делия взмыла в небо и направилась к ущелью Даннор — Караис и Манхарей, наконец, решили перебраться в Долину Крылатых, и их нужно было достойно встретить.       С воздуха город виделся, как на ладони: рынок, раскинувшийся от Площади Порталов почти до северной стены города. Потребовалось десять лет, чтобы снова наладить торговлю и вернуть ему былую славу. К югу тянулись обновленные ровные улочки с отстроенными заново домами и особняками. Ходили слухи, что некоторые, особенно яркие и необычные дома проектировал правнук Некоса Даннора, когда ему было всего двадцать. Клан не стал выделять его, чтобы мальчика не избаловали славой. Но она все равно настигла его, и теперь парень работал далеко на востоке над строительством мостов, что соединят континент с островами драконьего королевства Коган-но-Тайо.       В центре же белым мрамором сияло здание Государственного Совета, украшенное зелеными знамёнами с серебряным символом Альнаар-Сахи в центре. Последние десять лет в Совете председательствовала Тамирен Кархас, и все шло к тому, что ее оставят на посту и на следующие десять лет. Старые драконы говорили, что согласились поставить женщину во главе государства, лишь потому, что в ней чувствуется истинный драконий огонь, не зря же даже волосы ее подобны пожару. Но каждый прекрасно знал, что в политике талантливее Тами был, разве что, покойный Саддэ. И она с честью носила его кинжал на поясе.       Голая пустошь за воротами города превратилась теперь в цветущий сад. Всех погибших тридцать лет назад с почестями предали огню, и пепел их стал благодатной почвой для новой жизни. Весь этот сад стал памятником драконам, чародейкам и людям, ставшим жертвами чужой алчности и гордыни. Первым у ворот в Ваасханем путешественников встречал Ингарис Саддэ, высеченный в полную величину из черного мрамора. У его лап, на валуне, оставшемся на том же месте, где силами драконов и чародеек были повержены несметные легионы нежити, золотом блестело последнее наставление Саддэ своему народу.       Дель приземлилась на площадке позади памятника и спешно поправила на себе одежду:       — Ох, чуть не опоздала. Нормально выгляжу хоть?       — Ты всегда прекрасна, — улыбнулся Ардерион и парой привычных движений поправил выбившиеся от ветра локоны на ее голове.       Делия улыбнулась в ответ, с удовольствием ловя в его глазах свое отражение. Все вокруг неизменно менялось, от порядков в обществе до чешуек на ее собственном теле, но не это. Любовь в его глазах, казалось, день ото дня становилась только больше. Так же он смотрел на нее каждое утро, и когда она чуть не снесла крышу своей башни в ходе одного из экспериментов, и когда учил ее летать самостоятельно, а это потребовало у него просто огромного терпения. Столько лет прошло, а Дель до сих пор мысленно проговаривала его наставления, поднимаясь в небо.       Она с усмешкой отметила, что в лице Арда снова чётче проступили звериные черты хоть он давно уже решил, что с человеческим лицом чувствует себя комфортнее, а значит, он снова задумал какую-то шалость в их бесконечной игре на выдержку. После того, как он научился пользоваться магией, ловушки их стали в разы изощреннее и риск попасться на одну из них каждый день подогревал кровь адреналином. Пускай, у нее тоже в запасе имеется пара трюков.       Небольшая карета, запряженная парой лошадок, мягко объехала постамент и остановилась около ожидавших ее Сагаара, Панейи, Ардериона и только что приземлившийся Делии. Манхарей, первым выскочивший из кареты, за эти годы практически не изменился — был все так же молод и силен, вид портили только шрамы на лице и руках, оставшиеся напоминанием о битве, что тридцать лет назад гремела на этом самом месте. Тем приятнее было видеть искреннюю радость в глазах Сагаара при виде сына. В этот момент Делия почувствовала, что устоявшийся, закостенелый, казалось бы, мир старшего поколения все же пошатнулся. Даже самые старые драконы понемногу смирялись и принимали новый мир, хоть для них самих уже слишком поздно было меняться.       Когда Караис показалась из кареты, стало ясно, почему родители Делии, наконец, решили перебраться в Долину. Она неловко переминалась с ноги на ногу, поправляя платье на заметно округлившемся животе. В письмах мама не рассказывала, что снова беременна, поэтому Дель удивлённо хлопала глазами, не зная, как на это реагировать. Спустя секунды промедления, они бросились обнимать друг друга. Делия, как маленькая, сияла радостью и щебетала от восторга, что скоро у нее появится братик или сестричка, Караис смущённо улыбалась, потому что всю дорогу жутко беспокоилась как ее «малышка» это воспримет.       Когда Дель наконец отпустила ее, позволяя Сагаару и Панейе тоже поприветствовать невестку, она поймала на себе многозначительный взгляд Ардериона и поняла его мысли без слов.       — Нет, — беззвучно произнесла она.       Тему детей они с Ардом обсуждали уже множество раз и мнение Делии оставалось неизменным — слишком рано и слишком страшно. Ещё столько дел, столько планов впереди, Академия едва начала работать как следует, и она не готова была пока оставить это свое детище без присмотра. Ард всегда соглашался с ней, говорил, что готов ждать сколько угодно, но в его «кристально честных» глазах Делия видела, что это не продлится долго.       Пока все были заняты разговорами, Манхарей сделал пару шагов по небольшой мощеной площади, глубоко вздохнул, будто даже воздух в Ваасханеме пах иначе, чем где бы то ни было, сбросил с плеч рубашку и, расправив крылья, впервые за столько лет взмыл в небо над родной долиной. Он взлетал все выше к облакам. В лучах весеннего солнца блеснула бронзой твердая чешуя, вытянулись на лбу витые рога, плеснул по воздуху украшенный шипами хвост и дракон взревел, отпуская на волю собственную истинную сущность.       Делия следила за ним взглядом, и в сердце птичкой билась радость от того, что их мир обрёл чуть больше истинной свободы. Ведь теперь каждый сам волен выбирать, каким ему быть.