Если бы взять да время обуздать И направить вспять с целью что-то поменять — Всё случится так же в миг до «точки схода», Мы растаем оба: не найти не потерять © Ясвена — Точка невозврата
После разговора с официанткой Нану весь день не покидало чувство смутной тревоги. Казалось, что за ней следуют по пятам, наблюдая за каждым шагом и выжидая момент, чтобы напасть. Из-за этого необъяснимого беспокойства, Нана весь день бродила по городу, не желая возвращаться в отель. Тесная комнатка отчего-то напоминала клетку, и Нана была не готова добровольно запереть себя в ней. А вдруг её страх — это не проделки разбушевавшейся фантазии, а подсказки интуиции? Просто Нана была слишком невнимательна, чтобы заметить очевидное. Была слишком беспечной, устраняя свидетелей и изменяя воспоминания тем, кого нельзя убить. И хорошо, если Нану выследил кто-то, кто просто жаждет мести. А если этому кому-то нужно что-то больше, чем её смерть? Тогда будет очень, очень плохо. Вытащив сигарету из пачки, Нана закурила. Может, станет спокойнее. А там и до здравых мыслей недалеко. Выдохнув дым в холодный вечерний воздух, она осмотрелась по сторонам, но, конечно, не увидела ничего нового. Все те же невысокие коробки домов, тусклые фонари и редкие неоновые вывески. Где-то внизу под мостом шумела грязная река. Судя по всему, это место должно было стать парком, но то ли бюджета не хватило, то ли авторское видение такое… в общем, мост просто соединял более озелененную часть города с менее озелененной. Причем зелень располагалась преимущественно вдоль берега реки. Вокруг было ни души. Видимо, по вечерам местные предпочитали проводить время дома или в барах, по возможности не высовываясь наружу. Но это Нане даже нравилось, в одиночестве она чувствовала себя куда более комфортно. Нана курила, облокотившись на перила моста. Огни города в отражении реки выглядели довольно неплохо и отчего-то навевали воспоминания о родной деревне. Сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз была дома? Такое чувство, будто это было в другой жизни, не раньше. Скоро уж четверть века, а терять все ещё нечего и некого. И в какой момент все пошло не так? Вопрос был риторическим, но Нана знала ответ.***
Все началось ещё в Академии ниндзя. Сложно поверить, но деревня Горячих источников всего пять лет назад была Скрытой и имела свою Академию. Небольшую, конечно, не больше обычной школы, но из-за её стен вышло немало отличных ниндзя. В том числе и брат Наны — Макото. В груди что-то тоскливо сжалось. Интересно, где он? Жив ли? Об этом Нана могла лишь предполагать. Так или иначе, но в свое время Макото стал звездой Академии: отличник и красавец из знатного клана — он просто не мог не вызывать симпатии у окружающих. Особенно учитывая тот факт, что при всей своей одаренности, Макото был абсолютнейшим добряком, не умевшим отказывать окружающим. Наверное, чего-то подобного ждали и от Наны, предполагая, что близнецы будут похожи как две капли воды. Но вышло иначе: хоть Нана и не уступала Макото во внешности, её способности к дзюцу и характер оставляли желать лучшего. Девушка росла двоечницей и хулиганкой, вместо уроков предпочитая бродить по лесу, гоняться за кошками и купаться в реке. Дошло до того, что из-за плохих оценок Нана дважды провалила выпускной экзамен, оставшись на второй год. Ох и криков тогда было! Но не намного больше чем в день, когда Нана устроила свою первую настоящую драку с синяками, ссадинами, разбитыми коленями и носом. Это случилось в её пятнадцать лет и третий «второй год» в Академии подряд. Тогда-то она и оказалась в классе с Хиданом. Двое задир, оказавшихся за соседними партами, образовали гремучую смесь. Поначалу эти двое просто подшучивали друг на другом, превратив взаимные подколы в какой-то странный вид спорта, где тремя основными дисциплинами были «сорвать урок», «повеселить одноклассников» и «уколоть побольнее». Нану забавляло это ровно до тех пор, пока Хидан не задел её больную тему: — Я, в отличие от тебя, достаточно умен, чтобы не оставаться на второй год. У тебя же вроде брат-близнец есть, как так вышло, что вы совсем не похожи? Может, ты приемная? Реакции Наны долго ждать не пришлось. Слово за слово — и они сцепились в драке. В итоге победил Хидан, хоть и наказаны были оба. А Нана, к тому же, затаила на него обиду, решив, что в следующий раз обязательно победит. Желание было настолько сильным, что она обратилась за помощью к Макото, которого прежде презирала и ненавидела. — Эй, научи меня драться. — Что на тебя нашло? — Какая разница? Просто научи паре приемов. Я хочу проучить одного придурка. — Прости, у меня нет времени. — Ага, ври дальше. Ну научи. Пожалуйста, — Нана раздраженно смотрела, как Макото вырезал что-то из продолговатой деревяшки. То есть на дурацкие фигурки у него время есть, а на сестру — нет? Гордость и наследник клана, он вечно ходил в своем сером кимоно с вышитой на спине камелией — таком же, какое носили многие в их семье. Даже волосы — и те доходили до пояса и были собраны в хвост лентой. Все в точности так, как требовали семейные традиции, которые Макото искренне нравились. В отличие от Наны, которая отдавала предпочтение более современным футболкам и шортам. Она бы и короткую стрижку с удовольствием носила, если бы волосы не отрастали так быстро. Все равно ни Связывание, ни Львиную гриву использовать не умеет, так к чему это показушничество? Да и неудобно. — Нана, это не игрушки. Я не стану тебя учить только потому, что ты хочешь кого-то там проучить, — Макото был неожиданно серьезен. Она задумалась. — А если скажу, что просто хочу лучше учиться и сдать экзамен? — Сначала докажи. — Как? Да что с ним не так сегодня? Он ведь никому не отказывает. Никому, кроме сестры, видимо. — Месяц будешь вести себя хорошо и не получать плохих оценок — и тогда я, так и быть, поверю, что ты настроена серьезно. — Сколько?! Да он издевается. Если поведение ещё можно вытянуть, то оценки… да это же невозможно! И Макото это знает. — Месяц, — повторил тот. — Тогда я стану твоим учителем. Нана раздумывала ещё некоторое время, прежде чем согласиться — желание узнать что-то, что поможет ей выиграть в очередной драке (а в том, что она будет, Нана не сомневалась) было слишком сильным. — По рукам. — Буду ждать. Сейчас Нана понимала: хоть технически Макото и был старше её всего на две минуты, повзрослел он не по годам рано. Это выражалась не только в высоком росте: Макото ко всему прочему умел держаться уверенно и оставался спокойным практически в любой ситуации. Он был ответственным и думал о будущем, причем не только о собственном. Он был… мудрым? Да, пожалуй, так оно и было. Так или иначе, но спор с братом Нана проиграла в первую же неделю. Это был последний урок, а потому все, кроме Наны, собирали вещи, торопясь домой. Она же сидела за партой, неподвижно уставившись в листок с контрольной, пестрящий красными чернилами. Да как так? Честно зубрила учебник, убила кучу времени, старалась изо всех сил, а в итоге задачи решены неправильно. Только правильные определения и спасали от очередного нуля в табеле. В другой ситуации Нана бы даже обрадовалась — двадцатка на фоне предыдущих оценок была достижением. Вот только сейчас ей нужны были действительно хорошие оценки. Хотя бы пятьдесят из ста. Слезы наполнили глаза. Почему одноклассники собираются так медленно? Нана сжала зубы. Ну и ладно. Ну и не очень-то и хотелось. — Эй, чего такая кислая рожа? — Хидан упал за соседнюю парту, бросив сумку на стол. Выхватив листок из рук Наны, он присвистнул. — Ни одной задачи? Серьезно? — Отвянь, — она попыталась забрать контрольную, но Хидан увернулся. — Кто б мог подумать, что у тебя все настолько плохо. Почему ты шпоры не делаешь? — Я делаю, но толку-то, если я не понимаю, чего от меня хотят. Какого черта ему вообще надо? Шел бы своей дорогой… — Да тут же, просто совсем. Просто задачки на знание формул, где нужно подставить данные. — Так только в первых, дальше ещё и объяснять выбор нужно. А как я могу объяснить, если сама не знаю, как поступила бы такой ситуации? — Нана хмыкнула. — То есть знаю. Я бы махнула рукой и смылась, не став высчитывать угол и скорость полета куная. Хидан протянул ей листок с контрольной: — Понимаешь, в чем дело… никому не интересно, что бы ты делала на самом деле. Учителя ждут «правильных» ответов из учебников, только и всего. — Ну нифига себе, ты философ, конечно. Как это я сама до этого не додумалась, интересно. Он закатил глаза: — Я тебе помочь пытаюсь, а ты ехидничаешь. — Кто сказал, что мне нужна помощь? В следующее мгновение Нана скомкала листок и бросила его в мусорку. Схватив сумку, она торопливо зашагала прочь. Внутри тихонько кипела злоба. Что за привычка поучать всех вокруг? Как будто бы она и сама не в курсе, что задачки в контрольной и реальная жизнь — это немного разные вещи. Да и вообще — сдалась ей эта контрольная. Сдался ей этот Хидан. К черту это все. Очень скоро ярость улетучилась. Остались лишь неприятный осадок и полное непонимание: что же делать дальше? Ей уже пятнадцать, а она все ещё учится в Академии. Макото уже стал чуунином, а Нана и экзамен на генина все никак не сдаст. И ведь вроде бы не глупая же, но… Девушка вздохнула. Может, вся проблема в том, что это ей просто не так уж и надо? Ну что хорошего в том, чтобы быть шиноби? Разве что уважение со стороны окружающих да хоть какая-то цель в жизни. А так вечно рискуешь жизнью, геройствуешь, а в итоге даже не факт, что после тебя что-то останется. С другой стороны, что хорошего в жизни простого человека? Задумавшись об этом, Нана поняла, что не знала, кем бы хотела стать. Она ничего не умела. Ничто не было ей интересным, кроме разве что музыки. Нана не умела петь или играть на инструментах, но ей нравилось смотреть, как это делают другие. Девушка сидела на качелях напротив Академии, уныло разглядывая спортивную площадку. На самом деле таковой это место было трудно назвать: по сути, это было стадионом с небольшим игровым комплексом, где можно было повисеть на брусьях, потренироваться в метании кунаев и отработать удары. Тут же висели качели — пара досок на цепи для тех, кто хотел отдохнуть. Или погрустить, как в случае Наны. Уныние навалилось тяжелым покрывалом и не желало отпускать. Как же быть?***
Нана поняла, что улыбается, вспоминая о том времени. Все-таки жизнь — удивительная вещь. Едва подумаешь, что оказался в тупике, как перед тобой откроется новая дверь. Правда иногда непонятно, действительно ли она ведет к лучшему. Сигарета почти полностью истлела. Дурацкая привычка. Но, в любом случае, стало немного спокойнее. Надо решать проблемы по мере поступления. С чего она вообще взяла, что её кто-то ищет? А если и ищут, Нана так просто не сдастся. В задумчивости она уставилась в вечернее небо. — Красная Луна, значит? Кажется, с экологией здесь и правда не очень. Нана была уже на полпути к отелю, когда вдруг решила, что хочет заглянуть ещё кое-куда. Хотелось немного расслабиться и, может, подцепить кого-то, чтобы узнать побольше слухов, а потому её путь лежал в бар — единственный в городе. К счастью, хотя бы он здесь работал до утра. Охранников и какого-либо контроля не было, похоже, сюда действительно пускали всех. Это было заметно, судя по перегару, стоявшему внутри, и компании мужчин, шумно выяснявших отношения за одним из столиков. Играла громкая музыка, неоновый свет слепил глаза, но, в целом, здесь было довольно неплохо. Взяв напиток, Нана устроилась за столиком в углу зала подальше от сцены и колонок с музыкой. Попивая содержимое стакана, она поглядывала на посетителей. Как и ожидалось, ничего интересного. Кто-то пьет, кто-то слушает музыку, кто-то общается. Похоже, все местные, нет никого, кто бы как-то выделялся из толпы. Кроме, собственно, самой Наны. Опустошив стакан, она уставилась в меню. Не стоит увлекаться алкоголем на голодный желудок, ещё до отеля добраться нужно. Тем временем за столик подсел какой-то мужчина. Какая заурядная внешность: темные волосы, карие глаза, загорелая кожа, одет в рубашку да брюки. Типичный местный житель, причем если женщины ещё хоть как-то выделялись за счет прически и макияжа, то мужчины для Наны казались примерно на одно лицо. И ко всем этим лицам она испытывала одинаковое равнодушие. — Что такой красивый цветок… забыл в этом… гадюшнике? — судя по голосу и паузам между словами, незнакомец был изрядно пьян. — Цветку не хватает влаги. — Это мы сейчас исправим, — он махнул рукой, подзывая официантку. — Эй, мы хотим ещё по стакану! — Боюсь, вам уже хватит, — заметила Ника. Кажется, лицом в стол здесь уснет явно не она. — Да я трезвый, всего-то пару стаканчиков опрокинул, — мужчину пошатывало. — Ну, ладно. Тогда, может, и закуску возьмем? А то я голодная — жуть. — Без проблем, выбирай, что хочешь, я плачу. Нана едва заметно улыбнулась. В конце концов кто она такая, чтобы отказывать, когда кто-то не прочь оплатить её счёт? Тем более, что наутро этот хмырь её вряд ли вспомнит. Экономия. Обещать что-то взамен Нана, само собой, не собиралась. Разговор протекал довольно нудно. Девушка вполуха слушала, как мужчина рассказывал о себе, параллельно не теряя бдительности и незаметно наблюдая за посетителями. В конце концов, она поняла, что даже не запомнила его имени. Сатоши? Хиеши? Да какая разница. О себе она почти не рассказывала, а если и отвечала, то, в основном, ложью. Даже имя — и то придумала. — Мне очень нравится твоя молчаливость, Юми. Женщины такие болтливые, это раздражает… а ты не такая. Слушаешь, не возникаешь… такую редко встретишь. Нана с трудом сдержала насмешливую ухмылку. Кажется, этому придурку невдомек, что она молчит, потому что ей плевать. Ну и ладно. На часах было около полуночи, когда Нана решила, что спектакль пора заканчивать. Тем более что мужчина был очень пьян и едва держался, чтобы не уснуть. — Ладно, думаю, мне пора. Уже довольно поздно. Он слегка взбодрился: — Может, тогда ко мне? Я тут недалеко живу… — Нет, спасибо. — Тогда я провожу. — Не стоит, я сама доберусь. Нана встала, намереваясь уйти, но мужчина схватил её за запястье. Несмотря на то, что он был изрядно пьян и едва мог устоять на ногах, хватка была что надо. — То есть ты серьезно считаешь, что можешь просто взять и уйти? Ну кто бы сомневался. Нана быстро осмотрелась, решая, как поступить. Просто сбежать, наделав шуму, или вырубить наглеца, тоже, возможно, наделав шуму? Впрочем, был и другой вариант. Она села на место и, приняв это действие за покорность, мужчина ослабил хватку. — Послушай, детка, я оплатил твой ужин, ты не можешь просто так свинтить. Меня тут все знают и какая-то шлюха меня не проведет… Он говорил ещё что-то, но Нана уже его не слушала. Легким движением руки она сняла с глаза повязку, активировав Кибунган. — Во-первых, я тебе не детка. Тут же нахлынула волна ощущений. Мир будто стал четче, а каждое из чувств усилилось в десяток раз. Нана сделала глубокий вдох, концентрируясь на том, что видел её левый глаз, и тут же ощутила мощный прилив тревоги. Опасность. Но где? Вряд ли мужчина мог ей навредить, он был настолько пьян, что и двигаться-то толком не мог. Тем не менее, Кибунган сигналил об опасности — и так сильно, что становилось трудно дышать. Нужно поскорее заканчивать с этим, пока никто не обратил на них внимания. Иначе придется потратить намного больше чакры, чем Нана рассчитывала. С этой мыслью она посмотрела мужчине в глаза, намереваясь взять под контроль его чакру и усыпить. Благо он не был шиноби, а потому сделать это было проще простого. Долго ждать не пришлось — уже через несколько секунд мужчина погрузился в крепкий сон. Ещё несколько манипуляций с чакрой — и наутро он даже не вспомнит о случившемся. Вытащив из кармана пиджака кошелек, Нана отсчитала нужное количество купюр и оставила их на столе. Сердце колотилось как бешеное, а к горлу начинала подступать тошнота. Чувство надвигающейся опасности не оставляло в покое. Опустошив бутылку прямо из горла, Нана поспешила натянуть повязку обратно. Очень странно. Кажется, дело не в мужчине. Сделав как можно более невозмутимый вид, девушка направилась к выходу. Нужно быть настороже.***
— Какузу, смотри, Джашин-сама очень доволен моим ритуалом! — Хидан восторженно любовался небом. Неужели прошлый ритуал прошел настолько хорошо, что Джашин-сама решил вознаградить Хидана, подав знак и окрасив небеса в кровавые тона? Более воодушевляющей вещи и быть не могло! — Заткнись, придурок, это всего лишь закат, такое бывает. Какузу за свою долгую жизнь видел красную Луну уже раза четыре, если не больше, а потому это зрелище его никак не волновало. Ну да, именно такой цвет бывает не так уж часто, но какая разница? Красная и красная. Сейчас куда важнее донести кейс с деньгами до какого-нибудь спокойного места и ещё раз все тщательно пересчитать. Обменщик — человек надежный, мошенничать не станет, но лишний раз проверить не помешает. — Сам заткнись, чертов скептик. Уже и порадоваться нельзя. — Радоваться будешь, когда мы наконец доберемся до цели. — С хрена ли радоваться, когда её даже убить нельзя? Скукотища. Вообще эта миссия была, что называется, вне компетенции команды. Девчонку нужно было доставить в Акацке живой и, по возможности, невредимой, а потому поручать такую миссию Какузу и Хидану было чревато. Что уж там: Какузу бы и сам не согласился, если бы не аргумент в виде десяти миллионов рё сверху, который обещали на черном рынке за её голову. А потому мужчина был готов сдерживать порывы Хидана услужить своему богу и вообще всё, что угодно. Десять миллионов на дороге не валяются. — И долго нам ещё тащиться? Я задолбался и хочу в душ, от меня несёт, — Хидан поморщился, понюхав одежду. — Сраные обменники. — Не очень. Мои люди сообщили, что недавно видели цель в соседнем городе. — А, так вот чего тебя вдруг понесло в эти ебеня, так бы и сказал. — Я говорил, но ты не слушал. — Потому что ты, дубина, пытался говорить со мной во время ритуала. Я был занят! Ты хоть представляешь, насколько важно провести ритуал по всем правилам от начала и до конца? От этого зависит… — Хидан, ради всего святого, заткнись наконец. — Не заткнусь, а знаешь почему? Потому что ты меня выбесил! А знаешь, что происходит, когда я бешусь? Какузу сделал глубокий вдох. Десять миллионов, думай о десяти миллионах…***
На улице заметно похолодало. Нана ускорила шаг, чтобы поскорее добраться до отеля. Скорей бы забраться в постель, завернуться в одеяло и уснуть до утра. Этот день был черезвычайно долгим. Тревога постепенно уходила. Впрочем, это говорило лишь о том, что Кибунган вновь неактивен. Нана понимала, что рискует, но все равно предпочитала прятать глаз под повязкой, используя технику лишь при необходимости. Дело было в том, что её Кибунган не отличался точностью, а жить с постоянным чувством, будто что-то вот-вот должно случиться, не очень-то и хотелось. Уже подходя к отелю, Нана поймала себя на мысли, что здесь что-то не так. Осмотревшись, она поняла, почему. Запах. Неприятный металлический запах, витавший в воздухе, поначалу был едва ощутим, но чем ближе девушка подходила к зданию, тем более отчетливым он становился. Кроме того, здесь было подозрительно тихо. Слишком тихо даже для полночи: будто бы кто-то нажал на кнопку и выключил звук. Нана почувствовала, как по коже побежали мурашки. Снимать повязку не было смысла — и без Кибунгана было ясно, что нужно сматываться как можно скорее. Но любопытство взяло свое, и Нана осторожно подошла к входной двери, стараясь быть как можно более бесшумной. Встав сбоку, она все так же медленно, прислушиваясь к каждому шороху, заглянула в дверное стекло. От крови пол в фойе стал красным. Повсюду лежали люди. За стойкой, где ещё утром был администратор, сидел мужчина в черном плаще с красным облаком на груди. Маска скрывала его лицо почти полностью, однако заметить протектор на лбу не составляло труда. В руках он держал пачку купюр — и ещё с десяток таких же лежало на стойке. По телу пробежала дрожь. Сбывались худшие предположения. Захотелось сбежать и больше никогда сюда не возвращаться. Но была одна проблема. В номере остался кейс с деньгами. Сумма, хранившаяся в нем, была весьма приличной, а потому Нана очень не хотелось его терять. Зря что ли трудилась и страдала от трупной вони? «Заработаешь ещё, это не так сложно» — шептал голос разума. Нана понимала это, но жадность брала свое. Ну что может пойти не так? Нужно всего лишь добраться до номера и забрать чертов чемодан. Ничего сложного. А потом можно бежать хоть на край света от всего этого дерьма. Пока Нана размышляла, одно из тел неожиданно зашевелилось. Это был молодой мужчина с седыми волосами в таком же плаще, что и человек за стойкой. Его черная кожа с белым узором на ней, напоминавшим очертания скелета, начала светлеть, едва парень вытащил из груди копье. Нана почувствовала, как подкосились ноги. Едва устояв, она прижалась спиной к стене, пытаясь успокоиться. Нужно успокоиться. Быть рассудительной. Не делать глупостей. Нана, конечно, узнала Хидана. Она бы даже рассмеялась, если бы не была напуганной до смерти и не боялась выдать свое присутствие. Как иронично: они встретились спустя пять лет точно так же, как и попрощались. Разве что обстоятельства немного другие. Кто-то что-то сказал. Нана замерла, прижавшись к стене и вслушиваясь в звуки. Сердце было готово выскочить из груди. — … мои люди её видели, — мужчина за стойкой говорил тихо, но отчетливо. — Значит, напиздели. Здесь её нет, — раздраженно отвечал Хидан. — Тогда проверим город. — Ты ебанулся? Будем в каждый дом заглядывать? — В каждый угол, если понадобится. Нельзя дать ей сбежать. Нана похолодела. Интересно, кто оказался крысой? Впрочем, сейчас думать об этом уже поздно. Нужно бежать из города и срочно. Жаль, конечно, оставлять чемодан, но, похоже, эти двое останавливаться не намерены. Знать бы ещё, что именно им нужно. Акацке — наемники, это знает любой, кто вертится в этих кругах. Видимо, кто-то её заказал. Но кто? Нана терялась в догадках. Не такая уж она и важная персона, чтобы кому-то понадобиться — кроме разве что Орочимару, но тот вряд ли стал бы прибегать к услугам наемников. Такие вещи он не доверил бы никому, кроме себя и своих подчиненных. Особенно, когда дело касается беглецов. В этом Нана была уверена. Странно это все. «Беги» — шептал голос разум и Нана уже была готова послушаться, но… Что, если произошедшее в отеле повторится, но уже в масштабах города? Эти двое, похоже, вообще без тормозов. Что важнее — жизнь Наны или жизни невинных людей? Девушка не знала. Пожертвовать собой ради кого-то? Тем более незнакомого? Сомнительная перспектива. Нана, может, и неплохой человек, но уж точно не герой. Но может ли человек называть себя хотя бы «неплохим», позволив умереть множеству невинных людей из-за собственной трусости? Что лучше: живой трус или мертвый герой? «Вот только моральных дилемм и не хватало» — подумалось Нане. Одно девушка знала точно: без кейса она не уйдет. Высчитать нужные этаж и комнату, ровно как и взобраться по стене до окна при помощи чакры, собранной в стопах, особого труда не составило. Первые проблемы появились несколько позже, когда Нана осознала, что окно закрыто, а отмычек она с собой не брала. Оставалось два варианта: сматываться к херам или разбить окно. Выбор был очевиден. Нане показалось, что грохот разбившегося стекла услышал весь город. Не теряя времени, она скользнула внутрь. Осмотреться, схватить кейс, спрятанный под кроватью — и бежать! Вот только с последней частью плана как-то не задалось. Едва Нана подошла к окну, как в нем появился мужчина в маске — тот самый, которого она видела за стойкой. Нана отшатнулась, бегло глянув на дверь. Если он здесь, то Хидан, видимо, за дверью. Западня. Глубокий вдох. Безуспешная попытка проглотить комок, застрявший в горле. — Это было глупо, — произнесла она, стараясь скрыть страх. — Очень, — согласился Какузу. Несколько ловких движений — и он оказался в комнате. Теперь они стояли почти неподвижно, напряженно глядя друг на друга. Нана заметила, что в руках у Какузу не было оружия. А, значит, есть надежда, что её не убьют. По крайней мере сейчас. Какузу, глядя на Нану, в свою очередь чувствовал легкое удивление: было видно, что девушка очень напугана и вполне осознает, в какой ситуации оказалась, но старается держаться уверенно. Ему это нравилось: он привык к противникам, которые, оказавшись в ловушке, теряют достоинство и самообладание. Кто-то даже смотреть на него боялся. Секунды казались вечностью. Нана прокручивала в голове варианты развития событий. Вступать в драку было глупо: хоть она и была наемницей, два нукэнина в маленькой комнате — крайне хреновый расклад. Особенно, если один из них — Хидан. *** Нана хорошо помнила день, когда все произошло. Накануне вечером они с Хиданом договорились встретиться. Нана была удивлена, ведь уже которую неделю как в их дружбе случился разлад. Хидан стал пропадать куда-то, а в те редкие моменты, когда они все же виделись, он выглядел отрешенным и неохотно отвечал на вопросы. Никто не мог понять, с чего вдруг главный задира и весельчак деревни вдруг стал таким молчаливым? Нана тогда сильно переживала. Что же случилось? Есть ли в этом её вина? Может, она что-то не так сделала или сказала? Что происходит? В неведении проходили дни. Тоску усугубила новость: глава деревни принял решение закрыть Академию и расформировать команды ниндзя. Якобы деревне будет лучше сделать упор на туризм, а не на военное дело, ведь первое приносит в разы больше денег. И если раньше Нана была бы рада такому раскладу, то сейчас было наоборот. Выполнять задания и получать награду оказалось довольно интересным, тем более что они с Хиданом оказались сокомандниками, а потому миссии стали лишней возможностью провести время вместе и повеселиться. Кто бы мог подумать, что именно благодаря совместным миссиям они и подружатся. Впрочем, без влияния наставницы не обошлось: Шизуко-сенсей была невероятно терпеливой, невозмутимой и в то же время мудрой женщиной. Уровень её спокойствия был настолько велик, что, казалось, передавался окружающим. — Как тут злиться, когда я сама была такой же? — говорила она. — Молодость всегда энергична, это нормально. Нана слегка завидовала Шизуко-сенсей: та после расформировки с легкостью нашла себе работу в местной школе. Хорошо, когда умеешь приспособиться к любой ситуации и знаешь, чего хочешь от жизни. Девушка, к сожалению, была не из таких. Хоть вчерашним ниндзя и предлагали курсы по переподготовке на любой вкус, Нане ничего не было интересно. Она чувствовала себя выброшенной на обочину: ни занятия, ни цели в жизни, ни каких-либо планов, даже единственный друг — и тот куда-то пропал. Просыпаясь раньше всех, Нана шла завтракать, а затем отправлялась слоняться по деревне и округе, словно надеясь, что в этот-то раз что-то изменится. В один из таких дней её и нашел Хидан. Наверное, в другой ситуации Нана бы заметила натянутость его улыбки, но сейчас она была слишком счастлива: — Что случилось, где пропадал? — Да так, дела были. Но теперь все в порядке, — он пригладил пальцами волосы. Нана не смогла сдержать улыбки. Как давно она не видела этого жеста! Хидан всегда начинал поправлять прическу, когда нервничал. — Слушай, не хочешь прогуляться? — Ты же знаешь, я с радостью. Все равно заняться нечем. — Только не сейчас, меня родители ждут. Давай завтра с утра на нашем месте? — Это что — свидание? — не удержалась от подколки Нана. Хидан снова улыбнулся, поправив волосы. — Можно сказать и так. — Странный ты. — Почему? — Хидан, которого я знаю, никогда в жизни не позовет меня на свидание, — Нана улыбнулась ему в ответ, чувствуя, как заныло что-то внутри. — Ты плохо меня знаешь. Как оказалось потом, ноющее чувство внутри было тревожным звоночком. Но Нана была слишком счастлива (и наивна), а потому с легкостью приняла желаемое за действительное. Свидание? Почему бы и нет. Быть может, это как раз что-то, что изменит её жизнь, придав существованию чуть больше смысла. С такими мыслями она направилась прочь из деревни, прямиком к речке, что находилась в лесу. Именно туда Нана частенько сбегала с уроков, когда училась в Академии. Было здорово часами плавать в реке и затем валяться на берегу, греясь в лучах солнца. Если хотелось есть, вокруг всегда было множество кустов с ягодами и диких яблонь. А если немного заморочиться, можно было смастерить удочку и устроить рыбалку. В общем, тихое и уютное место — все, как любила Нана. Подружившись с Хиданом, она показала ему это место — и отныне оно стало их общим секретом, если участок леса у реки вообще можно назвать «секретом». Оказывается, в любимом месте может стать ещё комфортнее, если быть там с кем-то, кто тебе нравится. А Хидан Нане нравился, хоть она сама не знала, почему. С ним было весело. Он не пытался казаться лучше, чем есть, и всегда говорил, что думал. Да и просто спустя столько лет совместное времяпровождение стало своего рода привычкой. Именно поэтому она была рада снова встретиться в «их» месте как в старые-добрые времена. Может, наконец-то удастся поговорить и выяснить, в чем же все-таки было дело. Рассказать о том, что столько недель бередило душу. Вот только Хидан все не появлялся. Нана терпеливо ждала все утро, гадая, в чем дело. Неужели обманул? Решил глупо разыграть? Или, может, у него что-то случилось? Может, родители не пускают? Так много вопросов — и ни одного ответа. Не выдержав, Нана отправилась обратно в деревню. А что, если нагрянуть к нему домой? Заодно и с родителями поговорит. Может, хоть они-то знают, что происходит с их сыном. И почему Нана раньше до этого не додумалась? Уже на подходе к деревне она начала замечать, что здесь творится что-то неладное. У главных ворот никого не было, хотя обычно там было как минимум двое — своего рода пограничный контроль, который вел учет тех, кто приходил или уходил из деревни. Где-то вдалеке послышались крики. Звук доносился со стороны Академии — и, недолго думая, Нана отправилась туда. Перемещаясь от крыши к крыше, девушка заметила, что черепица на некоторых зданиях была разрушена — будто бы поцарапана или разбита чем-то тяжелым. Постепенно к разрушениям добавились бурые пятна. Присмотревшись, Нана поняла, что это кровь, причем свежая. Не потому ли Хидан не пришел на встречу? Неужели на деревню напали, а он, как это часто бывало, ввязался в драку? От этих мыслей Нане стало не по себе. Все ли с ним в порядке? Снова крики, уже громче. Нана остановилась. Становилось все страшнее. Стоит ли вообще туда идти? Она, конечно, Цукимичи, но все же… кстати, о клане. Где все? Если на деревню напали, они должны были отреагировать. Эх, был бы Кибунган, было бы проще… — Нана! Она повернулась, услышав голос Макото. Тот выглядел запыхавшимся и напуганным, но невредимым. Его розовые глаза сейчас были золотистыми — похоже, именно благодаря Кибунгану Макото Нану и обнаружил. — Слушай, не ходи к Академии. Там… тебе не стоит это видеть, — парень выглядел довольно уставшим. — Что происходит? — Я потом объясню. Нам нужно уходить, — Макото выглядел как никогда серьезным. Нана поняла, что её догадки, похоже, верны. — Ладно, только сначала найду Хидана. — Нет. — Почему? Он должен быть где-то в деревне, мы… Макото замялся, неуверенно глядя на Нану, словно подбирая подходящие слова: — Видишь ли… он устроил все это. — Что устроил? — девушка напряглась. — Резню. Молчание и снова чьи-то крики вдалеке. — Ты врешь, он не мог. — Слухи ходили уже давно. Какие-то странствующие монахи, повернутые на вере в своего бога. Ритуалы. Это было секретом, чтобы не наводить панику. Кто ж знал, что один из наших… — по щекам Макото потекли слезы. — Хочешь сказать, Хидан попал в секту? Да ну, бред какой-то… Слова брата не укладывались у Наны в голове. Что за ерунда? Хидан и вера в бога? Да он же громче всех всегда орал, что богов нет и все это сказки для идиотов. Да и резня… чтобы Хидан устроил такое? Да быть такого не может, он хоть и хулиган, но уж точно не психопат… А значит нужно самой все проверить. — Нана? — Макото заметил странную решимость во взгляде сестры. — Ты же не хочешь… не смей! Да ты ему не ровня! У тебя даже Кибунгана нет! На последней фразе его голос сорвался на крик. — Зато у тебя есть, — зло ответила та, рванув к Академии. Макото, недолго думая, отправился следом, надеясь переубедить сестру. — Ты не по понимаешь! Он свихнулся. Решил убить всех, кто выступал за расформировку Академии. — Да откуда ты все это знаешь? Хотя… Вопбыл глупым. Конечно же Макото знал все и обо всем, находясь на побегушках у главы деревни. Хорошо родиться талантливым всеобщим любимчиком — все теплые места сразу же становятся твоими, стоит только попросить. Нана прикусила губу. Это что — зависть? — Я сам слышал, — ответил Макото. — Мы пытались его остановить, а потом отец приказал найти тебя, мол, они сами справятся. — И ты послушался? — Конечно. Нана почувствовала, как легкие сжал ужас. Могли ли те крики быть… нет. Только не это! Академия была совсем рядом. Нана замедлилась: хоть Хидан и был её другом, если слова Макото были правдой, нужно быть осторожнее. Впрочем, осторожность уже была ни к чему. Песок вокруг Академии окрасился красным. В воздухе стоял тяжелый неприятный запах. Повсюду были безжизненные окровавленные тела. Нана с ужасом поняла, что на многих из них были одежды клана. Осознание словно пронзило мечом, по щекам потекли слезы. — Макото… — сдавленно прошептала она. — Вот почему я говорил, что тебе не стоило сюда идти. Да и мне тоже… — судя по голосу, он с трудом сдерживался, чтобы не зарыдать. Нана поняла: благодаря Кибунгану Макото уже давно понял, что все кончено. Наверное, ещё тогда, когда перестал чувствовать чакру соклановцев. Скольких сил ему стоило оставаться спокойным? Они с братом стояли на крыше Академии, наблюдая за происходящим сверху вниз. Макото приобнял Нану за плечи, пытаясь успокоить, но безуспешно. Она, словно в тумане, бродила по телам взглядом, пытаясь найти Хидана. Неужели он заметил их присутствие и прячется? — Слушай, а где Хидан? Я его не вижу, — тихо спросила Нана, надеясь, что Макото с его глазами окажется более наблюдательным. Спустя короткую паузу он ответил: — В центре. Видишь, символ? Нана присмотрелась и почувствовала, как по спине пробежали мурашки. И правда — вот же он. Беловолосый парень, лежащий на земле с копьем в груди. Весь будто в черно-белой краске — жуткое зрелище. Что он, черт возьми, такое? — Он мертв? — безжизненно спросила Нана, пытаясь осознать увиденное. — Нет. По крайней мере я этого не чувствую. Странно… — удивился Макото. — В смысле? — Он определенно мертв. И определенно жив, — парень потер глаза, пытаясь сфокусироваться. — Хватит говорить загадками. — Да я сам не понимаю. Наверное, из-за усталости Кибунган забарахлил. В любом случае нам пора уходить. Нана послушалась брата. Вернее, не смогла не послушаться — он остановил её, не дав спуститься вниз. Девушка потом долго злилась за это, пока в итоге не поняла: а что изменилось бы, поступи она так как хотела? В лучшем случае Хидан бы действительно оказался мертв. В худшем, Нана присоединилась бы к соклановцам. Со свихнувшимся убийцей сложно вести переговоры, даже если он когда-то был твоим другом. Лишь одна мысль не давала покоя: зачем все-таки Хидан назначил встречу?***
Вскоре в голове созрел план. Сомнительный, но надо же с чего-то начинать? Нана улыбнулась, стараясь выглядеть безобидно: — Не хочу драться. Может, договоримся? — О чем? Нана изо всех сил пыталась сосредоточиться. Итак, что она может им предложить? Помимо кейса, с которым расставаться все ещё не слишком хотелось. Эх, и трудно же быть хорошим стратегом в заведомо проигрышной игре… Чувствуя, как дрожит голос, она начала говорить: — Осмелюсь предположить, что если бы вы хотели меня убить, то уже убили бы. Значит, вам нужно что-то другое. Но что? — Верно размышляешь. Ты пойдешь с нами — вот что. — Зачем? — осторожно поинтересовалась Нана. Задавать много вопросов было чревато, но она хотела понять, что происходит. Какузу холодно смотрел на неё, видимо решая, стоит ли отвечать. — Ты вылечишь нашего человека. — Простите, но пройти такой длинный путь ради медика из захолустного городка? Это действительно того стоит? — Не морочь голову, мы знаем, кто ты такая. Нам нужны твои глаза. Ком в горле становился все больше. Помнится, она задавалась вопросом, может ли все быть ещё хуже. Так вот. Очевидно, может. Нана мысленно выругалась, чувствуя, как масштаб проблемы, в которую она влипла, стал ещё больше. Выходит, Акацке в курсе про Кибунган. Про остальные её техники, видимо, тоже. Уж не благодаря Хидану ли? Впрочем, неважно. Проблема в другом: они уверены, что Нана способна лечить. Теоретически, они даже не ошибаются, ведь сила Кибунгана основана на управлении чакрой. Освоив контроль над ней в совершенстве, можно вылечить практически что угодно. В теории. На практике возникала масса «но». Нана не владела Кибунганом в совершенстве. Более того — вряд ли когда-либо сможет. Хотя бы потому, что и Кибунган-то был не её… Соответственно, пытаться лечить таким глазом было немножечко самоубийственным. Особенно, если рана серьезная, в чем Нана не сомневалась. Из-за пары царапин (даже очень глубоких) Акацке вряд ли стали бы напрягаться, выискивая отпрысков уничтоженного клана. Все равно что искать иголку в стогу сена, чтобы потом зашить ею носок. И тут появляется ещё одно «но». Нана в безопасности, пока Акацке уверены, что она способна выполнить поставленную задачу. Следующий вывод был ещё менее радостным. Выходит, чтобы выжить, придется врать. Побег от тех, кто значительно сильнее и не прочь если не убить, то серьезно покалечить даже за мысль о дезертирстве… какая ностальгия. — Что ж, полагаю, выбора у меня нет. — Именно. — В таком случае хотелось бы узнать, насколько долгий путь нам предстоит. Просто любопытно. — Три-четыре дня, не больше, — сухо ответил Какузу. — Даже не надейся смыться. Что ж, недолго ей жить осталось, значит. Впрочем… что, если попробовать сыграть по-крупному, заполучив отсрочку? Нана с сомнением бросила взгляд на кейс. Сработает ли? — Как насчет сделки? — О чем ты? — от тяжелого взгляда красно-зеленых Какузу, Нане становилось не по себе. — Что, если я найму вас для небольшого задания? Естественно, не бесплатно. Мужчина расхохотался. — Ну попробуй. — В кейсе, что у меня в руках, находится пять миллионов рё. Это аванс. Ещё столько же вы получите, после удачного завершения нашей сделки. Я хочу, чтобы вы сопроводили меня кое-куда и защищали, пока мы оттуда не выберемся. Какузу прищурился, с сомнением глядя на Нану. Сумма была заманчивой. Даже слишком. — Что за место и от кого тебя нужно защищать? — Логово Орочимару. Не уверена, что оно не заброшено, так что… Мужчина нахмурился. Орочимару, значит? Это все усложняет. Впрочем, с другой стороны, Акацке уже давно хотят вернуть его кольцо. Заманчивая возможность. — Но откуда тебе знать, где находится логово? — Я из него сбежала. Хочу кое-что вернуть, но в одиночку туда лезть — самоубийство. — И поэтому ты решила совершить коллективный суицид? Нана улыбнулась. Неужели этот жуткий тип умеет шутить? — Выходит, что так. — Ладно, допустим. Хидан! Сердце пропустило удар. Как ни крути, но встретиться спустя пять лет с человеком, которого ты когда-то знало, было очень волнительно. Пусть и распрощались вы при весьма странных обстоятельствах. Да, и встретились в общем-то тоже. Дверь распахнулась, звучно ударившись об стену. Хидан уверенно вошел в комнату — так, будто готовился к этому месяц, не меньше. За его спиной была трехлезвенная коса, на груди — красноватый свежий шрам. — Че, договорились без драки? Серьезно? Ну и скука… На Нану Хидан глянул лишь мельком, всем видом показывая, что в этой комнате на их общее прошлое не наплевать лишь ей. Девушка бесшумно вздохнула. Не о такой встрече она мечтала. Впрочем, чего ещё ожидать от убийцы? Равнодушие хлещет изо всех щелей и отверстий. Себя она убийцей почему-то не считала. — Да, и планы немного меняются. Сначала мы отправимся в логово Орочимару. — Что? Нахрена? Орочимару Хидан не знал, так как пришел в Акацке уже после его ухода, но был наслышан от других. Судя по всему, довольно мерзкий и опасный тип. Впрочем, Джашин такой жертве будет крайне доволен, а потому возражать не хотелось. Но было любопытно: с чего вдруг Какузу решил изменить первоначальному плану? Но, заметив кейс в руках Наны, Хидан тут же понял, в чем дело. — Ебать, это сколько же она тебе заплатила? — Достаточно, чтобы я задумался над её предложением. К слову, о деньгах… я хочу пересчитать аванс, — Какузу посмотрел на Нану. Та вздохнула и передала ему кейс. Что ж… не легко пришло, не легко ушло. — И сколько там? — Пять миллионов, — ответила Нана. Хидан присвистнул: — Я так понимаю, ночевать мы будем здесь, — он посмотрел на Нану. — Здесь есть какая-нибудь забегаловка? Голоден пиздец. Она слегка растерялась: — Ну да, на первом этаже было что-то, — но, вспомнив кровавый пейзаж в фойе, добавила, — правда, боюсь, готовить придется самим. Лучше заглянуть в бар, он до утра работает. — Слышь, Какузу, не против, если мы прогуляемся? — Делайте что хотите, только не мешайте. Триста пятьдесят, четыреста, четыреста пятьдесят… — он деловито считал купюры, расположившись за столом. Похоже, весь остальной мир ему резко стал не особо интересен. Тем временем в голове Наны все никак не укладывалось текущее положение вещей. Договориться с Акацке? Вот так вот просто? Да ещё и поужинать с Хиданом (если прием пищи в полночь, конечно, можно назвать ужином)… так странно и подозрительно хорошо. Как будто затишье перед бурей. Впрочем, почему будто?